Плохой сегодня день. В Драконью Яму не попала и с сестрой не увиделась.
Уже никуда не торопясь прошла к белоснежной гончей. Бока той были покрыты красивыми защитными щитками. Заир явно заботился о своей нежити.
И она отвечала ему преданностью и послушанием. Он лишь вскинул ладонь в немом жесте, как она понимающе прижала уши и припала на передние лапы. Красивый северный волк с кристальными глазами ледышками. Я залезла в седло, Заир одним махом оказался позади меня.
Эля уже находилась на другой гончей с другим некробайкером.
Потом послышалось громкое:
— Хейеей!
Гончие ответили рыком. И в то время как остальные скрылись между сосен, наши мягкими прыжками направились в сторону института. Следом за ними легко взмахивая крыльями скользнули тени стражей.
А у ворот нас уже поджидал ректор и Райк.
Я поняла, что этот день окончательно испорчен, когда отец изменился в лице смотря на меня и глухо спросил:
— Где твои клыки, Фея?
А потом перевел взгляд на юркнувших за мою спину груаров и уже совсем хрипло выдал:
— Что со стражами?
Все это абзац.
***
Посещения кабинета ректора, по совместительству моего отца, стали слишком частыми. За все время обучения, я не была здесь столько раз сколько за последнее время.
Я уже даже точно знала где в нем что стоит. Особенно нравился цветок на полке в шкафу, за стеклом. Я сначала не сразу поняла почему он находится в шкафу, но потом увидела, как алые листья, скрытые в бутон раскрываются показывая красный язычок, а со ствола черными ниточками проводят по воздуху тонкие усики. Редкое растение. Всеядный Готитон. Милое существо. Если только его не кормить. А вот если кормить, да еще и плотью, растение очень быстро начинает набирать в весе. Может вырасти до громадно опасных размеров и поедать всех, до кого дотянется. Но если аппетит цветка значительно умерить и по большему счету давать только сладости, и те как можно реже, то, он приобретает очень милый и дружелюбный вид. Кстати, если уже огромного Готитона перестать кормить плотью, то, растение в течение определенного времени, снова станет небольшим. Однако этот цветок растет в дальних лесах и обычно его едой становятся звери и птицы, а потому он представляет собой довольно серьёзную угрозу в растительном мире. И именно поэтому Готитоны уничтожают. Целыми рощами. Как и каким образом один из них оказался у отца можно только догадываться.
Цветок поводил усиками, не уловил ничего съедобного и прикрыл бутончик. Я отвела от него взгляд.
Отец в раздумий разглядывал нас. Присесть не предлагал.
Эля стояла опустив взгляд и сцепив руки за спиной.
Груары прятались за мною не рискуя высунуться.
— Фея… — Начал отец, замолчал. Обошел нас кругом и откашлялся. — Для начала объясни, как ты это сделала? Это что-то ведьмовское, не так ли?
Кивнула.
— Откуда взяла рецепт?
Молчала.
— Скажи еще что в своей таверне научилась?
Кивнула.
Отец с подозрением на меня уставился.
— Точно, сама сделала?
Очередной кивок.
Во взгляде отца появился неподдельный интерес.
— Зачем?
— Я хотела повидаться с Ларией, но, охрана не пропустила бы нас. Пришлось что-то придумывать.
Отец нахмурился.
— С охраной будет отдельный разговор. Почему не просканировали ауру. Никакое колдовство не скроет твоей принадлежности. Да и груары не просто фамильяры, их темную силу за версту хороший боевик чувствует.
«Это правильно, — подумала я. — Ибо нечего заниматься спорами на работе».
— Но! — Продолжил отец. — Это все ни капли не уменьшает твоей вины. Ты сбежала. Подставила подругу и стражей.
Он чуть наклонил голову выглядывая груаров. Те, подальше за мой плащ забились.
— Ты ослушалась моего приказа, оставаться в комнате. — Продолжал высший вампир. — И вот что из этого вышло?
— А что вышло? — Я подняла взгляд. — Да, я ошиблась. Нас попытались убить.
— По крайней мере одну из нас, — уточнила Эля.
Я хмурилась.
— Но, мы живы. И если я понимаю правильно, то, нежить что была поймана, тот самый который напал на Ларию! Я узнала его. И Эля тоже. Она его видела.
Ректор вопросительно глянул на Элю.
— Что вы увидели в нем, студентка Элеонора?
Подруга испуганно подняла взгляд и поежилась.
— Он многоликий, — проговорила тихо. — В нем множество личин. Чужие сути созданные чужой магией.
— Основную видели? — Строго спросил отец.
— Я видела, — выступила вперед Эли. — Это некромант. Чернокнижник. Вампир. Не высший, но магия мертвая, черная.
Ректор сделал стремительный шаг ко мне. Схватил за подбородок и заглянул в глаза. Его взгляд поалел. Секунда-две-три… У меня челюсть свело.
— Папа, мне больно!
Он тут же отпустил меня и отшатнулся.
— Просто поразительно… — Снова перевел взгляд на Элю. — Элеонора Вейс, вы у нас не из высших, откуда такое хорошее провидческое зрение? Какой курс?
— Четвёртый. — Она растерялась. — Я много занимаюсь.
— И давно вы способны видеть чужие личины? — Этот вопрос был адресован нам обеим.
Мы переглянулись не понимая, что не так то.
Отец снова посмотрел на меня.
— Просто удивительно. — Прошел по кабинету. Остановился у шкафа. Пробежал взглядом по находившимся в нем книгам. Поморщился и снова вернул интерес к нам. — Фелинария, я попросил бы тебя в ближайшие сутки не покидать института. Я хочу кое-что уточнить. Сейчас вы свободны. И да, девушки, приведите себя в порядок. Надеюсь на лекции вы заявитесь в своем обычном виде. И постарайтесь впредь избегать колдовских чар. Вы вампиры, а не ведьмы. Я бы попросил помнить об этом. Особенно тебя, Фелинария. Последнее время ты используешь слишком много чужой магии не присущей вампирам. И это плохо. Просто запомни.
Я растерянно смотрела на отца. То есть снова нагоняя не будет? Обычный выговор и все? В чем дело?
Судя по виду Эли, она думала тоже самое. Мы переглянулись.
— Что вы застыли? — Нахмурился отец. — Ждете пока я выйду из себя?
Нет. Не ждем.
— Груаров только не забудь оставить, — добавил он.
Все-таки наказание будет.
— Но они не виноваты, — попыталась вступиться я.
— Они должен были следовать моему приказу, вместо этого начали подчиняться тебе. — Холодно отозвался отец. — И раз стражи не способны сторожить тебя, то я не нуждаюсь в их услугах.
Груары опустили рыжие головы и, нехотя, направились к ректору.
— Тем более в таком виде! — Поморщился он. — Позор всем груарам! Как вы могли до такого опуститься?! Позволить сделать из себя чучело фамильяров! Вы темные высшие создания!
Стражи совсем поникли.
— Папа… Оставь их… Они не виноваты! — Взмолилась я.
— Если желаешь им добра, то, не держи, — взгляд отца стал суровым.
Эля коснулась моей руки.
— Идем, Фея, — сказал шепотом. — Пока ректор не осерчал. Не выводи его.
— Элеонора, вы совершенно правы, — поддержал её вампир. — Фея, послушай подругу. Ступай.
Я с тоской посмотрела на груаров.
«Простите!» — шепнула одними губами. Один повернулся и, на все еще лисьей морде, появилась ухмылка. Груар подмигнул мне, словно приободряя, обратился в дымку, и та пропала под полами отцовского плаща.
А Эля схватила меня за руку и потянула из кабинета.
Глава 12
— Странно что он совсем не ругал нас? — В задумчивости выдала Эля, когда мы уже шли к своей комнате. В институте было тихо. Студенты давно спали и видели десятые сны. До утра оставалось не так уж и много. Сумрак предстоящего рассвета скользил по лестницам и коридорам, растягивая тени колонн и черня двери кабинетов. Наши голоса тихим эхом отзывались в тишине, проносясь мимо молчаливых ликов картин, и исчезая в полумраке коридора.
— Мне кажется он смирился с тем, что ты не такая как все, — добавила подруга.
Я покачала головой. Как бы не так. Я слишком хорошо знала отца. Приверженец старых устоев, он не потерпит такие изменения в собственной дочери. Я точно знаю, отец не смирился. Он просто обдумывает как заточить мою неуемную натуру в стальные тиски канонов и правил. И он придумает как меня ограничить. Не удивлюсь, если уже завтра меня отправят к навязанному жениху. Скрепят нашу связь родовыми узами, подпишут брачный договор и на этом моя интенсивная деятельность закончится. А пока отец просто не хочет конфликтов со мной, вот и все. Но без надзора он меня точно не оставит. Просто я не знаю, чего от него ждать, но, ждать нужно.
От переживания у меня в животе заурчало. Вот так всегда. У кого-то от стресса пропадает аппетит, а у меня наоборот. Становлюсь жутко прожорливой.
— Эля, ты есть не хочешь?
Она остановилась.
— На улице ночь. Какая еда?
— Не ночь, а почти утро уже.
Подруга отмахнулась.
— Все равно в столовой никого нет. Завтра только через несколько часов будет.
— Сама приготовлю, — я оставалась настойчивой.
Эля на меня удивленно воззрилась и выдала:
— Только чтобы посмотреть на тебя у плиты, я соглашусь. Идем.
Вот только подруга не ожидала, что как раз-таки у плиты, я, с недавних пор, чувствую себя прекрасно.
Растрачивать время и свои силы я не стала. Спокойно обратилась к бытовой магии института и, та, радостно отозвалась. Огонь под плитой разжегся за один щелчок. Сковорода, пролетев мимо удивленной Эльки, умостилась прямо на огонь.
Подруга присела за раздаточный стол, и, с интересом, смотрела на меня.
А я уже выудила из подсобки бекон и яйца. Если выйду замуж, то муж точно не останется голодным у меня. Эти мысли повеселили, но я тут же одернула себя.
«Если я захочу готовить мужу. Вот Айку бы хотела. Яичницу, и даже что-то посерьезней. Омлет. Мясные бутерброды. Или канапе. И кофе, горячий, дымящийся с ароматной булочкой».
Мне так и представилось чуть помятое с утра, но довольное лицо инквизитора. Я даже заулыбалась.