Я отрицательно покачала головой.
— Уничтожения города Долфина в тысяча пятьсот восемьдесят пятом году — тоже не изучали?! — почти закричала она. — Тогда, чтобы изгнать демонов-близнецов, пришлось привлечь десяток практикующих демонологов. А сейчас в столице ни одного, ни одного, понимаете?! Только теоретики и полицейские! Мы все умрем, эти твари нас уничтожат! — по лицу ее покатились слезы, и она зарыдала, уткнувшись мне в плечо. — Мои дети… мои дети в столице, в доме… никто не догадается вывезти их в провинцию… никто не знает о том, что здесь происходит!..
— Мы что-нибудь придумаем, — пробормотала я, поглаживая ее по спине. — Дом окружен полицией. Они точно смогут что-нибудь сделать.
Через некоторое время в соседней комнате послышался какой-то грохот и ругань, но это не напоминало работу какого-нибудь магического спецназа, скорее кто-то очень неуклюжий пытался двигать мебель. Когда Донован вернулся, я опять постаралась максимально активировать свое суккубье обаяние: улыбнулась ему, словно любимому, но это уже не работало. Лицо его опять было искажено и разделено на две половины: правая с хищным выражением и кажется, даже, с более острыми чертами, зрачок сужен до крошечного размера; на левой стороне наоборот выражение дебильного счастья, разве что слюна не капает, а чернота заполняет всю радужку.
— Хватай ее, — велел демон, кажется, даже голоса у них различались, хоть слова и произносил один и тот же рот.
Донован шагнул вперед, преодолевая стеклянную стену. Алисия, взвизгнув, отбежала подальше, я тоже шарахнулась в сторону.
— Кого? — спросил сам себя преступник, растерянно переводя взгляд с одной на другую.
— Суккубшу, ты же хотел, чтобы к тебе вернулась «та самая» Алисия, — демон рассмеялся страшным каркающим смехом.
Донован только выглядел неуклюжим и странноватым, а тут рванул вперед и схватил меня за руку со скоростью броска змеи. Я дернулась было в сторону, но поняла, что это бесполезно. Вместо этого попыталась сосредоточиться на том, чтобы поглотить его энергию, ослабить. Дышать было сложно, я буквально задыхалась от его силы, она становилась мне поперек горла.
— Пытайся-пытайся, пиявка, все равно ничего не получится, — довольно пробормотал демон и, держа меня за руку, шагнул через невидимую стену.
На миг я испугалась, что ударюсь о нее, но тут же поняла, что, когда он держит меня за руку, я могу пройти.
— Алисия! — крикнула я жертве и потянулась к ней, надеясь и ее вытащить, а потом… не знаю, что она сможет сбежать. Но она не поняла, наоборот забилась в угол от нас подальше.
Несмотря на мое сопротивление, Донован легко вытащил меня из ограничивающей печати и затащил в другую комнату. Мебель там была свалена неопрятной кучей в углу, зато на полу расчерчена очередная магическая печать, по размеру как раз подходящая, чтобы уложить в нее человека. Вокруг в произвольном порядке были расставлены какие-то непонятные вещи, будто от старьевщика: статуэтки, куклы, засушенные букеты, вазочки, вроде бы и мусор, но чувствовалось, что во всем этом была сила и какой-то сакральный смысл.
— В центр ее! Сейчас твое желание сбудется, — радостно провозгласил демон.
Донован послушно потянул меня к печати, но я ухватилась руками за косяк, пытаясь сопротивляться, даже ногой пыталась зацепиться, принялась брыкаться изо всех сил. Облик мой потек, я старалась вспомнить самую крупную и сильную женщину из всех, кого мне приходилось изображать в этом мире, это была высокая и полная хохотушка с сильными руками. Уверена, она была сильнее некоторых мужчин, но одержимый демоном мужчина умудрился подхватить меня, которая весила в этой форме, наверное, килограмм сто пятьдесят, на руки и затащить в центр круга. Там он навалился на мои плечи, удерживая на месте, а я пыталась сучить ногами и дотянуться хоть до чего-нибудь, чтобы испортить ритуал.
Демон, не обращая внимания на нашу возню, запел что-то заунывное и ужасающее, от чего холодок побежал по спине и поднялись все волосы на теле. Поняв, что сопротивляться бесполезно, я выдохнула и попыталась опять предпринять попытку выпить энергию одержимого. Было ощущение, что я пытаюсь вдохнуть воду, сама моя сущность противится этому, но я все равно изо всех сил пыталась пересилить естественные реакции своего тела.
Продолжал выть демон, переходя то на визгливые режущие уши ноты, то гудя, будто при горловом пении. Я увидела, как вокруг печати закружил ветер, появились непонятные черно-серые тени, будто танцующие кругом. И почему-то подумалось, что это духи умерших в этом доме. Я даже разглядела среди них призрак женщины в строгом черном платье с алмазной брошкой на шее — тетки Алисии.
А потом я ощутила это: цепи, которые принялись сковывать меня по рукам и ногам. Нет, не физические, а энергетические. Они пытались привязать меня к Доновану, полностью подчинить и… да, сделать так, чтобы я не могла поглощать энергию ни от кого другого. Мои энергетические каналы выламывали, будто руки из суставов, а сила ускользала, внутри набух знакомый ледяной ком голода.
— Вот так, — пробормотал демон, чувствуя, что у меня уже нет толком сил на сопротивление. — Вот так. Будет тебе личная пиявка, раз тебе так хочется, — он мстительно рассмеялся, а потом велел: — что застыл? Неси амулет забвения.
Донован метнулся в сторону, а я не смогла даже сесть, у меня совершенно не было на это сил, я лишь слабо побарахталась на полу, а он уже вернулся и положил мне что-то на лоб.
— Энергетическим пиявкам личность не нужна, — прохрипел демон. — В этот раз точно все получится, а значит клятва будет исполнена. Как я сразу не додумался использовать суккуба?
Искаженное лицо преступника, разделенное на две такие разные половины, зависло пред моими глазами, а потом виски сжало адской болью.
Перед внутренним взором пролетела вся моя жизнь: детство, юность, работа, дурацкая хеллоуинская вечеринка, новый мир и новые способности, все люди, которых я здесь встретила: подруги, коллеги, Ренслир…
«Забудь, — шептала боль, — забудь, иначе будет хуже!»
Боль стала такой сильной, что я закричала, завыла выламываясь и практически вставая на мостик на полу. Но проклятый амулет будто приклеился по лбу, не позволяя его скинуть, а Донован держал за руки.
— Не сопротивляйся! — прикрикнул демон.
Но нет. Нет! Я не собиралась отдавать ни минутки, ни секунды своих воспоминаний. Я должна была точно знать, помнить, что было и как, я не могла позволить себе забыть.
Моя сущность, испуганная всем происходящим, вновь сменила внешний облик. Она была слабой и не могла сопротивляться, вместо этого надеялась подстроиться, понравиться. Я вновь стала Алисией, надеясь на снисхождение врага. Этот облик будто проникал в меня, все глубже, задавливая настоящую личность, загоняя ее в небытие, заставляя уменьшиться до размера спичечной головки. Сейчас ей было важно выжить, только это важно для суккуба: подстроиться, наесться и выжить. Остальное — пустяки, в своей гибкости и приспосабливаемости можно выжить и вывернуться из любой кошмарной ситуации. «Забудь, — поддакивала амулету моя сущность, — главное — выжить, а дальше приспособимся и сможем вывернуть все к своей пользе».
Нет!
Я взвыла громче и, почти выламывая себе руки, умудрилась вывернуться и схватить Донована за запястье. Заглянула в его такие непохожие глаза.
Я — не просто суккуб. Я — попаданка, черт вас побери, и я не позволю себя лишить этого.
Через боль и отвержение, я заставила себя сделать первый глоток его энергии. Через тошноту, с усилием, будто вдыхая воду в легкие, будто пытаясь пить песок. Она не напитывала меня, а колом оставалась в энергетических каналах. Но это не главное. Главное — я могла лишить сил его.
— Сдохни, тварь, — прохрипела я, впиваясь в него изо всех сил.
Глава 49
Я буквально вгрызалась, рвала энергию преступника, и чем дальше, тем отчетливее ощущала огромную мощь демона. Тянулась к ней, рвалась, надеясь хоть чем-то навредить, ослабить, хоть его сила и была для меня ядом.
Он почувствовал что-то, задергался в моих руках, пытаясь выпутаться, сорвал цепи, которыми пытался меня привязать, смахнул амулет уничтожения памяти, пытаясь разорвать нашу связь. Я чувствовала, как он пытается разорвать все связывающие нас каналы, но только сильнее впивалась оставшимися. Как он назвал меня? Пиявкой? Что ж, в чем-то он был прав, пусть теперь ощутит на себе месть пиявки.
И вдруг я почувствовала, как меня опалило жаром. Я упала на спину, Донован — сверху, запахло паленым. Кое-как придя в себя, я ощутила, что горло мое першит, будто от кашля, а во рту привкус крови. Открыв глаза, в растерянности увидела над собой Ренслира.
— Вы живы? — обеспокоенно произнес он.
Его одежда была прожжена в нескольких местах, штаны мокрые выше колен, запах… кажется, он побывал в канализации.
А я вдруг почувствовала едва заметное движение Донована, лежащего на мне.
— Нет… — прохрипела я едва слышно.
— Если говорить можете, то значит точно не мертвы, — улыбнулся Ренслир с явным облегчением.
— Нет… его так просто не убьешь, — смогла вы дать я и попыталась ухватить преступника, но руки совсем не слушались.
Он вдруг резко выпрямился и отпрыгнул в сторону. Ренслир немедленно послал ему в след несколько файерболлов.
— Только не попадите в грудь! — собравшись с силами, прокричала я. — Там магическая печать, если ее нарушить, демон вырвется!
Ренслир нецензурно ругнулся и рванул за убегающим преступником.
А у меня совсем не было сил, даже чтобы подняться. Кое-как повернувшись на четвереньки, я исторгла из себя темную энергию — у меня изо рта и носа будто вытекло что-то вроде черного дыма и улетучилось, не оставив следов. А после я упала на пол и поняла, что более не смогу пошевелить и пальцем.
В доме слышались взрывы, ругань, казалось, кто-то ронял мебель, а я пребывала где-то на грани сознания. Тело сковывал ледяной холод, и я знала, что это от обессиленности, никогда прежде я ощущала себя настолько слабой.