— У меня совершенно не было такой цели, — нахмурилась я. — Если вы волнуетесь об этом, то сразу скажу, что я не имею с вашим сыном никаких отношений и иметь не собираюсь. Он просто познакомился с женщиной, которая ему показалась более привлекательной, чем все суккубы вместе взятые.
На лице женщины появилась расчетливая улыбка:
— Я знаю, что это ты его познакомила. У тебя есть какие-то странные способности, сплетни уже по всему отделению ходят.
Глава 39
— Я знаю, что это ты его познакомила. У тебя есть какие-то странные способности, сплетни уже по всему отделению ходят.
— Вы за мной следите? — нахмурилась я, впрочем, ответ был очевиден — не за мной, а за сыном.
— Ты можешь сделать так, чтобы он бросил свою новую пассию и влюбился в Лиззи Ларкенроуз? Это чудесная девочка, она была бы прекрасной парой моему сыну! Она вежливая, нежная, покладистая… я заплачу любые деньги! — женщина судорожно открыла ридикюль, и продемонстрировала мне пачку крупных ассигнаций, я не зарабатывала в архиве за год даже на одну такую бумажку.
— Вы ошибаетесь, — я хотела уйти, но опять была поймана за руку.
— Не отказывайся так опрометчиво, не торопись. Сколько эта стерва тебе заплатила, чтобы захомутать моего мальчика?
— Нисколько, у меня и в мыслях ничего подобного не было!
— Ты подумай, лучше тебе со мной дружить. Я ведь могу тебе обеспечить и поток богатых клиентов, и защиту. А вот если ты не будешь слушаться, я ведь могу и заявление написать в ваше же отделение полиции.
— На что?! — ахнула я.
— На приворот, конечно. Не знаю, что за заклятье ты использовала…
— Но хотите использовать его тоже, — закончила я за нее и рассмеялась.
Госпожа Фарци посмотрела на меня, сощурившись, а потом бросила:
— Почему бы и нет!
— Потому что нет никакого приворота. Можете проверять, хоть с ног до головы обпроверяйтесь, — я развела руки, показывая свою беззащитность. — Я не применяла магию суккуба ни к вашему сыну, ни к другим, к отношениям которых я причастна. И хочу вам посоветовать по-дружески, в стиле доверительного общения, которое между нами сложилось: оставьте сына в покое и не лезьте в его жизнь, пока окончательно не разрушили свои с ним отношения.
— Как ты смеешь! — ахнула госпожа Фарци. — Ты мне угрожаешь?!
Я отошла на пару шагов:
— Я не угрожаю вам, не пытаюсь проклясть, отворотить от вас сына или что вы там еще придумали. И приворотами тоже не занимаюсь. Единственное, что я сделала — это указала нескольким людям на девушек, которые им лучше всего подходят. Истинная пара, быть может, вы слышали о таком?
— Это же бред, сказочка для дурачков! — возмутилась женщина.
— Вас сейчас куда больше должны беспокоить отношения с будущей невесткой. Быть может, вы ее даже помните: несчастная учительница, которой вы когда-то сломали жизнь за то, что ваш драгоценный сынок умудрился в нее влюбиться.
— Не может быть! — она отшатнулась.
— А, то есть этого ваши разведчики вам не успели доложить? Так вот, советую вам не вмешиваться в эти отношения. Повторюсь, я помогаю только парам, которые подходят друг другу энергетически. Попросту говоря, истинные пары. И такую пару вашего сына вы пытались уничтожить.
— Ты врешь! Это глупости! Выдумка!
— Главное — что ваш сын в это верит, — бросила я и, развернувшись, зашагала к выходу из парка.
— Я найду на тебя управу! Ты слышишь! Я буду жаловаться! — долго еще доносилось мне вслед, но мне оставалось только тяжело вздыхать.
На рабочее место я вернулась даже раньше, чем рассчитывала, и опять принялась за опись и сортировку материалов дел, стараясь не вчитываться в описания преступлений. Честно сказать, мне было бы легче жить, не знай я многих подробностей о местных нравах.
— Ну, где ты пропала, я уже трижды заходил, а тебя все нет и нет! — Ренслир появился в Архиве минут через пять после моего прихода.
— Обедала, — растерялась я. — А что случилось?
— Я нашел его, — прошептал следователь, понизив голос.
— Что?!
— Я нашел его. Мне не дали доступ к банковским документам, их защищает банковская тайна, но, обойдя с десяток разных кабинетах в полицейском и финансовом управлениях, я смог получить разрешение на то, чтобы запросить хотя бы список клиентов, с которыми работала Анна. Твой приятель Томас, к счастью, не стал затягивать и выдал максимум информации в рамках моего разрешения. Родственники погибшей тоже сопротивлялись, но я смог найти информацию через ее младшего брата и подруг. И, сопоставив списки, вышел на одно имя.
Он сделал театральную паузу, а я аж на стуле подпрыгнула от нетерпения:
— Ну же! Не томи!
— Майкл Донован.
Я замерла, пытаясь хоть что-то припомнить, связанное с этим именем, но ничего не было, пустота.
— Я должна его знать? — растерянно спросила я.
Ренслир отрицательно покачал головой:
— Помощник управляющего в одном из престижнейших ресторанов города, частенько именно он по утрам вызывался отвозить выручку в банк, особенно пока там работала Анна. Совершенно ничем не выдающаяся личность, никаких скандалов и странностей. Просто образцово-показательный гражданин.
— А портрет? — насторожилась я.
— Похож, как две капли воды. Только пару месяцев назад он сбрил усы.
— А Агния? Агния его узнала?
— К сожалению, ее показаний будет недостаточно, чтобы посадить его за преступления. Нужны доказательства.
— Ткань?
— Аура здания, где он сейчас проживает, не сходится с той, что мы взяли с улик.
Я удивленно открывала-закрывала рот. Мне-то казалось, что главное, как в детективах, понять, кто же преступник. А на деле главное — доказать, что это сделал он.
— И что же теперь?
— Пока я выбил слежку за ним…
— Но между разными эпизодами могут проходить целые месяцы, пока он не найдет новую жертву, похожую на… — я запнулась. — А то имя, которым он называл жертв — Алисия? Что-то о нем известно?
Ренслир отрицательно покачал головой.
Я судорожно сглотнула. Понятно, что полиция не может вечно следить за подозреваемым, у нас просто нет достаточно ресурсов. Остается только одно:
— Пригласи меня в ресторан.
— Что?
— Пригласи меня в ресторан, где работает этот… Майкл Донован, — хрипло произнесла я. — Я хочу на него посмотреть.
Глава 40
— В таком виде ты в ресторан не пойдешь, — зло прорычал Ренслир, встретив меня у ворот пансиона.
Я деланно выгнула брови и оглядела себя с ног до головы:
— А что не так? Это платье мне одолжила Софи, вроде бы оно достаточно приличное для этого места…
— Я не про платье, а про твой вид! — Ренслир схватил меня под локоть и встряхнул. — Ты вообще думаешь, что делаешь?
Действительно, сейчас волосы мои были черными и волнистыми, как у обеих жертв, которых я видела своими глазами. В целом я постаралась свою внешность изменить, переняв их общие черты: большие темные глаза, брови вразлет, смугловатая кожа, пухлые губы. Носы у девушек были разные: у Анны аристократичный профиль с небольшой горбинкой, а вот у Агнии — немного вздернутый, поэтому я выбрала нечто среднее — просто ровный нос, пропорциональный получившемуся лицу. Я экспериментировала перед зеркалом, создавая свою внешность, когда меня застала Софи. Пришлось рассказать ей о деле, и она решила помочь и выдала мне для конспирации свое лучшее платье, которое ей подарил Томас для встречи с его родителями. Тот ужин прошел удачно, поэтому Софи считала, что этот наряд принесет мне удачу и в расследовании тоже.
Перестав строить из себя дурочку, я спокойно посмотрела в глаза Ренслиру:
— У нас нет времени, чтобы следить за этим гадом, поэтому легче будет его спровоцировать. К тому же, ты же рядом, а за ним установлена слежка. Мне ничего не угрожает.
Ренслир тяжело вздохнул и закатил глаза, уставившись на темное небо. Потом уже вежливо уложил мою руку на свой локоть и повел к нанятому экипажу:
— Хорошо. Тогда после ресторана я провожу тебя до своей квартиры, — я удивленно дернулась, ничего же не предвещало! — а после выведу через заднюю дверь уже в настоящем виде. Нельзя приводить убийцу к твоему пансиону.
— Ну, да, ты прав, — потупилась я, сообразив, что не учла этого. Приводить убийцу к дому, где живет множество беззащитных девушек, часть из которых брюнетки, как ему нравится, было очень опрометчиво. — Как насчет его алиби?
— Его нет. Во время каждого из похищений подозреваемый брал отгул: то по болезни, то чтобы навестить болеющую родственницу. Директору пришлось принять его по приказу хозяина, вроде как он является каким-то дальним родственником друзей семьи, поэтому на его прогулы смотрят сквозь пальцы.
— О том, кто такая Алисия, все еще ничего не удалось выяснить? — уточнила я. Ренслир отрицательно покачал головой. — А вообще что-нибудь о его прошлом?
— Из купцов, отец заложил фабрику и прогулял состояние, потом застрелился. Его мать с детьми вынуждена была жить приживалкой по родственникам. Потом он вырос, кое-как отучился на курсах управленцев, но сменил уже множество работ, нигде не в силах удержаться слишком долго. Только на этой работе он продержался дольше года, но только благодаря своим родственным связям. На самом деле управляющий от него давно бы избавился и взял бы кого-нибудь более расторопного. По его словам, Майкл Донован будто немного не от мира сего, вечно витает в облаках, ужасно невнимателен, не умеет угодить клиентам. В итоге его используют как мальчишку на посылках: пойди туда, передай такой приказ. При этом он замечен в несоразмерной жестокости по отношению к нижестоящим работникам. Если на кухне кто-то поранится, он бежит смотреть, его будто привлекает чужая боль.
— Отвратительная личность, — передернула зябко плечами я.
Ренслир сочувствующе сжал мои пальцы и продолжил рассказ:
— По словам работников, иногда у него случаются вспышки немотивированной ярости, а иногда он ведет себя почти по-детски, не понимает элементарного. Однажды он толкнул поваренка прямо на осколки, когда тот случайно разбил стакан. Парень сильно повредил руки, но Донован заявил, что это была случайность. Хозяева ему верят, подчиненные опасаются, женщины стараются держаться подальше.