- Так научите! – воодушевленно предложила я.
- Научить? – прищурился он, сверху вниз глядя на меня. – А вы не побоитесь пользоваться для этого своим даром? Ведь когда вы держите его в себе, вы невидимы для других магов, но стоит помагичить… В общем, давайте я покажу.
Он нахмурился, бросил взгляд на часы.
- Только у нас мало времени, на фабрике смена длится восемнадцать часов, так что скоро на работу. Так не хочется тащить вас в этот ад, мисс…
- Вы не тащите, а даете возможность, - улыбнулась я. – Давайте начнем прямо сейчас, я готова рискнуть.
- Риск благородное дело только в романах, - проворчал маг. – Ну да ладно. Вот смотрите. Давайте попробуем увидеть спектр магии Кнопы. Он похож на ваш, но немного видоизменен. Сосредоточьтесь… Нет, глаза закрывать не нужно. Призовите свою магию, нежно, ласково…
Он обошел меня, встал со спины, наклонился к уху, понизив голос до шепота.
- Почувствуйте, как она собирается в кончиках пальцев? Чувствуете? Она всегда появляется сначала именно там…
Я, как завороженная, кивнула. Пальцы довольно быстро стало покалывать.
- Много не копите, - предупредил он строго. – А теперь мысленно переместите ее на глаза, словно очки. Можете даже представить во всех подробностях: голубые линзы, стильная оправа. Любые, какие нравятся. Или шелковый прозрачный платок, через который вы смотрите на мир…
Я соткала очки-гогглы, такие же, как у него, только со стеклами цвета моей магии. Они поблескивали, переливались и я поднесла руки к глазам, собираясь надеть их.
- Мысленно! – напомнил маг, и я уронила руки вниз. А потом весь мир обрел четкость!
Сердце таксы, что сидела на полу, пульсировало. Я видела его даже через металлическую оболочку! И сияло оно голубым цветом моей магии, на краях приобретая розовый оттенок. И все вокруг было пронизано тончайшими магическими линиями, словно лесная паутина. Желтые, зеленые, с вкраплениями голубого. Странно, откуда бы это?
- Получилось! – с восторгом обернулась я к мистеру Вудсу лицом и в тот же миг ослепла.
Он сиял, словно сильнейший источник света, словно само солнце спустилось на землю и залило все вокруг своими лучами, все эти линии магии устремлялись к нему, сплетаясь в плотный узор и лишая зрения. От неожиданности я вскрикнула, закрыла лицо руками.
- Ой, Аннет, простите! – взволнованно усадил меня в кресло маг. – Я хотел показать вам свою ауру чуть позже, поэтому и встал за спину, чтобы вы не увидели раньше времени…
- Я ослепла! – выдохнула я и открыла глаза, уставившись на свои ладони. Нет, показалось, зрение при мне, но ощущение было такое, что меня хорошенько приложили чем-то тяжелым по голове, все вокруг странно гудело и перед глазами прыгали разноцветные искры.
- Не пугайтесь, это временно, - довольно ответил мистер Вудс. – Но вы ведь успели заметить мою магию в доме? Не волнуйтесь, это был всего лишь защитный полог для демонстрации. Разглядели цвет?
Я осторожно кивнула.
- Желтый, зеленый, с голубыми искрами…
- Правильно, - кивнул он. – Нет в мире одинаковой магии, каждая индивидуальна. Но цвета могут быть перемешаны очень похоже, лишь чуть-чуть отличаясь концентрацией, поэтому вычислить, кому принадлежат следы довольно сложно…
- Ваша аура такая яркая, - задумчиво покачала я головой. – Значит, мне вообще лучше не смотреть на магов? У всех такая?
- Не у всех, - улыбнулся он лукаво. – Я уникальный и без лишней скромности очень сильный маг. Но даже я, когда не использую магию, могу сойти за обычного человека. Особенно, если приложу к этому усилия…
- А я, когда пытаюсь разглядеть…
- Ваша магия чисто-голубого цвета, - ответил он на недосказанный вопрос. – Первый раз вижу такой чистый цвет, без примесей. А вот когда вы вдыхаете жизнь сердцу машин, он приобретает другие оттенки. У Лупоглаза и Кнопы разные, представляете?
- Как интересно, - искренне выдохнула я, все еще находясь под впечатлением.
- Магия вообще интересна, - подмигнул мне мистер Вудс. – Но, кажется, пришло время превращать вас в мужчину…
Чтобы замотать грудь пришлось пожертвовать простыней. Дышать было тяжеловато, но по сравнению с корсетом все оказалось не так уж и страшно. От усов пришлось отказаться – на моем лице они смотрелись чужеродно и притягивали не нужное внимание. От парика тоже – куда проще оказалось заколоть волосы наверх и нацепить кепку-восьмиклинку, которые обычно носили разносчики газет. Надела широкие штаны, рубашку с длинными рукавами, жилетку, что была мне велика, и превратилась в озорного пацаненка.
Детский труд стоил дешевле, чем взрослый, поэтому подростков с радостью брали на работу.
- Вот, смотрите, какой оболтус уже вымахал, - хлопотал вокруг меня Вудс перед управляющим фабрики. – Пора бы деньги зарабатывать! Не все на шее родителей сидеть!
Толстый, лысоватый мужчина без особого интереса посмотрел на меня.
- Сколько лет?
- Пятнадцать! – ответил за меня Вудс. Я молчала, боясь выдать себя слишком тонким голосом.
- У нас и с десяти берут, - хмыкнул управляющий, делая запись в пухлой потрепанной тетради. – Ладно, работать будешь всего двенадцать часов, а не восемнадцать. Оплата два серебряка за неделю. Опоздаешь на смену – выпорю. Увижу, что болтаешься без дела – выпорю. Будешь стоять у станка. Садиться строго воспрещается, разговаривать тоже, если отвлечешься от работы…
- Выпорю, - буркнула я, уткнувшись взглядом в носки своих сапог.
Мистер Вудс тут же наградил меня неслабым подзатыльником.
- Именно, - поднял на меня неприязненный взгляд управляющий. – Еще раз меня перебьешь, познакомишься с розгами уже сегодня. Ясно?
Я, не поднимая глаз, кивнула. Все говорили, что условия труда на фабриках ужасающие, но я не представляла насколько отвратительно еще и отношение.
- Так вот, - удовлетворенно продолжил он. – Сегодня поработаешь грузчиком. Рабочие под руководством инженера начнут разбирать сломавшийся погрузчик, будешь помогать. Ты тоже, - кивнул он Вудсу. – От вас, новичков, там пользы больше будет, чем за станком.
Я чуть не подпрыгнула от радости! Надо же, как повезло! Но улыбке отразиться на лице не позволила, ведь улыбаться по видимому тоже нельзя…
На фабрике изготовлялись хлопчатобумажные ткани. Пока мы шли до сортировочного центра, прошли через несколько рабочих помещений. Внутри стоял жуткий туман из взвеси хлопковой пыли, запаха машинного масла и чада газовых фонарей. А самое страшное, что здесь действительно работали дети. Длинные, бесконечные ряды машин, вдоль которых копошились рабочие разного возраста. Десятки маленьких тощих фигурок. К ногам некоторых ребят были подвязаны высокие деревянные колодки, чтобы они могли доставать до станков. И вид их был изнуренным и уставшим. Вот оно, детство нищих Желтых кварталов…
Я поежилась, чувствуя, как во мне поднимается ненависть. Почему кто-то богатеет, а кто-то каждый день губит здесь свое здоровье и жизнь? Почему так несправедливо все устроено? Окунувшись в этот ужас, увидев его изнутри, я сейчас как-никогда была солидарна с Кэтрин в желании, чтобы владельцы этой каторги захлебнулись в собственных отходах. Даже мелькнула мысль совершить здесь какую-нибудь диверсию, но… Люди и так идут сюда от безысходности, а так вообще останутся без доходов. Прежде чем ломать, нужно предложить что-либо взамен…
Сортировочный центр был огромным. У меня даже закружилась голова, когда я посмотрела вверх и увидела все эти перекрытия на огромной высоте, множество кран балок, дымящий локомотив прямо внутри с пока еще пустующими вагонами, огромные ящики и в центре всего этого, как умерший паук посреди паутины, сортировщик: лапы опоры расставлены в стороны и как будто согнуты в коленях-шарнирах, в центре кабина, а клешня, которой запросто можно наполнить половину вагона понуро висит… Я невольно присвистнула.
- Масштабы поражают, да, малой? – с гордостью спросил управляющий.
Я торопливо кивнула, пряча глаза.
- Так, вот ваш мастер мистер Николсон, на сегодня вы в его распоряжении, - он подвел нас обоих к мужчине лет сорока, с заветренным, хмурым лицом.
- Имя? – сурово поинтересовался он.
- Чарли, - представился Вудс. – А это мой племянник – Энди.
- Опять детей прислал, - проворчал мистер Николсон, недовольно глядя вслед уходящему мужчине, и повернулся к нам. – Так. Оба на третью левую опору. Сначала снимаем обшивку корпуса, потом разбираем остов. Дана команда закончить сегодня, поэтому на легкие деньги не надейтесь. Пошли! – шикнул он, как на нашкодивших котов, и мы побежали вперед.
Я не выдержала и воспользовалась магическим зрением. Где-то далеко, в кабине сортировщика розовел тонкий след магии, невесомый, он смешивался с оранжевым и мерцал темно-синими вкраплениями. Красиво, как угасающий закат… Засмотревшись, чуть не споткнулась.
- Вы видите? – шепотом спросила я на бегу, ухватившись за локоть мистера Вудса. – Там что-то есть…
- След магии, - подтвердил он. – Как видишь, не твоей. И очень слабый, источника там давно уж нет…
- Я должна посмотреть поближе, - решительно поджала я губы. – Я залезу, а вы отвлеките их, если что.
Честно признать, я думала, что маг начнет отговаривать меня от этой идеи, но он лишь кинул на меня внимательный взгляд и пожал плечами:
- Договорились.
Работа уже кипела. Мужчины выбивали заклепки, откручивали болты, бросали тяжелые пластины корпуса прямо на землю и их уже другие оттаскивали в сторону и складывали в кучи металлолома.
- Завтра отдадут на переплавку, - услышала я недовольный голос одного из мужчин. – Куда торопятся? Лишь бы нам спины рвать…
- Разговорчики! – грубо окликнул один из мастеров. – Грег, опять смуту сеешь? Давно поперек хребтины не получал? Или домой захотелось? Так на твое место сразу желающие найдутся…
Мужчина поджал губы, но ничего не ответил, отправив гневный взгляд в пол, принялся с остервенением выбивать очередную заклепку.