Мы замолчали. В комнате стало так тихо, что было слышно, как потрескивает уголь в камине.
Дар всё ещё смотрел на меня. Пристально. Слишком долго. А я…
А я пыталась понять, почему сердце стучит, как у подростка, а смотреть ему в глаза и не краснеть становится все труднее.
– Не знаю, что тебе сказать.
– Ты меня любишь?
От его прямоты я чуть не поперхнулась. Открыла рот – и тут же снова закрыла.
Вино шумело в крови. Камин грел, но я всё равно зябко поёжилась. Дар смотрел. Ждал.
А я… я не знала, что ответить! Вернее знала, но догадывалась, что своей прямотой сделаю больно. А мне почему-то не хотелось его ранить.
– Адель?
Одар настаивал, пристально, цепко глядя мне в глаза.
Стиснув пальцы, я вскинула подбородок и ровно ответила:
– Нет.
– Прекрасно, – мрачно отозвался Ибисидский и залпом допил остатки из бутылки.
– Но… ты мне нравился. Нравишься, – призналась я тише, чем собиралась. – До бала… я бы добавила «очень».
– А сейчас?
– А сейчас… мне страшно.
Он не отреагировал сразу. Просто продолжал смотреть. Медленно поставил пустую бутылку на пол, переплел пальцы и положил их себе на колено. И только потом, почти шепотом:
– Из-за меня?
– Из-за тебя… из-за себя… из-за мира во всем мире и того, что он так хрупок, – я неопределенно повела рукой, и вино в чашке качнулось, опасно приближаясь к ее краю. – Давай будем честны, Дар, скорее всего, если бы мы встретились в других обстоятельствах… Если бы не было магистра, из-за магии которого я теперь не доверяю себе и своим чувствам. Если бы не твои великие цели, в которых я не вижу себя от слова совсем. Все было бы иначе. В тебя сложно не влюбиться, если ты этого хочешь.
– Сколько комплиментов… но несмотря на то, какой я весь из себя обаятельный, ты вполне справляешься со своей симпатией, – сказал он, наклоняясь вперёд и упираясь локтями в колени.
– Раз у нас вечер откровений… – я замолчала, подбирая слова, но после лишь помотала головой и спросила как есть: – А ты-то почему меня любишь?
Такой вопрос сложно задать деликатно, так что не буду даже стараться.
– А демоны знают, Адель, – рассмеялся Дар и вдруг поднялся из кресла. Потянулся и, сделав несколько шагов вперед, сел на пол у моих ног. Положил голову на мои колени и перехватив мою ладонь, прижал ее к щеке. – Иногда я думаю, что это чувство, то ли мое наказание за все грехи разом, начиная с ворованных в детстве конфет, то ли испытание на пути к цели. На что я готов ради того, чтобы занять трон?..
Горячие губы прижались ко внутренней стороне моей руки, и я вздрогнула – от этого жара, от его дыхания, от обещания в серых глазах.
– Дар…
Он крепче прижал мою ладонь к своей щеке и прошептал:
– Ты не представляешь, как я скучал по такой близости. По тебе.
Я чувствовала, как вино медленно растекается по венам. Как кожа покрывается мелкими мурашками, а щеки краснеют, а дыхание становится поверхностным и более частым. Я предпочла списать это все на алкоголь, хотя я даже не допила чашку.
Может ли так развести от нескольких глотков? Или я опьянела от откровенного разговора?
– Ты пьян, – выдохнула я, но не убрала руки.
– Немного, – согласился Одар. – Но знаешь… сейчас я пьянее от тебя, чем от вина.
Он приподнял голову, но не отстранился – наоборот, подался вперёд, сокращая и без того крохотное расстояние между нами. Я уловила аромат – тёплый, насыщенный вином и чем-то пряным, едва уловимым, как дыхание на коже.
– Ты же говорил, что не прикоснешься без согласия, – прошептала я, отчаянно стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Так я и не прикасаюсь. Пока.
Дар провёл пальцем по воздуху в миллиметре от моей ключицы, не дотрагиваясь, но заставляя кожу вспыхивать будто от прикосновения.
– Я вообще очень терпеливый. Особенно когда вижу, как ты смотришь на меня.
А я смотрела. И отчетливо понимала, что мне хочется не только этого.
Он сел ближе, коснулся моего колена – легко, словно случайно. И я не отстранилась и не возмутилась.
– Ты боишься, что потеряешь себя и не справишься с новой ролью, – продолжил он, – но ты забыла одну важную вещь. Ты сильнее, чем кажешься. Тебя нельзя сломать. Нельзя навязать чувства, ты даже инкубу смогла противостоять, Адель. Ты умеешь говорить «нет» и умеешь делать правильный выбор.
Угу, именно поэтому я не хочу примерять корону. Но меня не особенно слушают.
Дар вдруг мягко взял моё лицо в ладони. Горячие руки обхватили мои щёки, а большие пальцы легли у скул. Он смотрел не в глаза, а казалось в самую душу. Как будто искал в ней ответы на очень важные вопросы.
И поцеловал.
Его губы были сначала осторожными. Слишком осторожными. Как будто он боялся спугнуть. Но я не отстранилась. Не запретила. Потому что там, в этой близости, было то, чего я так давно не ощущала – тишина. Покой.
Поцелуй углубился. Медленно. Нежно. Как будто время потекло вспять, а всё, что было до, не имело значения. Поцелуй был медленным, внимательным – таким, будто он запоминал вкус, ритм, каждый вздох. Его губы касались моих, но руки не двигались. Он держал мое лицо и только. Ни дюйма дальше. И от этой сдержанности становилось только жарче.
Когда он отстранился, всего на секунду, я не удержалась от вопроса:
– Держишь слово и не трогаешь?
– Потому что если трону, не смогу остановиться. А я хочу, чтобы ты захотела… первая.
Пальцы Дара снова скользнули в воздухе вдоль моей шеи – не касаясь. Но я вздрогнула так, будто он провёл по коже раскалённым лезвием. Еще один невидимый жест – по линии плеча. Он смотрел на меня, будто под гипнозом, но не делал ни шага дальше.
Мы снова целовались. Дольше. Глубже. С каждым движением всё меньше слов, всё больше тишины, насыщенной магией. Я чувствовала, как плавится воля – капля за каплей. И в этом было что-то освобождающее. Как будто я наконец позволила себе просто быть.
Дар отстранился первым. Долго смотрел. И вдруг заговорил совсем другим голосом – хриплым, низким:
– Адель…
Я едва слышно выдохнула:
– Мм?
– Останься со мной сегодня. Точнее, позволь мне остаться с тобой.
– Что?..
– Просто ночь. Я не трону тебя. Клянусь. Даже целовать не буду. Хочу просто… рядом. С тобой. Сон, ничего больше. Обещаю.
Он говорил это спокойно, уверенно, и всё же в голосе сквозила сомнение в том, что я соглашусь.
– Совместный сон ни к чему не обязывает. Не так ли?
На секунду воцарилась тишина. Только треск камина и моё сердцебиение, грохочущее в ушах. Я посмотрела на него. Такой красивый. Такой опасный. Такой близкий.
И всё-таки кивнула.
Мы поднялись наверх молча.
Он шёл чуть позади, как будто боялся спугнуть этот момент. Я чувствовала его присутствие кожей. Даже когда он ничего не делал. Особенно тогда.
В спальне было темно, я остановилась у кровати и обхватила себя за плечи, не зная, что делать дальше. Вина в крови было слишком мало для того, чтобы я ощущала себя непринужденно в такой ситуации. А отключающих голову поцелуев не было тоже.
И хорошо… наверное.
Дар тоже замер и только после паузы спросил:
– Где мне лечь?
Я развернулась к нему.
– Где хочешь.
Он кивнул, а затем снял сюртук, аккуратно повесил на спинку кресла, расстегнул верхние пуговицы рубашки и прошёл к кровати.
Я же взяла из комода самую пуританскую свою ночнушку и сбежала в ванную переодеваться. И уже там заглянув в зеркало шепотом себя спросила:
– Ты что вообше творишь, Адель?
Отражение не ответило, в ужасе пялясь на меня из зазеркалья. Нервно прикусив губу, я включила воду и сунув руки под теплую струю сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.
Не паникуй, Аделька. В конце концов вы уже вместе спали! В доме мэра Виллемара.
Точнее один раз спали, а другой переспали. Даже если Ибисидский вдруг сойдет с ума и набросится – Сара говорила, что так больно только в первый раз. А поцелуи мне понравились. Да и всегда нравились, будем честны.
А если не набросится – тем более ничего страшного.
Поплескав в лицо водой, я умылась и намазалась всеми вечерними кремушками. Заплела косу, затянула шнуровку горловины ночнушки и решительно открыла дверь.
Пора спать.
Дар лежал поверх одеяла, по-прежнему в рубашке и штанах.
Мой маленький внутренний паникер снова заорала, какого шуса мы на это согласились?! Но выгонять пьяного лорда в ночь было поздно. Демоны знают, куда он пойдет и что там с ним будет.
Шмыгнув под одеяло, я немного поворочалась и в конце концов перевернулась на бок. Он тоже. Теперь мы лежали лицом к лицу, на расстоянии вытянутой руки. Только не вытягивали. Словно между нами тонкий барьер.
– Не переживай, я совершенно безопасен, – тихо проговорил Дар. – Ты кружишь мне голову, Адель… и я безумно тебя хочу. Но еще больше я хочу ничего не испортить хотя бы в этот раз.
Молчание. Очень тёплое. Очень личное.
Он всё же протянул руку, но не коснулся. Остановился в воздухе, в сантиметре от моей щеки, и медленно провел линию скул, а после и губ.
Я закрыла глаза.
И впервые за много недель – уснула. Спокойно. Рядом с человеком, который разрушил мой уютный старый мир. И настаивал, чтобы новый мы построили вместе.
* * *
Пробуждение было ленивым, тёплым и неожиданно тихим. Я потянулась и наткнулась пальцами на теплое плечо. Дар не шелохнулся – спал на боку, с чуть взъерошенными волосами и расслабленным выражением лица.
И это было почти… по-домашнему.
Я выбралась из кровати, быстро переоделась в домашнее платье и спустилась вниз. На кухне, как ни в чём не бывало, хлопотал Кот – в поварском колпаке, с деревянной ложкой в лапе и абсолютно невозмутимым видом.
– Доброе утро, – зевнула я.
– Раз у нас гость, – протянул он, не поворачиваясь, – я накрою на две персоны.
– Это лорд Ибисидский, – почему-то смутилась я. – Жених… и кстати, почему он спокойно прошел в лавку?! У нас все в порядке с защитой?