и замечает пса, который все так же молча несется вслед за ними. Расстояние не сокращается и не увеличивается. Похоже, Юлдаш уверен: добыча от него никуда не уйдет.
Беглецы перемахивают через узкий овражек, потом чуть не спотыкаются о какую-то доску на обочине. Вокруг все тот же тревожный гул голосов за заборами, позади чудовищный пес, который бесшумно и уверенно преследует их. Решил взять измором…
Спасение приходит внезапно. Тимур и Энже успевают миновать узкий проход между домами, когда там появляется целая толпа возбужденно галдящих людей – как раз между беглецами и Юлдашем. Энже оборачивается и громко шепчет:
– Кажется, пронесло! Вон Шамиль абый…
И точно, хозяин Юлдаша хватает его за ошейник и притягивает к себе.
– Стоять, Юлдаш, тихо!
– Шамиль, твой пес скоро загрызет кого-нибудь! – слышится истеричный женский голос. – На цепи его надо держать все время и в наморднике! Долго ли до беды?
Раздаются и другие голоса: окружающие полностью согласны с соседкой.
– Я уж как-нибудь сам разберусь, без чужих указаний, – невозмутимо отвечает Шамиль абый. – А вы за собой лучше смотрите. Намордники тоже можете себе прикупить. Пошли, Юлдаш.
Тимур возвращается домой. Энже уже благополучно проскользнула к себе за калитку. Во дворе Галимовых все спокойно, никто из семьи не проснулся. К счастью, бесценные листки уцелели, не выпали из кармана кофты во время стремительной пробежки.
– Завтра все рассмотрим как следует и прочитаем, ладно?
– Я зайду к тебе прямо с утра.
– Хорошо. Пока.
Тимур открывает калитку. В их дворе не спят. Гром сидит у самых ворот и прислушивается к шуму на улице. Зубаржат стоит на крыльце в халате и в накинутой поверх него шали.
– Что там стряслось, улым? Ты зачем выходил?
– Вроде ничего такого, дэу эни. Ложная тревога. Кто-то по улице бегал и кричал, всю деревню разбудил. Я шум услышал, выглянул. Но сейчас нормально все.
– Вот и хорошо. Иди скорей в дом да спать ложись.
Глава 18
Тимур стоит у входа в пещеру, со свода которой огромными сосульками свисают сталактиты. Или сталагмиты, кто их разберет. Когда и зачем его занесло сюда, он понятия не имеет и теперь замер на месте, не решаясь войти внутрь. В пещере царит полумрак, однако кое-что можно разглядеть. Удивительно, но факт: озеро посреди пещеры – точная копия отлично знакомого Тимуру лесного озера, даже кувшинки плавают на поверхности. Какие кувшинки могут выжить под землей? Им же нужен солнечный свет… Это очень-очень странно. И большой плоский камень тоже в точности такой, как на берегу того озера. Пожалуй, не стоит задерживаться, здесь больше ничего примечательного нет. Однако Тимур медлит. Лесное озеро, пусть и не само, а его идеальная копия, привычно манит и не отпускает. В чем его тайна, почему оно настолько притягательно и почему Тимур не может разорвать с ним невидимую связь?
На гладкой поверхности воды появляется легкая рябь, потом расходятся круги. Кувшинки расплываются в разные стороны крошечными корабликами. На фоне темной воды они будто светятся изнутри, словно в их сердцевинки кто-то установил свечи, хотя на самом деле это лишь кажется.
На поверхность выныривает мокрая голова, слегка напоминающая змеиную, только глаза у нее совсем другие – большие, темные, миндалевидной формы. Потом из глубины поднимается длинная гибкая шея. Это водное существо не похоже на дракона, недавно встреченного Тимуром, но нечто подобное он где-то уже видел… Таинственное водное существо смахивает на знаменитую Несси, о которой Тимур читал в интернете. Довольно много общего с иллюстрациями к статьям и с фотографиями, которые считаются подлинными изображениями Лох-Несского чудовища. Вот только есть одно важное отличие. Шкура этого существа почти прозрачная, и все оно словно состоит из мутной воды.
Где-то за спиной, за пределами пещеры, раздается и тут же обрывается мелодичный звук. Тимур резко оборачивается, однако не успевает ничего заметить. А когда снова переводит взгляд на озеро, чудовище успевает вытащить из воды лапы-плавники. Собирается выбраться на сушу? Но и это не главное. Ведь совсем рядом появляется Амина, просто выходит из каменной стены. Чудовище доверчиво подставляет голову под ладонь Амины, а та его ласково гладит.
Замечает Тимура, манит его свободной рукой.
– Подойди ближе, не бойся.
– Я не боюсь. С чего ты взяла?
Амина весело улыбается.
– Просто так сказала, не подумав. Я же знаю, какой ты храбрый.
Естественно, после таких слов Тимур уже не размышляет, подходит к Амине и к чудовищу.
– Можешь погладить, ей это нравится, – предлагает Амина.
Значит, это не «оно», а «она»?
Тимур протягивает руку, осторожно касается гибкой шеи, потом гладит таинственное создание по голове. Зверюга зажмуривает темные блестящие глаза и чуть ли не мурлычет от удовольствия, будто гигантская кошка. Странное чувство возникает от прикосновения к прозрачной шкуре. Как будто и в самом деле вода, только плотная и густая, если так можно сказать. Никакого ощущения опасности и тревоги. Наоборот, Тимур чувствует, что обитательница пещерного озера относится к нему вполне дружелюбно и совсем не собирается нападать.
– Кто это? – спрашивает он Амину. – Что за зверь?
– Моя ручная зверушка, – беспечно откликается она. – Хочешь, подарю ее тебе? Она будет верно служить. Не хуже собаки. А всех врагов твоих уничтожит.
– У меня нет врагов.
– Ну, появятся когда-нибудь обязательно. В жизни без врагов не бывает.
Похоже, у Амины нынче отличное настроение, и она не прочь поболтать. Поэтому Тимур решается кое о чем расспросить:
– Скажи, пожалуйста, тот клад в лесу – он твой был?
– Зачем тебе знать?
– Интересно. И потом… брат одной моей знакомой девчонки так мучается. Это из-за клада? Не надо было его выкапывать и забирать, да?
Тонкие брови Амины сдвигаются, голос звучит недовольно.
– Теперь уже поздно. Раньше надо было думать. Не прошел он испытание…
– И совсем ничего нельзя изменить? Если он, например, вернет то, что там было? Ну хотя бы часть? Наверняка много уже потратили…
– Не вмешивайся. Зачем тебе чужие дела? Для меня они больше не интересны.
– А тебе зачем золото из клада? В лесу ведь деньги не на что тратить.
Чудовище, видимо, улавливает интонации их голосов и понимает, что хрупкий мир нарушен. Встревоженно смотрит то на Тимура, то на Амину. Однако сама Амина не собирается продолжать тему:
– Поговорим о тебе лучше…
Но поговорить не удается. Со свода пещеры начинают сыпаться камни. Сначала мелкие, потом покрупнее, затем на них обрушивается настоящий град из камней. Амина и чудовище куда-то исчезают, а Тимур вскакивает на постели и застывает с широко открытыми глазами. Сон казался таким настоящим, что не возникало никаких сомнений в его подлинности. И теперь возвращаться в реальность трудно. Как поверить, что он находится в своей комнате, а никакой пещеры и водного чудовища не существует? И самой Амины, наверное, тоже не существует.
На кровать запрыгивает кот, подставляет загривок под руку. Приходится его гладить. Под умиротворяющее кошачье мурлыканье Тимур снова укладывается спать. Кот располагается рядышком, перебирает лапками.
Странно, почему сегодня приснился этот ни с чем не связанный сон? Казалось бы, должны присниться ночная погоня, разъяренный пес или что-то в этом духе… Хотя… рассказывала же дэу эни странную сказку о прозрачной водяной голове. Вот и приснилось. Только не какая-то там отдельная голова, а целое чудовище.
Глава 19
С утра пораньше, сразу после завтрака, Тимур заходит во двор Галимовых. Не терпится поскорей разобрать рукописи, из-за которых накануне ночью было столько суеты. Не зря же они рисковали попасть под раздачу.
– Молодец, что пришел, – встречает его Энже. – Я сама ничего не смотрела еще. Только что проснулась.
Во дворе возле дома им попадается навстречу полная женщина в пестром халате и фартуке. Из-под косынки выбиваются пряди жидких волос какого-то бурого цвета. Возможно, прежде, в молодости, они были рыжими, как у Энже.
– Мам, это Тимур, – поясняет Энже. – Внук Зубаржат апы.
– Хорошо, заходите в дом, – не очень-то приветливым тоном приглашает хозяйка. – Ты ведь сын Рената? Из Казани приехал?
– Да. Здрасьте.
– Энже, когда гость уйдет, сковороды почистишь, – распоряжается мать. – На кухне тебя ждут.
– Ладно, успеется еще.
– Если будешь все время откладывать, никогда не успеется. Помогай хоть иногда по дому. Хотя бы на каникулах. У меня не сто рук на вас всех пахать с утра до вечера.
Энже что-то бурчит в ответ и тянет за руку Тимура в дом.
В ее комнате обстановка приятная: стены оклеены рельефными обоями, мебель современная. Над кроватью висит постер с какой-то девчачьей группой, незнакомой Тимуру. Хозяйка и гость усаживаются на кожаном диванчике в углу. Энже придвигает к нему низкий столик на колесиках и выкладывает на столешницу стопочку плотных листов раза в полтора меньше тетрадных. Толстая бумага пожелтела, истрепалась по краям.
– Вот. Взгляни сам.
Тимур наугад берет один из листов.
– Погоди, они же на английском! Как такое может быть?
– А ты не в курсе, что в прошлом веке татарский переводили на латинский алфавит?
– Впервые слышу.
– В двадцатые, что ли, годы было… Но быстро потом отказались. Мне бабушка рассказывала. Эти рукописи тогда переписали с арабского. Она не говорила, кто этим занимался. А еще раньше, давным-давно, они вообще рунами[18] написаны были.
– Ни фига себе! Руны – совсем же не отсюда. Какая связь?
– Вот такая… Поэтому нам крупно повезло. На латинском алфавите уж проще разобрать, чем на арабском или на рунах. Тогда бы вообще обломались. А так хоть смысл примерно поймем.
– Ну, попробуем…