– Вот и прекрасно, – сказала ведьма холодно и прикрыла глаза, мысленно вызывая Онуфрия. Светлана нахмурилась – кто-то глушил все телепатеммы на поляне. Но благодаря тому, что между ведьмой и магом существовал закрепленный телепатический канал, она все-таки смогла обнаружить Онуфрия.
Маг находился саженях в десяти от целительницы, и, судя по замутненности его сознания, предавался любовным утехам.
Урсула раздвинула ветки голубой елочки. Две детские фигуры неясно белели в полумраке. Сначала она не узнала сына из-за уродливого картуза.
– Мама! – радостно воскликнул маленький эльф.
Урсула бросилась к сыну, обняла его.
– Ты цел? – торопливо спросила эльфка. Финголфин кивнул. Урсула, смеясь и плача, тискала его. – Где ты взял эту ужасную шапку?
– Мне Михей дал, он хотел помочь мне искать тебя на поляне, – сказал Финголфин, и добавил, чувствуя, что товарищ по играм обиделся: – Эта шапка прекрасна! Под ней точно никто не заметил бы моих ушей!
Урсула перевела взгляд на второго мальчика. Парнишка, насупившись, стоял у ближайшего клена. Судя по наморщенному лбу, он раздумывал, не пора ли улизнуть.
– Ты Михей, насколько я понимаю, – сказала Урсула. Мальчик неохотно кивнул. Эльфка увидела сапожки сына, лежащие на траве. Финголфин стоял босиком.
– А сапожки ты хотел взять в уплату за услугу? – понимающе спросила Урсула. – Бери, пожалуйста. Но мы теперь пойдем сами, хорошо?
Михей очень по-взрослому усмехнулся.
– Госпожа, – сказал он. – Ни один мальчик из моего города не ходит в таких сапожках. И как, мне интересно, вы пойдете сами, если всех ваших уже оттеснили на другой край поляны?
Одного взгляда через кленовую рощу оказалось достаточно, чтобы убедиться – Михей прав.
Эльфка услышала шаги сзади и обернулась, прижимая к себе обоих детей.
Музыканты наконец-то заняли свои руки теми инструментами, с которыми умели обращаться, а именно ложками. Усталый Николай лежал на траве и смотрел на разметанный по дереву платок с кистями. Вышитые на ткани розы в полумраке казались черными.
– Мужчина с усами – что корабль с парусами, – сказала женщина мечтательно.
Николай усмехнулся, расправил усы.
– Помогите! Люди добрые! – фальшиво завопил кто-то на поляне. – Что же это делается! Сидхи воруют наших баб!
Женщина вскочила. Николай торопливо застегнул ремень на брюках.
– Я так и знала, – сказала его новая подруга сквозь зубы. – Чистильщики! Сволочи! Обязательно надо испортить праздник!
Николай поднялся на ноги и потянул ее за рукав.
– Теперь это уже не наш праздник, – сказал он. – Пойдем лесом. Я провожу тебя до города.
Женщина вырвалась.
– Что такое? – удивился Николай.
– Там мой сын! – со слезами в голосе выкрикнула она.
Николай крякнул и задумчиво посмотрел на поляну. Женщина обхватила голову руками и качнулась из стороны в сторону. Когда она заговорила снова, голос ее дрожал от ужаса.
– Он под старым кленом, – сказала женщина. – И с ним два сидха!
Николай понял, что его случайная подружка – магичка. Она повернулась, уверенным движениям сняла платок с куста, набросила ткань на плечи и быстрыми шагами двинулась вглубь леса. Николай последовал за ней. Женщина покосилась на него.
– Зачем ты идешь со мной? – спросила она, но в ее тоне не было враждебности. Николай понял, что подруга колеблется.
– Ты попробуешь одолеть их своей магией, – пожал плечами Николай. – Если не получится, я попробую с ними поговорить.
Они двинулись через ночной лес. Женщина уверенно вела его в самую чащу. Голоса на поляне стали стихать. Николай хорошо знал эти места, но сейчас, в темноте, совершенно перестал понимать, куда они идут. Почва ощутимо поднималась под ногами – они направлялись не к Куне, а к княжескому замку. Под ногами хрустели палые желуди. Николай поскользнулся, но устоял на ногах. Он потерял свою подругу в особенно колючем кустарнике. Николай с трудом продрался через него, оставляя на шипах клочки рубахи, и оказался на широкой аллее, образованной посаженными в два ряда елочками. Николай узнал место – голубые ели означали границу княжеского парка. Он огляделся в поисках женщины, и тут снизу раздался ее голос:
– А я думала, ты уже на полпути к Рабину.
– Как видишь, нет, – ответил Николай.
Он заметил огненную точку почти у самой земли и понял, что женщина сидела здесь, курила и ждала его. Как ни боялась его новая подруга за своего сына, идти к сидхам одна она не решилась. Крохотная звездочка погасла. Женщина затушила папиросу.
– Меня зовут Адриана, – сказала она.
– Николай, – представился он.
Они вошли в кленовую рощу. Николай заметил высокую фигуру в ярком платье и приободрился. Вряд ли им, даже вдвоем с Адрианой, удалось бы справиться с сидхом, с мужчиной. Эльфка прижимала к себе двоих мальчишек. На одном из них был засаленный картуз, явно слишком большой для мальчишеской головы. Когда до эльфки оставалось сажени три, она обернулась. Увидев мандречена, эльфка побледнела и вскинула руки.
Николай остановился, очень медленно и осторожно развел руки в стороны, чтобы эльфка увидела – они пусты.
– Отпусти ребенка, – сказал он спокойно. – Ты ведь сама мать…
Адриана высунулась из-за его плеча.
– Урсула! – воскликнула она.
Онуфрий зашевелился. Марина открыла глаза. В горле ведьмы стоял комок – маг два раза назвал ее Светланой. Марина увидела перед собой целительницу и вздрогнула.
– Привет, Рахман, – сказал маг.
Теперь и ведьма заметила экена, сопровождавшего Светлану.
– Иван приказал нам с тобой вернуться в замок, – сказала целительница. – Тут уже кто-то чары навел, и телепортироваться отсюда невозможно, так что полетим на метле. А Рахман придет пешком.
Онуфрий поднялся и стал одеваться. Светлана заметила Марину и чуть дернула плечом.
– Что произошло? – спросила звеньевая.
В этот момент на поляне завопили:
– Сидхи – враги рода человеческого!
– Наша Карина убежала с любовником, – сказала Светлана, вызывая метлу. – А Владислав думает, что с сидхом, он эту бучу и поднял.
– Я видела ее у черноклена, – сказала Марина. – Карина пришла с какой-то эльфкой, но украл ее, по-моему, все-таки мандречен…
У Марины вдруг задрожало все внутри. Судьба что-то расщедрилась на подарки ведьме – за последние три дня это был уже второй шанс воплотить заветную мечту Марины, стать старшей крыла. Но звеньевая не повторила своей ошибки. Тогда, в замке, она потеряла голову от возбуждения и настроила целительницу против себя, а сейчас Светлану следовало приласкать. Целительница уже оседлала метлу и пристегивалась. Онуфрий устраивался на втором сиденье.
– Что же теперь делать? – сказала Марина растерянно.
– Ты же не выполняешь моих приказов, – ответила целительница, не глядя на звеньевую.
– Прости, Света, – чуть не плача от ярости и унижения, сказала Марина. – Командуй!
– Собери всех, кого найдешь, – отрывисто сказала Светлана. – Поднимайтесь в небо. Делайте, что хотите, но не допустите крови!
Марина проводила взглядом взлетающую целительницу. Опустив глаза, ведьма обнаружила, что экен уже исчез. Марина вскочила и начала торопливо одеваться.
– Сидхи – враги рода человеческого! Они воруют наших баб!
«Началось», подумала Ваниэль. Поджер приподнялся на локтях.
– Это Лайтонд! – возбужденно сказал он. – Как я сразу не сообразил! Пришел-таки за ведьмой своей! А я-то еще подумал, чего это барон правую ногу волочет!
Ваниэль молчала и пристально смотрела на хирурга. Он провел рукой по лицу.
– Что-то спать так хочется… – пробормотал Поджер.
И тут хирург понял, в чем дело.
– Ваниэль, отпусти меня, пожалуйста… – еще успел сказать он. – Я теперь готов и умереть, но там – мои друзья, им нужна моя помощь…
Руки его подогнулись, и Поджер упал на траву лицом вниз. Эльфка провела рукой по его непокорным черным кудрям. Таким же, как и ее собственные.
Ну или почти таким же.
– Я и не знала, что люди не хотят жить дальше, едва сбудутся их мечты, – сказала Ваниэль. – Хотя, пожалуй, в этом есть глубокий смысл – умереть на пике счастья. Но я хочу, чтобы ты жил. И твоей принцессе ради этого придется остаться только сном, мечтой… Спи, поланин Поджер. Спи.
Крик, перевернувший все вверх дном, раздался в тот самый момент, когда Дарина уже слышала музыку небес и видела их переливчатое сияние. Но, услышав этот пьяный вопль, сидх окаменел на миг. Дарина разочарованно застонала, Марфор опомнился и хотел продолжить, но ведьма уже вывернулась из-под него.
– Прости меня, – пробормотал эльф, целуя ее.
Дарина торопливо застегивала блузку. Сидх попытался заглянуть в глаза ведьме.
– Уходи, – сказала ведьма. Он помрачнел. – Уходи, пока не началась резня!
Марфор мягко улыбнулся. Дарина поднялась на ноги.
– Пойдем, я немного провожу тебя, – сказала она. – Если ты тронешь хоть одного из этих подонков пальцем, тебя разорвут на куски. Но я все ж таки боевая ведьма…
Марфор непроизвольно потер шрам на лице, но промолчал. Парочка выбралась на опушку. Дарина увидела длинный темный сарай и попятилась.
– Не бойся, – сказал Марфор. – Это требище. Здесь ваши жрецы хранят все необходимое для ритуалов.
Из сарая вышел волхв, который вел праздник, однорукий сидх и полная светловолосая девушка.
– Привет, Ульрик, – сказал Марфор.
Дарина с интересом посмотрела на девушку. Княжну Елену ведьма видела в первый раз.
– Мне тебя сам Илуватар послал, – ответил Ульрик обрадованно.
«Еще бы», подумал Марфор. Ульрик в одиночку не смог бы прорваться к своим.
– Сидхи – враги рода человеческого! – заорал кто-то на поляне. – Они воруют наших баб!
– Я, пожалуй, тоже пойду с вами, – сказал волхв. – Помогу, чем смогу.
Марфор покосился на серебряную ящерицу, нашитую на черной тунике волхва.
– Какой необычный сегодня день, – сказал эльф.
– Очень, – согласился волхв.