— Да кто тебя отпустит, — рассмеялся он, запуская ладонь в мои волосы. — Я этого момента два года ждал.
— Грозы? — выдала я, наверное, из вредности.
— Ага, — усмехнулся он. — И ливня.
Улыбнувшись, я уткнулась в его плечо. Под моей ладонью бешено билось сердце орша. И как ни странно, меня успокаивал этот звук. Тепло, что дарило его тело. Тихое дыхание, разбивающееся о мои волосы.
Я поймала себя на том, что так до странного хорошо мне еще никогда не было. Жутко страшно? Да. Но при этом невероятно уютно.
Мы замолчали. Обнимая Лукера, чувствовала твердость его тела, тепло, идущее от кожи. Выдохнув, он потерся щекой о мои волосы. Внизу живота от этого, по сути, невинного прикосновения стало вмиг тяжело. Волна жара пронеслась по телу.
Поджав губы, я повернула голову к небольшому окошку. Тьма сгущалась, пожирая отсветы пронзающих небо молний. Беспощадные яростные капли бились о ткань крыши палатки и потоком скатывались вниз. Воды бурлили, сметая все на своем пути.
Лампа над нашими головами так и не загорелась, мужчины не стали снова включать генератор. Царивший в палатке полумрак создавал до странного интимную обстановку.
Не о том я сейчас думала. Ой, не о том.
Над нами неистово рокотал гром, он все наращивал мощь. Хотя, казалось бы, куда еще... В какой-то момент звук оглушил настолько, что я жалобно заскулила, карабкаясь на Лукера все выше. Земля под нами дрожала от вибрации.
— Тише, тише, Петуния, все хорошо, — руки орша сжали меня крепче и усадили обратно на мощные, мускулистые бедра. — Это только гром и не более. Да, оглушает, но вреда от него никакого. Мы в безопасности. Ни ветер, ни ливень не причинят нам вреда.
Съежившись, я пыталась его услышать. Поверить. Но каждый удар грома вызывал панику. Я и не подозревала о подобной фобии. Да, на Залфе обычно во время дождя предпочитала бежать домой в свою комнату, надевать наушники и включать на полную любимую музыку. Но здесь и сейчас...
— Когда это закончится, — прошептала, не просто садясь на Лукера верхом, а еще и талию его ногами обхватывая.
Приличия? Да не в такую бурю! Потом краснеть буду. А пока у меня душа в пятки уходит от страха.
Но стыдить меня никто и не собирался. Лукер, словно чувствуя мой ужас, крепче обнимал, притягивая к себе. Что-то шептал на родном языке мне на ушко. Я не понимала ни слова, но от звука его голоса мурашки бегали по коже. Его рука нежно поглаживала мои волосы, пропуская влажные после душа локоны сквозь пальцы.
Практически одновременно со вспышкой молнии небеса сотряс удар грома, оглушая все вокруг. Я мелко задрожала и ощутила, как Лукер ласково касается губами моего лба. Легкий, почти невесомый поцелуй, будто махнула крылом бабочка. Я затаила дыхание. Не почувствовав сопротивления, орш скользнул к виску, затем невыносимо нежно прошелся по линии волос.
Очередная молния пронзила небо, ярко расчерчивая его огненными нитями.
Лукер, тяжело выдохнув, поднял пальцами мой подбородок, всматриваясь в шальные глаза. Я даже не знала, что он там может прочитать: страх или возбуждение. Но в его взгляде плескалось столько тепла, нежности и чего-то такого, от чего у меня пальчики на стопах поджались. Усмехнувшись, он медленно склонился, и наконец его губы коснулись моих.
Буря... Только уже не снаружи, а внутри. Душа на разрыв.
Это был тихий, ласковый, почти робкий поцелуй, полный скрытой заботы.
Мой первый поцелуй...
Лукер словно ничего не ждал взамен. Он успокаивал, отвлекал... И весьма успешно. Снова раскат грома... Где-то там, в вышине. Вздрогнув, я плотнее прижалась к мужчине, что дарил мне столько нежности. Неумело и стыдливо потерлась о его губы. Робко, но как могла. Лукер, почувствовав это, мгновенно углубил поцелуй. Его язык проник в мой рот. Найдя мой, приласкал и сплелся с ним, играя и дразнясь.
Тихо застонав, я подняла руки, запуская их в его густые волосы.
Глава 57
Прогибаясь в его объятиях, я не сразу поняла, что мы поменяли положение. Меня мягко опустили поверх спального мешка. Не прерывая поцелуя, Лукер навалился сверху, прижимая к полу палатки. Его рука, не стесняясь, обследовала мое тело, блуждала по бедру, поднимаясь выше.
Где-то на задворках сознания возникла настойчивая мысль прекратить это безумие, и не потому, что мне не нравилось... О нет, напротив, я таяла в его объятиях. Но...
— Лукер, — прошептала в его губы, — это заходит...
Он не позволил мне закончить фразу. Его губы властно впились в мои, обрывая возражения. Язык настойчиво искал мой, сплетаясь с ним, заглушая мой разум, отключая мысли.
Огромная мужская ладонь сжала мою грудь через ткань футболки, приподняла ее, словно оценивая размер. Но... У меня не такие уж и впечатляющие формы, и...
Я схватилась за его плечи. Странное чувство неуверенности и даже страха окатило, будто кто-то сверху ведро холодной воды вылил.
— Нет, — я забилась в его руках. — Не трогай меня. Отпусти.
— Пети, — вместо того чтобы подчиниться, он сильнее стиснул в объятиях. — В чем дело? Что не так?
— Все, — выдохнула я. — Все не так, неправильно. Я ведь знаю, что тебе тогда понравилась не я... Знаю...
— А можно мне самому решить, кого любить? Без ваших сестринских разборок. И если ты о Камелии, то прошу не тащить ее третьей в наши с тобой отношения. Поверь, нам и вдвоем будет прекрасно. В ней не нуждаемся.
— Нет, не хочу, чтобы ты продолжал, — выдохнула, ощущая дикую неуверенность в себе.
Во мне словно что-то взбеленилось, захотелось обидеть Лукера, оттолкнуть, чтобы больше не смел приближаться. Чтобы не смотрел и...
— Я не столь красива, как она, так что разочаруешься. Отпусти.
— И не подумаю, — он навалился сильнее. — Я не для того сюда тащился, чтобы в такие моменты обсуждать твою сестру. Разочаровываться, Петуния, я не собираюсь, потому как уже давно все рассмотрел, оценил, осталось лишь завоевать. Но это дело техники, ведь я выяснил для себя главное, — его пальцы прошлись по моим губам, — я тебе нравлюсь. Поверь, ты улетишь с Ялвиры моей женой. Сдаваться и отступать я не намерен.
— Да зачем тебе я, когда...
— Когда что? — он приподнял бровь. — Петуния, а зачем мне она, когда есть ты? М? Умненькая, такая нежная, наивная и чистая. Красивая, женственная. Местами мягенькая, сочная... Зачем мне кто-то другой, когда хочу я тебя?
Я замерла под ним, не понимая, что делать. И страшно, и стыдно, и не сбежать.
От неуверенности в себе просто колотило.
Над нами снова загрохотало. Закрыв глаза, я предпочла просто замереть и подождать, пока Лукер сам решит, что и как.
— Глупенькая, — прошептал он, целуя меня в висок. — Я так давно не смотрю ни на кого иного, что, кажется, и забыл, что существуют они. Неинтересен мне больше никто. За тобой бегаю и все, пытаясь понять, с какой стороны подступиться. А ты не смотришь, отворачиваешься и шипишь на меня. Ну чем я плох? Петуния, что со мной не так?
Я и вовсе зажмурилась, а потом сделала то, на что, кажется, была неспособна. Подняв руки, обняла его и притянула к себе.
Тихо выдохнув, он стиснул меня, повернулся набок, увлекая за собой.
— Где-то наше с тобой одеяло, — прошептал, шаря рукой по полу. — Мы укроемся, прижмемся друг к другу и будем спать. Я обещаю тебе не спешить и не давить, а ты смотри на меня и улыбайся. Я большего и не прошу. Дальше все сам. Оглянуться не успеешь, как станешь Петунией дар Орш Ор.
Я усмехнулась, но голову не подняла.
Резкий порыв ветра врезался в нашу палатку раскачивая. Гул, свист.
Лукер приподнялся на локтях и взглянул наверх. Ощутив укол страха, я вскинула голову и присмотрелась.
— Что там? — не выдержала.
— Липучка над окном отошла, — негромко произнес он. — Ничего страшного, но нужно будет ее закрепить. А то отойдет полностью, а я не желаю обнаружить с утра у нас нового кровососущего постояльца.
— Не пугай, — я вцепилась в него крепче.
— Ну что ты. Ну-ка, отпусти на минуточку, сейчас все исправим.
Моргнув, я сообразила, что все еще крепко его обнимаю. Разжав руки, смущенно отвела взгляд. Он проследил за мной и широко улыбнулся.
— Ты сейчас на своего ежика похожа. Маленькая колючка.
— Чини окно, — фыркнула на него.
— Конечно, а ты пока лежи и свыкайся с тем фактом, что на твой спальник я тебя больше не пущу. Со мной будешь.
Услышав такое, замерла.
— Шутишь, Лукер?
— Нет, — он свернул мое спальное место и демонстративно отпихнул его к рюкзаку с вещами. Далее, не оборачиваясь на меня, принялся отдирать крепеж над окном.
Вспышка молнии на мгновение осветила его лицо. Сосредоточенный, хмурый. Повернув голову, он бросил на меня короткий взгляд и снова занялся окном.
"Ждал" - догадалась я.
Скорее всего, того, что я начну ругаться и пытаться отвоевать свой мешок. Да и, наверное, так и нужно было сейчас поступить. Только вот...
— Я слишком боюсь грома и бури, чтобы сейчас спорить с тобой, — тихо призналась. — Но завтра я снова стану смелой и независимой женщиной.
— Угу, мне как раз потребуется помощь такой. Потому как после такого дождя, скорее всего, придется воду вокруг откачивать, генераторы проверять и собирать в округе наши ящики с вещами. Вот там и будешь и сильной, и независимой...
Через звук дождя и завывания ветра до нас долетел больно знакомый скрип.
— Душевая? — уточнила, заметив, как Лукер замер вслушиваясь.
— Кажется, ее все-таки затопило. Еще одни сильные и независимые решили, что сухие зады все же важнее гордости.
Не сговариваясь, мы оба проползли вперед и выглянули в противоположное окно. В яркой вспышке молнии было видно, как близняшки, петляя, неслись к палатке наших сакали.
Засмеявшись, Лукер взглянул на меня и вдруг, склонившись, нежно поцеловал в губы.