В сумерках я всё-таки встала с постели - организм требовал хоть немного пищи.
Вообще-то, он много чего требовал, чего я ему дать не могла. Кажется, чем больше я получала присутствия своего тёмного воина, чем больше прикосновений, взглядов, запаха - тем больше хотелось. Меня физически тянуло к нему, я чувствовала его в любой точке холда, я поворачивалась за ним, как подсолнух за солнцем. И эта связь начинала по-настоящему пугать - потому что я становилась зависимой. И пожалуй, если не найду лекарство... сделаю какую-нибудь глупость.
Вот и сейчас... Зачем-то приоткрыла дверь и прислушиваюсь к шагам в коридоре. Совёнок донёс, что в трапезном зале уже все разошлись - он шпионил там для меня. Между прочим, доложил и что хозяин холда просидел весь вечер во главе стола с каменным лицом, почти ничего не пил и не ел. Когда я уточнила, что по левую руку от него была "виновница торжества", Малена, тут же поняла причину такого воздержания.
Зато простой люд во все лады славил "милостивую госпожу" и "спасительницу". Честно говоря, я даже была рада. Не представляю, как бы себя чувствовала, если б меня так усадили и заставили принимать поздравления. Наверное, под землю готова была б провалиться от смущения. Как ночной зверёк, которого насильно вытащили из норы на свет.
Нет - со зверьком себя сравнивать не стану! Так называла меня она. Малена.
И словно в насмешку над моими мыслями, голос этой гадины послышался и в коридоре. Я аж подпрыгнула.
- Куда ты это тащишь, идиотка? С твоей грацией беременной жабы только расплескаешь. Отдай мне поднос. Милорд сегодня ничего не ел за ужином. Переволновался из-за Тишины. Я сама отнесу ему. А ты ступай прочь, на кухню.
- Но госпожа... - сердитый голос Берты пытается вклиниться в поток медово-ядовитых речей.
- И если услышу хоть ещё одно возражение - отправишься драить нужники! Ты что, не была на сегодняшнем торжестве и ничего не слышала? Нет такого каприза "спасительницы холда", который лорд бы не исполнил. Что стоишь, хлопая глазками? Пошла вон!
Я слушала её, стискивая кулаки. Впиваясь ногтями в нежную кожу до боли. Чувствуя, как леденеет сердце.
Малена снова это делает. Снова зачем-то отирается возле хозяйского ужина.
Сейчас я как никогда понимала Совёнка. Сама бы с удовольствием проредила шевелюру этой стерве, которая возомнила о себе невесть что. Но… не буду же я опускаться до подобного.
А всё-таки жаль, что моего птица нет рядом. Отпросился к Мэгги. Каждую свободную минуту проводит с малышкой – у них дружба. Я даже чуть-чуть ревную.
Ну ничего. У меня тоже есть, что сказать.
Дверь впечаталась в стену с оглушительным хлопком, когда я её распахнула и ураганом вылетела в коридор. Если колдуньям положено быть злыми, то кажется, я на правильном пути. В последний момент вспомнила об осточертевшей шапке и кое-как натянула, подпихивая каштановые пряди внутрь.
Берта прошла мне навстречу – вся красная, на ходу застёгивая пуговку. Хотела что-то сказать – но бросила взгляд на моё лицо и промолчала. Скрылась на чёрной лестнице в самом конце коридора.
Малена замерла точёной статуэткой посреди прохода, балансируя поднос на кончиках пальцев левой руки. Она внимательно изучала содержимое – хлеб, сыр, нарезанное крупными ломтями запечённое мясо с пряностями, овощи, глиняную кружку с золотистой жидкостью. Простая, совершенно не по-лордовски, снедь.
Увидев меня, она вроде бы даже и не удивилась, только иронично выгнула изящную бровь.
- Что, зверёк, стережёшь покой своего хозяина? А ночью что же – спишь на коврике у его постели?
Вместо ответа я выдернула поднос из её рук.
- Ночью он без меня справляется, не маленький, - процедила сквозь зубы.
Малена чему-то рассмеялась, откинув голову и обнажая белую шею в распахнутом высоком вороте тёмно-синего бархатного платья.
- Но вот ужины таскать… это обязанность оруженосца! – пропыхтела я, вскипая ещё больше. – А вы пошли бы уже, отдохнули. Намаялись поди… целый холд от Тишины защищая.
- Не ревнуй, зверёк! – подмигнула Малена. – И мой тебе совет, меньше ходи по комнатам взрослых и м-м-м… голодных мужчин по ночам.
Она не стала предпринимать попыток забрать поднос, и я выдохнула. Кажется, поле битвы в этот раз за мной. А может, я всё себе надумала? Ну не стала бы она так в открытую травить лорда… какой-нибудь гадостью. Или стала? Кто его знает, чему их учат, этих колдуний, в этом мерзком Ордене.
И я всё ещё невольно раздумывала о том, зачем ей могло понадобиться зелье, отчаянно пылая щеками, а ноги уже сами несли к заветной двери.
Совесть и стыдливость я успокаивала тем, что надо же накормить… своего голодного лорда. Хотя и ночь уже почти. Да и… в чём-то Малена определённо права. И уважающая себя девица ни по чём не стала бы… но я-то не девица. Я оруженосец. Днём и ночью прикрывать спину рыцаря – разве не мой священный долг?
Мой осторожный стук.
Его ленивое разрешение войти.
Удивление в серых глазах – ах да, он ведь поручал приносить еду с кухни служанке, а не оруженосцу… Это не мужское дело…
Дукан лежал на широкой господской постели поверх покрывала – вытянув длинные ноги и подложив руки под голову. Я порадовалась, что хотя бы помощь в раздевании ему не потребуется – простая домашняя одежда, широкая рубаха со шнуровкой на груди. Медальон сверкнул синими камнями. Сейчас он не был спрятан на теле, как обычно.
Уютное потрескивание дров в камине.
Я сбросила обувь, прежде чем утонуть голыми ступнями в пушистом ворсе ковра. Блики огня на тёмных волосах, когда Дункан резко сел, скрестив ноги… Я же ничего не делаю предосудительного – отчего так заходится сердце в заполошном перестуке?
- Ну и зачем ты на себя ещё и обязанности Берты взвалил? Сказал же, отоспись сегодня. Ты мне нужен отдохнувшим. Завтра планирую спровадить, наконец, Малену, раз её услуги больше не нужны. И отправимся с тобой объезжать Полуночный край. Проверим, что оставила после себя Тишина.
Я неловко прошла вперёд, переводя дыхание. В шапке было ужасно жарко. Безрукавка давила грудь. В голове метались мысли, и я даже не знала, что радует больше – перспектива поездки вдвоём, то, что Малена уберётся, наконец-то, восвояси, или слова о том, что я нужна.
В довершении всех моих мучений снова проснулась боль в правой руке – отдающая жаркой пульсацией под рёбрами.
Я слишком давно его не касалась. Целые сутки – слишком много для связавшей нас незримой цепи. И сейчас будто кто-то с силой тянул за эту цепь, подтягивая меня всё ближе к источнику моих радостей и горестей.
- Простите за самоуправство, - смущённо ответила я, пряча взгляд. Не знала, куда деть поднос, поэтому неловко пристроила его на узкий стол рядом с кроватью, подвинув свитки и чернильницу. Чуть не спихнула чёрную склянку на пол, ругнулась под нос, опять извинилась.
Дункан следил за моими манипуляциями, посмеиваясь. Протянул руку, взял с подноса кружку, осушил её в пару глотков.
- Будешь? – кивком указал на еду. Я отказалась. Это было слишком… смущающе. Ночные посиделки втроем с Мэгги – одно. Ночные посиделки вдвоём – уже совсем-совсем другое.
- Я сейчас пойду, мой господин. Только хотел сказать – ужин принес сегодня я сам, потому что мне пришлось с боем добывать его в коридоре. Показалось подозрительным, что Малена хотела забрать поднос у Берты и нести вам. Думаю, вдруг что подсыпет по дороге…
Взгляд Дункана стал острым как бритва.
- Согласен, подозрительно. Молодец, что отвоевал! Зная уловки Ордена… не удивился бы снотворному в эле. В смеси с чем поядрёней.
Он поставил кружку обратно на поднос и снова откинулся на подушках. Задумчиво посмотрел в потолок.
- А хотя знаешь, Тэм… Пожалуй, я бы и не отказался сейчас от хорошей порции снотворного. В последнее время плохо сплю… Мне совсем перестали сниться сны. А они мне раньше снились… отличные. Она больше не приходит ко мне во сне…
- Кто? – спросила я, совсем забыв, что собиралась уходить.
- Моя Сказка… два раза она убегала от меня… в третий… больше не отпущу…
Я сделала ещё один шаг и остановилась у самой постели, разглядывая его лицо. В этом мгновении странной, невысказанной нежности. На острие между вчера и завтра. Ночью, когда всё изменилось.
Откинув лохматую голову на локоть, и продолжая хмуриться, Дункан крепко спал.
Малена успела добавить своё зелье.
И пока сонный хмель медленно струился по его венам, пока ночь мягким совиным крылом укрывала нас от целого мира, я понимала всё отчётливей, что не смогу уйти.
Коварство Малены привело к неожиданным последствиям. Оно подарило мне воистину королевский подарок.
Осторожно, на цыпочках – к двери. Запереть на засов. Нам не нужен никто чужой. Вдруг Малена вздумает проверить эффект своего зелья, или ещё кто… никого не пустим.
Снова возвращаюсь к постели. Безумная идея, безумная! Но цепи между нами натянуты до предела. Ещё немного – и порвутся не они. А моё сердце выскочит из груди, по-прежнему прикованное.
Он кажется таким беззащитным во сне… на секунду колет совесть. Наверное, не очень честно так поступать. Хотя – по сравнению с тем, чего хотела от него Малена, зачем она опоила его сонным зельем, мои желания так невинны!
Ордену от него нужен был ребёнок.
Мне от него нужен лишь он.
И ещё одна малость – моя жизнь. Вернуть её обратно, пока не слишком поздно. Пока грызущая боль, что подтачивает изнутри который день, не сломила и не выпила меня до дна. А я не имею права быть слабой – на мне ответственность. За Тихий лес, за жизни людей. И его, и Мэгги, и многих безымянных, о которых я не знаю и никогда не слышала, но которые живы лишь потому, что одна маленькая Хозяйка Тишины регулярно обновляет защитный барьер вокруг Тихолесья.
Быть может, мой план и не сработает вовсе. Но я обязана попробовать.
Присаживаюсь на край постели. Дункан по-прежнему крепко спит. Широкая грудь мерно вздымается. Перемигиваются камни в медальоне. Тени от ресниц на щеках. Неожиданный прилив щемящей нежности сметает все сомнения и страхи.