– Звучит невероятно. Я слышал легенду о неприкаянном страннике, меняющим миры, как бродяги меняют города, но…
– Понимаю. Лично я вообще считала, что путешествия по другим мирам это просто фантазии оторванных от жизни мечтателей. Кто же знал…
– В твоей истории слишком много непонятного.
– Спрашивай, – пожимаю я плечами.
– Зачем кому-то устраивать такие сложности? Сначала Бьянка, потом ты…
– Когда со мной связался представитель конторы, устраивающей межмировые перерождения, я задала ему тот же вопрос. Дословно ответ я не вспомню. Суть в том, что я пришла из мира, где не было магии, и мои энергетические структуры не развиты и не имеют естественной защиты. Когда я провожу через себя магию, получается… я фильтрую её?
– Немного другой процесс. Скорее, ты обогащаешь сырую силу эманациями своей души и структурируешь поток.
– Не важно. Важно, что на выходе сила отличается от сырца вокруг.
– Да.
– Если у тебя, Даниэль, почти всё, что ты провёл через себя, идёт в цель, что-то теряется, а что-то расходуется на укрепление магических структур, то у меня к этому списку добавляется доля конторы. Они забирают часть переработанной энергии. А чтобы это не было совсем уж разбоем и бандитизмом, дают валюту, которую можно тратить только в их конторском магазине. Наверное, с продавцов тоже имеют что-то вкусное. Мясо я купила.
– А купить Слезу Гевеи можешь?
Зачем мне чьи-то сопли?
Я забиваю в поисковую строку, и появляется изображение… бриллианта? Стоит два карата.
– Она? – я показываю картинку.
– Похоже.
Ладно.
Я подтверждаю покупку.
– Тут написано, что это кристалл из пещеры… Язык сломаешь. Фи-ти…
– Фитилагевимень, – легко произносит Даниэль.
– Угу, оно.
Звёздный смерч выбрасывает мне на руку небольшой прозрачный камушек, и я, подбросив его на ладони, не нахожу ничего особенного, передаю Даниэлю.
– Это действительно Слеза.
– Убедился, что с Юпаном я никак не связана, не больше, чем с Гевеей?
– Я сожалею… Сетлана.
– Однажды в самом начале лета моя подруга предложила съездить на озеро. Мы устроили пикник, загорали, отлично провели время. А потом она сказала, что быть у воды и не поплавать глупость. Воздух был тёплый, а вода не прогрелась. Подруга поднялась на мостки и прыгнула в глубину, сразу ушла с головой, а я решила заходить с берега, очень долго топталась, заходила по шажочку. Я так во всём. Я не собиралась скрывать.
– Но сразу рассказать не могла и дала планшет?
– Да. И, честно говоря, я надеялась, что ты начнёшь расспрашивать, втянешь в разговор, и я потихоньку всё расскажу. Как сейчас.
– Прости, Сетлана.
За что он извиняется? У меня такое впечатление, что за вспышку эмоций и подозрения. За то, как сказал, но не за смысл сказанного.
– Мне было тяжело признаться, и я думала о себе, о своих переживаниях. О том, как я выгляжу со стороны и что ты чувствуешь, я не думала.
– Прости, – упрямо повторяет он.
– Я не обижалась, чтобы прощать.
– Ты была в бешенстве.
– Даниэль, я сказала, что не чувствую обиды, но я не сказала, что всё хорошо. Мне было очень неприятно, и я до сих пор зла.
– Я готов доверять тебе, Сетлана. Я… хочу тебе доверять.
Какая интересная формулировка.
– Светлана, – поправляю я. – "В".
– Светлана, не оставляй меня, пожалуйста. Наверное, я даже смог бы дальше один, но не хочу.
Смог бы?!
О, я бы посмотрела, как он “смог бы”!
Проблема в том, что я не знаю, куда идти, у меня нет толкового плана. Гордо задрать нос и скрыться в портале жест эффектный, но отдающий чем-то самоубийственным.
– Можно Света, – вздыхаю я.
– Я всё ещё не могу поверить в бескорыстие, – признаётся Даниэль, не заботясь о том, что рискует снова меня разозлить. Честность… подкупает.
– Не верь. Я ведь и вправду не была бескорыстна. Я оказалась в другом мире, в другом теле. Куда мне было идти? Папаша Бьянки отказаться от свадьбы мне бы не позволил, а после того, как я тебя увидела в храме, меня бы точно не отпустили как свидетельницу. Загородный дом без лишних людей стал хорошим вариантом. Я смогла осмотреться, подумать в тишине, в конце концов смириться, что прошлое потеряно безвозвратно. Что касается помощи тебе, то это своего рода плата за постой и я помогала для себя. Мне было бы плохо, если бы я знала, что кто-то рядом умирает, я единственная могу помочь, а ничего не делаю. Так что да, я помогала для собственного душевного комфорта. Вот представь, что ты тайно выбрался в город, идёшь в толпе по мосту и видишь, что случайной горожанке стало плохо, и сейчас она упадёт через перила. Ты её удержишь? Но ведь ты это сделаешь не ради того, чтобы прикарманить её серёжки или соблазнить на совместную ночь, а просто так, чтобы избавить себя от воспоминаний о её трагической гибели, которую мог предотвратить без особых усилий.
– Света, ты останешься?
Теперь я могу вытащить из Даниэля много полезного о магии, о мире, так что:
– Да, – я снимаю котомку с плеча, кладу на кровать.
– Спасибо, что дала мне шанс, Света.
Наивный. Я даю шанс себе.
Дважды наивный. Даниэль попросил прощение за возникшее недопонимание, за недоверие и ссору, но он ни слова не сказал, что я могу распоряжаться в доме. Не как жена, на корону я не претендую, а как… хозяйка. Как управляющая. А раз не сказал – я палец о палец не ударю.
Я остаюсь, но остаюсь гостьей, и я посмотрю, как Даниэль сам справится, какую перемену блюд он организует мне на обед. О, я посмотрю… Так хорошо на душе становится. Лишь бы злорадство не отразилось на лице раньше времени, не хочу портить Даниэлю остроту осознания, что он “сам”.
Глава 39
Ещё один взгляд в зеркало – надо же, шляпка мне идёт, даже жалко снимать. Я-то предпочитала практичные кепки, козырьки, панамки. Впрочем, шляпка идёт не мне, а Бьянке. Хотя… А есть ли у души внешность?
Пора уже начать считать чужие тело и имя своими, так что шляпка идёт моей нынешней внешности.
Я скидываю платье. В плотных панталонах и маечке я совершенно не чувствую себя голой. То, что Даниэль воспринимает нижнюю одежду иначе, я вспоминаю, когда он прекращает возиться в попытках встать и отворачивается, шикнув что-то настолько тихо, что не уловить. По интонации – не ругательство. А судя по тому, как Даниэль сгибает ногу и прикрывается от меня коленом, совсем не ругательство.
Мда, гостьи при хозяевах не раздеваются…
Но и хозяева не торчат в гостевых спальнях! Я накидываю домашнее платье, затягиваю за спиной ленты – спасибо, что застёжка удобная, и мне не нужна посторонняя помощь, чтобы справиться.
– Света, я помню, ты хотела учиться магии. Я ещё не в форме, но начальный уровень потяну. То, как ты, например, кипятила воду, очень нерационально, но это мелочи. Я предлагаю тебе освоить простейшие заклинания уровня самообороны и начать с щита.
Как запел…
– Да, я хочу научиться себя защищать, – ради этой возможности я и осталась.
– Азами работы с энергией тоже займёмся, – продолжает Даниэль.
Воображение подкидывает картинку, как Даниэль в роли консультанта сватает мне учебный курс, и губы сами собой растягиваются в улыбке.
– Когда? – спрашиваю я.
Обещать учить не значит начать учить.
– Прямо сейчас, если у тебя нет других планов. Если есть, то в любое время. Я, – Даниэль разводит руками и тоже улыбается, но без грамма веселья, – полностью в твоём распоряжении.
Ну надо же, даже планы учёл.
– Сейчас, – киваю я и выжидательно смотрю, мол, приступай.
И одной магией Даниэль не отделается…
Пусть рассказывает о княжестве, об империи, об остальных странах континента, а я выберу, откуда начать знакомство с моим новым миром. Кстати, а как тут с образованием? Есть ли школы, университеты, академии? Поучиться в официальном заведении – хороший старт.
Даниэль сидит на полу, опираясь спиной на дверной косяк. Не та поза, в которой удобно преподавать, но я демонстративно игнорирую его затруднение. Мне кажется, что Даниэль уже искренне хочет, чтобы я помогала ему подняться, но простить после всех воплей о самостоятельности, совесть не позволяет. А может, не совесть, а гордость. В его глазах вспыхивает вызов, и, криво усмехнувшись, Даниэль отталкивается от пола, переворачивается на четвереньки, и только с колен, цепляясь за дверь, он встаёт.
– В холле будет удобнее. В доме есть зал для занятий магией, но туда я не дойду.
О, он уже способен почти спокойно признать, что чего-то не может.
– Для начала холл тоже пойдёт, – соглашаюсь я.
Даниэль выходит в коридор, два шага делает ровно, и колено подламывается, Даниэль приваливается к стене, готовый опять сползти на пол.
Я останавливаюсь поблизости, спокойно жду, что будет дальше. Если бы Даниэль упал, рискуя разбить голову, я бы подхватила на рефлексах, а по стеночке сползти не опасно, так что сам. Но Даниэль ухитряется удержаться в вертикальном положении, а вот идти дальше не может.
– Света, тебя не затруднит принести из библиотеки ещё бумаги?
Это он так ненавязчиво меня прогоняет?
Бумага нужна для урока и прежде всего мне, так что:
– Не затруднит, – улыбаюсь я.
Видимо, в холл Даниэль не пойдёт, а поползёт в буквальном смысле, на четвереньках. Упёртая княжеская улитка… Ну, кстати, ползать, возможно, не так уж и плохо? Дети тоже сначала лежат, потом ползут и только потом встают и идут.
Я, не торопясь, поднимаюсь на второй этаж. Прежде, чем взять стопку листов, уделяю внимание книгам. Теперь, когда я не должна думать об обеде, я могу провести время за чтением, книги – тоже источник информации.
Не торопясь, я перебираю в уме вопросы…
Когда я возвращаюсь, Даниэль уже сидит на диване, ждёт.
Я кладу бумагу на стол и устраивают напротив.
– Чувствуешь силу в воздухе? – сходу уточняет Даниэль.
– Вообще или сейчас?
– Сейчас.
Я прикрываю глаза.