– Что же делать теперь, подскажи? – всхлипывая, спросила Марьям. – Неужели нельзя ничего исправить? Ведь мы никому зла не причинили.
– Прямо и не знаю, чем вам помочь. Отправляйтесь пока в лес. Там вас искать не будут, перебьетесь как-нибудь до зимы. А потом, может, и придумаем что-нибудь.
Деваться было некуда, другого выхода, похоже, не найти. Наш лес всегда считался проклятым, никто туда даже не заглядывал. Следующей ночью по совету водяной головы влюбленные покинули деревню. Накануне вечером Марьям тайком сбегала к речке и оставила на берегу свою одежду. Пускай все подумают, будто она не выдержала жизни с противным стариком и утопилась.
В лесу они вырыли землянку и устроились не так уж плохо. Огонь у них был, соль, сухари и кое-какую теплую одежду Марьям прихватила из дома. Рустам ставил силки на зайцев и куропаток, Марьям насушила грибов, набрала орехов. Влюбленные не голодали, не мерзли и надеялись на лучшее. Ведь они теперь были вместе. Часто сидели вдвоем, обнявшись, возле озера и мечтали о том, что скоро что-нибудь придумают и устроят свою жизнь на новом месте. Может, отыщут разбойничий клад в лесу и тогда смогут зажить богато. И на помощь водяной головы тоже надеялись. Их не тревожило, что это за существо, лишь бы помогло им.
Жаль, их надежды не сбылись.
Родственник Рустама случайно проговорился, куда тот отправился. Дошло до начальства. Прислали солдат, начали охоту на Рустама. И в жизни бы им не найти беглецов, но те сами оказались неосторожными. Надо было затаиться, уйти в самую чащу. Но они никак не думали, что их в лесу обнаружат. Местные бы и не решились, а пришлым какая разница, что за лес такой проклятый. У них ведь приказ.
Рустама застрелили на глазах у Марьям, на самом берегу озера. Вода уже покрылась тонким ледком. На льду появилась трещина, снова вынырнула прозрачная голова. Только была она уже не водяная, а ледяная.
– Иди в озеро, Марьям, уже ждут там тебя, заждались! – крикнула голова и рассыпалась ледяной крошкой.
Марьям оказалось все равно, куда идти, раз Рустама с ней больше не было. Шагнула на лед и провалилась, скрылась в глубине. А озеро хоть и маленькое, но очень глубокое. Солдаты кинулись ее вытаскивать, да без толку.
Так и не стало обоих влюбленных.
Близился вечер. Двое солдат остались караулить тело Рустама, а остальные отправились в деревню. Когда наутро вернулись, караульные уже были мертвы. Оба лежали возле озера задушенные. Поговаривали, что это Марьям отомстила за смерть Рустама. Скорее всего, так оно и случилось. Ведь и потом не раз случайные путники гибли возле озера. Наверное, Марьям решила мстить всем без разбора за свою несчастную судьбу.
– Жуть какая, – вздыхает соседка. – В наш лес лучше не соваться, я всегда так говорю внукам. И детей предупреждала. Ох, что-то засиделась я у тебя, Зубаржат, пора домой, ужин готовить. Счастливо оставаться.
Наконец-то кумушка вспомнила, что у нее есть собственный дом и ужин сам собой не приготовится. А то складывалось впечатление, будто она поселилась у соседей навсегда.
Рассказ дэу эни все еще только больше запутал. Получается, в лесном озере живет та самая несчастная Марьям? То есть ее призрак? Но Тимуру в это не очень-то верится. Ведь глаза у той, что называет себя Аминой, не голубые, а зеленые, и волосы белые… Две неживые красавицы в одном маленьком озере – явный перебор.
Глава 17
Уже совсем темно, деревня давно спит. Люди угомонились, собаки не лают. Тимур осторожно выбирается из дома, спускается с крыльца… Чуть не вскрикивает от неожиданности.
Появившийся откуда-то из темноты Гром встает на задние лапы, а передние кладет Тимуру на плечи, машет мощным хвостом, выражает, как умеет, свою симпатию. Еще и успевает лизнуть в щеку. Классный пес, только слишком уж огромный.
– Гром, тише. Я скоро вернусь.
Тимур кое-как снимает тяжелые собачьи лапы со своих плеч, разворачивает пакет, который специально прихватил с собой. Гром с удовольствием отвлекается на кусок пирога с картошкой и курятиной и оставляет Тимура в покое. А Тимур, не теряя времени, направляется к калитке. Гром – отличный сторож, и чужак бы мимо него точно не проскользнул. Однако хозяева могут ходить туда-сюда сколько угодно, даже среди ночи. Гром не возражает: не его обязанность указывать хозяевам, что им следует делать – сладко спать в своей постели или отправляться на улицу навстречу приключениям.
Тимур выходит со двора, закрывает калитку на ключ. Темную улицу освещают только звезды, время от времени проглядывая сквозь мрачные ночные облака, которые гонит по небу ветер. Ветер не сильный, но прохладный. Надо было одеться потеплее, однако возвращаться за ветровкой уже поздно.
В темноте дома, заборы и деревья кажутся совсем другими: утратив яркие дневные краски, они превратились то ли в тени, то ли в декорации фантастической деревни, не имеющей ничего общего с реальной. За каждым углом притаились призраки людей, которые прежде здесь жили…
Дом Галимовых с его необычной крышей и вовсе напоминает маленький средневековый замок. Не с готическими башнями, конечно, а просто квадратный, с толстенными стенами… неприступный и слегка неуклюжий.
От забора отделяется тоненькая тень. Энже едва слышно говорит:
– Наконец-то. Я уже думала, ты струсил.
– Да я почти сразу вышел после эсэмэски. Это Гром задержал, полез лизаться.
– Вот Юлдаш точно лизаться не полезет.
– Наверняка. А Гром прикольный у нас.
– Ну, пошли скорее?
– Пошли.
До дома Шамиль абыя идти недалеко. Энже уверенно сворачивает в переулок, и они останавливаются у высокого забора. Тимур припоминает, как они пробирались во двор много лет назад, и пробует на прочность доски. Конечно же, упущение давно исправлено, и просочиться через дыру в заборе не получится. Глупо было бы на это рассчитывать.
Тимур залезает на забор, заглядывает во двор. Дом на другой стороне участка, отсюда видна только его задняя стена. Одно из окон тускло светится. Неужели все сорвется и придется убираться отсюда? Похоже на то.
– Он не спит, зараза! Вон, свет в окошке.
– Давай посмотрим, чего он делает.
– А ты точно этого хочешь?
– Еще как!
Может, в другой момент Тимур и не стал бы нарываться на неприятности, но сейчас его уже подхватила какая-то легкая волна. Кажется, что они шутя справятся с чем угодно. Он и Энже – угарная команда, для которой залезть к жутковатому соседу и обвести его вокруг пальца – сущие пустяки.
– Ладно, я попробую.
– Меня подожди!
– А ты-то куда? Стой и жди, мы ведь договаривались…
– Не собираюсь я ждать. Руку дай!
Тимур протягивает Энже руку и помогает забраться на забор. У нее это получается довольно ловко. Парочка злоумышленников спрыгивает на землю и крадучись подбирается к дому. Они то и дело озираются, ведь в любую секунду может появиться Юлдаш, и тогда… лучше не представлять, что будет тогда.
Как ни странно, пес не появляется. Затаился и наблюдает? Оттягивает приятный для себя момент, когда можно будет впиться зубами в нарушителей границы? Ведь в прошлый раз он тоже кинулся на них не сразу.
Напряженное ожидание атаки из темноты затягивается, и они успевают подобраться к самой стене дома, под окно, в котором виднеется смутный свет. Наверное, Шамиль абый включил настольную лампу.
Так и есть, убеждается Тимур, когда осторожно заглядывает в комнату сквозь стекло. Хорошо, что занавески не задернуты, иначе ничего интересного они бы не заметили. А теперь картина ясна. Хозяин в серой рубашке и спортивных штанах сидит за круглым столом и в свете настольной лампы внимательно изучает разложенные листки. Он целиком поглощен своим занятием – очки съехали на кончик носа, губы шевелятся – и больше ничего не замечает вокруг. Тимур отмечает еще кое-что: окно не закрыто на шпингалет, между створками виднеется узкая щель. Значит…
– Ну, что там? – шепчет Энже.
– Читает записи твоей бабушки.
Энже нетерпеливо приподнимается, чтобы лично в этом убедиться. Тимур на нее шикает.
– Не высовывайся. Лучше решим, что делать.
– Ты ори: «Пожар», а я залезу в окно и… Или наоборот…
Недолго поспорив, они все-таки приходят к общему решению. Тимур отправляется к воротам, изо всех сил колотит в них и кричит во все горло. Собачья конура вот она, совсем рядом. Но в ней, похоже, никого нет, и поблизости – тоже.
Энже приготовилась запрыгнуть внутрь: прижалась к стене дома, напряженно смотрит в окно.
Шамиль абый выбегает на крыльцо, Энже подскакивает, как пружинка, распахивает створки и скрывается в окне. Тимур прячется за сарай. В темноте Шамиль абый его вряд ли разглядит. Зато сам Тимур отлично видит, что Энже уже выбралась наружу, прижимая к груди бумажную стопку. Теперь пора сваливать. Пригнувшись, он догоняет Энже, и они вдвоем добираются до забора. Энже поспешно сгибает листки пополам и засовывает в карман кофты. Тимур подсаживает Энже на забор, подтягивается на руках и залезает сам. Вот они уже на улице. Все это проделывают автоматически, не сговариваясь и не мешкая, без единого слова, будто всю жизнь пробирались на чужие участки и тащили все, что плохо лежит.
К сожалению, крики «Пожар!» разбудили не только Шамиль абыя, но и хозяев дома напротив. Там в окнах вспыхнул свет, слышатся встревоженные голоса, во дворе мелькают тени. Хлопает калитка, сразу несколько человек высыпает на дорогу, разделяющую два двора. И в остальных дворах начинается суета. Кричат и переговариваются люди, лают собаки, где-то в сарае даже заголосил разбуженный шумом петух. Вот только этого не хватало! Пространство узкое, незамеченным у всех на глазах не проскользнешь. Тимур и Энже стоят, тесно прижавшись к забору. Окружающие их пока не видят, но это ведь только пока. Отсидеться в темноте, надеясь, что и дальше не заметят, или попытаться прорваться и скрыться?
Они переглядываются в поисках верного решения. И тут решение приходит само – вернее, выскакивает из-за соседнего забора. Что это за существо, они даже не сразу осознают. Через высокий, не ниже, чем у Шамиль абыя, забор перескакивает огромный пес. Глаза и оскаленные зубы сверкают в лунном свете, шерсть на загривке вздыбилась. А вот и Юлдаш собственной персоной! Значит, поэтому он их не засек – находился все это время на чужом участке. Что он там забыл, сейчас некогда гадать, надо убираться. Ведь пес бросается прямиком к ним. Он не лает и не рычит, но так даже страшнее… Тимур хватает Энже за руку и тянет за собой. Теперь уже плевать, заметят их люди или нет. Они-то, по крайней мере, ни на что ужасное не способны. И уж точно не перегрызут горло. Тимур и Энже мчатся по улице, которая постепенно наполняется шумом и криком. Наверное, вся деревня проснулась. Тимур еще никогда так быстро не бегал. Что там какие-то зачеты по физкультуре! Это все фигня, тогда от скорости ничего важного не зависело. Зато сейчас… Тимур оборачивается