– Теперь понятно, зачем ему Адель! – заявил басом Фоля.
Я посмотрела на него, готовая к откровению.
– Ну-ка!
– Не томи, Фолюшка!
Темный гримуар выдержал паузу и возвестил:
– Чтобы использовать в запрещенном кровавом ритуале и получить неограниченную власть! Господство над мирами! Чтобы каждая тварь дрожащая знала, кто властелин! Кто поставит на колени и темных, и светлых…
– Ты только что говорил, что от мирового господства желающих отделяет лишь мышь и кот, – не удержавшись, напомнила я.
Гримуар лишь закатил глаза.
– Версия с влюбленностью как-то более подходит, да? – обратилась к Марель Сара. Мышка говорила сухо и, судя по всему, с радостью бы вообще не общалась с Книжулей, но дело считала превыше всего.
– Почему нет? Аделюшка у нас красотка, – поддержала она гримуар, старательно не обращая внимания на холодок в голосе заклятой подружки. – Я могу поверить, что мэр потерял голову от любви и теперь готов на все.
– Вот когда-нибудь вы все поймете, что я был прав, но будет уже поздно, – в сердцах обиделся Фоля и улетел.
– Только метка откуда? – озадаченно вопросила Сарочка. Внимательно посмотрела на меня. – С кем-нибудь знакомилась?
– Нет, – ответила я и задала вопрос, который меня интересовал больше всего: – Зачем ставить на меня метку, которую видит только нечисть, если их в нашем мире нет? Сохраняет ли она здесь свои функции?
– Хорошие вопросы, еще бы на них найти ответ, – проговорила мышка. Затем хлопнула лапками, и в воздухе возник… Лист! Тот самый! А потом в свете искр возникло перо.
Сверху виднелись два списка – сначала с именами женихов, потом с именами потенциального убийцы. Внизу мелкими буквами даже голосование на роль жениха Лайны было!
– Итак, я ставлю на то, что метку поставил мэр. – Мышка решительно вывела на свитке вопрос: «Кто поставил метку Креа?»
– И я, – горячо согласилась Сара и посмотрела на меня: – А ты?
Я, если честно, не знала даже, что и предположить. Слишком мало у меня было информации о темном мире.
– Я подумаю об этом завтра, хорошо? Пока все слишком сложно.
– Пойдемте тогда выпьем чаю. – Мышка вновь хлопнула лапками, и памятный свиток с пером исчезли.
Вот от успокаивающего отвара перед сном я не отказалась. И мы все направились в сторону столовой.
Утром я проснулась от того, что меня тормошила Марель.
– Вставай, Адель! Уже утро, вообще-то!
Я еле разлепила глаза и посмотрела на бодрую мышку в уже привычной одежде. Тот же белый чепчик с кружавчиками и передник с кармашками.
– Что такое? – спросила я, садясь на постели. – Сколько времени?
– Какая разница? – с раздражением спросила моя бухгалтерша. – Работы много, давай поднимайся. Я тут прогулялась от безделья по особняку. И что скажу – ужас! В бумагах полный беспорядок, меня чуть инфаркт не хватил, когда я просто глянула на несколько годовых отчетов! Да тут воровали все, кому не лень! А кому было лень, превозмогали себя и тоже воровали!
Что-то такое я и сама заметила, но сделать уже ничего не могла – дядины работники сбежали вместе с ним.
– Это да, – вздохнула я. – Но сейчас все более-менее нормально. Я половину бардака разгребла, сейчас ищем управляющего…
Я зевнула.
Марель положила лапки на бока. Покачала головой.
– А ремонт? Ты этих лентяев проверяла?
– А что ремонт? У мастеров дедлайн до конца недели… – насторожилась я.
– Ты смотрела, что там у них творится?
– Смотрела, – сказала я и уточнила: – Позавчера.
Нечисть закатила глаза:
– Ну вот ты не заходишь, потому у них стимула нет. А там конь не валялся! Они не то что до конца недели – до конца года не управятся с подобной скоростью.
Мне честно стало стыдно, что у меня вообще была личная жизнь. Я ведь вчерашнее утро потратила не на посещение разрушенной столовой и разговор с ремонтниками, а на уход за кожей и бытовые женские радости. И вот тебе итог.
– Я тебя поняла, Марель. Встаю-встаю, – сообщила я мышке, с трудом поднимаясь с кровати и ступая на холодный пол.
– Молодец! Ты пока приводи себя в порядок, а я побегу по делам.
И мышка выбежала из моей спальни. Я проводила ее заторможенный взглядом, потом с улыбкой посмотрела на новый букет от лорда Ибисидского. Он присылал каждый день исключительно белые пионовые розы, которые предварительно запечатывал магией. Чтобы не повторилась прошлая ситуация с отравлением.
Помимо восхитительного запаха, букеты отличались стойкостью. И пока ни один не пришлось выбросить. Я попросила Бетси разнести их по дому и наслаждалась.
Сидишь в столовой и завтракаешь – в центре стола букет. Идешь разбирать корреспонденцию и зависаешь на несколько минут, нюхая сначала тонкие молочные лепестки, а потом только приступая к работе. Собираешься на улицу – у самых дверей, рядом со шкафом с верхней одеждой, еще одна ваза с цветами.
И сейчас я тоже увидела у комода розы, а губы расплылись в улыбке уже сами. Руки сами полезли к стоящей сверху небольшой открытке.
«Доброе утро девушке, которая прекраснее всех цветов».
Не знаю, писал и выдумывал эти надписи лорд Ибисидский сам или делегировал на цветочный салон или своих помощников, но… Признаюсь, мне эти записки очень льстили.
Только улыбка моя держалась на губах, пока я не вспомнила о печати принадлежности. А вдруг высшая нечисть, поставившая на мне метку, – это действительно мэр?.. Я пока слабо представляла, зачем на меня что-то ставить, если другие не могут ее видеть. Но и это не радовало совершенно!
Еще прошлое происшествие с Лилит показало, что надо быть готовой к тому, что предать может даже тот, на кого ты рассчитываешь.
И если это Лаор?.. И он не помогать мне хочет, а преследует свои цели? Теперь я сомневалась, что могу довериться кому-то полностью.
Но самый главный вопрос действительно в том, зачем ставить метку, если ее никто не видит! Нечисти в жилых районах немного. Прорывы очень редкие, тем более опасной нечисти, которую был бы смысл предупреждать о том, что эту конкретную Адель жрать не надо.
Ладно…
Как обычно, раз мы не может прямо сейчас что-то решить, надо заняться тем, что можем!
Через полчаса я уже входила в столовую, решительно распахнув двери.
Конь тут действительно не валялся. А вот рабочие валялись – точнее, нагло спали прямо на полу, постелив ватные матрасы!
А ремонт едва ли близился к концу – просто они каждый раз, когда я заходила, изображали бурную деятельность. Сегодня же они не успели даже проснуться. Видимо, сказывалось похмелье – рядом с их импровизированным ложем я обнаружила пустые бутылки из-под пива на разлив.
Стоит ли говорить, что я была очень злая? Поэтому, совершенно не заботясь о том, что мужчины спят сном младенца, хлопнула несколько раз ладонями.
– Нрот, что за шум?.. – хватаясь за голову и щурясь, проговорил один из ремонтников, приподнимаясь.
Он несколько секунд фокусировался и наконец заметил меня. Проморгался, вероятно, в надежде, что я исчезну.
Но я тут как раз была куда материальнее их работоспособности.
– Леди Харвис, как я рад видеть! – с кривой улыбочкой проговорил мастер, поднимаясь и в спешке расталкивая друзей. Коллег. Или собутыльников. Тут уж как смотреть – многогранные личности!
– Ты че, еще рано… – с закрытыми глазами бормотал один.
– Отвали, пока твои руки не засунул… – экспрессивно начал второй.
– Заткнись и вставай! Здесь хозяйка! – прошипел помятый проснувшийся.
– Ну что вы, пусть продолжает. Мне тоже интересно, куда определять руки неторопливых мастеров. В идеале – отдельно от туловища. Так сказать, компактнее! – Мой голос звенел от злости.
По коже тут же пробежали искры. Я чувствовала, как появляются язычки пламени. Видимо, пора хоронить мою нервную систему. Все.
Глава 11
Четверо мужчин подобрались, выпрямились, словно бы до этого не валялись, а усердно работали. Только успевали пот с лица смахивать!
Но столовая до сих пор пребывала в печальном состоянии. И если с паркетом мастера кое-как справились, то стены… Они даже с не пострадавшей стены сняли штукатурку – и, собственно, все. Легли на бочок.
– Леди, вы только не горите, – выдохнул один из наглецов, попятившись.
– Мы в графике! – заверил бригадир.
– Еще месяц, и мы все, честное слово труженика! – Третий тоже сделал несколько шагов назад.
Четвертый молча кивал их словам. Видимо, или он не обладал даром красноречия, как соратники, или выпил накануне больше всех и не мог прийти в себя.
– Какой месяц?! – У меня от шока даже на миг погасли искры. Но затем от злости они вспыхнули вновь. – Вы мне обещали все сделать за неделю!
Весь священный ужас в их глазах испарился мигом! Осталась жажда наживы, потому что только взгляд бригадира блеснул не хуже отполированного золотого.
– Так неделя – это мало, миледи-с! – живо отозвался мужчина.
– Как это мало? Вы сами мне говорили, что за пару дней все закончите, – напомнила я, закипая.
– Пару дней только на одну стену надо, дорогая наша леди Харвис! А у вас там четыре стены, потолок. Да и площадь, сами понимаете, большая. Сложновато.
Я не понимаю, они самоубийцы? Или я не грозная от слова «вообще»?
– То есть вы не справитесь, мне искать новых рабочих? – сощурилась я, скрещивая руки на груди и мысленно сожалея о том, что еще в прошлый раз я пошла в разнос и показала свои силы. И судя по поведению – то ли они магичек в гневе каждый день видели, то ли вино у меня в подвалах особенное. Страх напрочь отшибающее.
– Ну что вы, конечно, справимся, дорогая наша миледи, – любезно отозвался он и сказал то, к чему вел: – Но за доплату. Сами понимаете, придется день и ночь работать, чтобы успеть за неделю. А у нас семья, дети маленькие, жене помогать не сможем…
Короче, это не я дорогая, а скорее работники золотые. В прямом смысле слова.