Николь не торопил меня, просто держал в своих объятиях, позволяя мне прийти в себя. Знал, что иногда мне нужно просто побыть в тишине, почувствовать его поддержку, чтобы снова обрести силы. И я была ему за это бесконечно благодарна.
— Поужинаем в таверне? — спросил он, уткнувшись мне в макушку.
Я замерла, словно громом пораженная. До этого дня Николь ни разу не предлагал мне отужинать вне дома. Если честно, у нас и времени-то не было на романтические прогулки, а тут такое предложение.
— Ты приглашаешь меня на свидание? — удивленно спросила я, глядя на мужа снизу вверх.
Николь улыбнулся. В его глазах мелькнул озорной огонек, словно он затевал какую-то шалость.
— Я не знаю, что означает слово «свидание», но хочу отужинать с тобой в самой лучшей таверне. Просто... хочу провести с тобой вечер. Только ты и я. Согласна?
Мое сердце забилось быстрее.
— О, боги! Конечно! — выдохнула я, не в силах сдержать улыбку. Его неуклюжее, но такое искреннее приглашение было самым прекрасным, что я слышала за последнее время.
По дороге в таверну он держал меня за руку, и я чувствовала, как тепло его ладони согревает мою. Мы шли молча, но в этой тишине было больше слов, чем в самых громких признаниях.
Таверна оказалась уютным местом с приглушенным светом и живой музыкой. Николь выбрал столик в углу, подальше от шума. Мы заказали разбавленное вино и еду, и весь вечер провели, разговаривая и смеясь. Он рассказывал мне о проделанной сегодня работе, о своих друзьях, о своих мечтах. Я слушала его, затаив дыхание, и понимала, как сильно люблю этого человека.
В тот вечер я увидела Николя с новой стороны. Он был не просто моим мужем, он был моим другом, моим любовником, моим самым близким человеком. И я поняла, что это "свидание" было самым лучшим в моей жизни.
«Спасибо!» — мысленно прокричала Вселенной и Богам за возможность прожить жизнь заново, за возможность обрести свой дом и испытать взаимную любовь.
Глава 12
Нам пришлось задержаться в столице еще на семь дней. Причиной тому послужило неожиданное рвение его величества. Он, видимо, решил не откладывать мою просьбу в долгий ящик и удовлетворить ее как можно скорее. О чем и сообщил магическим письмом ранним утром, когда мы с Николем еще нежились в постели. Оставалось только гадать, чем я заслужила такую оперативность.
Несмотря на все перипетии и неожиданности, судьба подарила нам с Николем возможность побыть наедине, в тишине и спокойствии. И мы, конечно же, не упустили этот шанс. Мы наслаждались каждой минутой, забыв обо всем остальном.
Мы гуляли по тихим улочкам Ашавара, держась за руки, словно боялись, что этот хрупкий мир, созданный только для нас двоих, может в любой момент рассыпаться. Говорили обо всем и ни о чем, смеялись над старыми шутками, вспоминали забавные случаи из прошлого. Каждый взгляд, каждое прикосновение были наполнены особенным смыслом, словно мы заново открывали друг друга.
Вечера проводили у камина, укутавшись в теплые шерстяные пледы, слушая потрескивание дров. Николь читал мне вслух свои любимые стихи, а я, закрыв глаза, просто наслаждалась его голосом, теплом его руки, лежащей на моей. В эти моменты время словно останавливалось, и существовали только мы двое, вдали от суеты и проблем.
Мы готовили вместе простые, но вкусные блюда, смеясь над неуклюжими попытками друг друга. Даже обыденные вещи, сделанные вместе, приобретали особенный шарм и становились частью нашей маленькой, уютной вселенной.
Эти дни стали для нас глотком свежего воздуха, возможностью перезагрузиться и вспомнить, как сильно мы любим друг друга. Они напомнили нам о том, что в жизни самое главное — это не погоня за успехом и признанием, а простые человеческие радости, разделенные с любимым человеком. И мы были благодарны судьбе за этот неожиданный подарок, за возможность побыть наедине, в тишине и спокойствии, и просто наслаждаться обществом друг друга.
Но все когда-нибудь заканчивается, как закончился и наш «мини-отпуск». Как бы не хотелось нам задержаться в состоянии безделия и неги, окружающая действительность сумела-таки напомнить о себе. И не в лучшем свете.
А ведь все так хорошо начиналось! Проснувшись утром от настойчивых ласк супруга, я сладко потянулась, предвкушая еще один день, посвященный только нам, двоим.
— Доброе утро, госпожа моего сердца, — хрипло произнес Николь, осыпая мое лицо легкими, словно перышко, поцелуями.
— Доброе утро, господин моей души, — ответила я, чувствуя, как тепло разливается по всему телу от его прикосновений. В его глазах, таких глубоких и синих, отражалось мое собственное счастье.
Кто бы мог подумать, что этот день обернется совсем не так, как я себе представляла?
— Какие у нас планы на сегодня? Есть пожелания?
— Может прогуляемся по парку? Или сходим на рынок? Но, если честно, то мне сегодня ужасно лень выходить из дома, — призналась я честно, глядя в глаза любимому супругу.
В моем животе приятно заурчало, напоминая о завтраке. Николь, словно прочитав мои мысли, улыбнулся и прошептал:
— Я уже приготовил твой любимый кофе и велел купить свежую выпечку. Только для тебя, моя королева.
Смеясь, я откинула одеяло и, подхваченная его сильными руками, оказалась на ногах. Легкий шелковый халат скользнул по плечам, и мы, держась за руки, направились на кухню. Аромат свежесваренного кофе щекотал ноздри, а золотистые булочки с повидлом, лежавшие на тарелке, так и манили своим аппетитным видом.
Мы завтракали в тишине, нарушаемой лишь тихим скрипом ставень и шепотом утреннего ветра за окном. Николь внимательно наблюдал за мной, и я чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.
Но идиллия была недолгой. Едва я допила свой кофе, в дверь раздался настойчивый стук. Николь нахмурился, а я замерла от нехорошего предчувствия, ведь мы никого не ждали в столь ранний час.
— Кто это может быть? — пробормотала я, чувствуя, как легкая тревога закрадывается в душу.
Николь пожал плечами и направился к двери. Я осталась стоять на кухне, прислушиваясь к его приглушенному голосу. Сначала он звучал удивленно, потом — настороженно, а затем — отрывисто и резко.
Любопытство взяло верх, и я неслышно подошла к двери. За нею стоял высокий мужчина с холодным взглядом, уложенными волосами и безупречно сидящем на нем костюме. Он смотрел на моего супруга с каким-то странным, требовательным выражением.
— Генерал де Брау?
— Это я. С кем имею честь говорить?
В ответ прозвучал голос, холодный как зимний ветер, пробирающий до костей:
— Я от леди Ансаи. Нам нужно поговорить, — произнес он ледяным тоном.
И в этот момент я поняла, что наш день, посвященный только нам двоим, закончился, едва начавшись. И что все, что я себе представляла, все мои мечты о тихом и счастливом дне, рухнули в одно мгновение. Кто этот мужчина? И что он хочет от моего мужа?
Николь распахнул дверь, приглашая незнакомца в нашу скромную обитель.
— Прошу.
Молодой мужчина переступил порог дома и осмотрелся. Н-да, скромно — это мягко сказано. В полумраке едва угадывались очертания мебели. В воздухе витал запах затхлости и времени, смешанный с едва уловимым ароматом лаванды — единственной моей попыткой хоть как-то освежить атмосферу.
Молодой мужчина, одетый в безупречный костюм, явно чувствовал себя не в своей тарелке. Его начищенные до блеска кожаные сапоги казались инородным телом на потертом половике. Он бросил мимолетный взгляд на Николя и лишь слегка приподнял бровь.
— Пройдемте в зал, — холодно произнес Николь, уводя гостя в глубь домика, тем самым давая мне возможность незаметно вернуться в комнату и одеться, как подобает благородной тане.
Незнакомец, стараясь не касаться ничего вокруг, проследовал за Николем вглубь дома. я же поспешила в спальню, не желая терять драгоценного времени. Если этот визит связан с моей сводной сестрой, то медлить нельзя.
Проклиная на чем свет стоит местную моду, с ее бесконечными слоями и драпировками, я наспех натянула на себя две туники, несколько юбок и затянула на талии широкий кожаный пояс. Не было времени на изящество. Да и желания, честно говоря, тоже. С волосами и вовсе не стала заморачиваться, просто заплела их в толстую косу и уложила на затылке, надеясь, что это сойдет за приличную прическу.
Бросив мимолетный взгляд на свое отражение в маленьком зеркальце, я поспешила вниз по лестнице. И вовремя. Незваный гость как раз подходил к самой сути своего визита, и мне не хотелось пропустить ни слова.
Спустившись по ступеням, я встала рядом с мужем, плечом к плечу. Никакой юраккешской почтительности, никакой дистанции, положенной женщине. Этим простым жестом я дала понять незнакомцу: я здесь не просто так, мой статус позволяет мне присутствовать при этом важном разговоре.
Он представился сдержанно, но с достоинством:
— Меня зовут Борт де Сан-Раду, незаконнорожденный, но признанный сын графа де Сан-Раду. Меня уполномочили представлять интересы подопечной нашей семьи — Ансаи де Сан-Данар. Я, как представитель опекуна вашей сестры, желаю ознакомиться с условиями, в которых будет проживать наша сестра, а также вынести решение относительно ее будущего.
Я мысленно присвистнула от такой наглости, но тем не менее не дала своим чувствам выйти наружу.
— Боюсь, дела леди Ансаи больше не в вашей компетенции. Я, как свободная тана, получила право опекунства над своей сестрой.
Мои слова повисли в воздухе, словно тонкая ледяная нить, готовая оборваться от малейшего колебания. Я наблюдала за реакцией собеседника, стараясь уловить хоть малейший признак того, как он воспринял мои слова. В его глазах мелькнуло что-то, похожее на удивление, но оно тут же было подавлено непроницаемой маской невозмутимого спокойствия.
Я знала, что это заявление прозвучало как гром среди ясного неба. Долгие годы семья де Сан-Раду, вероятно, считала себя единственным, кто имеет право решать судьбу Ансаи. И теперь я, словно выскочка, заявляю о своих правах, подкрепленных, к слову, весьма весомыми аргументами.