– Ты уверена? – с сомнением произнесла сестра. – Ты же в отпуске. Останься, продышись.
– Уверена, – отчеканила Лена.
– Ну, ладно. Собирайся. Я в машине подожду, – сухо согласилась Маня и вышла.
– Што ита? Ёклмн! Что тут происходит? – Алексей, провожавший обитателей музея, вошел в избу и остановился пораженный.
– Ты что? Не останешься со мной?
Лена молча покачала головой.
– Неужели уедешь? Что мне сделать, чтоб ты осталась, а?
Лена молча собиралась уходить.
Леший с интересом следил за ее сборами. Она спиной чувствовала и его взгляд, и его вопрос. Конечно, она была для него экзотическим экземпляром. Ебабельная баба, отказывающаяся от своего неземного счастья – обретения мужика. От такой редкости на родных просторах – обычного мужика. Разве это у нас возможно – от этапа большого пути отворачиваться! Да не может быть такого.
Взгляд его сверлил ее спину. Где-то между лопаток даже ощутилась боль.
«Не дождешься, – сказала Лена мысленно, – уйду. Переживу. Я тебе не цацка. Я человек. И у меня есть душа. И хватит ей – она устала от боли».
Лена твердым шагом направилась к двери. Главное – не оглянуться. Вот что на самом деле самое главное. Дойти до порога, переступить его, не оглянуться. Уйти. И забыть. А о чем помнить-то?
– Мне что? В Яузу броситься ночью в апреле? – густым от детской обиды голосом вопросил Леший.
– Ну, так, чтобы я не узнала об этом, – откликнулась автоматически Лена.
Конечно, она не выдержала. Оглянулась.
Одного взгляда оказалось достаточно, чтоб возник «нездоровый смех в зале».
Он сделал шаг ей навстречу. И она… тоже.
– Почему нет в конце-то концов? Почему не засмеяться? – сказала она себе, – Хорошо, когда что-то кончается смехом.
Но ничего и не думало кончаться. Да и с какой бы стати? Иначе кто бы позволил им встретиться в лесу? И остальное прочее? И в конце концов бороду-то он сбрил. Значит… Ну, может, пора уже разрешить себе поверит в хорошее?
Они улыбались, глядя друг другу в глаза.
Все только начиналось. И новое полагалось встречать с улыбкой. Чтоб не отпугнуть.