- Ну, а ты что скажешь, мой верный вассал? Подтвердишь слова леди Элейн, или попытаешься их опровергнуть? Конечно, дама не может бросить тебе вызов на Небесный Суд, но она может назначить того, кто станет биться за ее честь. И я даже догадываюсь, в чью руку ляжет меч ее возмездия.
Агравейн, стоявший с опущенной головой, рухнул на колени.
- Простите меня, ваше величество! Мои братья заставили меня принять участие в их заговоре! Но я клянусь небом и своей жизнью, что не участвовал в убийстве. Я лишь держал под узцы наших коней, пока Мордред и Гахерис рубились с сэром Ламораком Уэльским.
- Коней, значит, держал, - криво усмехнулся король. – Что-то не верится мне в это, ну да ладно. Только не у меня нужно тебе просить прощения, сэр Агравейн, а у леди Элейн, потерявшей приемного отца по вашей милости.
Рыцарь, не вставая с колен, поднял голову, и посмотрел на меня снизу-вверх взглядом побитой собаки.
- Простишь ли ты мою вину, леди Элейн? Или же велишь биться с Ланселотом? Я видел его удар, и уверен, что эта битва станет для меня последней...
Я смотрела на Агравейна, и понимала, что, с одной стороны, нужно наказать мерзавца. Но, с другой, не такой я человек, чтобы своей волей отправлять преступника фактически на казнь. Я, конечно, по характеру Еленабетон и всё такое, но не в вопросах принятия решений на тему где ставить запятую в известной фразе «казнить нельзя помиловать».
Но и оставлять безнаказанным убийство я тоже не собиралась.
- Я не буду отправлять тебя на смерть, сэр Агравейн, хотя ты ее, несомненно, заслужил, - проговорила я. – Но я хочу, чтобы справедливость восторжествовала! Пусть все в королевстве Логрес узнают, как на самом деле погиб сэр Ламорак Уэльский, и кто был его убийцами, подло напавшими из засады втроем на одного.
- Это жестокое наказание, - хмыкнул король Артур. - Для любого рыцаря честь дороже жизни. Своим приговором ты, леди Элейн, навсегда отнимаешь у убийц твоего отца самое ценное, что у них есть – возможность гордиться своим благородным и незапятнанным именем. Но справедливость превыше всего! Сегодня я прикажу дворцовым менестрелям сочинить балладу о гибели доблестного сэра Ламорака Уэльского, которую вскоре будут распевать по всему королевству.
- Благодарю вас, леди Элейн, - глухо проговорил Агравейн. – Я заслужил этот жестокий, но справедливый приговор.
- Я всё равно когда-нибудь тебя убью, - безразличным тоном произнес Ланселот. Агравейн бросил на него взгляд, полный ненависти, но ничего не ответил.
- Кстати, а что там происходит на берегу? – прищурился король. – Обычно над побережьем снуют чайки, но сейчас они явно уступили небо огромной стае воро̀н, что кружатся над крепостью.
- Сегодня люди нашей общины отбили нападение нордов во главе с Харальдом Железноруким, - сказала я. - Все нападающие мертвы, либо взяты в плен.
- Не понял, - нахмурился Артур. – Вы, леди Элейн, хотите сказать, что нанесли поражение самому Харальду Железнорукому, что уже много лет совершает набеги на различные королевства?
- Именно так, - кивнула я.
- Причем подготовкой к обороне и самой обороной руководила именно леди Элейн, - добавил Ланселот.
- Они говорят правду, - произнес Агравейн. – Я был на побережье, где своими глазами видел трупы нордов и два их судна – одно наполовину затонувшее, второе сидящее на мели.
- Так что ж ты сразу не рассказал мне об этом?! – воскликнул Артур. – Получается, что защитники этой полуразрушенной крепости сегодня уничтожили главную опасность с моря, которая грозила нам! Очевидно же, что Харальд Железнорукий не случайно высадился именно здесь, и в этот набег рассчитывал атаковать именно Камелот! Причем надо признать, что его неожиданный штурм мог бы закончиться для столицы королевства Логрес весьма плачевно.
Король почесал затылок, поправил корону, и торжественно произнес:
- Что ж, подобный воистину героический поступок достоин богатой награды! И я, кажется, знаю как вознаградить ту благородную даму, которая сумела защитить Камелот от набега нордов. Эй, писарь! Принеси-ка сюда бумаги, которые мы взяли с собой перед походом.
Глава 50
- Вы требуете план осады крепости леди Элейн? – подбежав, поинтересовался тощий человечек с глуповатым лицом.
- Да нет же, - поморщился король. – Я говорю о копии завещания сэра Ламорака Уэльского, где он отписывает своей приемной дочери замок Сайзен, усадьбу Бакхолл, поместье Лонгстоун и все земли, что к ним прилагаются. А родной дочери завещает развалины на побережье, гордо называющиеся замком Лидсфорд с нищей деревней и прилегающим к ней болотом. Насколько я знаю, сэр Ламорак любил свою приемную дочку, а вот с родной у него отношения не заладились.
- То есть, вы хотите сказать... – пролепетала я.
- Ну да, обычное дело, - усмехнулся Артур. – Я порой провожу проверки тех, кто готовит для меня документы и письма, ибо человек слаб, а умело составленный пергамент может дать и силу, и власть, и богатство. И на этот раз на подлоге попался нотариус Камелота Марк Публий, который за взятки подделал много документов. Разумеется, он был немедленно повешен, а мне пришлось поднимать все архивы чтобы докопаться до истинного положения вещей. В том числе, была найдена копия завещания сэра Ламорака Уэльского, ибо я всегда требую от своих вассалов дубликаты важных документов сдавать в королевский архив. Кстати, на суде и нотариус, и Хильда, дочь погибшего сэра Ламорака, признались в преступлении и понесли свое наказание.
- Надеюсь, ее не повесили? – совершенно искренне встревожилась я. – Она же из благородных...
- Конечно не повесили, кто же вешает знатных дам? – удивился король. – Петля – это казнь для черни. Хильде позавчера отрубили голову на городской площади, дабы впредь никто не смел пытаться обманывать своего короля и его подданных.
Я шмыгнула носом...
Получается, Хильда погибла из-за меня... Ну, хотя как из-за меня? Не подделай она завещание, была бы сейчас жива. В целом, каждый человек своими руками строит свою судьбу – либо ими же разрушает ее до основания.
Король взял в руки протянутый ему пергамент и зачитал:
- Я, сэр Ламорак Уэльский, завещаю своей приемной дочери Элейн принадлежащие мне замок Сайзен, усадьбу Бакхолл, поместье Лонгстоун, а также все прилегающие к ним поля, пустоши, леса и угодья. Замок Лидсфорд, а также прилегающую к нему деревню Лидсвилл, лес до гряды холмов, болото на севере и луг на юге я завещаю своей родной дочери Хильде... Не, не пойдет.
Артур поморщился.
- Коль уж все эти поместья отходят вам, леди Элейн, я попрошу вас принять во владение и замок Лидсфорд тоже. Сейчас от него осталась лишь башня и часть стены, но, если вы примете мое предложение, я бы хотел, чтобы эти развалины были отстроены как подобает и превратились в хорошо укрепленную крепость. Полагаю, норды следующим летом могут прийти сюда вновь дабы отомстить за смерть Харальда Железнорукого. И я хочу, чтобы их встретил хорошо укрепленный форт, способный отразить атаки десятков драккаров. А я бы добавил к вашему гарнизону, скажем, сотню воинов из своей армии, умеющих владеть не только мечом, но и строительными инструментами. Что скажете?
- Почту за честь принять ваше предложение, мой король, - поклонилась я. – Вот только...
- Что еще? – нахмурился Артур.
- Сотню воинов придется кормить и строить им жилища. Но это я возьму на себя. Вас же я попрошу лишь освободить моих людей от налогов и снять для них запреты на вырубку леса, охоту, и рыбную ловлю.
Король внимательно посмотрел на меня – и расхохотался.
- Теперь я понимаю почему ярл Харальд обломал свои зубы об железный характер этой хрупкой леди! Что ж, дочь Ламорака Уэльского, будь по-твоему. Ты честно заслужила свою награду. Эй, писарь, всё слышал? Подготовь-ка документы о передаче прав леди Элейн на земли, которые причитаются ей согласно завещанию ее отца и моему распоряжению. И про отмену запретов для ее людей не забудь.
- Всё сделаю в лучшем виде, мой король, - склонился писарь в глубочайшем поклоне.
«Еще бы не склониться, когда тут проштрафившихся крючкотворов вешают легко и непринужденно», - подумала я.
- Так, а что мне теперь с тобой делать? - повернулся Артур к Ланселоту. – Я, кстати, по твоей милости лишился трех верных рыцарей. И теперь мне нужна компенсация.
- Не понял, о чем вы, ваше величество? - наморщил лоб Ланселот.
- Готов признать, что такой воин как ты стоит трех отличных бойцов, - продолжил Артур. - Потому я хотел бы предложить тебе, сын короля Ниалла, принять от меня звание рыцаря королевства Логрес и занять одно из освободившихся мест за моим Круглым столом в Камелоте. Что скажешь?
Ланселот вздохнул.
- Бывают предложения, от которых не отказываются, и это одно из них. Но я бы хотел попросить вас о еще одной награде.
- Что еще? – недовольно поморщился Артур.
- Леди Элейн сирота, но всем известно, что король – это отец для своих подданных. Потому я хотел бы попросить у вас руки леди Элейн, которую люблю всей душой.
Я почувствовала, как замерло мое сердце...
- Хммм... – заметно смягчился Артур. – Для королевства Логрес это был бы прекрасный брак: рыцарь Круглого стола и, как мне тут доложили, названная королева побережья, готовая защищать его от любого врага. Что скажете, леди Элейн? Готовы ли вы назвать сэра Ланселота своим мужем, а меня, короля Артура, своим приемным отцом? Должен же я как-то компенсировать вам потерю сэра Ламорака Уэльского - да и, признаться, пышные свадьбы я очень люблю.
Моё сердце, пропустившее удар, забилось вновь, и я нашла в себе силы ответить:
- Бывают предложения, от которых не отказываются, мой король, и это одно из них.
Артур рассмеялся:
- Надеюсь, ты не будешь требовать от меня еще наград как твой жених, слова которого ты только что повторила?
- Какие еще могут быть награды, когда лучший рыцарь королевства Логрес готов назвать меня своей женой, а его король своей дочерью? – проговорила я.