и. Мистер ТреМеллин, я давно собиралась предложить вам нанять для нее учителя рисования.
В комнате воцарилась напряженная тишина, и я не могла понять, почему мои слова привели их обоих в такое оцепенение.
Наконец Коннан медленно произнес:
— Мисс Ли, вы же здесь для того, чтобы учить мою дочь. Зачем нанимать еще каких-то учителей?
— Затем, что, мне кажется, у нее талант, и уроки рисования были бы для нее и полезны, и интересны. Она заслуживает того, чтобы их давал профессионал. Я только гувернантка, мистер ТреМеллин, а не художница.
— Ладно, — сказал он угрюмо, — мы поговорим об этом в другой раз.
Он перевел разговор на другую тему, и вскоре после этого приехал врач.
Пока Коннан и Селестина были с ним у Элвиан, я ждала в коридоре. Какие только страшные картины я не представляла себе в эти минуты! Мне виделось, что Элвиан умирает, а я с позором покидаю Маунт Меллин и всю жизнь несу на себе печать этого несчастья. Или же она становится пожизненной калекой, и еще более уходит в себя, чем раньше, а я посвящаю заботе о ней всю свою жизнь…
Селестина вышла в коридор и подошла ко мне.
— Это ожидание ужасно, — сказала она. — Не знаю, может, стоит пригласить другого врача. Доктору Пенжли за шестьдесят. Боюсь, что…
— Мне показалось, что он знает свое дело.
— У нее должен быть самый лучший врач. Если с ней что-то случится…
Она кусала губы, чтобы не расплакаться, и я подумала: «Как странно, что всегда такая спокойная, она так эмоционально реагирует на все, что касается Элвиан… и Элис».
Мне захотелось обнять ее и утешить, но, помня о своем положении, я этого не сделала.
Из спальни Элвиан вышли Коннан и доктор Пенжли, последний улыбался.
— Ушибы, перелом берцовой кости. В остальном все в порядке.
— Слава Богу! — воскликнула Селестина.
— Через пару дней она будет чувствовать себя лучше. Перелом должен срастись. На это нужно время, но у детей это происходит быстро. Вам, милые леди, не стоит волноваться.
— Мы можем сейчас зайти к ней? — спросила Селестина.
— Конечно. Она сейчас не спит и уже спрашивала мисс Ли. Через полчаса я дам ей еще снотворного, чтобы она спокойно спала ночью. Утром вы увидите, что ей стало лучше.
Мы вошли в комнату. Элвиан лежала на спине, вид у бедняжки был очень больной, но все же, увидев нас, она слабо улыбнулась.
— Добрый вечер, мисс, — сказала она, — добрый вечер, тетя Селестина.
Селестина встала на колени у кровати, взяла руку Элвиан и прижала ее к губам. Я стояла с другой стороны кровати, и девочка смотрела на меня.
— Я так и не смогла, — сказала она мне.
— Но это была достойная попытка, — ответила я.
Коннан молча стоял в ногах кровати.
— Твой отец гордится тобой, — продолжала я.
— Нет, он думает, что я сделала глупость, — сказала Элвиан.
— Неправда! — горячо воскликнула я. — Вот он здесь — он сам тебе скажет.
Коннан обошел угол кровати и встал рядом со мной, по-прежнему ничего не говоря.
— Он гордится тобой, — повторила я. — Он сказал мне это. Еще он сказал, неважно, что ты упала, главное, что ты сделала попытку, и в следующий раз у тебя все получится.
— Правда? Он так сказал?
— Да, да! — воскликнула я, злясь на Коннана, который все еще молчал, хотя ребенок ждал, чтобы он подтвердил мои слова.
Наконец он заговорил:
— Ты просто молодец, Элвиан. Я очень тобой горжусь.
На ее бледных губах появилась улыбка. Она пробормотала:
— Мисс, о, мисс… Не уезжайте от нас, мисс. Хоть вы не уезжайте.
Я встала на колени и поцеловала ее руку. По щекам у меня текли слезы.
— Я не уеду, Элвиан, — сказала я. — Я буду с тобой всегда.
Я подняла глаза и увидела, что Селестина пристально смотрит на меня. Ее взгляд как бы отрезвил меня, и я поспешно добавила:
— Я буду с тобой столько, сколько это будет необходимо.
Элвиан была удовлетворена.
Когда она заснула, мы вышли из ее комнаты, и я было направилась к себе, но Коннан попросил меня зайти в библиотеку, где ждал доктор.
В библиотеке, когда мы все сели, чтобы спокойно обсудить, как ухаживать за Элвиан, Селестина сказала:
— Я буду приезжать каждый день. Кстати, Коннан, может, мне лучше просто пожить здесь до ее выздоровления?
— Вы, леди, должны договориться об этом между собой. Главное, чтобы девочка не скучала и не грустила, тогда и кости быстрее срастутся, — сказал доктор Пенжли.
— Мы не дадим ей скучать, доктор, — ответила я. — Л нужна ли какая-нибудь особая диета?
— Пару дней давайте ей очень легкую, щадящую пищу — паровую рыбу, молочные пудинги и тому подобное. Ну а потом — пусть ест, что хочет.
В дальнейшем разговоре я не участвовала, молча слушая наставления доктора и соображения Коннана, который убеждал Селестину в том, что в ее постоянном пребывании в доме нет необходимости: «Мисс Ли прекрасно справится, а в случае чего она всегда сможет обратиться к вам за помощью».
— Ну что ж, — сказала Селестина. — Может, так и лучше. Люди любят поговорить… И если бы я поселилась здесь… Конечно, это нелепо, но ведь вокруг столько сплетников…
Я поняла, что имелось в виду. Если бы Селестина на время переехала в Маунт Меллин, люди начали бы судачить о ней в паре с Коннаном, между тем то, что я, нанятая им гувернантка того же возраста, что и Селестина, жила в его доме, никаких пересудов не вызывало. У меня был другой социальный статус.
Коннан рассмеялся и спросил:
— Вы как сюда приехали, Селеста?
— Верхом. На Спеллере.
— Понятно. Я провожу вас домой.
— Спасибо, Коннан, очень мило с вашей стороны. Но я и сама могу добраться, если…
— Чепуха! Я еду с вами. — Он повернулся ко мне. — Что касается вас, мисс Ли, у вас очень усталый вид. Я бы посоветовал вам сразу пойти к себе и лечь спать.
Я была уверена, что не смогу уснуть, и доктор, словно угадав мои мысли, сказал:
— Я дам вам снотворное, мисс Ли. Выпейте его за пять минут до отхода ко сну, и я обещаю вам, что вы прекрасно проспите ночь.
Я поблагодарила его, потому что вдруг почувствовала, как я устала. Назавтра предстоял день, полный забот, и мне действительно нужно было выспаться, чтобы с ними справиться.
В моей комнате меня ждал холодный ужин. Есть мне не хотелось, поэтому я едва притронулась к нему и уже собиралась раздеться и выпить снотворное, как в дверь постучали.
— Войдите, — сказала я, и в комнату вошла миссис Полгри. У нее был необычный для нее растерянный вид. Ну что ж, такой уж сегодня день.
— Ужасно, — начала она.
— Она скоро поправится, — перебила я ее. — Доктор уверен, что все обойдется.
— А-а, да, я слышала. Я не о ней, а о Джилли, мисс. Я ее с самого ланча не видела. Я очень беспокоюсь.
— Джилли!
— Да, она после соревнований в деревне домой не вернулась.
— Наверное, она просто где-то бродит, как обычно.
— Я вообще не понимаю, как это она пошла на этот конный праздник. Она же до смерти боится лошадей. Я ушам своим не поверила, когда мне сказали, что видели ее там. И вот до сих пор ее нет…
— А в доме ее искали?
— Да, я везде смотрела. И Китти с Дейзи мне помогали, и мистер Полгри. В доме ее нет.
Итак, вместо того, чтобы лечь спать, я приняла участие в поисках Джилли.
Я очень волновалась за нее, потому что мне казалось, что в этот насыщенный драматизмом день может случиться что угодно. Мое воображение опять разыгралось, и я стала представлять себе всякие ужасы, пока, наконец, не заставила себя успокоиться и подумать, куда реально могла отправиться Джилли после скачек. Я вспомнила, что я ее часто встречала в лесу, и пошла туда. Я громко звала ее, бродя по лесу, и мне казалось, что звук моего голоса растворяется в тумане, который снова ложился на землю. И наконец я нашла ее. Она лежала, свернувшись в комочек, на поляне, где я не раз уже видела ее. Я окликнула ее, и она тут же вскочила на ноги, готовясь убежать.
— Не бойся, Джилли, — сказала я ласково. — Я здесь одна, и я тебе ничего плохого не сделаю.
Со своими почти белыми, влажными от росы волосами она была похожа на маленькую лесную фею.
— Джилли, ты же простудишься! Разве можно лежать на мокрой траве! Почему ты спряталась от всех, Джилли?
Ее большие глаза смотрели на меня, и я поняла, что ее загнал в лес страх. Только бы она заговорила со мной!
— Джилли, мы же с тобой друзья, разве не так? Ты ведь знаешь, что я твой друг — как мадам.
Она кивнула, и выражение страха исчезло из ее глаз. Я обняла ее. Платье ее было влажное, и она дрожала.
— Пойдем домой, Джилли. Твоя бабушка очень беспокоится.
Я повела ее по тропинке. Она не вырывалась, но шла с явной неохотой.
— Ты была сегодня на конном празднике, — сказала я.
Она вдруг повернулась ко мне и уткнулась лицом в мое платье, судорожно вцепившись в него руками и дрожа всем телом.
И только тут я поняла, наконец, в чем дело. Так же, как раньше Элвиан, девочка панически боялась лошадей. С трудом преодолев свой страх, она пришла посмотреть скачки и что же увидела? Падение Элвиан, конские копыта над ее головой, ужас на лицах собравшихся, бесчувственную Элвиан, лежащую на траве… В ее затуманенном сознании эта картина смешалась с воспоминаниями о том, что случилось с ней самой, и бедняжке было не под силу справиться с охватившим ее ужасом. На время о ней все забыли, и некому было ее утешить и успокоить.
Поняв это, я поняла и то, что у меня есть миссия. Я не отвернусь от бедного, заброшенного всеми ребенка, который нуждается в моей помощи. В этот момент я услышала стук копыт и крикнула:
— Сюда! Она здесь, я нашла ее.
— Еду, мисс Ли! — услышала я, и сердце мое забилось, как безумное, потому что это был голос Коннана.
Видимо, вернувшись домой из Маунт Уиддена и услышав об исчезновении Джилли, он отправился ее искать. Может быть, он даже поехал прямо в лес, потому что догадался, что я пошла туда?