– Марьяна зажмурилась, помотала головой, прогоняя воспоминания.
–Иты сиганула в колодец ее спасать?
–Нет, я наклонилась над колодцем, а она… прямо из воды…– Марьяна открыла глаза, в упор посмотрела на Моргана,– схватила меня за шею и утащила в колодец.
Это все, что я помню. Ясумасшедшая, да?
–Ты не сумасшедшая.– Он разлил по рюмкам остатки спирта.– Что-то с этим колодцем точно не так. Аты видела в колодце рыбу?– спросил он после небольшой паузы.
–Рыбу?– она замерла с рюмкой в руках.– Какую?
–Похоже, ту самую, что и прошлой ночью. Это, конечно, бред, но мне показалось, что рыба вытолкнула тебя на поверхность.
–То есть спасла?
–Похоже на то.
–Как дельфин?
–Ну, на дельфина она похожа разве что размерами.
Прежде чем заговорить, Марьяна посмотрела на свои руки.
–Покрайней мере, рыба была настоящей.
–Аженщина?
–Не знаю.
–Но она ведь как-то утянула тебя в колодец.
–Не знаю.– Марьяна осушила свою рюмку, сунула в рот черешню. Изглаз ее катились слезы.– Это от спирта,– сказала она зло.– Очень крепкий.
–Нато он и спирт,– Морган ободряюще улыбнулся.
–Теперь твоя очередь,– сказала Марьяна, вытирая слезы.– Как ты там оказался?
–Решил вернуться.
–Зачем?
–Хотел попросить у тебя альбом с чертежами графа.
–Зачем?– в ее голосе Моргану послышалось разочарование.
–Яведь строитель, мне любопытны такие вещи. Да и колодец этот– занимательная штука. Хочется понять, как он устроен, для чего он вообще нужен.
–Язнаю, как он устроен. Он действительно необычный. Скажи, ты в самом деле веришь в клад?– разочарование в ее голосе сделалось явным.– Думаешь, там, в чертежах, есть что-то важное?– Не дожидаясь ответа, Марьяна встала, вышла из кухни.
Морган хотел было пойти следом, но передумал, с тоской посмотрел на опустевшую склянку из-под спирта. Где-то он уже видел что-то похожее. Марьяна вернулась через пару минут, в руках у нее был альбом и что-то похожее на водительскую аптечку.
–Вот,– она сгрузила вещи на стол.
–Аэто зачем?– Морган покосился на аптечку.
–Для перевязки. Надо было сразу, но я как-то забыла. Прости.
Он тоже забыл, ни разу не подумал о том, что мокрую повязку нужно сменить. Марьяна действовала ловко и уверенно размотала старые бинты, внимательно изучила рану.
–Не так хорошо, как хотелось бы, но сойдет,– сказала она наконец.– Не нужно ее мочить.
–Да все как-то не получается,– усмехнулся Морган, наблюдая, как Марьяна срывает обертку с нового бинта.– Явот все думаю про эту женщину,– сказал он, когда перевязка была закончена.– Это, наверное, прозвучит странно, но мне кажется, она не человек. То есть не совсем живой человек.
–Призрак?– Марьяна посмотрела на него искоса, не понять, то ли осуждает, то ли одобряет.
–Валентина рассказывала нам вчера про Хозяйку колодца.
–Думаешь, это была она– Наталья?
–Думаю, это похоже на бред, но все же посуди сама, вчера мы с Сотником видели, как Хаврошечка спрыгнула в колодец, а потом она явилась нам во плоти, живая и невредимая. Ты же видела свою знакомую, которой здесь не может быть физически. Асегодня, как думаешь, кого ты видела сегодня?
Прежде чем ответить, Марьяна долго молчала, перекатывала по столу бордово-черную черешню.
–Наней было шелковое платье, длинное, с открытыми плечами. Такие сейчас не носят.
–Ав конце девятнадцатого века?
–Яне знаю, я не сильна в истории моды.
–Но чисто гипотетически, это могла быть графиня Лемешева?
–Не знаю.– Черешня в тонких Марьяниных пальцах превратилась в красную кляксу. Густой черешневый сок был похож на кровь. Морган моргнул, прогоняя наваждение.
–Тебе пора спать,– он протянул Марьяне полотенце.
–Да.– Она вытерла пальцы, встала из-за стола, покачнулась. Похоже, спирт начал действовать.– Ятолько не знаю,– растерянный, чуть расфокусированный взгляд, подтвердил его догадку,– не знаю, где тебя положить.
–Ямогу переночевать в машине,– Морган решил быть джентльменом до конца.
–Нет,– она покачала головой,– в машине будет холодно. Ты видишь, какая ночь.– Она глянула в черный провал окна.
–Тогда на полу.– Этот вариант нравился ему чуть меньше, чем ночевка в машине. Сказать по правде, гораздо больше ему нравилась Марьянина тахта, широкая и удобная, но предлагать такое даме…
Дама приняла решение сама, единственно разумное решение.
–Япостелю нам на тахте. Хорошо?
Морган ободряюще улыбнулся, сказал смиренно:
–Как тебе будет удобно.
–Мне будет удобно в халате и с краю.– Не дожидаясь ответа, Марьяна вышла из кухни.
Морган встал, сполоснул рюмки, выбросил в мусор склянку из-под спирта, стер со стола черешневый сок. Когда он вошел в гостиную, тахта уже была расстелена. От камина волнами шло тепло.
–Только у меня всего одна подушка.– Марьяна сидела на краю тахты.
–Это не проблема, я могу обойтись и без подушки,– Морган присел рядом.
–Мы просто ляжем спать.
–Ну разумеется. Вечерок был… выматывающий. Сон– это единственное, что нам сейчас нужно.
И ведь он почти не кривил душой. Ну разве что самую малость.
Морган уже лежал у самой стены, забросив руки за голову, а Марьяна все кружила по комнате, поправляла, убирала, выключала. Действия эти казались ему совершенно лишними, но нарушать привычный ход вещей он не собирался. Наконец погас ночник, комнату освещал лишь красный свет догорающего камина. Марьяна легла на тахту, на самый край, натянула одеяло до подбородка.
–Спокойной ночи,– послышалось в темноте.
–Спокойной,– он улыбнулся, перевернулся на бок.– Не бойся, все будет хорошо.
–Хочется верить.– Вее голосе не было ни капли оптимизма.
Морган проснулся от холода. Холод заполнял комнату, оплетал тело ледяными щупальцами. Вкромешной темноте Морган попытался сесть. Холод и сырость тут же забрались за пазуху, сквозь кожу просочились в тело, пропитали его, как вода пропитывает губку. Это место другое, не уютная гостиная старого флигеля, это шахта, бездонная, сочащаяся холодом и сыростью, наполняющаяся странными звуками: плеском воды, шорохами, тихим девичьим голосом. Колыбельная доносится сверху. Если поднять голову, то можно увидеть звезды. Оказывается, со дна колодца даже днем можно увидеть звезды. Теперь он точно это знает. Колыбельную нарушают лязг металла и сиплый голос:
–Ты все еще жива?..
Отвечать не хочется, на разговоры нет сил. Все силы выпил холод. Босые ноги касаются мокрого камня. Воды немного, с ладонь высотой. Можно сесть, обхватить колени руками. Можно даже лечь, но это не спасет от холода. Иот воды не спасет. Вода сочится из трубы, пока еще тонкой струйкой, но скоро ручеек превратится в поток…
И вот уже нечем дышать, тело, точно щепку, кружит в водовороте, отрывает от каменного пола, тянет вверх, к забранному кованой решеткой небу. Страшно…
Морган очнулся от собственного крика, а еще от чужих ладоней на своем лице…
В темноте, такой же кромешной, какая была во сне, он почти ничего не увидел, но здесь, в этом реальном мире, было жарко. Реальный мир окутывал теплом, гладил по лицу горячими ладонями, шептал испуганно:
–Морган, ты что? Яедва тебя добудилась. Что-то случилось, да? Тебе плохо?
Жаркий шепот совсем рядом, над ухом. Аесли шепот рядом, значит, губы тоже рядом. Теплые, настоящие…
Перехватить запястье, поцеловать в то место, где тревожно бьется тонкая жилка. Сначала одну руку, потом другую.
–Мне не плохо, мне хорошо.
Когда ты только что умирал, захлебывался озерной водой, а потом вдруг очнулся в постели красивой женщины, когда ты больше не мертвец, а мужик из плоти и крови, хочется жить. Отчаянно, на полную катушку. Подминая под себя гибкое женское тело, стаскивая с него халат, перемежая извинения с нетерпеливым рычанием, стараясь одновременно быть нежным и получить свое– вот это настоящая жизнь!
–…Что тебе приснилось?
Они лежали рядом, уставшие, получившие все, что хотели от этой ночи и друг от друга. ИМарьяна больше не куталась в свой халат. Даже в простыню не куталась, потому что в комнате было тепло и тела их до сих пор хранили недавний жар.
–Что это было?– Ладонь Марьяны легла ему на грудь мягко и требовательно одновременно.
–Яумирал,– сказал Морган беспечно. Теперь легко было быть беспечным, а о том, что призрачный мир может вернуться, стоит лишь заснуть, лучше пока не думать.
–Это, наверное, была очень страшная смерть,– Марьяна говорила серьезно.
–Да, не из самых приятных.– Он поймал ее руку, поцеловал ладонь.– Но ты меня спасла.
–Ты тоже меня спас.
–Главное, чтобы взаимные спасения не превратились в рутину.– Он пытался шутить, но чувствовал, как далеко Марьяне до настоящего спокойствия. Да и ему самому далеко, если уж начистоту. Сколодцем и творящейся вокруг него чертовщиной придется разбираться, потому что все дорожки, все ручейки в этом чертовом саду ведут к колодцу.
–Моя жизнь и так сплошная рутина.– Марьяна потерлась щекой о его плечо.– Была до недавнего времени. Теперь все изменилось.
–Надеюсь, я внес некоторое разнообразие.
Это был всего лишь секс, отношения, которые в обычных обстоятельствах не связывают и не привязывают, не дают ложных обещаний, но Моргану отчего-то хотелось, чтобы эта ночь запомнилась Марьяне не ужасами, а вот этим их… экспромтом.
–Внес.– Она перекатилась на живот, натянула на себя простыню.
–Итеперь мне пора валить?
За окнами забрезжил рассвет, еще слабый и неуверенный, но неуклонно набирающий силу.
–Ясварю тебе кофе.– Это был странный ответ– ни «да», ни «нет».
–Прямо сейчас?
–Утром.
–То есть я пока могу расслабиться?
–Можешь даже поспать.
–Знаешь, что-то мне не хочется спать.
–Ачего тебе хочется?
–Еще секунду назад мне казалось, что ничего, но я пересмотрел свои взгляды…
Этой ночью они так и не уснули, но Морган совсем не возражал против бессонницы такого рода. Да и сама Марьяна не выглядела смертельно усталой. В