— И приоткрыть люки шлюза на необходимую ширину, чтобы настроить поток нужной силы, — догадалась Анна.
— Да-а-а. — Орра восхищенно огладила пульт управления. — Теперь понимаю, как хорошо тут прежде было трудиться. Были ворота для коней и подвод, была железная дорога с вагонетками, был слив, по которому потоком спускали камень к кораблю на погрузку по мягкой скользкой глине — как на санках по снегу. И потолки не валились. И песок на полвысоты коридоров не стоял…
Анне вспомнилась старая промзона из былого мира. Заброшенное торфопредприятие в районе популярных дач. Однажды она отправилась туда на экскурсию с группой любителей путешествий по родному краю. Они шли через лес по насыпям давно разобранных узкоколеек. Гид рассказывал про давно исчезнувшую жизнь и бурную деятельность — тут было место перегруза, тут радиусы путей, тут железнодорожный мост, тут экспериментальный пожарный пруд…
Но от былого величия давно осталась лишь безмолвная лесная пустота, в шрамах осевших узкоколеечных насыпей. И насмешливо кружились в хороводе ведьминого круга яркие грибы.
Так и тут.
Стало грустно от мысли, как просто и быстро плоды труда человеческих рук растворяются в небытии. Стираются с холста жизни.
— Ну что, госпожа? Идем назад? — предложила Орра.
Указала на ворота.
— Давай попробуем отыскать сюда путь по верху, — решила Анна. — Если найдем дорогу для коней, еще часть проблем с погрузкой отпадет.
Так и сделали, и путь нашелся.
Не полноценная тропа — просто более-менее проходимый участок леса. В паре мест, правда, ходу мешали то густые кусты, то завалы сухостоя, но орчиха сказала, что с такими-то препятствиями можно вручную разобраться.
Домой Анна вернулась окрыленная.
Все складывалось. Впервые так удачно за время, проведенное в новом мире. Даже вера в себя появилась…
Вера, давно убитая невзгодами и передрягами прошлой жизни, где часто приходилось буквально выживать, преодолевать себя, карабкаться из последних сил. Добывать вещи во времена дефицитов. Еду во время голода. Искать то связи, то работу, то лекарства, то возможность взять кредит. Жить без особой надежды на удачу и думать, что так оно и должно быть…
А ведь под конец она поверила, что однажды все станет проще, наступят легкость бытия и покой. Но эта вера лишь добавила боли в Иваново предательство.
Нет. Не может…
Не бывает!
Или…
Перед сном Анна легла в ароматную ванную, запуталась взглядом в хвостах русалок на потолке.
Не это ли покой? И уверенность в завтрашнем дне? Ну… не то чтобы прямо уверенность — тут еще рано говорить, — но хоть надежда на нее?
— Сделка по камню состоится, книга напишется, магия покорится, и развод будет, — шептала Анна себе под нос нехитрую мантру. — Все будет хорошо. Заживем.
Шептала-шептала, пока сама себя не усыпила. А во сне к ней снова явилась Лариса Чалова. И снова случился тот день, когда они ушли из туристического лагеря смотреть опоки на реке Сухоне. Лариса показывала, а Анна восхищенно таращилась на противоположный берег, высокий и полосатый. Золотисто-бежево-розовый и до того аппетитный, что хотелось отрезать от него кусок в зеленом креме легкого леса и положить на тарелку.
«Мир — как слоеный пирог», — улыбнулась Лариса, когда Анна поделилась с ней столь дурацким на первый взгляд желанием.
Глава 15. Развод
Анна и не заметила, как наступил последний день осени.
Он пришел вместе с густыми облаками, тяжелыми и бесцветными, полными зимних снегов. С седыми волнами, укрывшими упрямую реку. С колючим ветром, пробирающим до костей. Пришел, чтобы поставить точку в одном важном деле, а до этого…
До этого Анна окунулась в пучину ежедневных трудов и забот: расчистка дороги для коней, вывоз камня и первый его пробный спуск с помощью прабабушкиного сложного шлюза.
Все получилось. Древний механизм был собран на совесть. Поток управлялся просто ювелирно. Движение рычага, и вода текла мягкой струей. Еще движение — напирала и двигала камни.
— Потрясающе! — Орра, обычно серьезная, не могла наиграться со шлюзом. — Мне нужно было раньше исследовать лес, — сокрушалась она. — Столько сил бы сэкономили…
Потом они всей деревней вручную грузили корабль.
И Райве пришел помогать, жутко смутив своим присутствием деревенских. Никогда прежде они не видели, чтобы эльфийские лорды таскали на себе булыжники, как вьючные волы…
— До чего же странный эльф, — тихонько бормотала себе под нос орчиха. — Но я не говорю, что это плохо…
Она переглядывалась с Анной, когда та, надев грубые краги, грузила бут в седельные сумки Аши и Бонту. Гиены тащили поклажу на борт по широкому трапу.
Мариса тоже вызвалась помогать.
— Госпожа, что люди-то подумают? — шептала она Анне на ухо, косясь на деревенских.
— Что время поджимает, и рабочих рук у нас в обрез, — отзывалась та.
— Сильнее лорда Эвершейда в роли портового грузчика их уже вряд ли кто-то впечатлит, — фыркнула орчиха и вскинула на плечо большой камень. — Вот так!
Анна окликнула ее:
— Орра…
— Что, госпожа?
— Как только я получу от принцессы оплату, я дам тебе денег на залог.
Орчиха смущенно потупила взор:
— Да ладно… Не к спеху. И понасущнее нужды есть.
— Нам хватит на все, — убедила ее Анна. — В Драконьем доле все должны быть свободными.
— Надеюсь, вы тоже скоро освободитесь, госпожа, — тихо ответила ей Орра.
Анна согласилась:
— Да. Осталось дождаться первого дня зимы…
А потом, перед сном, она пыталась писать книгу, но пальцы, измученные тяжелыми камнями, едва держали перо. И живая нога дрожала от усталости, а протезу было все равно.
Ночью Анна не могла уснуть. Онемевшие пальцы щипало, как после мороза. Нет, будто через них ток пропускали.
И тьма.
Она не клубилась под потолком. Наоборот, окутывала тело коконом. И легче становилось. Мышцы расслаблялись, наполнялись силой.
«Может, это все-таки магия ливэ? Просто какая-то странная, попаданческая?» — думала Анна, вытащив из-под одеяла руку.
На кончиках пальцев прыгали бледные молнии.
И в груди жгло.
Анна поняла, что не уснет, и решила потратить время на размышления. Новая поездка в столицу омрачалась перспективой очередного покушения. Муж не оставит ее в покое.
А почему?
Она решила зайти с другой стороны. Построить привычный ход размышлений немного иначе. «Что у меня есть ценного? Приданое опустим. Оно, по сути, уже и не мое. Но… У меня? У Анны Кларк что есть?»
И ответ загорелся в сознании алой табличкой.
Драконий дол!
Сейчас у Анны есть лишь Драконий дол — больше ничего.
А тут…
Тут каменоломня. И прабабушкины технологии. И драгоценные окаменелости. И река…
Вивьен Кларк не нашла тут драконов, но построила нечто не менее ценное. Систему. Что там еще хранится за обвалами? Вагонетки? Месторождения? Удобные выходы с железнодорожными путями, что тянутся через лес в города?
Эта Анна тут все руками… Всем миром. С Оррой. С соседом-эльфом. На наемном корабле. На спинах неказистых лошадок и пещерных гиен…
Другое дело — герцог! С его-то возможностями и деньгами Драконий дол можно возродить. И технологии опять же…
Мысль показалась столь жуткой, что Анна вздрогнула и зажала ладонями рот.
Только не это!
В первый день зимы у нее попытаются отобрать Драконий дол.
И жизнь, так как одно без другого невозможно…
Оставшуюся часть ночи Анна провела в библиотеке. Перерыла там все, пока не отыскала справочник по праву. Он нашелся в прабабушкином тайном кабинете. Невзрачный такой, в углу.
Анна старалась вести себя тихо, но Орра обнаружила ее, не спящую. Мариса тоже пришла. И даже гиены, дремавшие до этого в холле, явились, сонно позевывая. Ночные животные…
— Что случилось, госпожа? Вы будто призрака встретили? — разволновалась камеристка.
Анна поделилась неприятной догадкой. В конце добавила:
— …вот так. И я нашла причину, по которой ему может понадобиться моя жизнь. Если я умру до развода, у моей родни появится выбор. Они будут иметь право забрать приданое и дать нечто меньшее в качестве той самой компенсации за увечье жены, которую никто все равно не отменит. И родители, конечно же, заберут приданое, ведь Маргарет так любит Ромашковую усадьбу. А Драконий дол ненавидит…
— Я не понимаю, госпожа… — растерялась Мариса и испуганно посмотрела на Орру.
— Я тоже, — призналась та.
— Герцогу нужен Драконий дол, — объявила Анна страшным голосом. — В случае моей смерти он получит Драконий дол. И пока что это единственная причина убивать меня, которую я могу придумать. Похоже, он что-то знает о местных месторождениях и прабабушкиных технологиях. А еще у него куча денег. Он сможет все тут наладить и восстановить. Без меня.
— Ужас какой, госпожа, — схватилась за сердце Мариса. Быстро взяла себя в руки. На Орру с надеждой посмотрела. — Мы не дадим ему причинить вам зло.
— Пусть только сунется сюда, — поддержала камеристку орчиха. — Пожалеет. — Добавила: — Я ночами дежурить буду, мышь не проскользнет.
И от всех этих слов стало Анне одновременно и тепло на душе, и грустно…
Грустно, оттого что из-за всей этой ситуации все неспокойны тут. И все под угрозой. Рискуют! Дождаться бы первого дня зимы, королевского суда… Чтобы все завершилось — поставить жирную точку.
И объявить во всеуслышание про желание герцога заполучить Драконий дол. Чтобы все знали. И если случись что…
О скверном думать не хотелось.
Хотелось дышать!
И жить…
Работать опять же. И восстанавливать все, восстанавливать. Старый дом. Старый сад. Старую каменоломню. Старые пути.
И собственную спокойную и счастливую жизнь.
Новую.
За неделю до первого дня зимы Анна получила от принцессы очередное письмо. В нем была благодарность за доставку камня. А еще говорилось об оплате. Розмари знала, что Анна поедет в столицу разводиться, и предложила передать деньги там. Кроме того, она пообещала сопроводить Анну в королевский суд и поддержать во время расторжения брака с герцогом.