А вечером, когда на город опустились густые из-за клубящегося тумана сумерки, на почту пришла шелли Мэдисон, причем не одна.
— Леди Рене, вы простите меня, что я позволила себе привести подруг, — женщина смущенно улыбнулась. — Но они тоже хотят посмотреть журнал!
— Вы все правильно сделали, проходите! — я провела их на кухню, где уже был накрыт стол. — Это ведь хорошо, когда женщины интересуются прекрасным!
— Это Виолетта Монтгомери, — шелли Мэдисон указала на жгучую брюнетку с жесткими как проволока волосами. — Моя кузина.
— Очень приятно, — я протянула руку немного испуганной девушке, и она удивленно пожала ее.
— Мне тоже, леди Рене.
— А это Франциска Ютас, она хозяйка цветочной лавки, которая на углу Жасминовой улицы, — шелли Мэдисон посмотрела на невысокую девушку с русыми волосами, в которых запутались светлые пряди.
— Добро пожаловать! Надеюсь, мы подружимся. Присаживайтесь за стол, сейчас я принесу журнал.
Тилли уже ушла к себе, поэтому нам никто не мешал, что было очень кстати. Вряд ли моя помощница со своими пуританскими взглядами осталась бы равнодушной к посиделкам за «развратным журналом».
Увидев «Дамские штучки», девушки замерли в нетерпеливом ожидании.
— О-о… прошу вас, леди Рене, дайте его нам! — взмолилась Франциска, протягивая руки. — Я так хочу взглянуть на фасоны!
— Пожалуйста, — я отдала ей журнал и предложила: — Давайте называть друг друга по именам. В стенах почты можно не соблюдать правила.
— Это было бы отлично! — сразу же согласилась Виолетта и покосилась на шелли Мэдисон. — Правда, ведь, Равина?
— Конечно! Здесь мы в безопасности, — вдова виконта вдруг подмигнула мне. — Что очень важно для женщины!
Почти до полуночи мы обсуждали фасоны нижнего белья, а потом Равина сказала:
— Кузина Виолетта прекрасно шьет. Она могла бы сшить нам по комплекту, и тогда не придется обращаться к портнихам.
— Вы согласны? — я испытала настоящее удовольствие, представив себя в красивом кружевном белье.
— А почему бы и нет? — девушка хитро улыбнулась. — Ведь это так прекрасно чувствовать на себе гладкость шелка, знать, что под платьем ты соблазнительна!
Итак, в это позднее время на почте произошел маленький переворот: заговор трех женщин, уставших от странной морали этого общества. А сколько из них мечтали об этом, сидя за стенами своих ухоженных чистеньких домов? Я была уверена, что много.
Утро началось со щебета птичек за моим окном и ласковых лучей солнца, которые щекотали мое лицо мягкими прикосновениями. В комнату залетал теплый ветерок, неся аромат цветов и ванильного кекса, и я блаженно зажмурилась, потягиваясь до хруста в спине. Как же хорошо!
В дверь постучали, и я сонно протянула:
— Входи, Тилли!
Женщина вошла в комнату, толкая перед собой тележку с завтраком.
— Какой чудесный день! Надеюсь, вы не забыли, что сегодня выходной? Перед праздником в городе будет ярмарка, и мы должны отлично повеселиться! А еще сегодня примерка готового платья, которое еще нужно хорошенько отутюжить!
Ярмарка? Выходной? Ну что ж… и отлично. Нужно немного развеяться. Работа работой, а веселье никто не отменял!
Тилли помогла мне одеться, а потом причесала волосы, перевязав их широкой лентой.
— Посмотрите, леди Рене, похоже, Тония привела своего отца, — женщина выглянула в окно. — Да он статный мужчина…
— Да? — я с улыбкой наблюдала за ее заинтересованным лицом. — Он высок и широкоплеч?
— Он просто великан! — Тилли схватилась за тележку. — Пойду, встречу их, а вы спускайтесь вниз!
Любопытно! Мне казалось, что ей нравится доктор Либерман…
Отец Тонии действительно оказался видным мужчиной. Высокий, крупный, с густыми волосами, в которых виднелась легкая седина. Его лицо имело ту грубоватую привлекательность, которой обладают рабочие люди. Естественные и простые. А еще во взгляде кузнеца таилась боль.
— Вот, леди Рене, это мой отец, — девушка сжала его большую руку своей маленькой ручкой. — Тайп Лунч.
— Доброе утро, леди Браунинг, — поздоровался мужчина. — Дочка сказала, что у вас есть ко мне предложение.
— Да, Тайп. Вы, наверное, знаете, что когда-то при почте была кузня? — начала я с главного.
— Да, я помню, здесь работал старик Уинджи, — кивнул кузнец. — Хороший был мастер.
— Мне бы хотелось, что бы вы посмотрели на то, что осталось от кузни, и сказали свое мнение. Возможно ли возобновить ее работу.
— Давайте посмотрим, — согласился он, и мне показалось, что в его глазах промелькнул интерес. — У меня остались все инструменты… Я бы мог работать здесь.
— Это было бы чудесно! Мне кажется, что кузня при почте даст хороший доход! — мы вышли на улицу и направились к хозяйственным постройкам. — Как же замечательно, что мы с Тонией встретились!
Тайп Лунч осмотрел кузню и, почесав затылок, сказал:
— Ничего страшного. Горн я починю, наковальня у меня есть… Из инструментов имеются клещи, вилки для гнутья, зубила, подсечки гвоздильни… Да почти все, леди Рене, кроме молотков, на них сгорели рукоятки. Вот их нужно купить и, конечно же, меха, а еще пару бочек для воды.
— Если я все это куплю, вы останетесь здесь работать? — с надеждой поинтересовалась я.
— А почему бы не остаться? Мне выбирать не из чего, — кузнец заметно оживился. — Благодарю вас, леди Браунинг.
Все это было замечательно, но вот где искать деньги на покупку того, что он озвучил, я не знала. На почте каждая копейка на счету… Но, я запретила себе все сомнения! Не зря же я леди Пистолет!
Глава 22
После того, как мы обо всем договорились, кузнец пошел в деревню за инструментом, а мы с Тилли поднялись наверх, чтобы примерить платье. Я, конечно, знала, как оно выглядит, но увидев его в лучах утреннего солнца, даже дыхание затаила от восхищения.
— Да вы с Джинни волшебницы! Оно чудесное!
— Я знаю, знаю, что мы волшебницы, — довольно проворчала Тилли, осторожно снимая платье с манекена. — Вот только боюсь, что этот наряд слишком вызывающий для молоденькой леди. Может, вы все-таки передумаете? Я за ночь пришью к вашему бальному платью розочки, и оно сойдет… Никто ничего и не заметит… Ведь бальное платье никто здесь не видел…
— Нет, я буду в платье, о котором мечтала! — мне казалось, что попробуй кто-нибудь отобрать у меня мое сокровище, я брошусь в бой.
Вызывающе, по моему мнению, оно не выглядело, но изысканным было точно. Алый шелк горел пламенем под ярким светом, льющимся из окна, а кружева, украшающие декольте, казались тонкой паутинкой. Они, скорее, не прикрывали грудь, а делали ее еще более соблазнительной. По юбке были разбросаны маленькие красные розочки, в которых, словно утренняя роса, мерцал стеклярус. Кружевные рукава спускались до самых пальцев, заменяя перчатки, а на спине изящно расположилась длинная вставка из тех же кружев. Но самым главным в моем образе был капюшон. Джинни и Тилли сначала удивлялись такому странному образу, но я настояла и не пожалела о своем решении. Шелковый капюшон прикроет мои волосы, а в купе с маской сделает мой образ на некоторое время таинственным и неузнаваемым.
— Силы небесные… леди Рене… вы как королева, — восхищенно прошептала Тилли. — Мне даже страшно представить, как на вас станут смотреть в «Рыжих болотах».
— Как на самую прекрасную розу на этом балу, — ответила я, кружась перед зеркалом. — А где маска?
— Вот она, — женщина откинула кусочек шелка, под которым она лежала. — Примерь.
Маска была вторым произведением искусства. Джинни сшила ее из разных тканей, как и обещала. Шелк и кружево… Страсть и нежность…
Что ж, теперь посмотрим на реакцию первородных красавиц. Будет весело. Мне так точно.
Ранним утром всё еще дышало хрустальной прохладой, и каждая травинка была расправлена и свежа. Туман прозрачной кисеей висел над городом, окутывая его тем самым сладковатым ароматом с примесью терпких трав. Но к обеду небо стало белесым, раскаленный шар солнца все сильнее нагревал мостовые и крыши домов, от которых тут же поднималось дрожащее марево. Лишь в саду все еще было свежо. Возле бочки с водой кружились пчелы, огромные шмели и блестящие стрекозы, пытаясь напиться.
Мы с Тонией пообедали на свежем воздухе, а потом засобирались на ярмарку, звуки которой уже доносились с городской площади. Тилли тоже надела свое парадно-выходное платье и взяла большую корзину.
— Куплю к празднику огромного гуся. У нас должен быть шикарный ужин! А еще маленькую сетку дивонского картофеля. Запеченный он словно райское угощение!
— А где Балрик? Он тоже идет с нами? — я заглянула на кухню, но там никого не было.
— Он уже умчался! — недовольно произнесла Тилли. — Небось бегает за госпожой Ирбенбрук, прячась за лотками с товаром!
Мы закрыли почту и присоединились к горожанам, направляющимся к площади. Несмотря на жару, все были веселыми, с хорошим настроением, потому что, как я поняла, ярмарка перед праздником Розы Леонардо — это целое событие!
Ближе к центру города появились первые маски и ряженые. Они изображали животных, птиц, фей и троллей, веселя своим видом детишек. Запахло выпечкой, грушевым сиропом и леденцами, которые готовили прямо на ярмарке.
Оказавшись на площади, я пришла в неописуемый восторг. Все происходящее на ней было таким необычным и красочным!
На площади уже стояли карусели и качели всевозможных конструкций, кукольные механические театры, театры «живых картин» и театры-цирки. В них выступали канатные плясуны, жонглеры, силачи, человек-каучук и фокусники.
Тония радостно хлопала в ладоши, будто ребенок, а Тилли, как всегда, недовольно поджимала губы, стоило ей увидеть гадалку или танцовщиц в цветастых юбках.
— Тьфу, бесстыдницы! — бурчала она, отворачиваясь. — Ноги задирают выше головы! Не смотрите на них, леди!
Она направилась в сторону мясных прилавков, но потом оглянулась на нас и сказала:
— Тония, пойдем со мной. Поможешь мне с покупками. Потом наймем носильщика, чтобы он отнес продукты на почту. А вы, леди, погуляйте по ярмарке. Только прошу вас, меньше смотрите на бесстыжих!