Затем завтрак, который приносит племянник тётушки Куро, и Даниэль уходит в библиотеку.
Он всерьёз загорелся идеей противопоставить нежити призванных духов. Не знаю, что из этого получится, Даниэлю виднее. Меня успокаивает, что он действительно не устраивает экспериментов над собой, а исправно пьёт зелье, читает книги и просчитывает варианты.
Я же остаюсь предоставленная самой себе и продолжаю заниматься по учебнику, который я всё-таки купила. Иногда я отвлекаюсь на кино или на сестёр, которые раз в несколько дней приходят на поддерживающую уборку – стоило запустить шестерёнки машины быта, влить денежное топливо, и теперь всё крутится само.
После полудня племянник тётушки Куро приносит обед и забирает посуду, оставшуюся с завтрака. Расплатившись с мальчишкой медяшками, я иду наверх выманивать Даниэля из царства знаний на вкусные запахи.
Несмотря на важность расчётов, Даниэль находит время для меня. После обеда занимается со мной не меньше пары часов, а незадолго до ужина мы неизменно выходим на небольшую прогулку по ближайшим улочкам, и с каждым разом Даниэль шагает ровнее, увереннее, а прогулки становятся чуть дольше, маршруты извилистее. Да, Даниэль стремительно выздоравливает.
Вечером мы ужинаем тем, что вновь послала тётушка Куро, пьём чай и… расходимся по разным спальням.
На четвёртую или пятую ночь спокойствие разрывает крик.
Я подскакиваю, слепо оглядываюсь в ночной темноте, не могу понять, что случилось. Враги пришли? Крик из соседней комнаты, и кричит… Даниэль?
Да это не враги, это кошмарный сон!
Торопливо подвесив в воздух светлячок, я соскакиваю с кровати. Крик повторяется и стихает. Даниэль проснулся? Я всё равно выхожу в коридор и тихонько стучусь к нему в дверь, но в ответ только протяжный стон. Уже не сомневаясь, я вхожу, поднимаю светлячок повыше, и тусклый желтоватый свет озаряет спальню. Даниэль замотался в одеяло как в кокон, только голова торчит.
– Нет, нет, – повторяет он.
– Что случилось? – я сажусь на край кровати. – Хей, просыпайся.
Я бы тронула за руку или за плечо, но под закрученное одеяло не прорваться, и я провожу сначала по волосам Даниэля, потом по щеке. Как его разбудить? Не трясти же.
– Света? – он сам открывает глаза, но взгляд шалый, Даниэль ещё не отличает сон от яви.
– Да.
– Не уходи, – Даниэль пытается протянуть руку, но одеяло не пускает. – Света!
– Я рядом, – повторяю я как в самом начале. – Я рядом, Даниэль. Всё хорошо.
– Ты вернулась?
– Я никуда не уходила, я была в соседней комнате, – я делаю свет ярче.
Даниэль приходит в себя, он освобождается от одеяла, садится, проводит ладонью по лицу, выдыхает.
– Мне приснилось, что в тот день ты не ушла собирать вещи, а сразу использовала камень и исчезла… навсегда, а я остался в пустом доме.
– Я рядом, – повторяю я.
– Рядом, – эхом отзывается Даниэль, ловит мои пальцы, подносит к губам и невесомо целует.
Его губы, запомнившиеся мне по поцелую в первый день, когда я неуклюже пыталась напоить его и при этом не дать захлебнуться, сухие, похожие на луковую шелуху, стали мягкими, шелковистыми.
– Чаю? – предлагаю я.
– Я помешал тебе? Прости…
– Ерунда, – фыркаю я. – Точно не хочешь чаю? Отказываться, чтобы не напрягать меня сейчас, когда я уже встала, это глупость, ага?
– Точно, – улыбается он. – Вот если бы кофе из твоего мира…
– Если чай в обоих мирах растёт одинаково, то почему бы в этом мире не быть кофейному дереву?
Пить кофе на ночь… Нет уж. Неожиданно я широко зеваю, едва успеваю прикрыться рукой.
Я ловлю взгляд Даниэля. Он смотрит так, будто хочет предложить лечь рядом. Не переспать, а именно лечь и выспаться до утра в обнимку, устроить меня на роль большой плюшевой зайки, караулящей сон. Но Даниэль не предлагает. То ли сдерживает порыв, то ли я нафантазировала, чего нет.
– Спокойной ночи, – желает мне Даниэль и окликает, когда я уже на пороге. – Света, спасибо, что разбудила.
– Всегда пожалуйста, – хмыкаю.
Я возвращаюсь в свою комнату, забираюсь под одеяло и прикрываю глаза, но сон не идёт. Я ещё пару раз зеваю и вроде бы проваливаюсь в дрёму, но настолько зыбкую, что тает с приходом рассвета. Впрочем, усталости я не чувствую, наоборот, в душе кипит желание начать новый счастливый день.
Даниэль упомянул кофе? Он явно шутил и точно не имел в виду, чтобы я достала кофе через зеркало, как он называет планшет, но…
Плашка прыгает в руку, и я жму на иконку Системы, открываю каталог, вбиваю в поиск "молотый кофе". Как я буду заваривать кофе без кофемашины отдельный вопрос. Может, взять готовый капучино?
Только вот ни молотого кофе, ни уже готового в красивом картонном стаканчике под крышкой в каталоге нет.
– Что за ерунда? – спрашиваю я вслух.
Я пробую запросить просто кофе, и результаты наконец появляются. Но какие!
Обычного кофе у Системы нет.
Есть волшебный.
Если подумать, в каталоге я вообще не видела ничего простого. Одежда, какие-то рядовые предметы – всё, что мне попадалось, либо являлось магическим сырьём, либо было зачарованно и по сути представляло из себя артефакты.
Судя по звукам в соседней комнате, Даниэль проснулся.
Ну, нет. Сегодня утренний напиток подаю я.
Глава 49
Про самые дорогие сорта кофе, когда зёрна проходят через пищевой тракт слонов – "Блек Ивори" – или мусангов – "Копи Лювак" – я слышала и читала, но не пробовала. Система же предложила мне кофе, прошедший через желудок искристого единорога. Вероятно, тот самый вид единорогов, из молока кобылиц которых было спасшее Даниэля масло.
Ну как тут устоять?
Я покупаю пачку, а заодно беру зачарованную джезву. Как обещает описание, джезва из мифрила идеально раскроет вкус любого кофе, причём мастерство не нужно, роль кофейного гуру исполнят чары.
Выглянув в коридор, я убеждаюсь, что Даниэля нет – не будем портить ему утренний сюрприз.
Кстати, а где он? Мне показалось, что я слышала шаги, то есть из спальни Даниэль ушёл…
Обнимая пару из джезвы и кофейной пачки исключительного сората, я спускаюсь в кухню. Джезва работает на магии, плита мне не нужна, а вот поднос и сервиз…
За окном чудится движение.
Опять кого-то лезет?!
Я шарахаюсь в сторону, чтобы меня не увидели через стекло. Звать Даниэля? А вдруг, пока я буду бегать и искать, незваный визитёр скроется? Подкравшись к окну, я встаю сборку и плавно оттягиваю кружевную штору, выглядываю. И больше не таясь приникаю к стеклу.
Визитёров нет, движение есть.
На площадке внутреннего двора раздетый по пояс Даниэль замер напротив деревянного чучела. В руках меч. Я невольно замираю в восхищении. Тело подтянутое, рельеф красиво очерчен. Невозможно поверить, что Даниэль полгода неподвижно лежал. Но ведь он маг…
Даниэль, ещё мгновение назад расслабленный, делает выпад, и от чучела отлетает щепка. Взмах, ещё взмах. Меч размазывается в пространстве, за движением невозможно уследить, щепки летят с такой быстротой, что чучело окутывает облачко стружки.
Ещё выпад. Меч проходит наискось, и острие вонзается к деревянный корпус, туда, где у противника должно быть сердце. Но я слежу не за мечом, а за игрой мышц.
Даниэль и вчера тренировался? А позавчера?
Сколько раз я пропустила?!
Чувствую себя… обкраденной.
Даниэль продолжает тренировку, но вряд ли она продлится долго. Заметно, что темп теряется, меч лежит в руке уже не так уверенно. Я вспоминаю, что вообще-то пришла не глазеть, а заварить кофе. Но ведь заваривать можно и у окна, верно?
Я разливаю кофе по чашкам, пробую.
Хм…
Необычный вкус, какой-то… некофейный, а бархатный, насыщенный орехово-шоколадный, на языке тает со сливочным послевкусием. Пожалуй, разбавить молоком – убить напиток.
Даниэль заканчивает, опускает меч и делает несколько взмахов руками, сбрасывая напряжение, успокаиваясь. Я подхватываю поднос. Боковой выход недалеко от кухни, и я успеваю вовремя.
Впрочем Даниэль давно заметил мои подглядывания – ждёт, стоит у трёхступенчатой лесенки и смотрит с лёгкой полуулыбкой. Рубашку не надел. Нарочно?
– Доброе утро! – бодро здороваюсь я.
Ступеньки стараниями сестёр чистые. Я сажусь на верхнюю и ставлю поднос рядом с собой. Даниэль чуть теряется. Ну да, некоторая моя бытовая… приземлённость порой ставит его в тупик. Даниэль привык, что спят в спальне, едят в столовой, а идея пить утренний кофе на ступеньках чёрного хода для него… радикально нова, но он не корчит рож, не кривит нос, а с улыбкой садится ступенькой ниже и поворачивается ко мне.
– Пахнет вкусно, – улыбается он.
Ему действительно нравится?
– Кофе. Очень хороший кофе.
Рассказывать про то, что зёрна прежде, чем оказаться в наших чашках, совершили путешествие через пищеварительный тракт единорогов, я, пожалуй, не буду.
Даниэль пробует:
– Вкусно. И необычно. Света… ты сказала, что это растение? Твоё зеркало может показать, как оно выглядит?
– Хочешь найти? Да, без проблем покажу.
Даниэль ведь не для себя будет искать, для меня. Приятно…
Мы сидим, по глотку пьём кофе, и кажется, что всё хорошо, настоящая идиллия… Но повисшее молчание какое-то неловкое, над нами будто незримые тучи сгущаются, а воздух густеет как кисель.
Очередное недопонимание? Вроде бы, нет…
Я прислушиваюсь к внутренним ощущениям, пытаюсь понять, что не так, и ловлю ответ – Даниэль чем-то обеспокоен. Наверное, и кошмар ему ночью приснился не просто так.
– Хорошее утро…
– Что случилось, Даниэль?
– Так заметно? – он досадливо морщится.
– Мне – да.
– Не нравятся новости из столицы. Я подозреваю, что наше исчезновение обнаружили, и продолжая бездействовать, я отдаю время врагу, лишаю себя преимущества неожиданности.
– Ты…
– Я закончил расчёт ещё два дня назад, Света. Тот свиток, который ты мне купила, очень помог. Позавчера и вчера я пересчитал ритуал с нуля, и результаты сошлись. После завтрака я проведу призыв.