Неожиданно высокие створки распахнулись и на пороге появился лорд Сивел, придворный маг и правая рука Высочайшего.
Он с одобрением во взоре оглядел прибывшего и сделал приглашающий жест:
— Лорд Ширасс, входите. Высочайший ждет, — тут лицо лорда Сивела стало кислым и он тихо, на грани слышимости, прошипел:
— Вы опоздали, лорд! Высочайший был очень, очень недоволен… Идите же скорее, не заставляйте его ждать.
Ширасс тоже скривился, но вошел. Неужели его, боевого генерала, все-таки пытаются втянуть в подковерные игры?
— Рад приветствовать, Высочайший! — гаркнул он, да так, что сидящий на высоком стуле, очень похожим на трон, Высочайший поморщился и махнул рукой.
— Лорд Ширасс, да тише вы. Не на параде и не на маневрах! Пощадите слух своего Высочайшего, — сказал тот и указал Ширассу на стоящий рядом стул, только немного пониже своего.
Ну, еще бы.
Ведь Ширасс был на голову выше Высочайшего. А так тот будет даже чуть возвышаться над своим генералом. Дракон хмыкнул про себя и сел на предложенный стул. Проклятые чулки поползли вниз и камешки зазвенели, будто насмехаясь.
Высочайший же окинул его взором и милостиво кивнул, довольный увиденным.
— Лорд Ширасс, угощайтесь, — он показал на стоящий рядом столик, на котором высился кофейник и лежали горкой сладости.
— Благодарю, Высочайший, — Ширасс покосился на столик и не стал чиниться. Он был голоден как сто разъяренных лашуков и в одно мгновенье смел со стола половину подноса со сладостями. И только потом налил себе в чашку кофе, которую с большой осторожностью поднес к губам.
Высочайший был гурманом. А еще большим экспериментатором. Кто знает, что сейчас он приказал своему повару, которого выписал из далекого Шагевара, положить в кофе в качестве очередной «изюминки»? В прошлый раз это оказалась горькая как стрихнин трава, название которой Ширасс уже забыл. Зато не забыл, как потом отплевывался целый час.
Высочайший, заметив его колебания, усмехнулся и его лицо, лицо дракона, прожившего не одну сотню лет, оживилось:
— Не бойтесь, генерал. Это кофе, просто кофе. Пейте. Предстоит серьезный разговор.
Вот насчет этого Ширасс не сомневался. Иначе какого лашука его бы вызвали во дворец? У него и своих дел хватает. Мало ли, что сейчас он в отпуске. Одна эта девчонка, прикинувшаяся его истинной, чего стоила.
И родители ее. Отец самый настоящий болван. Так Ширасс и поверил, что он не причем и никакого приворотного не было. Возможно, и не приворотное. Но явно что-то да было. Иначе дракон сразу бы понял, что зря женился на Солане. Истинная, как же! Ширасс почувствовал, что на его щеках выступают чешуйки и сжал кулаки. Не хватало еще показать свой гнев и недовольство перед Высочайшим.
Он сделал еще глоток из чашки. Это и правда был просто кофе с добавлением корицы и кардамона. Совсем такой, как он любил.
И вот тут Ширасс напрягся.
Высочайший сказал своему повару приготовить кофе, как он любил. Солнцеликая… Для этого должна быть веская причина.
Дракон отставил чашечку тонкого фарфора в сторону и спросил прямо, иначе он не привык:
— Что-то случилось, Высочайший?
Тот посмотрел на него вмиг сузившимися глазами и сказал:
— Не то чтобы случилось, генерал Ширасс. Но… Скажи, ты вообще чувствуешь веяние времени?
Дракон опешил:
— В каком смысле, Высочайший?
Высочайший встал со стула и сложил руки на груди:
— В том, мой дорогой генерал, что разводы среди военной элиты, да и вообще среди драконов, стали нормой. А это… роняет престиж элиты и вообще государства. Истинных вам всем подавай! — вдруг рявкнул он и лорд Ширасс едва не вскочил и не встал по стойке смирно.
Однако удержался. Все ж не мальчик.
Высочайший глянул на него и добавил:
— Так что, дорогой мой генерал, мы решили поменять политику. Нашей целью теперь станет здоровая, крепкая драконья семья, — и так лукаво посмотрел, сказав:
— Вот ты. Как раз недавно женился. И… мне доложили, уже успел развестись? — глаза Высочайшего опять сузились.
— Что хочешь делай, но восстанови семью! Это приказ.
Глава 11
Лапуля уютно устроился у меня на шее теплым меховым воротничком. Я, приподняв подол, поднялась по скрипучей лестнице на второй этаж и, зевая, открыла самую первую дверь с правой стороны.
Вешана сказала, что как раз там моя спальня. Надеюсь, что там не так грязно, как во всем доме. Замерла на мгновенье, почему-то не решаясь войти. Что и говорить, не привыкла я к такой грязище, которая встретила меня в этом, с позволения сказать, поместье. У нас с бабулей хоть небольшой домик в деревне, но всегда было очень чисто. Бабуля у меня еще та чистюля. И меня приучила к чистоте и порядку. Ну, насчет порядка это я немного приукрашиваю. Если с чистотой еще более-менее у меня все получалось, но вот порядок… Не знаю, почему, но стоило мне только разложить по приезде свои вещи, как утром уже ничего не могла найти на своем месте. Ни расчески нормальной, ничего не был там, где я с вечера все положила.
Но здесь, очень надеюсь, все будет по другому. Я толкнула дверь и вошла. Спальня встретила меня неярко горящей лампочкой под самым потолком и еще одной, притулившейся на старой тумбочке у кровати. В глубине комнаты, у самой стены, высилось зеркало. В побитой временем раме, посеребренное и как будто испускающее мягкий, едва мерцающий свет.
Зеркало!
Наконец-то я увижу, как выгляжу теперь. Сон как рукой сняло.
— Лапуля, а вот как раз место для тебя, — сказала я и ссадила мирно сопящего лашука на стоящую рядом со входом маленькую, покрытую старым, но все еще прочным бархатом, табуретку на изогнутых ножках.
Этот предмет мебели выглядел в спальне так, как будто стоял здесь всю жизнь и только и ждал, когда на нем будет спать мой Лапулечка.
Лашук лениво приоткрыл свои большие глаза и тихонько мурлыкнул.
Судя по всему, новое место ему очень даже понравилось. Я легко коснулась рукой его потешных ушек, и скорее к зеркалу.
Ну, что же…
Надо сказать, это лорд Ширасс явный невменько. Развестись, отправить в такую глушь эту красавицу, с яркими карими глазами, аккуратным носиком, высокими скулами и нежным румянцем мог только такой мужик. Ладно, дракон. Губки бантиком, алые, причудливо изогнутые.
Вот сразу видно, леди. Линия подбородка довольна твердая. Характер у той Соланы, похоже, тоже не слабый. Как и у меня, кстати.
Ее… теперь мои, что это я, волосы, собранные в хитро заплетенные косы, хоть и немного растрепались, но выглядели просто шикарно! Блестящие, ухоженные, каштановые с яркими почему-то алыми проблесками…
Это же не волосы, а мечта. Моя мечта! Я всегда мечтала о длинных и густых волосах, чтобы до самой попы. У меня же была стрижка, короткая, чтобы легче было ухаживать и времени на это тратить не приходилось.
С длинными же возня. И мыть их, и сушить, и расчесывать, а еще все время думать, какую прическу лучше сделать.
Это Солане так повезло. У нее же служанки, вот они и занимались. А теперь… Я довольно улыбнулась и мигом распустила прическу, оставив только две косички у висков. Волосы упали, водопадом растеклись по спине и длиной своей доходили именно до попы.
Сбылась моя мечта!
Я даже попыталась станцевать на одной ножке, но тут же взвыла. Разбитое колено никто не отменял, а я чуть не забыла, к тому же, что на ногах у меня только чулочки.
Посмотрела вниз. Да, чулочки. Причем уже с дырочками, из которых нахально выглядывал чуть покрасневший большой палец.
Я вздохнула, оглядела себя с ног до головы и пригорюнилась. Хороша-то я хороша, но вот, как говорится, плохо одета. Платье, по большому счету, нужно в стирку. Впрочем… я с грустью посмотрела на него еще раз, нет. На починку его надо, а лучше всего, на выброс. Выглядело оно не просто грязным и пыльным, а еще очень неряшливым. Та оборка, которую я оборвала, раньше придавала ему законченный облик, а сейчас…
Ладно.
Будем надеяться, что это платье не одно все-таки. Ну не может того быть, чтобы благородную леди отправили в изгнание, можно сказать, голышом. Что такое для леди единственное платье? Я думаю, что у них должно быть не меньше десятка на каждый день, а то и больше. Это для меня две смены одежды были нормой, особенно на первом курсе, когда я еще и подрабатывать не могла.
Я опять вздохнула и стала платье снимать. Но не тут-то было. Таких платьев, со шнуровкой на спине, я сроду не носила. И одевала меня в доме родителей Соланы служанка. Значит, придется звать Вешанку. Одной мне точно не справиться. Придется, несмотря на опять занывшее колено, спускаться вниз по крутой лестнице.
Но делать нечего, не ложиться в нем спать. Постель, смотрю, уже разобрана и простыни белые где-то добыла Вешанка.
Я вздохнула и только собралась открыть дверь, как в нее постучали и раздался покаянный голос служанки:
— Леди Солана, это я, Вешана. Уж простите меня, бестолковую-то. Отправила вас в постель, а раздеться помочь не удосужилась.
— Да только вот вспомнила-то. Дел полно, а ледей благородных у нас давно не бывало. Уж простите, хозяюшка.
Я хмыкнула. На ловца и зверь бежит.
— Заходи, Вешана. Так и быть, прощаю, — милостиво кивнула и служанка ворвалась как вихрь, виновато улыбаясь.
— Щас, щас дорогая наша леди Соланушка. Я мигом шнуровку-то распущу и ляжете спать-почивать. На новом месте-то. Как говорится, приснись жених невесте, — затараторила она, споро распуская шнуровку и тотчас ойкнула, прижав руки ко рту.
— Ойй, леди наша, лебедушка-а… Да простите меня, дуру деревенскую… Мелю языком-то как помелом, — завыла Вешана, поняв, что сказала явно что-то не то.
М-да.
Место и правда новое, а вот насчет жениха…
Я только вздохнула и рукой махнула. Замучила она меня уже своими «простите».
Платье упало к моим ногам, Вешана быстро его подобрала, покачала головой, глядя на его состояние и хорошенечко тряхнула.
Из кармана показалась оторванная оборка.