– Что это была за шестиголовая тварь? – спросил Иван. – Ведь Черное Пламя, насколько я помню, имел только три головы?
Карина, не сводя глаз с Шенвэля, поднесла леденец ко рту и медленно, с наслаждением облизала его. К ее восторгу, на бледных щеках сидха выступила краска.
– Это Чудо Юдич, младший брат Змея Горыныча, повелителя драконов Загорья, – ответил сидх, переведя взгляд на князя.
– Еще не легче, – пробормотал Иван. – Ты хочешь сказать, что разгневанный Змей Горыныч теперь явится мстить за брата?
– Ну, в любом случае, не раньше, чем похоронит его, – сказал Шенвэль. – Но я тебе твердо обещаю, что если он придет, мы выясним свои отношения подальше от твоего города.
Карина почувствовала движение за спиной. Сидхи, сидевшие в приемном покое, потянулись на голос Верховного мага Фейре.
– И на том спасибо, – сказал Иван хмуро.
– Позволь нам вернуться на нашу половину Рабина, князь, – сказал Лакгаэр. – Теперь все в сборе… Через площадь не пройти, может, ты разрешишь ладьям пристать к берегу и забрать нас?
– Можно, – сказал Иван. – Да только, наверное, не все ваши смогут идти…
– О, не беспокойся, – ответил старый сидх. – Легкораненые помогут идти раненным тяжело.
– Можете взять подводы, на которых я привез их сюда, – сказал Митя. Иван одобрительно кивнул. Лакгаэр чуть прикрыл глаза, выходя на телепатическую связь.
– Мы тоже пойдем к себе, – сказал Иван. – Никто не видел, кстати, Онуфрий здесь?
– Да, – сказала Карина. – По крайней мере, он прибыл в госпиталь вместе с нами, а потом куда-то потерялся.
Иван коротко взглянул на ведьму. Выражение его лица подтвердило самые худшие предположения Карины. Князь был намерен с треском выставить ведьм из города. Иван обратился к брату:
– Митя, иди, поищи его.
Не успел княжич покинуть свиту брата, из операционной выглянул Поджер.
– Что за совещание здесь? – спросил он резко. – Немедленно освободите проход, пациента надо доставить в палату.
Тут хирург увидел Ивана и осекся.
– О, я не претендую на место, которое мне не принадлежит, – сказал Шенвэль. – Мы возвращаемся к себе.
– Вы совсем с ума сошли, – возразил Поджер. – Транспортировка убьет вас. Я категорически запрещаю вам покидать госпиталь, иначе я снимаю с себя всякую ответственность.
– Мы будем очень осторожны, – сказал Лакгаэр. – Вы знаете, как говорят: «Дома стены помогают»?
– Я все сказал, – отрезал хирург.
Иван, экены, Карина и подошедшие сидхи молча наблюдали за перепалкой.
– Похоже, мне придется остаться, – сказал Шенвэль.
– Еще чего, – возмутился Лакгаэр.
– Я бы на вашем месте прислушался к мнению врача, – заметил князь. – И пациента.
– Возможность покушения исключена, – сказал Шенвэль спокойно. – Ведь если я умру, Рабина тоже не будет.
– Тогда позволь мне остаться с тобой, – сказал Лакгаэр.
– Ну уж нет, – энергично возразил Поджер. – Вы не доверяете нам, но вы по крайней мере откровенны, так я и буду откровенен. Из всех нас магией владеет только Адриана, а она сейчас сменяется. Какой магический класс у Лайтонда? Седьмой? К тому же, он владеет мертвой силой. Нам и одного такого пациента хватит за глаза и за уши.
– Тогда разрешите мне остаться с Верховным магом, – вмешался в беседу однорукий сидх, стоявший рядом с ведьмой. Все взгляды обратились на него.
– Я ведь не маг, так что вам нечего опасаться, – непринужденно продолжал калека.
– Если Верховный маг Фейре и твой старейшина не будут возражать… – сказал Поджер.
– Не будут, – с нескрываемым облегчением сказал Лакгаэр.
– Теперь мы можем доставить пациента в палату? – сухо спросил хирург.
Толпа расступилась. Дарина толкнула каталку.
– Кулумит, – обратился Лакгаэр к рыжему сидху. – Иди, собери всех.
Толпа начала рассасываться. Сидхи потянулись к выходу из госпиталя.
– Зайдите ко мне, – обратился Поджер к Ивану. – У вас вывих, надо вправить.
– Сейчас, – сказал князь и поманил ведьму к себе. Старшая крыла неохотно подошла.
– Окажи мне услугу, – сказал Иван тихо.
Изумленная Карина – она ожидала совсем не этих слов – только кивнула.
– Вместе со своими ведьмами проводи сидхов до их ладьей… – продолжал Иван.
– Конечно, князь, – справившись с собой, отвечала Карина. – Но только должна предупредить, что сейчас в моем распоряжении только одно звено.
– Это сколько? – уточнил Иван.
– Три ведьмы, плюс мы с целительницей.
– Что-то лучше, чем совсем ничего, – сказал князь. – Кстати, ты не знаешь, где Светлана сейчас?
Карина с крайне неприятным чувством пожала плечами. Где целительница, ведьма и правда не знала, но уже почти догадалась. Иван вздохнул и вошел в операционную.
Свободную палату Марфору и Ваниэль удалось отыскать в самом конце коридора, рядом с ординаторской. Эльф спал урывками. Когда стоны раненных и топот ног по коридору выдергивали эльфа из темных глубин, он крепче прижимал к себе мягкую, теплую Ваниэль и снова отдавался на милость Ирмо [4]. Марфор не удивился бы, если бы ему приснился убитый мандречен, весь в своей блевотине. Или женщина с плеча рабинского палача, непристойно поводящая бедрами. Вместо этого эльф просмотрел целую вереницу длинных, до крайности запутанных видений. Они были весьма разнообразны, но чувство тревоги и тоски пронизывало их все, как веревка проходит через головы рыб, повешенных вялиться на солнышке.
Где-то совсем рядом хлопнула дверь. Марфор вздрогнул, пробуждаясь.
– Онуфрий! – громко закричали в коридоре. Эльф узнал голос княжича и встревожился – столько отчаяния было в голосе Мити. – Да где же тебя носит!
Дверь закрыли, и быстрые шаги удалились.
Марфор понял, что больше не заснет. Он посмотрел в сад через открытое окно. Ваниэль открыла его по просьбе Марфора еще перед тем, как они легли. Эльф был истощен до крайности, а после дождя в воздухе висело столько влаги, что он мог пополнить запасы своей Чи, даже не просыпаясь. Из-за этого в палате уже стало довольно свежо. Они с Ваниэль благоразумно укрылись сразу двумя одеялами.
В черном небе плыла Ифиль, ослепительная в своем холодном блеске. Дождь промыл ее бледный лик. Исчезла отвратительная желтизна, так уродовавшая Ифиль на восходе. Черная фигурка дракона казалась вычеканенной на серебряной тарелке.
Эльф покосился на подругу. Глаза Ваниэль были открыты, и, как всегда в темноте, чуть фосфоресцировали.
– Мне кажется, я ее где-то уже сегодня видел, – сказал Марфор. – Я имею в виду, не в небе.
– На стене КПП была такая фреска, – ответила эльфка.
Марфор несколько мгновений молча смотрел на это до боли знакомое лицо, в свете Ифиль белое, как маска. Эльф чувствовал, как горячими толчками бьется сердце.
– Что с нами стало, Марфор, – сказала Ваниэль, и в голосе ее за насмешкой слышалась горечь. – Разве могли мы подумать, что когда-нибудь будем просто лежать рядом?
Марфор отвел глаза.
– Прости, – сказал он глухо. – Я не из тех, кто согласен плавать в чужом супе.
– Я не вполне поняла тебя, – растерянно сказала Ваниэль. – Сколько лет уже живу в Рабине, но все идиомы ледяных эльфов я еще не выучила…
– Кроме Шенвэля, у тебя есть еще Аласситрон, – сказал Марфор. – Я, получается, буду третьим?
Ваниэль рванулась назад так резко, что упала с края узкой койки. Марфор не успел удержать ее. Эльф протянул руку, чтобы помочь подняться, но Ваниэль оттолкнула ее.
Когда эльфка была уже у двери, ее догнал вопрос Марфора.
– Но почему ты ушла тогда?
– Какое это имеет значение? – резко сказала Ваниэль. – Особенно теперь?
– Вот особенно теперь, – сказал Марфор. – Ну же? Что я такого сделал? Или все дело было в этом отвратительном шраме?
– Нет, – сказала Ваниэль медленно. – Твоя рана здесь ни при чем. И ничего такого ты не сделал.
– Но почему же?
Ваниэль обернулась.
– Почему ты не сказал сразу, – кусая губы, сказала она. – Что твой брат ведет химмельриттеров? Мы бы поняли.
Марфор глубоко вздохнул.
– Я сам не знал, – сказал эльф. – Я увидел Змееслава только когда… когда…
В дверь постучали. От неожиданности Ваниэль подпрыгнула на месте.
– Марфор, Ваниэль, – услышали они голос Кулумита. – Мы уходим!
Онуфрий повернулся к ведьме. Маг не особенно прислушивался к мыслям Светланы, но после слияния тел ауры любовников некоторое время были полностью прозрачны друг для друга.
– Ты потеряла друга? – спросил он. – Но ведь все ваши вроде живы…
Светлана всхлипнула.
– Уходи, – сказала она. – Тебя звали.
Маг поднялся, застегнул штаны.
– Ну скажи мне, Онуфрий, – произнесла вдруг Светлана, и в голосе ее было столько боли, что княжеский маг вздрогнул. – Почему каждый второй мужик хочет меня изнасиловать? Может, я как-то не так себя веду? Но почему?
– Да потому, – ответил Онуфрий сухо. – Что не могут все поголовно быть князьями, картошку некому сажать будет…
– Я люблю его, – возразила Светлана.
– Да? – жестко усмехнулся маг. – А под чарами зачем тогда держишь?
Взъерошенный со сна Михей походил на воробушка. Адриана подала руку сыну, помогла взобраться на подводу. Медсестра достала портсигар, закурила.
– Мама, а Натка? – спросил Михей.
Адриана выпустила дым.
– Неизвестно, что с домом, – сказала она. – Я пока оставила ее тут. Подвинься, Михей.
Михей подвинулся, позволяя сидху со скрытым повязкой лицом усесться рядом с ним.
– Мама, так нельзя, – сказал мальчик. Высокая эльфка с огромным черным пятном на подоле устроилась с другой стороны от Адрианы.
– Ты же знаешь, какая Натка слабенькая, – взволнованно продолжал Михей. – Она заплачет, а нянечка не услышит. Давай вернемся и заберем ее.
– Но повозка уйдет, – сказала Адриана. – А так, ладьи сидхов причалят как раз у нашего дома, мы доедем с ними.
– Ничего, дойдем пешком, – настаивал мальчик. – Если ты устала, я сам донесу Нату.