– Вы хотели у меня что-то спросить, леди? – Грейс завела со мной еле слышный разговор.
– Да, – я убедилась, что нас не слышно, так как малыш на руках Руди начал гулить, и девушка вместе с Фанни были поглощены малышом. – Почему девушка в таком состоянии, словно ее кормят раз день и то через день? – я приподняла одну бровь, намекая, что мне врать не стоит.
– Вы же помните, кто, по нашему убеждению, является отцом Ричарда? – экономка склонилась ко мне очень близко и говорила очень-очень тихо.
– Конечно помню, – я не понимала, при чем здесь отец ребенка.
– Он дракон, – одними губами произнесла женщина и многозначительно кивнула. Вот только мне ее кивания и выразительные взгляды ни о чем не говорили.
– И? Как это связано с тем, что девушка выглядит как тень самой себя? – я нахмурилась.
– Ох, леди, вы не знаете? – удивление Грейс было таким натуральным, что мне даже сделалось неловко, что я на нее сердито смотрела. Видимо, это все я должна была знать, а не сверлить взглядами.
– Нет, – отрицательно качаю головой.
– Дело в том, что девушка, начиная связь с драконом, должна понимать, что магически сильная раса может выпить все жизненные силы из матери. И потому отец должен присутствовать всю беременность рядом и подпитывать плод своими силами. В противном случае мать может умереть, – объяснила мне все Грейс. – Руди кормит малыша, но ему очень не хватает магии отца. И потому и ребенок такой слабенький и хиленький, и Руди выглядит так, словно ее не кормят.
– Надо с этим что-то решать, – я теперь нахмурилась, так как пыталась придумать, как же помочь девушке и ее малышу.
За своими размышлениями я не заметила, как мы приехали в особняк. Там было без происшествий, и нас даже ждал вкусный обед, который приготовили Матильда с Кати. Девочка выскочила радостная навстречу коляске, но, увидев, сколько нас в ней, замерла, а в глазках засветилось неподдельное любопытство.
– Леди? – позади нее показалась Матильда, которая хмуро окинула взглядом всех в коляске, после чего перевела такой же хмурый взгляд на меня. У меня вообще сложилось впечатление, что я в школьном классе и меня сейчас отчитают за какой-то малозначимый проступок, который возведут чуть ли не в трагедию века. – У нас гости?
– Скорее новые домочадцы, – я улыбнулась гувернантке. – Будь с ними поласковее, – и я выразительно посмотрела на Матильду. Надеюсь, она поняла меня и не устроит юной Руди, а также Джеку и Фанни домашний террор.
– Я помогу всех разместить, – засуетилась Грейс. Ей словно неловко было, что из-за нее и ее мужа у нас в доме пополнение. Грейс увела Руди с малышом на руках, Джек с дочерью подхватил свои пожитки и пошел следом, а мы остались втроем. Я, Матильда и Кати.
– И чем мы их кормить будем? – гувернантка была не очень довольна новой прислуге, полагая, что у нас и так бедственное положение и что с моей стороны принимать новых людей в штат – это просто несусветная глупость. – И эта девушка, поди, хворая, бледная как полотно, да и малыш совсем мал. А если помрет? А мужик этот зачем? Еще и с ребенком. А жена где? Мыслимое ли дело, мужик холостой в доме живет! Что люди скажут?
– Так, прекратить! – я строго посмотрела на женщину. – Никто не помрет и не хворый. Продукты в коляске, всем хватит на неделю. Это не мужик, а Джек и его дочь Фанни. И теперь он у нас плотником работает. Девочка онемела после того, как увидела, как убили ее мать. И это не Джек, если ты так про него могла подумать. Относиться к ним тактично и не лезть с расспросами.
– Как скажете, леди, – было видно, что гувернантке очень не понравилась моя отповедь. Но и мне поведение Матильды с каждым днем все меньше нравилось. Она вела себя по отношению ко мне как воспитатель, а не как служанка. Пыталась высказать свое мнение по тем вопросам, которые ее не касались, а к моим поручениям и приказаниям относилась как к капризам избалованного ребенка.
– А Фанни совсем-совсем молчит? – Кати не обратила внимания на мое внушение Матильде. Ее больше интересовала девочка, которая потенциально может стать ее товарищам по играм.
– Совсем-совсем, но ты все равно можешь стать ей другом, – я улыбнулась ребенку. – Уверена, она очень в нем нуждается.
– Дружить аристократке с дочкой плотника?! – Матильда вытаращила на меня глаза.
– Да, – я вопросительно посмотрела на женщину в ожидании дальнейших оханий и причитаний, но та лишь поджала губы и отвела взгляд в сторону.
– Ура! У меня появится подруга! – взвизгнула девочка и унеслась куда-то за дом. Видимо, чтобы убедиться, что Фанни с Джеком разместят со всеми удобствами. Я улыбнулась вслед убегающему ребенку, после чего взяла из экипажа одну пару корзин с продуктами и понесла их на кухню. Боковым зрением я увидел, что Матильда сделала то же самое.
Я поставила корзину на стол и посмотрела на гувернантку.
– Матильда, давай поговорим, – я решила расставить все точки, где полагается, и еще раз объяснить Матильде, кто в доме хозяин. А если точнее – хозяйка.
– Да, леди, – женщина сразу поняла, что разговор будет не из приятных, и потому изобразила на лице саму покорность.
– Матильда, я тебя очень люблю и уважаю, но хочу напомнить, что я не та, что была раньше, – я решила не ходить вокруг да около и сразу, без экивоков сказать, что на сердце. – Я затеяла большое дело, от которого зависит мое будущее. Мое и Кати. И я хочу, чтобы меня слушались, а не ставили палки в колеса. Когда ты ставишь под сомнение мои слова, то даешь пример всей прислуге, что мое слово не имеет веса, мои указания можно не выполнять, – эта фраза заставила гувернантку дернуться и посмотреть удивленно на меня. Про свое поведение в таком ключе она явно не думала.
– Леди, я… – с лица женщины сползла строгая маска, что она нацепила на свое лицо в самом начале моего монолога. Она сейчас была немного растеряна и хотела поспешить меня заверить в чем-то, так мне показалось. Но я не дала, а жестом руки остановила ее.
– Дай я закончу. Не перебивай, – я тоже умела быть строгой начальницей. – Если ты не готова беспрекословно выполнять мои поручения и приказания, то я готова дать тебе выходное пособие и попрощаться, как бы мне ни было больно при этом.
– Простите, леди, – Матильда повесила голову. – Я не хотела ставить под сомнение ваши слова, просто я упустила тот момент, когда вы из юной неопытной девочки стали такой взрослой и строгой леди.
– Я все понимаю, – я примирительно кивнула. – Так что ты скажешь? Ты с нами в одной команде или мне готовить документы по расчету? – если честно, я блефовала. Я бы не смогла уволить Матильду по той простой причине, что жалованье ей платила не я, а мой муж. А значит, только он мог принять решение об ее увольнении, но Матильде об этом знать не обязательно.
– Я с вами, – виновато глядя на меня, ответила гувернантка. – Простите меня.
– Прощаю и не сержусь, – я уже дружески и подбадривающе улыбнулась женщине, а потом и вовсе обняла ее, так как она украдкой смахнула слезинку. Доводить ее до слез у меня в планы не входило.
– Спасибо, – Матильда шмыгнула носом, но быстро взяла себя в руки.
– Ой, вы уже начали корзины заносить! – в боковую дверь к нам заглянула Грейс.
– Да, – я кивнула. – Все хорошо?
– Да, вполне. Всем все нравится и все осваиваются, – отрапортовала экономка. – Я занесу остальные корзины? Ткань куда отнести?
– Ткань ко мне в кабинет, туда же и швейную машину нужно принести, – я окинула взглядом кухню.
– А обедать? – Матильда уже совсем оправилась от нашего разговора, и теперь ей не терпелось похвастаться своими кулинарными талантами.
– Разгрузим экипаж, и можно обедать, – кивнула, чувствуя, что тоже знатно проголодалась. – Я пока буду в кабинете, – мне не терпелось распечатать подкинутый конверт.
– Мы все сделаем, леди, – Матильда словно просила разрешения реабилитироваться, и я благосклонно кивнула.
– Хорошо, если что, я в кабинете, – и я практически убежала с кухни, сдерживая себя, чтобы и в самом деле не побежать.
Зашла в кабинет и закрыла дверь на ключ. Сразу же вынула конверт из кармана и, не церемонясь, открыла его. Но конверт был пуст. Вернее, в конверте лежал лист бумаги, но он был совершенно чист. Я даже потрясла конверт, но в нем кроме листа ничего не было. И что это означает? Кому надо отправлять мне пустой лист? Или это какой-то знак? Или предупреждение?
Долго терзать себя размышлениями насчет чистого листа бумаги в конверте я не стала, а просто убрала его в сейф. Было время обеда, а со странной корреспонденцией я разберусь потом.
После неприятного разговора с Матильдой во время обеда я пела дифирамбы ее кулинарным талантам. Я настояла на том, чтобы все члены нашего коллектива присутствовали на обеде. Вновь прибывшие сперва были удивлены и стеснительно жались к стеночке, пока не увидели, что все садятся за один стол. Когда все сели, в том числе и новенькие, мы приступили к еде. Я попросила рядом со мной сесть Руди, которая уложила ребенка в корзинку, что-то вроде автолюльки из моего мира. Но малыш любопытно глазел по сторонам и категорически не желал лежать смирно. И мать то и дело отвлекалась в попытке успокоить младенца и, как следствие, не могла нормально поесть.
– Давай я его подержу, – мне было жаль девушку, которая положила от силы пару кусочков картофеля себе в рот, а о том, чтобы поест суп, и речи быть не могло.
– Нет, что вы, леди, – Руди покраснела и смутилась. - Как я могу. Вы и так меня за свой стол усадили, кормите, а я еще даже работать не начала. Сами за всеми ухаживаете.
– Я уже поела, – я не терпела отказа. – После обеда у всех будет много работы, и сытный обед всем нужен, – я заметила, как молодая девушка сперва глянула на свою тетю и лишь потом несмело передала мне малыша. Я взяла карапуза, который с любопытством начал меня разглядывать. А я его. Боковым зрением вижу, что Грейс что-то шепчет Руди, а та кивает. По хмурым бровям и тому, как экономка отрывисто произносит фразы, можно судить, что она отчитывает девушку.