– Я не могу понять… – опять начал доктор, но уже более суровым тоном.
Элис погладила его по плечу, пытаясь разжалобить.
– Вы же сказали, что в Киандре нет эпидемии, – ответила она. – К тому же я просто расширила границы своей прогулки всего на несколько ярдов.
– Более чем на несколько, держу пари…
– Высадите меня у Чалета, – Элис послала ему воздушный поцелуй. – Я буду беречь себя.
Она совершенно не беспокоилась. Моментально смешавшись с толпой других лыжников, через некоторое время девушка уже стояла в очереди на подъемник, чувствуя, как задыхается от распирающего ее грудь ожидания стремительного спуска. Некоторые из тех, кто стоял в конце очереди, лепили снежную бабу. Первый снег всегда будит в человеке ребенка. Элис посмотрела на снеговика и увидела, что кто-то нацепил на его голову очки и нацарапал шутливую надпись «Хелен». Вдохновленная этим примером, Элис скатала снежок и вылепила из него нечто похожее на трубку. Она воткнула свое изделие в рот снежной бабе и написала «Барк».
Элис опьянило царящее вокруг веселье. Она громко смеялась, пока буксир тащил ее наверх. Девушка задержала дыхание перед тем, как ринуться вниз, чувствуя уверенность от своего прошлогоднего мастерства, которое вернулось к ней снова, и когда деревья ринулись ей навстречу, полной грудью вдохнула сладкий, морозный воздух. «Не избежать скандала, – внезапно подумала она. – Не сомневаюсь, что меня ожидает скандал. Он не доктор Андерс, и так легко мне это не сойдет».
Может, пора присоединиться снова к очереди, стоящей около подъемника? Взглянув наверх, Элис, к своему огорчению, увидела, что ее проделка со снежной бабой не осталась незамеченной. На надпись «Хелен» никто не обратил бы внимания, но на надпись «Барк»… «И еще эта трубка, – мучилась Элис, – и это абсурдное имя. Какой же дурой я была!»
В группе стояла молодая женщина, очень красивая молодая женщина.
– Эта трубка и это имя могут указывать только на одну персону, – произнесла она чистым и уверенным голосом. – Беркли Уолт. Разве я не права?
Никто, включая Элис, не сказал, права она или нет, только один человек многозначительно произнес:
– Вы, должно быть, хорошо его знаете, а, Нона?
Моментально веселье покинуло Элис. Она оставила очередь, подошла к скамейке, села и стала развязывать свои лыжи. «Почему, – раздраженно удивлялась она, – эта Нона должна была знать его лучше, чем кто-либо еще?» Она зацепилась за первую же снежную кошку и ждала, когда доедет до раздевалки. Элис почувствовала внезапную усталость, к тому же она не сомневалась, что выглядела очень глупо. Тот, кто заметил эту карикатуру, мог сразу догадаться об ее авторе. И, несомненно, Беркли Уолша это не позабавит.
Беркли Уолш… Элис подумала о молодой женщине, очень красивой молодой женщине, которую зовут Нона, выкрикивающей его имя звонким голосом. Она вспомнила, как мужчина произнес: «Вы, должно быть, хорошо его знаете, а, Нона?» Почему она должна его хорошо знать? Элис была в недоумении.
Молодая женщина тоже, видимо, решила вернуться.
Она вышла из очереди и направилась к ожидавшему ее автомобилю. Элис наблюдала за ее грациозной, ленивой походкой, отметила изящные линии фигуры под бархатным свитером, сияющие черные волосы. На женщине была жесткая парка с откинутым назад капюшоном.
– Миссис Уолш! – позвал голос.
– Да? – Молодая женщина оглянулась.
Элис не обратила внимания на того, кто звал незнакомку, но это имя? Миссис Уолш?
«Вы, должно быть, хорошо его знаете, а, Нона?» – опять послышалось ей.
Кошка двигалась совершенно бесшумно. Первый снег уже заканчивался, но это был все-таки снег. Когда вы так несетесь и резко финишируете, у вас всегда слегка спирает дыхание.
Элис чуть не задохнулась, когда кошка привезла ее обратно в Чалет и она увидела Барка Уолша, стоявшего в ожидании около своего пикапа. Он что-то возбужденно говорил ей, но Элис никак не могла отдышаться и не воспринимала его слова.
– Залезайте, – приказал он.
Она быстро огляделась вокруг и увидела позади себя автомобиль, где сидела молодая женщина, на которой был бархатный свитер и парка с откинутым капюшоном.
Мог автомобиль приехать раньше кошки? Но он приехал, и мистер Уолш встречает… миссис Уолш?
– Я сказал, залезайте, – повторил Барк.
Элис села в машину.
Они резко стартовали из Киандры.
– Хорошо провели время? – спросил он.
– Да, – язвительно ответила она, – а вы?
Он проигнорировал ее вопрос. Машина начала подниматься по многочисленным виражам.
– Не сомневаюсь, что вы будете искренни, не сомневаюсь, что вы сейчас придумаете правдоподобную историю насчет Киандры, если вы еще не подхватили инфекцию. Таким образом, вы сделаете ваше маленькое путешествие сегодня вполне законным.
– Продолжайте, – попросила Элис поощрительным тоном.
Внезапно машина остановилась.
– Я еще мог бы стерпеть ваше дерзкое поведение сегодня, как уже сделал это, но сказанное не означает, что я намерен безропотно сносить ваши дерзкие ответы, – выпалил Барк.
– Да? – произнесла Элис.
– Да! – Мужчина положил свою твердую ладонь на ее руку и сжал ее своими пальцами.
– Много шума из ничего, – состроила Элис презрительную гримасу.
– Из ничего? Да вы и в самом деле так глупы? Почти по всему региону гуляет эпидемия гриппа, и нам еще повезет, если мы не привезем ее с собой.
– Я хорошо осведомлена об этом, – презрительно проговорила Элис. – О, болезнь, конечно же, может отодвинуть дату завершения проекта.
Барк Уолш отчужденно замолчал. Он думал о больном старом человеке, который борется со временем, старом человеке, который только и живет тем днем, когда увидит кульминацию своей работы, о старом профессоре, который из-за эпидемии мог бы потерять драгоценные месяцы, дни, часы. «Так мало времени осталось, – думал Барк, – так мало времени…»
– Вы просто дура! – Его голос стал грубым, и он опять двинул машину вперед.
Элис подумала по-детски, что его гнев, должно быть, вызван снежной бабой, которую она украсила трубкой. Кто-то, наверное, рассказал ему обо всем. Такая суматоха… Любой может делать карикатуры на своих друзей. Но они, правда, не были друзьями, видимо, поэтому Барк так злился, предположила она и пожалела бедное тонкокожее создание.
Ее губы изогнулись.
– Я виновата, – произнесла она грустным голосом. – Но это ведь только шутка.
Он вопросительно взглянул на нее, и Элис продолжила уже не так печально:
– Кто еще, кроме меня, мог написать ваше имя и вставить трубку?
– Трубку?
– Я использовала веточку и снежок, – нетерпеливо объясняла она. – В снежной бабе.
– О, – Барк пожал плечами и тем показал, что не имеет понятия об инциденте со снежной бабой.
Что тогда?
– У вас есть еще, что сказать мне? – спросила Элис.
Он молчал.
– Тогда я нам скажу кое-что! – закричала она. – Я могу сказать вам, что здесь Нона Уолш, мистер Уолш, и как вы отреагируете на это?
– Идите вперед, – лениво произнес он, загоняя автомобиль в гараж.
Но, конечно, Элис не пошла вперед. Если она хорошо узнает Нону Уолш, то, наверное, сможет понять этого человека. И было еще кое-что. Элис не могла бы ответить, почему, но было что-то, чего она не хотела знать.
Глава тринадцатая
В течение следующей недели о Ноне ничего не было слышно, но зато эпидемия дала себя знать. Она распространялась со страшной скоростью.
Ланс стал первой жертвой. Однажды вечером он вышел наверх из туннеля, жалуясь на боль в горле.
– Ничего страшного, – улыбнулся он Элис, – просто я немного хриплю, когда зову вас, дорогая.
Барк, который оказался неподалеку – в Эдамленде все устроено так, что где бы вы ни оказались, везде находитесь в пределах слышимости, – приказал:
– Немедленно в постель, Доббс.
Ланс удивленно поднял брови, но подчинился. Никто не спорил с боссом, когда он говорил таким тоном. Стоило подумать над этим, невольно признала Элис: никто не спорил с Уолшем. Полное подчинение.
Она положила обед Ланса на поднос.
– Что-то не так? – спросил ее молодой инженер. – Барку не понравилось, что я называю тебя дорогой?
– А ты так думаешь?
– Нет. А ты?
– Нет.
Ланс печально посмотрел на тарелку с пищей.
– У каждого человека может быть плохое настроение. Но что я сделал, Элис?
– Поймал простуду.
И пока Ланс жевал, Элис тихо сидела рядом, впервые задумавшись о своей жизни.
На следующий день босс поймал ее с поличным. Тихо войдя в комнату, он заглянул через плечо Элис, неожиданно кашлянул, от чего она подпрыгнула на стуле, и спросил:
– Что это?
Немного смущаясь, Элис сказала:
– Это рецепт:
Ей было не по себе от того, что она его просвещает. Что такого было в этом мужчине, что заставляло ее отвечать?
– Рецепт?
– Я… я не очень хорошо приготовила, не так ли?
– Это когда вы готовили за Альфреда? Нет, – сказал он резко, – вы не справились полностью.
Элис раздраженно защищалась:
– О, я понимаю, я разбила все яйца, но…
– Дело не только в яйцах, мисс Эннан, котлеты подгорели, картошка была комковатая, желе не застыло, печенье было бы хорошим, если бы вас звали Фидо и вы сидели бы на коврике у двери и грызли его.
– Спасибо, – сказала холодно Элис.
– Однако, – продолжал не спеша Барк, – я не вижу необходимости заниматься сейчас зубрежкой.
– А почему нет? – вспыхнула она. – Вы думаете, мне предназначена роль старой девы всю мою жизнь, поэтому я не должна учиться готовить?
– Я не думаю, что вам предназначена роль старой девы, – сказал он спокойно.
– И что дальше?
– А дальше, мне кажется, – продолжал он загадочно, – вам действительно нет необходимости готовить самой.
– Это что, головоломка?
– Давайте назовем это предсказанием.
– Это не имеет смысла, – сказала она, пожимая плечами.
– Для меня это имеет смысл.
– Так скажите мне, – попросила Элис.