- Подавятся. Только краешек. И между нами я поставлю стену из подушек.
- Согласен. Пошли машину разгружать. Я так понимаю, на ужин у нас кроме кошачьего корма ничего не предусмотрено?
- Знаешь, мне кажется… только не смейся!
- Ну?
- Где-то здесь должна быть волшебная скатерть. Помнишь, которая самобранка?
- Я в ней дырку прогрыз, - под ногами крутанулся кот, - А Кощей пятно поставил.
- Не работает?
- Через раз. И волшебство вытекает немного. Дырку бы зашить.
Глава 18
Все здесь пахнет деревом, морилкой, немного воском и дымком. Никита притащил корм из машины. Баюн тут же ринулся в кладовую упихивать по полкам свое богатство. Или кот голодал долгие годы, или просто редкая жадинка. Все чаще мне слышится покашливание из угла, порой сами по себе скрипят половицы. То звякнет посуда, то дернется шторка. Мы не одни в этой старой корчме? Но почему мне тогда совершенно не страшно?
- Кот, где скатерть? Я, между прочим, голодный! - крикнул Никита, устроившись за столом.
- Поищи, была где-то на кухне. На какой-то полке.
- Поискал бы сам, а? Я кому запасы еды на полгода вперед оплатил?
- Чтоб ты понимал! - высунулась полосатая морда, - Этот корм сортовой, лечебный. Вон тот для сердечного порядка, этот для почек, тот для пузыря какого-то. Чтоб камни не заводились. Хотя я вроде не рыба, откуда у меня быть пузырю? - растерянно похлопал себя по бокам наш карликовый псевдотигр, - Ну ничего, съем и его. Или продам? Выменяю пару мышей за сушинки. Один к одному. Мне не жалко.
- По весу менять будешь? - уточнила я на всякий случай. Кот вытаращил глаза, икнул и схватился когтистой лапкой за сердце.
- Исключительно поштущщщно! Мышей в лесу много, а корм на дереве не растет! Я выяснял!
- Скатерть я поищу!
Прошла за прилавок на кухню. Печка занимает огромную часть корчмы. Она не просто большая, а огромная. Я решила заглянуть на полати, отошла чуть подальше, привстала на цыпочки. Толком ничего не видно. Лоскутное одеяло, подушки. Вдалеке вновь сверкнули два глаза. Я бы решила, что к нам забралась кошка, судя по размеру, но вроде бы нет. Я чуть поскребла пальцем по стенке, тихонечко позвала "кыс-кыс-кыс". На полатях что-то громко шуршнуло. Глаза так и сверкают огромными плошками.
- Баюн, у нас ты единственный кот?
- Единственный и неповторимый! - донеслось из общего зала.
Я подняла взгляд на полати, глаза исчезли. Может, мне они вообще показались?
Присела на корточки, начала рассматривать содержимое шкафов и полок. Если Никиту вовремя не кормить, он становится очень зловредным. Хоть бы мне попала в руки скатерть, иначе придется в магазин ехать, если тут ещё есть по соседству круглосуточный. Или на ступе лететь, шевельнулась в груди нелепая надежда. Вдруг она и вправду летающая? Нет, смешно, конечно, в это верить. Но все же? Кот-то у меня говорящий. И ворона Стефа то же говорит.
На полках первого шкафа обнаружились керамические горшки, тарелки, целая гора вилок и ложек. Сплошной эксклюзив! Вся посуда разная, как специально подбирали. Даже кружек и тех нет похожих. Слеплены они совершенно точно вручную из глины. Некоторые ложки алюминиевые, другие стальные, есть с цветочком и без, даже с оттисками гербов. Такое ощущение, что все их где-то наворовали. Не удивлюсь даже, что в разных кафе. Во втором шкафу нашлись стеклянные кубки и пузатые рюмки. Скатерть-то, интересно, где? Здесь вроде бы тоже нет.
На кухню вышел Никита, начал шуровать в печи. Надеюсь, не руками, а кочергой. С него станется, вырос в городе. Это я все лето проводила на даче в бескрайнем хвойном лесу. Хоть немного, но разбираюсь в том, как должен быть устроен деревенский дом. Даже печку топить умею. Я сунулась в третий шкаф. Тут и вовсе сложены мешки из рогожи, грубой упаковочной ткани довольно приятного коричневого цвета.
- Я нашел кашу! - счастливо провозгласил бывший, - Понюхай, а? Вроде, съедобная.
- А я не нашла скатерть. Обидно, правда?
- Более чем. Завтра за продуктами съездим. Прямо с утра.
- Завтра будет завтра, - я приоткрыла глиняный горшочек. Пахнет одуряюще вкусно. На гречу по виду не смахивает, может, овсянка? Вроде бы тоже нет. Рискнуть и попробовать? Нет, пожалуй, не буду.
- Ну чего?
- Пахнет едой, но я бы ее есть не рискнула.
- Это еще почему? - бывший сграбастал горшок в свои лапищи. Наивный, кто же так горшок берет? Все руки теперь будут в саже.
- Иногда так оставляют отраву. Для крыс и воров.
- К-хм, оригинально, - Никита задвинул горшочек обратно. На печи снова что-то зашевелилось, послышался отчетливый чих. Никита сделал два шага назад.
- Тут мыши, похоже, еще и простуженные. Баюн, а ну-ка, иди сюда! Отрабатывай корм!
Кот вошел в кухню вальяжной походкой, похрустывая сухим кормом. Остановился, потянул носом.
- Я скатерть не нашла.
- Там мышь на печи. Иди, добывай.
- Хобяки* какие! Шагу без меня ступить не могут. Откуда здесь мышам взяться? Продукт ценный, диетический, в дом лет сто не заходют. Придумают, тоже. К вам же в дом сыр сам не бежит, семеня лапками. Вот и с мышами такое же дело. Скатерть вон, наружу оборка висит. Достань и на стол постели, но за результат, заметь, я не ручаюсь. Кстати, Стефа стащила из твоей, леший, котомки брелок. Играет с ним, по всей корчме носит.
- Да и пусть, не жалко. Знал бы, купил ей игрушку в зоомагазине. Там были всякие финтифлюшки для птичек.
С печи раздался тихий писк. Кот подлетел до уровня плиты, со всей дури выпрыгнул в закрытую дверь кладовки и тушкой сполз на пол. На печи раздался тихий смех.
- Баюн, ты? Кто ж, тебя, погань, так изнахратил?
- Я такой от рождения, просто долго скрывал! - потряс головой несчастный звереныш.
- Единственный в мире кот, который боится мышей.
С печи свесился крошечный лапоть, следом за ним показались ситцевые штаны в горох, беленькая рубашка. И, наконец, на плиту спрыгнул смешной человечек. Сероватые волосы торчат во все стороны, борода аккуратно уложена, глаза светятся, а на крохотных ручках растет недлинная белая шерстка.
- Я так понимаю, пугаться нам обоим уже нечем, да? - потряс головой Никита.
- Совершенно. И потом, лично я никогда не считала себя здравомыслящей, не знаю как ты.
- От тебя заразился, похоже.
Человечек отряхнул штаны, зарылся пальцами в бороду и склонил хитрую моську к плечу. Так и не скажешь, кукла это, человек или вовсе животное.
- Берендеева дочка, значит? Верно я понял, Баюн?
- Я с предателями не общаюсь!
- Да и не нужно, - ехидно улыбнулся человечек, - Глаза отца, ликом в бабку пошла, одежды носишь бусурманские, а ручки холеные как у матери. Пахнешь только дурно, полынной травой. Вот и не признал тебя сразу.
- Абсентом? – уточнил Никта.
- Это духи, - я почему-то покраснела, - Японские. Ты же мне их и подарил.
- М-гм. А вы?
- Домовик, кто же еще.
Человечек вынул из кармана штанишек увесистую рогатку, провел рукой по плите, поднял горошину и технично выстрелил ею коту в пушистую пятую точку. Уже через секунду рогатка каким-то образом оказалась в моей собственной руке. Еле успела спрятать ее за шиворот платья.
- Хто покусился на самое ценное? На меня?
- Стефа клюнула, я сам видел, - кивнул домовик бородой и добавил, когда кот выскочил из кухни, - ягодку она клюнула, ты не дослушал. Кстати, каша не травленная, угощайтесь. Кощей сварил. После того, как со скатертью разругался.
Домовик закрутился юлой на одной ноге и исчез. Со стороны зала послышалась возня и хлопанье перьев, после чего раздался кошачий мяв и все стихло. Мы с Никитой переглянулись, и я полезла доставать скатерть. Нет, удивляться мне уже, определенно, нечем, да и глаза начинают слипаться. Денек выдался слишком уж насыщенным. Брр.
- Держи! - я скинула парню в руки подозрительную дерюгу.
- Ты уверена? До магазина всего-то пять километров.
- Не уверена, но лично у меня глаза слипаются. И ехать я никуда не хочу.
- Может, ты сама постелешь? Я в волшебстве не слишком-то разбираюсь.
Я забрала из рук бывшего скатерть и направилась к ближнему столу в зале. Его подстолье выполнено в форме лохматой собаки с четырьмя головами. Симпатичное, еще бы пасти были закрыты у этого странного зверя. Надеюсь, он не живой.
- Не забудьте сказать, какие яства вкушать желаете. Скатерть старая, понимает с трудом. Современной кухне не обучена вовсе!
Мимо нас прокатился по полу шар из тигриной шкуры и вороньих перьев. Надеюсь, они друг друга не поубивают хотя бы. Я робко набросила скатерть на стол, та сама разгладилась по поверхности, сверкнула зеленоватым, перелилась и из дерюги превратилась в белую роскошную плотную, сатиновую. Еще и узор на ней проявился. Красные птицы, цветы, вензеля.
- Кулебяка! - высказался Никита.
- А, по-моему, довольно симпатично.
На скатерти из складочек ткани проявился силуэт злого лица. Губы зашевелились.
- Псоглавые. Один пятно оставил, второй когтем подрал, третий сам не знает, чего хочет, хозяйка русский язык позабыла! Вырастил Берендей дочку на чужбине, а расхлебывать нам! И всё из-за Кощея! Чтоб ему пусто было.
- Простите! - извинился Никита.
- Еще и леший! Будет тебе обед из трех блюд!
На скатерти появились будто из воздуха деревянные миски в форме лебедей, несколько тарелок, кружки. Так же из воздуха возникли напитки, пирог, каша и несколько сморщенных яблок.
- Пирог из гороховой муки, начиненный гречневой кашей, яблоки из сада, мочёные, кисель из брусники, каша толокняная. Сахару нет. Соли тоже. Волшебство в тумбу стекает. Чтоб вы подавились, оглоеды, если меня в ремонт мастерице не отнесете!
- Отнесем. А рыбки нет, случайно? - Никита уселся за стол и протянул было к пирогу руки.
- Рыбки тебе захотелось? А невод ты починил? Из пяти грузов один только остался. От тебе щука! Костлявая как Яга!
Перед Никитой плюхнулась тарелка с небольшой рыбиной. Что характерно, жарили ее целиком, как поросёнка. В зубастую пасть воткнуто яблоко. Сама рыбка лежит на толстом ковре из зелени. Бывший потянулся рукой к хвосту.