Она действительно была красива, домовые не обманули. Очень красива. Высокая, стройная, с длинными, до пояса волосами цвета серебра, огромными зелеными глазами. Ее телу позавидовала бы любая фотомодель. Сначала я подумал, что одежды на ней нет вовсе, и только потом понял, что ее кожу покрывают мельчайшие бледно-зеленоватые чешуйки. Они начинались у шеи, спускались по груди к животу, закрывали промежность и исчезали в области бедер. Бедер!— у русалки были самые обычные ноги. Длинные и стройные. Никакого хвоста или плавников. На таких ногах можно ходить и еще как ходить!
—Приветствую тебя, князь,— улыбнулась гостья и шагнула ко мне. Ее голос был глубоким и мягким.— Меня зовут Ксенидия.
Не знаю, как я выглядел в тот момент. Дурак дураком, хлопающий глазами.
—Веду свои речи от имени владыки озера Изимое и реки Горинь,— продолжила русалка, не дождавшись моего ответа.
Ее слова с трудом пробивались сквозь нарастающее возбуждение. Будто и не было длинной ночи и тяжелого дня.
Надо взять себя в руки! Спокойно!
—Владыки?— хрипло спросил я.— Разве в Озерном княжестве были хозяева, кроме князя?
Улыбка на лице Ксенидии померкла, но не полностью исчезла.
—То в далекие годы было. С приходом хвори многое изменилось.
Я посмотрел на Зосиму. Тот согласно кивнул.
—Хорошо, добро пожаловать в нашу обитель,— я обвел рукой деревню.— Чем обязаны?
—Мы хотим тебя,— проговорила она и приблизилась почти вплотную.
Запах рыбы усилился. Кроме того к нему примешивался запах тины и мокрого песка. Возбуждение немного спало — хоть думать можно. Хотя оторвать взгляд от чуть прикрытой груди ой как непросто.
—С уходом хвори Изимое пробудилось. Немногие из нас, кто ушел на дно и уснул, теперь снова могут плавать в водах озера. Но нас мало, а порченых созданий много. Пока они не дерзают нападать в открытую, но выход в Горинь нам закрыт. Они собираются с силами. Ждут. Ты сумел изгнать хворь, помоги нам. Мы не останемся в долгу.
—Да чем я помогу?— развел я руками.— Разве оружием. Войско у меня, сама видишь, какое.
—Ты мудрец. Никому боле жезл Духов не подчинился бы. Прошу тебя,— ее тонкие пальцы переплелись на груди.— Оплатой мы обещаем тебе поддержку воинами. С первого же выводка.
—Ты же говорил о дружине, княже,— заговорил Зосима.— Поможем им — положишь начало дружине. Подводные жители — добрые воины даже на суше.
—Да я не против помогать. Только чем?
—Тут уже тебе думать. Мы народ маленький. По хозяйству.
—Ну да — а я полководец от рождения,— вздохнул я.— Хотелось бы подробностей,— посмотрел на русалку.
—Подробностей дюже мало,— лицо Ксенидии погрустнело.— Нам не свезло обзавестись сведениями. Все наши воины, высланные дозором, не возвернулись обратно. Но порченые создания точно обитают в месте, где Горинь впадает в Изимое.
—Негусто… Я могу до завтра подумать? С дороги бы отдохнуть немного.
—Твоя воля, князь,— поклонилась русалка.— Я буду ожидать тут.— Она снова отступила к бассейну, погрузилась в воду.
Запах рыбы немного рассеялся.
—Нам бы сполоснуться,— сказал я Зосиме.— Есть где?
На лице домового появилась самодовольная улыбка.
—А то как же… но сначала к столу. Голодные, небось?
—Сначала мыться,— я мотнул головой.— Чувствую себя ходячим куском глины. Чешется все.
—Я бы поела,— сказала Найдена.— С вечера хлебной крошки во рту не было.
—Проходи скорее,— староста проводил девушку до двери в свой дом.— У Милены стол накрыт.
Но прежде чем та переступила порог, мимо нее в дом пронесся ендарь. Вот уж точно вечно голодный.
—Спасибо,— я легонько ухватил Найдену за руку.— Без тебя бы ничего не получилось.
Она улыбнулась и скрылась в дверном проеме.
—Идем,— потянул меня Зосима.
—Вы подумали над моим предложением?— спросил его по дороге.
—Да. Мы согласны.
—Согласны разбить деревню возле места Духов?— уточнил на всякий случай.
—Да. Нам дюже дорого это место, но ты прав — здесь мы только прячемся. Хворь не исчезла. Она затаилась и ждет срока, чтобы снова напасть. Живя здесь, мы пропустим время удара.
—Честно, не ожидал…
Зосима остановился.
—Мы никогда не воевали,— признался он.— Всегда только прятались. Не серчай, иногда с нами трудно. Но мы стараемся.
—Все нормально,— подбодрил я его.— Так куда ты меня вел?
—Да-да,— оживился стораста.
Мы миновали еще пару домов и остановились возле крохотной развалюхи, чья крыша покосилась настолько, что одной стороной вросла в землю. Из поросшей мхом черепицы торчала кирпичная труба, из которой струился серый дымок.
—Баня?— я не верил своим глазам.
—Она самая, родненькая,— глаза Зосимы пылали.— Не смотри, что квелая такая. Внутри мы все почистили, печь протопили.
Мысли о жаркой парной и ледяной воде пинком ударили под зад. Я отворил скрипнувшую дверь и, пригнувшись, вошел в баню. Помещение, как и ожидалось, оказалось небольшим. Человека на два, иначе не разойтись. Здесь стоял деревянный стол и пара лавок. На столе, на сероватой скатерти, нехитрая снедь: несколько кусков мяса, хлеб, крынка с молоком и вареные яйца. На одной из лавок аккуратно сложенная грубоватая ткань, того же цвета, что и скатерть. Но главное ждало за следующей дверью — парная. Уже порядком натопленная, с единственной лавкой по центру и ушатом с водой, в котором отмачивался березовый веник. Старый и почти без листьев, но уж не до жиру. В воздухе же стоял пряный аромат каких-то трав. Целого букета трав.
На моем лице выступили капли пота.
—Холодная вода тут,— Зосима указал на стоящую в первой комнате бочку, на стенке которой висел ковш, а рядом на полу стоял еще один ушат.
—Это волшебство какое-то.
Я начал развязывать тесемке на куртке.
—Это полотенца,— староста указал на стопку ткани.— Доброго пара.
—Спасибо,— обернулся я.
Зосима вышел из комнаты, плотно закрыл за собой дверь. Я быстро скинул с себя всю одежду и направился в парную.
Жар щипал кожу, вытапливал из тела воду, пробирал до костей. В первый заход я просидел всего несколько минут, затем вернулся к бочке с холодной водой, набрал ее в ушат. Окатил себя уже в парной. Жар сменился ледяным холодом. Небольшая передышка за столом, глоток молока — и снова в парную. На этот раз основательно, с веником. Лупил себя нещадно, выбивая всю накопившуюся за последние двое суток усталость. Вскоре листьев на венике не осталось совсем, но меня это не остановило. Снова ушат холодной воды — и снова ощущение остановившегося сердца. В первую комнату выполз немного ошалелым, но довольным.
Впервые за все время пребывания в новом мире я ощущал себя действительно счастливым. А ведь если подумать, как мало надо человеку для счастья. Горячий воздух, холодная вода и тощий веник. Глупо, конечно, но пока мне хватало и этого.
Отдыхал я довольно долго, потом немного перекусил, посидел еще и только после этого вернулся в парилку. Веник больше не брал. Пододвинул лавку к стене, сел и прикрыл глаза.
Дверь в парную скрипнула, и на пороге появилась Найдена. Она избавилась от своего мешковатого наряда из кожи и завернулась в широкий отрез ткани, который прикрывал ее от груди и почти до колен.
—Не помешала?— улыбнулась она. На ее щеках играл яркий румянец, глаза смотрели в пол.
—Нет…— сказал я, чувствуя, как напрягается тело.— Решила присоединиться?
—Если ты не против. Признаться, тоже чешусь.
Она смущалась, но всеми силами старалась не подавать виду.
—Не против. Проходи, конечно. Я сейчас…— выскочив в первую комнату, схватил с лавки полотенце, обернул вокруг талии. Так и мне будет поспокойнее, и Найдене проще.
Вернувшись в парную, застал девушку сидящей на моем месте.
—Что ты с веником сделал?— спросила она.
—Виноват, перестарался,— развел руками.— Сейчас посмотрю, может, еще есть.
—Не надо. Там, за бочкой, должен мыльный раствор стоять. Зосима забыл тебе сказать о нем. Принесешь?
Я кивнул.
Раствор действительно нашелся. Клейкий и тягучий, с вкраплениями не то золы, не то чего-то еще.
—Позволишь?— Найдена взяла у меня ковш с раствором, поставила его на скамью, а сама встала. Зачерпнув немного мыла, коснулась моей груди. Наши взгляды пересеклись. Она боялась. Боялась сейчас, когда в действительности ничем не рисковала. Я не собирался брать ее силой или принуждением. Там, в пещере, когда сражались с обезьяноподобной тварью, в ней не было и намека на страх.
Я накрыл ее ладонь своей.
—Не бойся. Я тебя не трону.
Она улыбнулась. Ее прикосновения были нежными и приятными, пусть и неумелыми. Вместе с ними по моему телу расходились приятные волны. Ее рука коснулась полотенца на моей талии, на мгновение задержалась, а потом сдернула его, отбросила в сторону. Найдена медленно намылила меня всего, а потом пришел черед холодной воды. От моего вскрика она отпрянула и засмеялась.
—Теперь моя очередь,— сказал я.— Если ты не против.
Она шагнула ко мне, закусила губу, но ничего не ответила.
Протянув руку, я коснулся ее покрывала, притянул девушку к себе.
—Скажи "нет", если не хочешь.
Она смотрела мне в глаза и молчала.
Когда прикрывающий ее кусок материи сполз на пол, я почувствовал, как готов взорваться. Ее близость сводила с ума. Единственное желание — взять ее прямо сейчас. Она все еще боится, но в то же время не уходит, не отстраняется.
Я намылил руки и коснулся ее кожи. Начал со спины. Найдена вздрогнула, глубоко вздохнула. Я не торопился, хотел в полной мере прочувствовать ее изгибы, насладиться самими касаниями. Постепенно напряжение из нее ушло, она запрокинула голову и прикрыла глаза. Мои ладони легли на ее грудь — по ее телу пробежала заметная дрожь. Найдена застонала и задержала дыхание.
В недавних своих мыслях я явно погорячился, решив, что одной только бани вполне достаточно для небольшого счастья. Ее было достаточно ровно до того момента, пока не появилась Найдена. Остановиться теперь — все равно, что на большой скорости влететь в бетонный столб.