И самое главное, Ольга. Только она знала, что у Саши провалы в памяти. Василий утверждает, что между ними была искра, была любовь. Но он не знал, что Саша не помнит ни черта. А Ольга, в свою очередь доказывает, что Василий врет.
— А вы – лучшие друзья моего батюшки. Вы и Лаврентич здесь с самого начала с ним.
— А я? – Софья широко раскрытыми глазами смотрела на подругу, все еще не веря, что рассказанное ею, правда.
— А тебя я позвала, потому что ты человек со стороны, и мне хотелось бы, чтобы рядом был кто-то, кому точно можно доверять, - Саша положила ладонь на плечо Софьи и улыбнулась.
— Спасибо за доверие, хозяйка, и за такую счесть, - Макар потирал подбородок и смотрел в окно. – Телефонные провода идут аккурат с нашей дорогой рядом. Надо искать разрыв. Если он ближе к Кисловодску, значит у них большая компания…
— А если недалеко? – поинтересовалась Саша.
— Наши, здешние мужики никуда из поместья не выезжали, это мне Надежда сказала. Я уже у нее поинтересовался, когда она сломя голову к нам примчалась.
— Василий тоже ни ногой из поместья. А Лаврентичу я верю, хоть мы с ним вроде все никак не найдем общего языка, - Саша тоже смотрела на ярко освещенную тропку за окном.
49.
Коалиция, состоящая из пары пенсионеров и Саши с совершенно незнакомой Софьей, создавала так себе впечатление, но Светлана Борисовна предпочитала верить именно вот таким людям. Макар и двое работников, как и Лаврентич, были с отцом с самого начала. То же самое можно было сказать и о Василии, но с ним карты никак не складывались.
Дела в поместье шли отлично, если смотреть на финансовую составляющую, а после первой группы, вернувшейся домой, должны были пойти еще лучше. Но общая накаленность атмосферы Сашу не радовала. В любой момент что-то могло случиться. И как бывало в книгах и фильмах, которые читала Светлана Борисовна, все случалось в такие вот моменты блаженства.
Матушка теперь была занята, и возложенные на нее обязанности шли ей на пользу: она постоянно что-то писала, участвовала в уроках танца и даже была замечена не в привычном музицировании, а непосредственно в группе. Усадив Олюшку за рояль, она становилась с девушками в ряд и повторяла сложные движения, а потом соединяла их в танце.
«Если бы не это гнетущее ощущение надвигающейся опасности, я была бы счастлива в созданном мною мирке», - думала Саша, глядя на женщину, которая беспокоилась обо всех мелочах, а в танце перевоплощалась в свободную, красивую, влюбленную в жизнь девушку.
В этот момент Саша поняла, что женщинам ее возраста здесь тоже есть место, и если матушка продолжит интересоваться этими нововведениями, то легко сможет вести группы ее возраста.
Зима заметно пошла на убыль: морозы больше не были такими крепкими, солнце светило чаще. Капель с крыш словно пела о наступающей весне. Начало марта, которое Саша помнила в своем городе, сильно отличалось от здешнего. Как любили говорить в ее прежней жизни: «в марте лежащую собаку еще и снегом заносит», совершенно не работало для этих мест. В один день зима словно начала отступать, сдавая позиции ранней весне.
Мужчины вернулись через пару суток без результата. Лаврентич нисколько не обиделся на Сашу, обнаружив у себя дома Макара с сыновьями, а даже довольно покачал головой. Все как будто вернулось на свои места, но Роман так и не нашелся.
В доме продолжали улыбаться, смеяться, но вечерами, когда гостьи укладывались спать, за вечерним чаем собирались Саша, матушка, Ольга, Лаврентич, Лиза и Софья и молча пили одну кружку за другой. Василий приходил всегда с какими-то прибаутками, пытался как-то «завести» собравшуюся компанию, но выходило плохо.
Через день вот такого пребывания в неизвестности, рано утром Сашу разбудила Софья. Осторожный стук сразу заставил ее подскочить и распахнуть дверь.
— Данила приехал. Оставил лошадь в лесу. Постучал к Надежде в окно, как договаривались. Нашли они этот самый разрыв. Починили. В паре километров от станции, Сашенька, - Софья шептала, но захлебывалась от эмоций. Саша втянула ее в комнату и захлопнула дверь.
— Соня, тихо, - Саша выдохнула, довела ее до кровати и усадила. Потом налила из граненого графина воду в стакан и подала подруге. – Значит…
— Значит, порезал эти телефонные провода кто-то из поместья. Из города больно далеко идти до этого места. Надя меня разбудила. Я сама с ним говорила. Как только Макар с Ильей вернулись, он и поехал к нам, - глаза Софьи были как блюдца, и она дышала часто-часто.
— Сонь, теперь только тебе решать, оставаться здесь или нет. Хоть мне и кажется, что вас это не коснется, но участвующие в этом заговоре могут понять, что мы с вами задумали, - Саша налила воду себе и присела рядом.
— Ни за что! – Софья даже привстала. – Ни за что я не уеду, Сашенька. Ты мне доверилась, да еще и поверила в меня! А сейчас, выходит, я становлюсь почти предателем? – ее негодование было таким сильным, что Саше пришлось насильно усадить ее обратно и погладить по плечу, чтобы девушка успокоилась.
— Нет, я беспокоюсь только о тебе, и ты в любой момент можешь согласиться уехать. Еще неделя, и поезд поедет до Кисловодска, чтобы отвезти нынешнюю группу.
— Об этом даже речи быть не может, подруга. Давай будем и дальше что-то придумывать, а я буду осторожнее, - Софья снова встала. – У меня утром прогулка с девушками. Через час все соберутся уже перед домом. Сна ни в одном глазу.
— Иди, я спущусь за тобой. А Ольга? Она же тоже ходила по утрам в лес со всеми, - Саша очень удивилась тому, что Ольга переложила свою часть работы на Софью.
— Олюшка вчера пришла ко мне вечером поздно. Сказала, что сил нет рано вставать. И я согласилась. Лизавета если рано встает, то и Иван поднимается с ней. А нам жалко мальчонку.
— Хорошо. Иди. Я следом за вами, а потом вместе позавтракаем. Ничего не пойму, Сонь. Все, вроде дома, все друзья…
— Ничего, не переживай. Найдем мы этого предателя, - Софья, как пионер-герой запахнула на груди халат и, подняв голову, соорудила на лице такую гримасу, что хоть в кино снимай.
Прогулки рано утром теперь давались легко: ни мороза тебе, ни заснеженных дорожек, которые приходилось чистить два раза в день. Саша быстро оделась и вышла следом за девушками, но не пошла по нахоженному маршруту, а решила обойти дом. Надежда закрывала центральную дверь в десять часов вечера, убедившись, что все в доме. Выход из кухни вел на задний двор, но она закрывала его и того раньше. Ключи были у нее, у матушки, и у Василия.
Саша обошла дом пару раз. На первом этаже кухня, столовая, ее кабинет и комнаты слуг. Под окнами ни следа.
Если выйти после отбоя, дойти пешком до станции, а потом еще пару километров… вернуться можно часам к четырем утра. А если под окнами нет ни следа, значит, выходили с главного входа, или из кухни. А еще… есть домик Лаврентича.
«Думать плохо о Лаврентиче совсем не хочется» - решила Саша. Оставалось одно: слежка за всеми, кто мог это запланировать и реализовать!
50.
Слежка за домом показалась Саше отличным вариантом, но рассказывать о своей идее она не стала никому. Потому что, как говорил ей рассудок, теория заговоров – так себе идея. Боясь обидеть кого-то или, упаси Бог, заставить людей подумать, что она их подозревает, Саша взвалила все на свои плечи.
Первая ночь прошла достаточно хорошо: она легла спать в десять вечера и выставленный на час ночи механический будильник разбудил ее непривычным утробным гудом, потому что перед сном она положила его под подушку. Ну, а вдруг… Никто не должен знать, что у хозяйки слежка.
На втором этаже комнаты располагались так, что из окон хорошо были видны все четыре стороны дома. Но для полного обзора ей нужно было попасть в комнату, где спала матушка… или кабинет Василия.
Окна танцевального зала выходили как раз на центральный вход. Но этот самый предатель мог воспользоваться и кухней. Саша натянула спортивный костюм, пришедшийся как нельзя кстати для таких вот дел, и, прихватив подушку, спустилась на цыпочках в столовую. Диваны, выставленные спинками к окну, показались новоиспеченному сыщику хорошей амбразурой. Усевшись за ними она могла оставаться незамеченной, но в то же время слышать шаги каждого, кто захочет выйти из центральной двери или из кухни на улицу.
Там-то она и проснулась, когда Надежда рано утром начала готовить завтрак. Спать на ковре было не совсем удобно, но подушка-предательница сделала свое дело – ее сморило в первый же час.
— Мда, так себе из тебя Пуаро, Света, - прошептала она, выглянула из-за спинки, дождалась, когда кухарка будет занята, и прошмыгнула к лестнице.
Вторая ночь прошла более удачно. Решив не брать подушку, Саша лишила себя шанса задремать. Она прихватила с собой кружку с кофе и пару конфет. Так и просидела до утра, не дождавшись крадущегося в ночи преступника.
Четвертой ночью Саша уже и вовсе отчаялась дождаться кого-то, но перед самым рассветом, когда по ее версии и происходят самые темные дела, она услышала на улице шаги. Скрип подмерзшего ночью снега в полной тишине слышен был отчетливо.
Она осторожно подкралась к окну и выглянула. Прямо за купелями, там, где начинался лес, стояла темная фигура. Свет от фонарей не освещал достаточно кромку, и рассмотреть можно было лишь силуэт.
«Ну и какие у нас планы? Что ты можешь сделать? Выйти на улицу?» - соображала Саша, а спина покрывалась противными мурашками.
Она решила посмотреть еще, но потом вспомнила, что выход через кухню этому человеку сейчас совсем не виден. А вот если он обойдет дом… тогда выходить придется здесь, на освещенную площадку.
Аккуратно, боясь пошевелить занавески, она спустилась на пол, подумала пару минут и проползла под окнами к прихожей. Там быстро натянула валенки, свою короткую шубу, намотала на голову шаль и вернулась к кухне. Стоя у двери, она видела в окне тот же силуэт, стоящий как вкопанный возле леса.
Одна часть ее настаивала забросить это дело, разбудить мужчин и поймать ночного гостя, а вторая настаивала, что так можно все испортить, не узнать, кто его союзник. Ведь даже будучи пойманным, если человек окажется чужим, он легко может ска