Сама не поняла, когда все изменилось. Взрывы не прекращались, но в доме послышались новые мужские голоса, какие-то команды. И я поняла, что здесь еще люди. Полицейские вскрыли-таки защиту и ворвались в дом.
Не знаю, как я смогла так быстро адаптироваться, но спасительная энергия потекла на меня потоком.
— Лесли? Лесли, что ты здесь делаешь? Откуда ты здесь появилась? — в панике кричал один из полицейских, тряся меня, а мне было все равно. Сила кипятком растекалась по моему телу, причиняя боль и в то же время опьяняя.
— Не уйдешь, гад! — послышался голос Ренслира откуда-то из коридора.
А потом громкий взрыв. Оказавшийся рядом полицейский прикрыл меня щитом и оттащил в сторону под прикрытие мебели. Часть стены обвалилась, и я смогла увидеть эпическую битву между работниками полиции и демоном. Руководил всем Ренслир, он запускал в демона огненные шары, загоняя его, будто дичь, на своих коллег.
— Готово, сэр! — отчитался один из них, закончив рисовать на полу что-то, наверное, магическую печать — было не видно.
Демон выкрикивал проклятья как на местном языке, так и на неизвестном мне. Ренслир четко запускал в него файерболлы, а вот его помощники активизировали свои оружейные амулеты. Вот парень справа выступил вперед и сделал движение, будто бьет хлыстом. В его руках действительно материализовался длинный кнут, будто окутанный светящимися молниями. Демон взвыл и отпрыгнул в сторону. Полицейский слева не подвел — ударил своим хлыстом, кончик накрутился на руку Донована. Маг дернул на себя, заставляя демона оказаться ближе к печати. Впрочем, демон тоже не сплоховал — он кинул в полицейского что-то, похожее на черную кляксу и, пока тот защищался, резко дернул, вырывая оружейный амулет из его рук. Но тут Ренслир опять подпалил пол у преступника под ногами, следом в комнату вбежали еще несколько мужчин.
— Не смотри! — неожиданно выдохнул обнимающий меня полицейский, и прижал мое лицо к своей груди.
Послышался полный боли и гнева крик демона с рычащими нотами, а потом, наконец, все стихло, только слышалось тихое потрескивание молний в активированных еще оружейных амулетах, да треск пламени.
— Вероник, как вы? — послышался голос Ренслира, и я выдохнула с облегчением.
Кажется, наша доблестная полиция справилась, и столице не грозит нашествие демонов. Я с трудом вывернулась из объятий полицейского и смогла подняться на ноги:
— Нормально.
— Вы опять за свое, — нахмурился Ренслир.
Только тут я посмотрела на свои руки — ну, да, чужая внешность, что еще ожидать после такого обессилевания.
— Что все это значит?! — возмутился за спиной мужчина, который только что звал меня «Лесли».
— Простите, я слишком обессилила, — пробормотала я, принимая свой привычный образ.
— Нужно было оставаться в маскировке, никто же не знал, — сквозь зубы выдохнул Ренслир.
Я подняла на него взгляд и только потом сообразила. Точно, в полиции ведь не был широко известен мой вид.
— Я сделала все, что смогла, а вам все недостаточно, — обиделась я.
— Да лучше бы вы вообще не вмешивались в расследование! — рыкнул Ренслир. — Я ведь приказал вам ехать домой! Я приказал вам!..
— И тогда у вас был бы тут труп леди Алисии! — возмутилась я.
— А так мы едва не получили ваш труп! Вы понимаете, что сделали? Вы едва не сорвали операцию. Я к вам прорвался через канализацию и черт еще значит что, обошел ловушки, едва не сдох, чтобы пройти внутрь дома и взломать защиту, чтобы вошли остальные. А тут вы! — он взмахнул рукой, указывая одновременно на меня и на печать, которая все еще была нарисована на полу. — Из-за вас я нарушил план и ввязался в драку раньше времени.
— Я пыталась выпить энергию этого гада, но кто же знал, что у него внутри демон?! Я пыталась лишить его энергии изо всех сил! — попыталась оправдаться я.
— Всем известно, что энергию демона выпить нельзя, это аксиома! Не стоило и пытаться!
— Я смогла задержать его! Я вступила с ним в схватку!
— Вы чуть себя не погубили!
— Да вы!.. Да я спасла Алисию! И вообще!..
— Вы невыносимы!
— Так и не выносите меня, я сама пойду!
Неожиданно он резко шагнул вперед. Подумала — ударит, но вместо этого Ренслир схватил меня за плечи и резко прижался губами к моим губам.
Я замерла, шокированная происходящим, даже глаз не закрыла, так и смотрела удивленно на его прикрытые глаза и на удивление длинные ресницы, растрепанную челку.
— Вы невыносимы, — повторил он, дыша мне прямо в губы.
— Вы тоже, — автоматически ответила я.
В его глазах блеснули какие-то дьявольские чертики, по губам скользнула довольная усмешка, и он опять прижался к моим губам. Но теперь уже первый шок прошел, глаза мои автоматически закрылись, а тело расслабилось. Будто почувствовав это, он ласково обхватил меня руками, пальцы зарылись мне в волосы, массируя затылок, губы пили мое дыхание.
Безумие какое-то. Но какое же сладкое безумие.
Глава 50
Безумие какое-то. Теплые мягкие губы и сильные руки мужчины, который вот только что вышел из настоящей схватки за жизнь. От него пахнет паленой шерстью и еще какой-то дрянью, а уж в чем испачкан костюм после похода через канализацию, и думать не хочется, но я все равно таю в его руках.
Сумасшествие.
А, может, это именно то самое? Может, это то, чего я искала? Идеальная мечта, любимый мужчина…
Брак с ним поможет мне исполнить желание и разорвать печать демона, освободиться. А дальше… получить выбор: вернуться ли домой или остаться здесь. И все будет идеально, как в сказке…
Я таяла в объятьях Ренслира… нет, Джонатана, глупо звать по фамилии мужчину, с которым страстно целуешься прямо посреди разгрома после битвы. Джонатан… я скользила губами по его губам, будто пробуя это имя на вкус. Как это будет? Я ли была его идеалом, меня ли он искал всю жизнь?
Соблазн почувствовать это, заглянуть в его мечты был слишком велик. Моя сущность, хоть и сытая, напитанная только что чужой любовью, раскрылась ему навстречу, готовясь получить новый прилив силы, быть может, такой мощной и совершенной, какой мне прежде не встречалось, ведь она будет направлена не на кого-то, а на меня саму. В розовых мечтах я уже представляла, каково это — быть той самой, втягивая в себя воздух…
Внутри Ренслира была пустота. Ничего. Никаких эмоций, никакой любви, даже никакой симпатии или страсти. Пустота, ледяная пустыня. Никакого идеального образа, никаких симпатий или истории любви. Вообще нечего. Сухарь и трудоголик без эмоций, робот.
Я замерла в его руках, перестав отвечать на поцелуй, пытаясь осмыслить, пытаясь хоть как-то нащупать хоть что-то, хоть крошечный расточек любви, хоть капельку симпатии. Но ничего не было.
Ренслир, почувствовав мое охлаждение, отстранился и проникновенно заглянул мне в глаза… но я знала, что за этим ничего нет. Пустота. Зачем?! Просто… манипуляция. Механическое действие, чтобы успокоить истеричку? Или как здесь принято?
Я сама не поняла, как моя рука дернулась, только ощутила боль в ладони, когда дала ему пощечину.
— Вы правы, я позволил себе лишнего, — спокойно произнес Ренслир абсолютно ледяным голосом, покаянно склоняя голову, из-за чего захотелось ударить еще раз.
— Это все, что вы хотите мне сказать? — хрипло выдохнула я.
— Приношу свои извинения, — добавил он.
Ударить. Вцепиться ногтями в его лицо и расцарапать в кровь. Зареветь и раскричаться. Хотелось устроить банальнейшую истерику.
Но вместо этого я резко развернулась на каблуках и направилась на выход.
— Фальк, подвези леди Вероник до дома, — послышался позади голос Джонатана, и из-за этого стало еще горше.
Как можно быть таким козлом? Как?!
Волю слезам я дала только в магомобиле. Видела, что сидящий за рулем полицейский косится на меня с сочувствием, но не могла сдержаться, так было горько и больно от всего произошедшего. Размечталась, воздушных замков настроила после единственного поцелуя. Вот дура!
— Ничего-ничего, поплачьте, — притормозив у пансиона, предложил полицейский. — Потому дамочек к делам-то и не привлекаем, что потом они… — он махнул рукой, не желая говорить вслух, что по его мнению все женщины — истерички.
Стало еще обиднее. Я ведь отлично справилась с делом! И со стрессом спокойно справилась бы после, если бы не Ренслир и его странные поступки. Но объяснять это было глупо, поэтому я лишь хлюпнула носом и выскочила из магомобиля.
Я весь вечер проревела в подушку, но, к счастью, соседки отнеслись к этому с пониманием: предлагали чай, подложили под руку коробку с шоколадными конфетами.
Дениз и Лесли сидели в моей комнате и отвлекали разговорами. Телевизора тут не изобрели, вместо этого они зачитывали вслух любимые эпизоды из любовных романов или пересказывали какие-то истории. Это помогало мне отвлекаться от разбитых надежд, но мысли всякий раз возвращались к мысли о том, какая я все же дура.
— Так что случилось-то? — наконец, не выдержала Лесли.
— Во время задержания было так страшно? — предположила Дениз.
Я сперва кивнула, а потом отрицательно покачала головой, чем ввела подруг в растерянность. А потом все же сформулировала:
— Было безумно страшно, но я не поэтому расстроилась.
— Тебя отругали за что-то? — сочувственно спросила Дениз, поглаживая меня по руке.
Я села на постели и решительно выдохнула:
— Меня поцеловали.
Лесли от удивления поперхнулась дымом трубки, а Дениз состроила забавную удивленную рожицу, округлив и глаза и рот.
— Преступник? — предположила, наконец, она.
Я отрицательно покачала головой.
— Кто-то, кто тебе не нравится? — вставила свои пять копеек Лесли.
Тяжело вздохнув, я вынуждена была признаться — нравится. Несмотря на то, что мы с Ренслиром периодически ссорились, как мужчина он мне был интересен. Опять покачала головой.
— Что тогда не так?! — возмутилась Дениз.
— Он ко мне ничего не испытывает! — и, не выдержав, я рухнула головой в подушку и опять захныкала, как пятилетка.