Он взял мою руку, поцеловал пальцы.
– Постарайся не волноваться, – произнес, не выпуская мою ладонь.
– Я постараюсь, – сказала я. – Но ты тоже будь осторожен.
Он кивнул, неохотно встал и пересек комнату. Оказавшись почти у двустворчатых дверей, остановился. Посмотрел на меня через плечо… Очертания его фигуры начали расплываться, таять, и через секунду Дар исчез в мягком синем сиянии.
Я осталась одна. И странным образом – не растерянная и не встревоженная, а неожиданно полная энергии.
И я, как разумная хозяйка, немедленно принялась за дела.
Во-первых, подписала наконец всё, что лежало в ящике стола с позавчера.
Во-вторых, отдала распоряжение об организации праздника Рождения Весны в деревне. Близилась дата, нужно было уже готовиться – закупать необходимые продукты, продумать досуг… И так как это первый праздник, который я организую на своих территориях, то хотелось привнести что-то новое. А именно – фейерверк. Конечно, как в столице не получится, но будет все равно красиво.
В-третьих, прошлась по периметру поместья и зарядила все энергетические столбы не основного, а дополнительного контура.
А ещё… меня не тошнило. Впервые за эти несколько дней. Я даже с аппетитом пообедала!
Но ближе к вечеру в сознании начала просыпаться до сего дремавшая тревога.
Сначала было просто ощущение, что день слишком тихий. Потом появилось чувство, будто за мной кто-то наблюдает, хотя я была одна в кабинете. От этих дум сердце начало биться быстрее, а переживания, которые словно прорвали плотину, было не остановить.
Дар ушёл. Один. Вернулся в столицу, где его могли ждать враги. Это очень опасно.
А у нас будет ребёнок.
Я положила руку на живот. Внутри всё сжалось от сковывающего по рукам и ногам страха. Не за себя – за него. За нас. И в этот момент поняла: я не могу просто сидеть и ждать. Но что именно делать, я ещё не знала.
* * *
Солнце уже клонилось к горизонту, разливая по полу мягкий золотистый свет, когда в кабинете затрепетал воздух. Я оторвала взгляд от бумаг, которые вяло пыталась читать, и посмотрела в центр комнаты. Магическая рябь вспыхнула едва уловимым сиянием – и в следующее мгновение на этом месте оказался Дар. В привычном светлом костюме, который подчеркивал ширину его плеч, с уверенной осанкой. На его лице читалась тень усталости, но в серых глазах было спокойствие.
– Адель, – позвал он, и внутри меня поднялась волна тепла.
Я не раздумывала ни секунды – вскочила с кресла. Локтем задела стопку, и бумаги посыпались на пол. Но я даже не посмотрела, что именно уронила, и бросилась к нему. Прижалась всем телом, оплела его торс руками и только тогда выдохнула. Тревога, которая пружиной собиралась внутри, начала распрямляться.
– Как дела? – прошептала я.
– Лучше, чем могло бы быть, – пробормотал он. – День был… насыщенный.
– Я так рада, что все в порядке.
– Я тоже, – ответил он, коснувшись губами моих волос.
Некоторое время мы просто стояли, не отпуская друг друга. Потом Дар поцеловал меня в висок и добавил:
– Я сначала в душ. А потом всё расскажу.
Пока он мылся, я приказала слугам накрыть на двоих в столовой. Ужин был простым – жареная птица, тушёные овощи, свежий хлеб и ароматный чай с травами. Мы устроились рядом – наши колени иногда соприкасались под столом, а пальцы то и дело встречались, когда мы тянулись к бокалу или к чашке.
Дар ел с аппетитом. Видимо, днем, из-за дел, времени на еду особо не было. Я наблюдала за ним, радуясь, что он просто рядом.
Вдруг я заметила небольшую царапину на виске Одара. Практически затянувшуюся, он явно пользовался заклинанием… но утром ее точно не было.
– Откуда? – тихо спросила я.
Он, к счастью, не стал увиливать.
– Небольшой конфликт с союзниками. Я победил, – сказано это было явно с глубочайшим удовлетворением.
– Победил, – эхом откликнулась я. – Это хорошо.
Когда мы доели, слуги убрали со стола, принесли нам чай и удалились. Тогда я наконец набралась храбрости и заговорила:
– Ты уверен, что тебе вообще нужно воскресать?
Он поднял бровь, не сразу поняв, о чём я.
– В смысле?
Я поставила чашку на блюдце и пояснила, глядя на него:
– Посмотри, как всё обернулось. На тебя было совершено покушение, погибли твои подчинённые. Ты сам выжил, как я понимаю, только благодаря тому, что никто не подозревал о твоих способностях.
Он вздохнул и ответил твердо, не терпящим возражения тоном:
– Я знаю, что делаю, Адель.
– Угу… жив-здоров-орёл, – фыркнула я, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
– Если бы я не был уверен в своих силах, я бы этого не начал.
И тогда мои нервы сдали. Я поднялась со стола, прикусила от досады губы и сжала кулаки, сдерживая огонь, который вспыхнул в венах.
Выдохнула.
– Но ты не можешь знать, что случится завтра! – мой голос стал громче. – Разве это покушение входило в твои планы?
– Я рассчитал, что подобное может произойти, – спокойно отозвался мужчина и с усмешкой добавил: – И, как видишь, со мной всё в порядке. Смею тебя заверить, что умирать я пока не собираюсь, тем более при нынешних вводных.
Прелестно! Я едва зубами не скрипела от злости.
– А мне что предлагаешь делать? Просто сидеть и молиться, чтобы всё было в порядке и дальше, пока ты подвергаешь свою жизнь опасности? Да и я-то телепортацией не владею, Дар! И облик по щелчку пальцев не меняю.
Он посмотрел на меня пристально, и в этом взгляде было столько непоколебимого спокойствия и упрямства, что я почувствовала, как снова начинаю терять почву под ногами. Меня не собираются слушать. Дар придерживается своего плана и не отступит. От осознания этого стало горько.
– Что мне делать? – уже тише повторила я. – Ты хотел, чтобы я сделала шаг к тебе, и я это сделала. А ты гонишься за властью, не думая, что все может закончится… не очень хорошо. Что я могу потерять тебя.
– Тебе нужно просто верить мне, Адель. Все остальное сделаю я, чтобы обеспечить нам будущее.
Я открыла рот, чтобы возразить, но он не дал мне и слова сказать. Встал, подошёл, легко поднял меня на руки, как будто я весила как перышко и понёс в сторону моей комнаты.
– Дар! – пыталась я воззвать к его рассудку. Потому что в спальне мы однозначно продолжать беседу не будем – вряд ли это входит в его планы. – Мы ещё не договорили!
– Ты слишком много думаешь, моя нежная Адель. И слишком себя накручиваешь. Все будет хорошо, и я это тебе обещаю, потому что приложу все усилия.
Он положил меня на кровать, и, хотя я ещё пару минут пыталась говорить, от моих аргументов остались только обрывки. Дар целовал меня, гладил, шептал мне комплименты.
Меня покинул мой собственный здравый смысл. Сначала на часик. Потом ещё на два, потому что Ибисидский теперь уже не торопился.
И среди ночи еще раз.
Дар явно компенсировал всё то, что, по его мнению, раньше потерял. А мне слишком все нравилось, чтобы сопротивляться.
* * *
В комнате еще царил полумрак, едва брезжил рассвет, когда я проснулась. Пустая половина кровати уже охладела, и это значило, что Дар ушёл довольно давно. На подушке остался только слабый след от его головы и еле уловимый запах – смесь дымчатых ноток, муската и чего-то терпкого, что теперь я, кажется, чувствовала даже сильнее.
Сначала я просто лежала, уставившись в потолок. Потом повернулась на бок, подтянула одеяло, уткнулась в него лицом и позволила себе пару минут тишины. На сердце было тяжело. Потому что, несмотря на ночь, несмотря на все ласки и слова – тревога осталась.
Дар сказал: «я знаю, что делаю». А у меня было ощущение, что он ведёт себя безрассудно. Как ребёнок, которому кажется, что впереди у него вечность.
Ну и у меня заодно.
В голове крутился наш ночной диалог. Очень короткий, но емкий.
– Что ты выберешь: семью или власть? – спросила я, кутаясь в простыню.
– Можно сказать, что это философский вопрос, – усмехнулся Дар, ласково касаясь моего плеча и рисуя на коже какой-то диковинный узор. – Тебя потянуло на философию на ночь глядя, родная?
– Ответь, – попросила я и вновь повторила: – Семья или власть?
– Я предпочту взять от жизни все, Адель. Поэтому одно другому не помешает.
Я лишь горько улыбнулась. Его ответ тяжестью лег на грудь, давя на меня почти физически.
Я поднялась с постели, быстро умылась, переоделась и спустилась в гостиную.
Сара, как обычно, уже устроилась в кресле и перелистывала закладкой страницы утренней газеты. Марель сидела рядом и сразу махнула лапкой, едва увидела меня.
– Доброе утро, – буркнула я.
– Утро? Ну, оно-то может и доброе, но по тебе не скажешь. В чём дело, Адель?
– Вроде как ты должна порхать от счастья, – вставила мышка.
Я взяла чашку с мятным отваром, который заботливо оставила горничная, и устроилась на диване, закутав ноги в плед. Пауза затянулась.
– Он опять ушёл, – наконец сказала я. – Еще до рассвета.
Вроде как все было понятно: Одару нужно решить много вопросов. Но теперь мне было страшно… страшно, что не все его союзники таковыми окажутся. Страшно, что его величество король захочет заняться претендентом на престол более серьезно, а в обширные возможности действующего монарха я охотно верила.
Сара закрыла газету, швырнула ее левитацией на стол и приблизилась, зависнув рядом.
– Ты боишься, что не вернется? – спросила она.
Мышка же сложила лапки на груди, готовая меня слушать.
– Я боюсь, что он переоценивает себя. Я боюсь, что его убьют. А я останусь. С ребёнком…
Я провела рукой по животу. Все внутри всё сжалось от страха. Он ещё крошечный, безымянный, не скоро начнет шевелиться. Но он уже есть. Уже часть меня. И всё, что я делаю, отныне имеет вдвое больший вес. Любая ошибка скажется не только на мне. Я не могу позволить себе рисковать.
Я вздохнула и потерла виски.
– Знаешь, Сара, раньше мне казалось, что я справлюсь с чем угодно. Даже когда на мне поставила метку темная ведьма, было… не очень страшно.