Кеннет как-то странно на меня посмотрел, а затем снова застрочил перьевой ручкой по бумаге. – Хотите что-нибудь добавить?
– Нет. Я могу быть свободна?
– Распишитесь в протоколе, если согласны со всем изложенным в нём.
Я подошла к столу и взяла в руки протянутый лист. Пробежавшись глазами по тексту, отметила для себя, что в соответствующей строчке стояло «третий уровень подчинения огненной стихии», а затем поставила свою подпись, не забыв полностью указать имя и титул. Пока Кеннет заверял бумаги должным образом, я подошла к своей одежде и быстро оделась, очистив юбку и плащ с помощью бытовой магии.
– Все недоразумения исчерпаны, господин главный инквизитор?
– Абсолютно. О результатах расследования вам будет сообщено.
– Надеюсь, что не таким экстравагантным образом и не в столь неурочный час, как сегодня? – я кивнула на настенные часы, показывающие без четверти пять утра.
– Можете не сомневаться. Вас отвезти?
– Нет, спасибо. Я как-нибудь сама. Всё меньше сплетен будет.
На лице Кеннета явно прочиталось сомнение, что в таком виде удастся избежать кривотолков или хотя бы не найти себе приключений.
– Мой уровень владения магией вполне позволяет защитить себя. Прощайте.
Глава 32. Женщина-загадка
Не простила...
Я смотрел на удаляющуюся фигурку Этель Айвори, а в голове крутилась только эта фраза. Даже не знаю, почему для меня это было так важно, ведь она сама всё верно сказала: извинения были озвучены, согласно принятым в обществе нормам она их в любом случае обязана принять. И всё-таки внутри меня назойливо свербело недовольство из-за собственного просчёта. Я вообще редко ошибаюсь в собственных предположениях, всего раза три за всю свою жизнь было. Вот только два из них пришлись на Этель Айвори. Инквизиторам вообще нельзя ошибаться – слишком велика цена, потому что равна человеческой жизни, а то и нескольким. На этот раз никто не пострадал, кроме разве что моего самолюбия.
И всё-таки Этель Айвори не давала мне покоя. Чего только стоит её сегодняшнее появление! Увидев её на пороге собственного кабинета, думал быстро закончить очередной отчёт и извиниться. Но то, что произошло дальше, меня попросту ошарашило. Признаюсь честно: фигура у Этель Айвори оказалась просто потрясающая, одни ноги чего стоят. А как она двигалась! Если на первый взгляд кто-то мог подумать, что она пришла меня соблазнить, то тот глубоко ошибся. Этель явно знала, что делала, нанося прицельно таким оригинальным способом весьма ощутимые удары по моим самым больным местам, припоминая каждое сказанное ранее мной слово и даже не догадываясь об этом. Вот они, издержки профессии, будь они прокляты!
Ещё и это досадное упущение со временем! Естественно, что вызов на допрос в этот час выглядел именно так, как предположила Этель Айвори и вполне соответствующим тому образу, в котором я представал перед ней дважды. В сложившихся обстоятельствах мои попытки объясниться и извиниться были заранее обречены на провал. Я чувствовал себя нашкодившим мальчишкой, вынужденным как-то объясниться со строгим преподавателем за свою выходку. Главный инквизитор Рортана попал впросак! Даже на несколько мгновений потерял контроль над магией, позволив эмоциям взять верх над бесстрастностью. Подобное и вовсе было недопустимо! Мужчина должен быть сдержан и даже чуть холоден по отношению с противоположным полом, а инквизитор – тем более! Сам себе повторил эти правила, и сам почти тут же нарушил.
Я снова взглянул на часы на стене, а потом на закрывшуюся дверь. От сопровождения Этель Айвори отказалась, но время сейчас было не самое подходящее, чтобы позволить молодой женщине одной добираться до дома, ведь опасность может исходить даже от извозчика. А если учесть, а во что она была одета... Достаточно лишь того, чтобы плащ слегка распахнулся, являя соблазнительный верх, ещё больше распаляющий фантазию, чем приглушающий её... Выскочив из-за стола, я достал из платяного шкафа у двери цилиндр и трость, а затем быстрым шагом направился на выход, пользуясь короткими переходами, чтобы скорее добраться до дверей на заднем дворе здания инквизиции. Там всегда ожидали дежурные офицеры, переодетые в гражданское для маскировки. Я точно знал, что Этель Айвори ведут обычным путём, предназначавшимся для посетителей, так что по времени у меня была фора.
Оказавшись на крыльце, подал условный сигнал, и уже через несколько секунд сидел внутри экипажа, ничем не отличавшемся от обычных городских наёмных, курсирующих по улицам Рортана. Я приказал офицеру держаться на расстоянии от объекта, на который укажу и не предпринимать никаких действий до особых указаний. Обогнув здание инквизиции, экипаж выехал на проспект как раз в тот момент, когда край плаща Этель Айвори скрылся за дверцей, а лошадь, понукаемая извозчиком, зацокала подковами по мостовой.
Верон был опытным инквизитором и не одну сотню раз занимался слежкой или сопровождением, поэтому держался на приличном расстоянии от экипажа, в котором ехала Этель Айвори. Честно говоря, даже предположить не мог, что так всё обернётся, слишком уж плотно ко мне пытались подобраться различными способами во время следствия по делу Ханемана, даже смогли подкупить троих из отдела обработки корреспонденции, поэтому и пришлось на некоторое время лично заняться всеми входящими письмами, жалобами, анонимками и ходатайствами. Вот так ко мне и попал донос на владелицу кондитерской «Подарю вам счастье». Надо отдать должное, пирожные и торты у Этель Айвори действительно были вкусными и необычными, поэтому нет ничего необычного в том, что конкуренты попытаются всеми возможными способами её очернить. Но каким способом?! До меня доходили слухи о поздно закрывающемся кафе, которое приглянулось многим супружеским парам из высшего света Рортана, но я и подумать не мог, что речь идёт именно о детище молодой вдовы. До сих пор не уверен, что она действительно сама всем занимается, а не использует для прикрытия чего-нибудь противозаконного. И тут этот донос.
Прекрасная возможность проверить, не ошибся ли снова насчёт Этель Айвори, и не связана ли она с кем-нибудь из прихвостней Ханемана. Ведь до самого благотворительного вечера считал её просто очередной «подсадной уткой», с недюжинным актёрским талантом, ведь она так правдоподобно изображала возмущение, что едва не поверил. Появление Этель Айвори на благотворительном вечере у вдовствующей графини Леттери меня обескуражило, ведь так просто с улицы в этот день не попасть, даже предложив за участие крупную сумму. Факт знакомства с самими хозяйками дома меня немало удивил и поставил под сомнения, что молодая вдова является очередной аферисткой. А ведь я был уверен, что это так. Слишком яркая, приковывающая взгляд... Независимая и держащаяся с достоинством даже когда делал весьма недвусмысленные намёки, особенно во время встречи в переулке во время задержания Ханемана. Всё сходилось одно к одному.
Перед тем как подписать постановление об обыске, мельком просмотрел личное дело Этель Айвори, но не нашёл там ничего, за что можно было бы зацепиться. С другой стороны, многие преступники ведут двойную жизнь, притворяясь добропорядочными гражданами. Вот только сегодня я не почувствовал в ней второго дна. Уверенная в себе и своей правоте молодая женщина, довольно-таки слабый маг, хотя и умело владеющая своим даром. Я хотел до этого извиниться, даже нашёл визитку с адресом кондитерской, намереваясь переговорить без свидетелей, раз на благотворительном вечере не удалось, но попал в день открытия! Хотя никаких подобных объявлений не встречал и даже не слышал. На всякий случай даже купил свежий выпуск газеты, подумав, что мог пропустить: всё-таки меня в первую очередь всегда интересует не светская хроника, хотя и её приходится почитывать.
Всё-таки Этель Айвори – женщина-загадка. Да, она родом не из этого мира, но всё-таки прожила здесь достаточно продолжительное время, чтобы адаптироваться к местным порядкам. Никто никогда не открывает заведения без объявления об этом событии, наоборот, заранее кричат из каждого угла. Особенно в первый день, но мальчишек-зазывал тоже не увидел.
Наконец, экипаж остановился у дверей кондитерской, но выдохнуть с облегчением я смог, лишь когда Этель Айвори скрылась за дверями. Верон, как обычно, проехал до конца квартала и обратился лишь свернув на другую улицу. – Куда теперь, господин главный инквизитор?
– Обратно к зданию инквизиции.
У меня ещё остались кое-какие дела, но в первую очередь стоит разобраться с делом Айвори. Что-то я ещё хотел у неё спросить, но эпатажное появление молодой вдовы капитально выбило все мысли из головы, а потом как-то всё пошло не так.
Глава 33. Этель
Ещё отъезжая от здания инквизиции, я заметила, как из-за угла показался ещё один экипаж. Учитывая, что извозчики даже днём неохотно любят проезжать мимо этого места, сомнений не осталось, что Кеннет всё-таки послал кого-то за мной проследить. Но я настолько устала после всего этого, даже сил повозмущаться не осталось. В конце концов, не в моём положении устраивать сейчас разбирательства, высказывая претензии насчёт того, что вполне самостоятельно могу добраться до дома. Как вспомню всю «радость», которая сопровождает иномирянок, у которых обнаруживается высокий уровень магии, так вздрогну.
Первые полгода на начальную адаптацию, если находился маг, согласный стать куратором, потом предстояло отбыть в закрытый пансион для попаданок с магическим даром выше третьего уровня и провести там несколько лет. Если нет, то сразу. Насколько мне было известно, это заведение представляло собой среднее между монастырём и тюрьмой, если сравнивать с описаниями, которые доводилось слышать в своём мире. Определённого срока обучения не было, всё зависело от заключения комиссии, основывавшейся на характеристиках, полученных от преподавателей и кураторов. Проблем с обучением у меня никогда не было, а вот характер... Я и сейчас-то нет-нет, да покажу крутой нрав, а одиннадцать лет назад совсем горячая была, могла высказать любому всё, что думаю как о человеке, так и о ситуации. Таких не любят нигде, просто в родном мире всё намного проще. А тут достаточно было просто заявить о недочётах системы, чтобы улучшить качество жизни, как сразу попасть в «чёрный список», а дальше либо пока тебя не сломают до уровня покорности, либо с такой паршивой характеристикой выпустят, что отпетые маньяки рыдать от зависти будут. Но даже не это меня напрягало.