Тварей попадалось все больше. Пока они казались сонными и не представляли особой опасности, но долго ли останутся в таком состоянии?
Ответ пришел через каких-то несколько минут. С каждой преодоленной мной сотней метров активность порченых созданий возрастала. Поначалу они просто провожали меня взглядами, потом начали тянуть руки и щупальца — и вот уже пускаются следом.
Но сколько же их? Две-три сотни?
Очень хотелось ошибиться.
Наконец, я вылетел в чистую воду. Никаких темных пятен, никаких движущихся теней впереди. Отлично! Самое время разворачиваться в обратный путь.
Раненое плечо пронзило острой болью.
Только не сейчас!
Сжав зубы, описал крутую дугу и оказался лицом к лицу с преследователями.
Аура вспыхнула ослепительным светом. Первые ряды тварей смешались — и этого оказалось достаточно, чтобы образовалось несколько небольших брешей. А вот теперь экономить силы глупо. Юркнув в одну из брешей, попытался превратиться в ракету.
Наиболее плотными были именно первые ряды, дальше лавировать стало проще.
Голова опустела.
Река бурлила, полнилась криками и ревом. Задуманное удалось на все сто — "муравейник" разворошен.
Если бы у них было оружие, мне бы не выбраться. Хватило бы единственного, удачно пущенного гарпуна. Но оружием порченые не пользовались — и лишь благодаря этому мне все еще удавалось двигаться.
За каждым поворотом, за каждым небольшим изгибом реки ожидал увидеть сужение русла. Плечо ломило немилосердно. Боль отдавалась в голове, пульсировала где-то в районе поясницы. Мне казалось, что мог бы плыть куда быстрее, но как ни старался — прибавить не мог
Порченые следовали сразу за границей света и тьмы, не отставая ни на сантиметр. Очень плохо! Я рассчитывал на немного иной расклад. Вот тебе и преимущество в скорости.
Впереди смутно угадывалось сужение русла. Оставалось преодолеть последнюю сотню метров. Где-то там, на берегу, с факелом должна ожидать Найдена. Она отлично видит меня, видит моих преследователей. А значит — выполнит обещанное.
В груди защемило. Настойчиво прогоняемые панические мысли выплыли на поверхность сознания. Я не смогу покинуть воду — придется вести тварей до последнего. До самой сети.
Над головой промелькнул прямоугольник первого плота.
Снизить скорость. Хвост погони не должен сильно растянуться.
В меня кто-то врезался, по спине полоснуло щупальцем. Болезненный рев взорвался над самым ухом.
Краем глаза отметил прямоугольник второго плота.
Я бросил грести и оставшееся до сети расстояние плыл по инерции, подталкиваемый и атакуемый разъяренными болью тварями.
Только бы у Найдены не дрогнула рука…
Черная волна навалилась, погребла под собой. Ближайшие ко мне порченые создания поджаривались заживо, их плоть пузырилась и горела в свете ауры. Вкус крови стал настолько отчетливым, будто последняя заменила собой воду в реке. Дышалось с трудом.
Только теперь я осознал, что сеть, зафиксированная нами с огромным трудом, держится.
Все получилось! Осталось дождаться взрыва.
Вода вокруг меня вскипела непроглядно-черным кипятком. Воздух в легких превратился в песок. От разрывающих мир рева и криков трескалась голова. Я ничего не видел и мечтал лишь об одном — чтобы все поскорее закончилось.
Что-то с силой тисков вцепилось мне в плечо, рвануло вверх. Мгновение — и кровавое месиво сменилось чистым воздухом поверхности. Звуки отдалились, стихли. А потом грянула череда взрывов. Мир разлетелся на куски.
Ощущение реальности возвращалось болезненными толчками крови в висках. Я лежал на траве, в тусклом свете ауры. Тело будто через мясорубку пропустили, а потом полученный фарш бросили на раскаленную сковороду. Кожа обрела ярко-алый окрас, растрескалась, обнажая мясо.
За пределами света ауры что-то происходило — мелькали тени, слышалось тяжелое дыхание, звуки ударов.
Я попытался подняться. Раненое плечо почти не действовало.
—Ты куда?!— услышал знакомый голос. Из темноты выскочил насквозь мокрый Аеш.— Лежи, окаянный!— замахал руками.— Все и без тебя уже сделают.
Он стоял передо мной, широко расставив руки и ноги, точно действительно мог преградить дорогу.
—Лежи, оглобля глухая! И так, что рак вареный.
—Мы победили?
—Мы побеждаем!— ендарь аж подпрыгнул от радости.— Твои бомбы обратили их в начинку для колбасы. Остальных сейчас добивают.
Неужели получилось?
—А почему я… такой?
—Суженой своей скажи спасибо. Вытащила тебя, олуха. Подумаешь, маненько припекла.
И снова я обязан ей жизнью. Впору уже меня записывать в должники.
Постепенно звуки близкой схватки стихли.
Ночь овевала влажной прохладой. Двигаться совершенно не хотелось. Но с моим желанием никто не собирался считаться. Сквозь полусон расслышал настойчивые голоса, призывающие подняться и куда-то идти. Не дождавшись реакции на свои слова, невидимый проситель подхватил меня и бесцеремонно швырнул в воду. А потом была дорога. Мы плыли бесконечно долго, целую вечность. Кажется, даже ночь успела смениться днем и снова уступить место ночи.
Очнулся я там, где никак не ожидал оказаться,— в тесной норе, облепленный вязкой слизью. Вода здесь была мутная, с какими-то белесыми вкраплениями. Выход из норы закрывала пробка — податливая, но прочная. Похоже, из все той же слизи, только застывшей. После нескольких сильных ударов она все же начала вываливаться.
Наконец мне удалось вытолкать застывший сгусток, в лицо ударил поток чистой воды — будто глоток свежего воздуха. С минуту просто лежал и дышал, потом выбрался окончательно. На теле не осталось и намека на ожоги, рана на плече затянулась, хотя не без цепочки шрамов.
"Сколько прошло времени?!"
У меня было всего три дня в облике подводного жителя. Что, если минуло гораздо больше?
Я рванул к выходу из грота, но не успел проплыть и нескольких метров, как из-за поворота коридора показалась Ксенидия.
—Немного замешкалась,— улыбнулась русалка.
—Что вы со мной сделали?
—Исцелили от ожогов.
—И все?
—А что еще?
—Сколько я пробыл в таком виде?
—Три дня не истекли.— Ее глаза пристально изучали меня.— Ты еще можешь остаться. Здесь не всегда была грязь и убогость. Под водой возможно возводить дивные дома. Там, на суше, ты бы маялся с ожогами не одну седмицу. Даже со снадобьями домовых. У нас исцелился за день.
—Зачем тебе это? К чему все эти уговоры?
—Разве женщина должна объясняться в своих желаниях?
—Иногда.
Ксенидия молчала, лишь испытующе смотрела на меня.
—Прости. Я рад, если смог помочь. Но мое место не здесь. Меня ждут.
—Она погубит тебя…— в ее голосе прорезалась боль.
—Что?! Найдена?
—Такие, как она, не излечиваются полностью. Порча слишком глубоко пускает в них корни.
—О чем ты?
—Она не человек. Ты это знаешь. И я знаю.
Настал мой черед смолчать.
—Откуда ты?— неожиданно сменила тему русалка.— Ничего не знаешь о нас.
—Издалека,— ответил уже привычно.
—Некоторые из нелюдей обладают чудесными особенностями. То, что ты пытался скрыть, для меня так же ясно, как и очищение места Духов. Думаешь, как мне удалось отыскать твою деревню и тебя?
—Как?
—Иногда мне открываются тропы, ведущие к грядущим событиям. Эти тропы змеятся и пересекаются, не всегда ясны, но они помогают в выборе верного пути.
—И мой верный выбор — остаться здесь?
—Да.
—Знаешь, ендарь часто называет меня дураком. Возможно, он прав. Спасибо за совет.
Ксенидия отплыла в сторону, освобождая мне дорогу.
—Прощай.
Глава 11. Новый дом
Смена рода деятельности — отличное средство от стресса. Мы перековали мечи на орала и по самые уши увязли в обустройстве своей новой деревни.
К тому времени, как мы добрались до места Духов, домовые еще не успели туда полностью переселиться. Если большую часть домашней утвари и инструментов они перенесли, то с посадками возникли большие проблемы. Либо оставлять их на старом месте, и тогда кому-то придется еще целое лето обитать в гнилых развалюхах, либо бережно и аккуратно переносить к месту Духов.
Решено было остановиться на втором варианте.
Дело в том, что в непосредственной близости от магического колодца природа оживала куда быстрее, чем в окрестностях. Деревья и кустарники с невероятной скоростью тянулись к небу, трава стояла сочная. Следовательно, животные стремились именно сюда, что обещало обильную охоту — факт немаловажный в свете нескорого урожая.
Мы позволили себе отдохнуть всего один день, а потом принялись за дело. Одна странность: в родном мире, когда практически все можно купить, заставить себя лишний раз доползти до огорода или дачи — поступок почти геройский. Зачем сажать картошку или корячиться на кладке стен, когда можно съездить на рынок или нанять рабочих? Не скажу, что с безумной радостью брался за банальную работу лесоруба или землекопа, но отторжения почему-то не испытывал.
Возможно, все дело в хорошей компании. Возможно, в осознании значимости работы. А, возможно, в том, что нам банально негде было жить.
Первым делом вычистили внутренности Мертвого дуба, а над его площадкой соорудили временный навес. Тот защищал от солнца, но не от дождя — самое то для наших новых охранников. Шесть русалок, выделенных владыкой озера Изимое и реки Горинь, исправно приступили к несению службы. Караул разбили на три смены. При этом навсегда забирать подводных жителей из их родной среды показалось мне делом негуманным, потому перед уходом договорился с Трулирадом о вахтовой службе. Срок каждой вахты определили в месяц. После истечения оговоренного срока охранный расчет сменится другим. Оружие и доспехи предоставляли мы. Но русалки от брони отказались, а вот луками и мечами заинтересовались, хотя собственные гарпуны по-прежнему держали при себе.
Кроме того подводные жители Изимого обещали аккуратно исследовать не только реку Горинь вплоть до бывшей столицы Озерного княжества, но и добраться до Велички, а по ней проплыть так далеко, насколько это окажется возможно. Основная задача: поиск уцелевших поселений, разведка местности. Впрочем, до реальных отчетов еще далеко. Вероятность возвращения порченых тварей исключать нельзя, да и собственное жилье надо восстанавливать. Я на срочности не настаивал, а Трулирад не предлагал.