- А мы тут при чем?
- При всем. Завидуют нам люто. У нас-то мало что происходит. Змей Горыныч на страже стоит, отец вон твой раньше неплохо справлялся, - Василиса поджала губы.
- Угу. Ну, а объяснить вы им как-то пытались, что так делать нельзя?
- Пытались, да толку? Каждый верует в то, во что хочет, - из-за печки высунул лохматую голову домовой и потянул руку к связке баранок. Василиса почуяла, обернулась и пригрозила озорнику пальцем, - Я кому молока налила? Сегодняшнее, между прочим, -
Домовик юркнул обратно, обиженно засопел.
- Я покупное не пью. Лучше б корову завела. Девка ты справная, а проку для двора нету. Или лошадку. Я бы ей косы плел.
- А ну, брысь отсюда. Матери все про твои уговоры расскажу, вот тебе будет.
Домовой высунул язык, растаял в воздухе, после чего над нашими головами, на чердаке раздался грохот и топот ног.
- Вот озорник. Мать совсем распустила. Так, что тебе еще рассказать?
- Ладно, корчма, я сама в наследство вступила. Но при чем тут Кощей? Он меня невестой своей называет! С дуба рухнул, что ли?
- А ты не знаешь? - я отрицательно покачала головой, - Нет, он и головой-то не бился. Просто ты еще до рождения обещана ему в жены. Считай, продана. Нерушимая клятва была заключена между старым Кощеем и Берендеем. Что взамен отдали твоему папе, я точно не знаю.
- Отец меня что, продал?
- Нет, почему? Он, наоборот, когда понял, что сотворил, спрятал тебя как можно дальше отсюда. Берег от всего, что здесь происходит, от семейки Кощея, даже не навещал. Я знаю точно, что он раз в год заглядывал на Землю, чтобы посмотреть на тебя, но ни разу близко не подошел. Побоялся. Не рассказывал никому, какая ты растешь. Но я-то все равно сразу узнала.
- Интересно. А старому Кощею это было зачем?
- Ему очень хотелось найти для сына невесту под стать. Чтобы и красота, и сила, и характер. Опять же, он надеялся на наследство. Только Берендей после себя, считай, ничего не оставил. В его тереме бояре сидят, обсуждают судьбы мира. Трона нет больше. Конь в степь удрал. Охотничий сокол куда-то подевался, улетел, наверное. От сокровищ тоже ничего не осталось. Многое он отдал богатырям на борьбу с тварями из нижнего мира. Не знаю, может быть, что-то он и оставил тебе в приданое, но, подозреваю, что мало.
- Ясно. А Кощей, выходит, завидный жених? Ну, раз уж ему искали невесту под стать.
- Кощеи – единственные из живых, кто имеет право и может переходить через речку Смородинку по Калиновому мосту в обе стороны.
- И куда он ходит?
- В мир мёртвых. И возвращаться обратно, что никому кроме Кощеев, не дано. Он и живой, и мертвый одновременно.
- Ясно. В сухом остатке, у меня полудохлый жених, спасибо папе, а чудесная сказочная страна полна всяческих чудищ, и соваться туда откровенно опасно.
- В целом так. Но у тебя ступа есть, можешь летать совершенно спокойно. Она, конечно, бешеная, но зато шустрая. И опять же, Горыныч у вас в стогу спит. Купи ему бензина пару канистр, если что, поможет избавиться от любой нечисти. Главное только, чтоб, кроме нечисти ничего не спалил.
- Ясно. А корчма как работала? Только на Земле?
- Она на оба мира всегда работала. В этом мире как ресторан. Ну, а на тот мир, скорее, как выносное кафе.
- И оформлена была?
- Все документы в полном порядке. Кошей сам ездил их выправлять в город. Его там уважают.
- А уважают за что?
- За многое, - Василиса отвела взгляд в сторону.
- Угу, а почему наши с Никитой отцы погибли?
- Они были очень против того, чтобы чужеземцы ставили капища в нашей столице.
- В Москве?
- В столице триста десятого царства.
- Я поняла. И их обоих убили.
- И старый Кощей тоже того.
Глава 25
Василиса пригласила меня во вторую комнату, вынула из шкафа сундучок с нитками, неторопливо расстелила на столе пострадавшую скатерть. Дерюга измялась за время пути и смотрится откровенно жалко. Девушка перевернула ткань, потеребила в руках, после чего довольно легко обнаружила дырочку.
- Много волшебства вытекло, как думаешь? Его можно пополнить?
- Да нет, не много. Она больше привередничает, - соседка потянулась за ниткой, неспешно вставила ее в иголку, примерилась, - Знать бы, еще, на что оно вытекло. Если на землю, то ничего страшного. А вот если на вещь, то могут возникнуть проблемы.
- Проблемы? И насколько серьезные?
- Да так, мелочи. Постарайся вспомнить, на что могло накапать.
- На пакет, в котором я ее несла. На пол. На стол в зале, наверное.
- Пакет просто выкинь, но лучше сожги. Пол - не страшно, все уже растопталось по залу. Концентрация будет минимальной. Стол лучше протри. Но уже, наверное, поздно. Волшебство впитывается быстро. Посмотри, как стол себя вести себя будет, если что-то не так, отнесешь его на задний двор. Там немного волшебным столом никого точно не удивишь.
- А как он может себя вести? - насторожилась я, - У меня же там гости будут появляться.
- Ничего страшного с гостями не случится. Может, трястись начнет, может, подрагивать. Волшебства наверняка немного попало. Спишешь на метро, если что. Люди в это всегда верят.
- На метро? Но там нет метро.
-:Да и какая разница. Ну, на подземные воды, на поезд, на завод по производству резиновых кукол. Вдруг, стол «мамочки» начнёт говорить. Выкрутишься. Да и не думаю, что той капли, которая вытекла, хоть на что-нибудь хватит. Не переживай заранее.
Девушка пронзила ниткой грубую материю, скатерть затряслась. Василиса выронила иголку из пальцев.
- Ей что, больно?
- Да нет, не должно.
Еще один стежок, скатерть громко хихикнула и задрожала всея целиком.
- Ей щекотно?
- Похоже на то. Держи крепче, лучше в натяг. Я не знаю, где у мамы пяльца для вышивки лежат.
- Йи-хи-хии, - на скатерти проступило лицо. Глаза выпучены, рот раскрыт, - Щекотно! Отпустите меня!
- Не слишком грубые стежки? - поинтересовалась я на всякий случай.
- В самый раз. Я только намечаю, что и куда прирасти должно, потом присыплю специальным порошком, и ткань срастется. Это средство Кощей подарил. Мама постоянно им пользуется, когда чинит особенно дорогие вещи.
- Вроде скатерти?
- Обычно свадебные платья, костюмы, шляпки. Бывает, и старинные вещи реставрирует. Тут - как пойдёт.
- Пятно ты тоже вырежешь и зарастишь ткань?
- Ой, не щекочите меня! - дернулась скатерть и на секунду приобрела свой приличный вид, правда, только лоскутками. И почти тут же вылиняла обратно до состояния неприглядной дерюги.
- Можно подумать, я не знаю, как ты выглядишь! - фыркнула Василиса и принесла из кухни пузырьки. Скатерть дрогнула и поползла к краю, мелко семеня тесемками по столу.
- Цыц! Стой, где стоишь. Полью, пятна не будет. Вряд ли Кощей тебя изгваздал машинным маслом. Скорее всего, это суп.
- Запеканка это была и джем от оладий. Точно не коричневая гадость там? От нее еще порченой самогонкой тянет.
- Точно не йод. Пятно свое покажи.
- Кощей готовил к моему возвращению запеканку?
- Продукты только извел. Ни понимания, не изыску, еще и ручонки свои кривые тянул. Все разронял, нервничал очень. Соком капнул с правого края. Хоть отмыл, и то благо. Я вообще не понимаю, с какого перепуга он полез лапать чужую вещь! Мог бы сначала разрешения у тебя спросить. Еще Баюн подсуропил! Мышей мне подсунул, чтоб ему гуляшик сготовили. Мало того, что они в меху, так еще и не свежие. Выкинула обеих в карман прохожего. Баюну, так уж и быть, мяско отварила из соседского холодильника.
Скатерть протянула запятнанный угол, Василиса щедро полила его средством, промокнула излишек и свернула ткань в плотный рулон.
- Все, забирай. Мне еще с розами воевать.
- Спасибо, сколько должна?
- Ничего не должна. Пришли лешего, если можно. Этот сад меня доконает. Может быть, он сможет договориться хотя бы со смородиной? Или с крыжовником. Там тоже одни колючки.
- Я попрошу его, чтобы зашел. Только он ничего не умеет.
- Вот и научится заодно. Заходи сама, как надумаешь. И на свадьбу приглашай.
- Свадьбы не будет.
- Ошибаешься, слово Берендея еще никому не удалось разрушить.
- Значит, я буду первой.
- Дело твое. Но я бы не рисковала.
Я прошла к двери из дома. Чуть замялась и все-таки обернулась в дверях.
- Я, надеюсь, тебя не обижу, если спрошу, какая именно ты из Василис?
- Я? Прекрасная, разумеется. И Премудрая тоже. Если в хорошем настроении. Если в плохом, то чудовищная.
- Спасибо за помощь.
- Держи туже, что-то она у тебя разболталась.
- Кстати, а как в нее волшебства добавить?
- У тебя на заднем дворе колодец стоит. Водичка в нем волшебная. Прополосни, скатерть в себя сама все впитает. Только ведро бери, какое не жалко. Оно после волшебной водички все равно сбежит.
- Спасибо за совет, - я, наконец, вышла из дома Василисы, прошла через двор и вынырнула на тенистую улочку. Подумала и сделала снимок, чтобы потом показать его Никите. Иначе он и соседку ни за что не найдет. И во что я только ввязалась? Может, ну его, плюнуть на все и смыться обратно? Угу, в офис. Ну уж нет, ни за что. Собственный бизнес, огромный дом в пригороде на дороге не валяются. Да и теперь я хотя бы понимаю, откуда взялся первый маньяк. Иноземный царевич! Морганатический брак он хотел заключить. Вполне логично жениться на царевне, чтобы прибрать к своим рукам соседнее царство.
Ну-ну. Пусть дальше мечтает, если каблук моей туфли не смог поставить его мысли на нужное место. Действительно, почему мой отец был против нашего брака? Впрочем, царь Берендей и без того дел натворил. Подумать только, я – невеста Кощея! Ну, папа, удружил. Слов нет. Хоть бы мама предупредила о чем-то заранее. Как они вообще встретились, мой отец с моей мамой? И почему так быстро расстались? Ведь после него не осталось ни фотографий, ни воспоминаний. Словно его и не было вовсе. Неужели это произошло только из-за Кощея? Зачем папа вообще заключил эту помолвку, продал меня, если любил и пытался спрятать? Не понимаю.