Конечно, организация такого масштабного мероприятия потребовала немалых усилий. Логистика, согласование графиков, обеспечение комфорта для столь уважаемых гостей — все это легло на мои плечи. Но когда я видела, как мои ребята, волнуясь, но с достоинством отвечают на каверзные вопросы, как демонстрируют свои навыки и умения, я понимала, что все было не зря. Все ученики достойно справились с испытаниями и показали неплохой уровень знаний.
Стоит отметить, что учеба каждому из них далась нелегко. Мало того, что практически каждый из них не умел ни читать, ни писать, так еще до кучи им пришлось в экстренном порядке осваивать и развивать в себе магию. Три года они жили буквально за школьной партой, не желая упустить свой единственный шанс получить образование и возможность улучшить качество своей жизни.
— Да, тана Надэя, — с улыбкой произнес тан Люциус. — Три года и такие результаты! Ваша система образования оправдывает вложенный в него труд. Я горд тем, что стал у его истоков. Впрочем, как и все наши преподаватели. Смотри, дочка, как они горды за своих учеников.
И действительно. Все преподаватели стояли чуть в стороне, но по тем взглядам, которые они бросали в сторону взволнованных ребят, я понимала, что он прав. В их глазах читалась не просто гордость, а какая-то отеческая теплота, смешанная с восхищением. Они словно видели в этих юных лицах будущее, плоды своих трудов, надежду на светлое завтра. Это было не просто обучение, это было воспитание, взращивание нового поколения, готового к великим свершениям.
— Завтра нужно будет устроить прощальный праздник для всех учеников. На нем мы вручим им аттестаты о получении школьного образования. Надеюсь, наши проверяющие не станут торопиться с отъездом и докладом его величеству?
— Никто не уедет, Надэя, — весело рассмеялся бывший храмовник. — Все хотят первыми увидеть эти самые пресловутые аттестаты. Кстати, не поделишься секретом и со мной? Я ведь знаю, что ты попросила тана Гоаша предоставить тебе ведомости с результатами экзаменов.
— Всему свое время, тан Люциус. Пусть это будет приятным сюрпризом.
И да, я решила внести новое в этот мир, позаимствовав его из своего. Вспомнив о том, с какой гордостью я держала в руках аттестат с отличием, я решила внедрить нечто похожее и в своей школе, благо с бумагой у меня проблем не было.
К тому же этот документ нес в себе юридическую силу, позволяющий бывшим ученикам говорить о том, что они проходили обучение в стенах моей школы. Но было еще кое-что, что я хотела внедрить в постоянную практику — это приглашение на экзамены независимых судей. И все ради того, чтобы получить их заветные подписи под каждым приложением к каждому аттестату.
С одной стороны, я, конечно, перестраховалась с защитой документов для выпускников. Продумала все до мелочей, но все равно оставалось какое-то неприятное ощущение уязвимости. Моя личная защита, пусть и сложная, всегда может вызвать сомнения у приемной комиссии. А вот если в документе стоят подписи уважаемых магов, чья репутация безупречна, то тут уже никто не посмеет усомниться в подлинности. Так что, в конечном итоге, дополнительные наблюдатели и экзаменаторы оказались очень кстати.
Хотя, признаюсь, поначалу идея тана Люциуса показалась мне излишней. Но в данном случае, его идея была, безусловно, гениальной. Подписи магов, чьи имена гремели по всему магическому миру, станут непреодолимым барьером для любого мошенника. Да и для сомневающихся приемных комиссий это будет весомым аргументом.
— Только не перетрудись, дочка. Ты, итак, еле на ногах стоишь, а ведь тебе нужно больше отдыхать…
— Вы о чем, тан Люциус? — не поняла я его слов.
Он тепло улыбнулся, и во взгляде промелькнула какая-то… забота? Или мне не показалось?
— Ну как же, милая, — по-отчески обнял он меня за плечи и, мягко подталкивая, увел к преподавательскому столу. — Ты же у нас такая умница, все успеваешь, но здоровье важнее. Не стоит изматывать себя до предела. Особенно в твоем положении.
Что? О чем это он, черт возьми? В каком еще положении? Мой мозг лихорадочно пытался найти хоть какое-то логическое объяснение его словам, но в голове была лишь оглушительная пустота.
"В положении?" — эхом отдавалось в голове. — «Беременна? Но как же…? Я же...»
Паника начала подкрадываться тихими, но уверенными шагами. Я попыталась собраться с мыслями, но взгляд тана Люциуса, полный какой-то странной, снисходительной нежности, только сбивал с толку. Он что-то говорил о важности отдыха, о том, что нужно беречь себя и будущего ребенка... Ребенка?
О, Боже! Неужели правда?!
Рука машинально легла на едва округлившийся живот.
Вот ведь…! За суматохой и навалившимися делами я забыла не только о женских недомоганиях, но и о том, чтобы хоть на секунду задуматься о своем состоянии. И забота окружающих… Их ненавязчивое напоминания об отдыхе, здоровом питании, режиме… Черт! Черт! Черт! Все знали, но молчали! Только я ни о чем не догадывалась! А они… Возились со мной, как со списанной торбой! Даже Николь, что в последнее время стал слишком осторожным в постели.
В груди разлилось тепло, а по щекам потекли слезы радости. Неужели это правда?
Краска залила мое лицо, а на глазах неожиданно выступили слезы. Беременна! Наконец-то!
— Я беременна, тан Люциус? — с затаенной надеждой посмотрела на пожилого мага.
Тот лишь покачал головой и что-то пробормотал о нерадивости юных тан. Налил в стакан чистой воды и дал мне напиться.
— Неужели ты ничего не почувствовала, Надэя? Я думал, ты знаешь о своем положении.
— Дак, откуда?! Я же…
— Вся в делах, вся в заботах, — пожурил он меня, как провинившуюся школьницу.
Мне стало стыдно. А ведь попав в этот мир я хотела лишь немногое — быть любимой женой, родить и посвятить себя семье. А на деле вон как вышло. Я опять по своей воле взвалила на свои плечи практически все, подарив себя работе.
— Зато теперь я могу отдохнуть и посвятить себя семье!
Тан Люциус, успевший за эти годы изучить меня как облупленную, хмыкнул:
— Ну да, ну да. Чтобы ты и вышивала гобелены. Признайся уже, в твоей голове планов больше, чем у самого короля.
Я пристыженно посмотрела в окно. Что есть, то есть. Но если ко всему подойти с разумом, то и добиться можно многого. Тем более с такими помощниками.
— Вы правы, планов у меня всегда много. Но теперь они будут немного... другими, — я улыбнулась, чувствуя, как слезы радости подсыхают на щеках. — Я не брошу дела, конечно. Но теперь у меня будет стимул делать все быстрее и эффективнее. Чтобы оставалось больше времени на... гобелены, — я подмигнула, вызвав у тана Люциуса короткий смешок.
Его слова тронули меня до глубины души. Я всегда ценила его мудрость и поддержку. Он был мне больше, чем просто советник. Он был другом, наставником, почти отцом.
Он поставил стакан на стол и подошел ближе, положив руку мне на плечо.
— Не обманывай себя, Надэя. Ты не станешь домохозяйкой. Но ты станешь матерью. И это, поверь мне, самое важное, что ты когда-либо делала. А о делах мы поговорим чуть попозже. Я знаю твое желание расширить школу и построить новые корпуса.
— Но ведь это так важно в свете последних событий! Да и желающий учиться с каждым годом становится все больше и больше. Уже сейчас семнадцать детей готовы приступить к учебе!
— Все это замечательно, Надэя! Никто не отказывается их учить! Но сейчас важнее освободить школу и спровадить лишние уши и глаза, которые то и дело пытаются проникнуть на бумажную фабрику. Пойдем, поздравим ребят и объявим о завтрашнем дне.
Тан Люциус оказался прав. Уже к вечеру ко мне подошли ребята с бумажного цеха и доложили о попытке проникновения постороннего мага, благо защита сработала на славу, не дав ему возможности даже подсмотреть за забор.
Решив не откладывать награждение, я до поздней ночи засиделась в печатном цеху, благо танита Солейн принесла мне и задержавшимся по моей просьбе работницам горячий ужин. Уже ближе к полуночи тридцать пять готовых, пахнущих краской аттестатов лежали ровной стопочкой на подоконнике. К ним я решила добавить благодарственные письма для членов проверяющей комиссии и дипломы особо отличившимся ученикам.
Когда все было готово, устало потянулась и неожиданно оказалась в крепких объятиях Николь.
— Мне кажется, что тебе пора отдохнуть, — произнес он, уткнувшись в мою шею.
Его тепло обволакивало, словно мягкий плед, и я невольно прикрыла глаза, наслаждаясь моментом. Усталость, накопившаяся за последние недели, давила на плечи неподъемным грузом. Николь чувствовал это, и его объятия становились только крепче, словно он хотел разделить со мной эту ношу.
— Ты прав, — прошептала я, чувствуя, как сонливость медленно, но верно овладевает мной. — Но до завтра нужно все разложить по папкам, проверить списки...
Николь отстранился, но не выпустил меня из рук. Его взгляд, обычно такой лукавый и игривый, сейчас был серьезным и заботливым. Теперь-то я знала причину его столь сильной заботы.
— Этим займутся другие, — твердо сказал он. — А ты пойдешь спать. Я сам все проконтролирую.
— Хорошо, — сдалась я, улыбнувшись. — Но только если ты пообещаешь не перепутать аттестаты отличников с аттестатами остальных учеников.
Троечников у меня не было, что уже радовало неимоверно. Но хотелось выделить тех, кто старался более усердно, чем все.
Николь усмехнулся.
— Я что, похож на человека, который не может отличить пятерку от тройки? — Он подхватил меня на руки, словно пушинку. — Пошли, моя трудолюбивая пчелка. Тебе нужен отдых.
Я рассмеялась, обвивая его шею руками. В его объятиях я чувствовала себя в безопасности и умиротворении. Завтрашний день, с его хлопотами и заботами, казался далеким и неважным. Сейчас было только тепло Николя, его заботливый взгляд и обещание спокойного сна. И этого было достаточно.
Вопреки моим ожиданиям, мы не только не уехали из усадьбы, но и смогли посетить термальный источник, где я призналась супругу о том, что упустила момент как зачатия нашего ребенка, так и его развитие в своей утробе.