– Нет, но мне полегчало. Спасибо, деда.
– Ну, раз полегчало, тогда садись в машину, отвезу тебя к твоему дракону. И маме позвони, она себе места не находит, а ты телефон не берешь.
Я пристыженно опустила глаза. За всей этой суетой я и в самом деле совсем забыла про родителей.
Мама сняла трубку сразу. Охала. Спрашивала, не нужна ли мне ее помощь. А папа пригрозил, что они всей семьей заваляться в больницу.
– А то как-то перед зятем неловко. – Я аж воздухом подавилась. Перед кем? – Подумает, что мы у тебя сухари бесчувственные.
– Папа! – возмущенно ахнула я. – С ума сошел? Какой зять?
– Наглый, если верить твоему деду, – хохотнул мой родитель, и я недовольно засопела, косясь в сторону деда Шурки. Но как бы там ни было, несмотря на все мое недовольство и в некоторой степени наигранное возмущение, мне полегчало. Мало того, чем ближе мы подъезжали к больнице, тем больше я верила в то, что все будет хорошо.
Когда мы приехали в больницу, Тимур был в операционном зале, и я, несмотря на все свое желание, как можно скорее увидеть его, была вынуждена смириться с необходимостью ожидания.
Ожидания, наполненного суетой и войной с больничным персоналом.
Помню, мне пытались объяснить, насколько глупо я себя веду. Что я Тимуру сейчас все равно ничем помочь не смогу. Он даже не заметит моего присутствия, потому что без сознания, но я никого не слушала, шла напролом, как танк, и все-таки добилась того, что меня пустили в палату.
И я оказалась там раньше, чем он. Не на много, минут на десять, но этого времени мне хватило, чтобы пройтись из угла в угол, раздвинуть жалюзи и посмотреть в окно.
Солнце поднялось уже высоко, и после нескольких дней непогоды его немилосердное сияние казалось какой-то издевкой. А потом на высокой каталке привезли Тимура, и мне стало не до видов за окном.
Есть что-то жуткое в том, что именно с больницы наши отношения и начались. То есть мы познакомились, конечно, раньше, но лишь после той аварии в тоннеле, Кострин решительно ворвался в мою жизнь и наотрез отказался из нее выходить… Я долго сопротивлялась и отказывалась капитулировать, но теперь, даже если он захочет уйти, я уже не смогу отпустить. Не позволю. Он. Моя. Жизнь.
– Вы та девушка, что поставила на ноги весь мой персонал? – спросил у меня врач, который сопровождал Тимура из операционного зала.
Я пожала плечами и ответила вопросом на вопрос:
– А вы тот, кто мне его вернет живым и здоровым?
Мужчина был как-то неуловимо похож на того врача, который ставил на ноги мою семью пять лет назад. Ну, как похож? В отличие от того доктора, этот был черен, как безлунная ночь, кареглаз и с многочисленными маленькими косичками, которые тугими рожками торчали в разные стороны, вместо нормальной «докторской» прически. Но что-то было этакое в выражении глаз, в манере наклонять голову, будто он старался прислушаться даже не к словам, к моим мыслям.
– Я очень сильно постараюсь, – без улыбки ответил мне врач. – Хотите услышать подробности?
Я испуганно выдохнула и кивнула.
– Ну, что ж… Если бы мой пациент был человеком, мы бы с вами сейчас не разговаривали. И мой коллега из морга отпаивал бы вас мятным чаем с добавлением мелиссы. Но так как мы имеем дело с драконом, ситуация выглядит не так трагично. Наш штатный маг… – Тут, надо признаться, я скривилась от досады. Вот! Даже в какой-то занюханной больничке, в пятистах километрах от столицы, есть собственный маг, а «Мерцающий замок» пользуется услугами постояльцев! – Он у нас недавно появился, но уже успел отработать все деньги, которые мы ему платим. Так вот, маг утверждает, что молодой человек получил все свои ранения, находясь в животной форме. Животное, мне сказали, что это дракон, очень сильно пострадало, но зато человек выжил.
Я посмотрела на Тимура и осторожно поправила одеяло на его груди.
– Со своей стороны я сделал все возможное, – продолжил доктор, – залатал все раны человеческого тела. Его жизни больше ничего не угрожает.
– Но?
Я знала, что в таких предложениях в обязательном порядке должно быть вот это вот раздражающее «но», и не ожидала от него ничего хорошего.
– Он не придет в себя, пока внутренний магический баланс не восстановится до минимума, необходимого для одноразового оборота… Не смотрите на меня так. Это цитата мага… И да, он заранее предупредил, что парня лучше оставить здесь, в условно не магическом пространстве, чтобы не случилось интоксикации и аллергии. Вы что-нибудь в этом понимаете? Я тоже нет. Поэтому предлагаю прислушаться к совету специалиста. – Когда доктор говорил, его косички задорно прыгали, весьма позитивно влияли на мое настроение. Такому доктору хотелось верить. – Кстати, родственники у вашего жениха есть? Если невеста весь персонал подняла на ноги, боюсь представить, что сделает мама.
Про маму я ничего не знала, а вот про дедушку… Мне было немного дико из-за того, что Макс не приехал в больницу, но я понимала, что им руководило. Страх. Сама пять лет назад с лихвою нахлебалась этого блюда, когда каждое утро ехала в отделение интенсивной терапии и отчаянно боялась узнать, что мои родные не пережили ночь.
Не стала ставить старого друга в неловкое положение и звонить. Отправила СМС. Пусть он знает, что со внуком все в порядке, а когда он приедет, я просто сделаю вид, что ничего не поняла.
– Главное, что ты жив, – прошептала, прижавшись губами к уху Тимура, когда нас все же оставили наедине, – а магия – это дело наживное.
Черепно-мозговая травма, очень тяжелая. Некрасивая царапина на щеке, которая в будущем будет нуждаться в пластике, два сломанных ребра, травмированное легкое, перелом ключицы, закрытый перелом левого запястья, левая нога упакована в гипс от кончиков пальцев до бедра… Все это пугало до слез, но я держалась.
Сбросила на пол туфли, устроилась на самом краю больничной постели, осторожно взяла Тимура за руку и тут же вырубилась, как младенец, проспав до утра следующего дня.
Я бы и дольше проспала, если бы не медсестра, которая пришла менять Кострику капельницу.
– А у вас посетители были, пока вы спали, – радостно сообщила она и подбородком указала на подоконник, где стояла ваза с разноцветными герберами.
– Кто?
– Очень видный мужчина. Он записку оставил.
Я взяла в руки карточку, что прилагалась к букету, и прочитала: «Когда поймешь, что простила, дай знать. И помни, что я всегда тебя любил. М.» Старый интриган. Любил он меня… Вот что ему стоило, вместо того, чтобы скрываться и врать, честно нам во всем признаться. Поговорить нормально, как принято среди взрослых людей… Зачем? Если можно таких кренделей накрутить, что черт ногу сломит, распутывая. Так что нет. Не стану я сейчас ему звонить и писать. Сколько он от меня скрывался, не желая отвечать на неудобные вопросы? Вот и я торопиться не стану. Позже его поблагодарю. За Тимура. За заботу. За то, что позволил нам самим разобраться в том безобразии, которое мы оба ошибочно принимали за нормальную жизнь. За все.
Вслед за медсестрой с визитом заскочил доктор с косичками. Поулыбался, изучая медицинские показатели, рассказал, как найти буфет. Есть хотелось дико – желудок буквально рычал, пытаясь отлепить себя от позвоночника, – но я не хотела оставлять Тимура одного и приплатила санитарке за то, что она принесет мне чего-нибудь пожрать.
Я как раз доедала жидкое, как десятипроцентная сметана, пресное картофельное пюре, когда в палату заглянули еще два посетителя.
Работница службы контроля и представитель аналогичной организации магического мира. Оба они долго плясали с бубнами (на самом деле с бубнами) и какими-то странными аппаратами вокруг постели, а потом заявили, что мне невероятно повезло. Потому что:
– Ваш жених герой. Можете мне верить, миисанна, – маг прижал руку к груди и почтительно склонил голову. – Чтобы не позволить заложенному в заклинании заряду прорваться сквозь открытые окна прорваться в другие миры, он принял животную форму, чем вызвал удар на себя.
– Заклинание было составлено так, чтобы бить по магии. Потому заговорщики и выбрали целью «Мерцающий замок». На земле магия живет только на территории этих отелей. Вне их работают лишь некоторые стихийные заклинания… Но вы и сами знаете, что я вам буду рассказывать?
Я знала, но за годы работы в «Мерцающем» так привыкла к магии, что уже стала воспринимать ее как что-то само собой разумеющееся.
– Вы сказали «заговорщики»? – с тревогой посмотрела на девушку, перевела взгляд на мага. – Разве Яков действовал не один?
– Расследование по этому вопросу ведется, – ответили мне, но после короткой паузы уточнили:
– Он был один. Его и в самом деле изгнали из «Инквизиции», но мы присмотрелись к этой организации и ужаснулись тому, как глубоко «ангелы» запустили свои корни. У них идея фикс: настроить землян против жителей магических миров.
– Скорее уж, наоборот, – хмыкнул маг. – Спровоцировать нас на конфликт, чтобы самим остаться белыми и пушистыми, мол, не мы такие – жизнь такая. Кесарю кесарево, а демонам место в аду. Несколько покушений на жизнь правящих родов, и мы не уверены, что ни одно из них не увенчалось успехом, попытки переворота, убийство малолетнего наследника… В общем, работать и работать еще с этими «ангелами». Но теперь мы, по крайней мере, знаем, в какую сторону копать.
– С герцогом Сафф поговорите, – неожиданно для самой себя произнесла я. – Несколько лет назад его жена и ребенок едва не погибли, а расследование зашло в тупик. Не удивлюсь, что это тоже был «ваш» случай.
– Вампир? – маг удивленно приподнял брови. – Вы с ним знакомы?
– Мы друзья, – кивнула я, радуясь тому, что злость на Ромку испарилась, как капли росы под солнечными лучами.
– Спасибо за информацию. – Маг с почтением склонил голову и поднялся, собираясь уходить. – если у вас возникнут еще какие-то мысли, связывайтесь прямо со мной или звоните коллеге.
Девушка протянула мне прямоугольник визитной карточки, и мы распрощались.