Вылетаю под ноги лошадей, оторопело хватаю кобылу за повод, чтоб не удрала с испуга. Привычка — великая вещь.
— Я не он! — крикнул сокольничий рядом и повалился на землю. Остро запахло железом. У меня ни магии, ни меча, ничего нет. Бежать? Пытаюсь забраться на лошадь. Увы.
Магическая петля сбрасывает на камни старого тракта. Не задалась ночка.
— Этого тоже?
— Оставь. Слугу с собой заберем.
— На кой черт он тебе сдался?
— Канцлер велел отвести подозрение. Смотри, как складно выходит. Герцога убил его же слуга. Ограбил и сбежал.
— Куда сбежал? Вон он лежит.
— Так он и не убивал. Мы герцога убили. Слугу с собой заберем на судно, чтоб не проболтался.
— А потом?
— В первом же порту обвиним в том, что обокрал пассажирку. Клеймим как каторжанина, и дело с концом.
Краем глаза наблюдаю за тем, как мародёры снимают мои вещи с тела Льюиса. Фамильные кольца, которыми я так дорожил, ложатся в руки мерзавцев. И сказать против ничего не могу. Повезло.
Могло бы повезти куда больше, если б я только догадался остаться в трактире.
Впрочем, я жив. Это ли не чудо? Мою смерть украл вместе с вещами сокольничий. Теперь надо держаться подобно слуге, чтоб никто из грабителей ни о чем не догадался до порта. А там я найду способ избавиться от них обоих. Магия ко мне наверняка скоро вернётся.
По крайней мере, я точно знаю, кто все это устроил. Плохо только то, что в замке остался мой брат. Милиус совершенно ни к чему не приспособлен. Он не может разобраться даже с теми делами, что запланированы на один день. Значит, мне надо скорее вернуться. Да и Канцлер опасен для жизни брата. Если уж он решился устроить покушение на меня…
Сколько у меня времени до того, как найдут тело? Самое большее, до утра. Наверняка кто-то из морской братии выйдет на дорогу. Дорогой камзол с моего сокольничьего не сняли, посреди леса он выглядит вызывающе ярко. Угораздило же надеть именно синий! Покрасоваться решил!
Найдут, и что дальше? Трактир стоит уже на земле баронессы. Выходит, сообщат именно ей, Глории. Точнее, ее людям. Это сутки пути, если по дороге, а не морем. Нет, меньше. Те, кто собрался в трактире, лошадей не имеют, значит, пойдут по воде. Выходит, пара часов после рассвета. Герб, нашитый на вещи, легко узнаваем. Самое позднее к вечеру весть долетит до моего замка.
Кто-то из слуг, управляющий, скорее всего, отправится, чтоб забрать мое тело. Тут-то и вскроется, что умер не я. С Льюисом мы внешне похожи, но не настолько, чтоб не отличить лица.
Канцлера ждёт потрясение. Сумеет он сообщить на судно, что убит вовсе не я, не герцог? Догадается, кто находится в плену? Все возможно. Выходит, времени совсем мало. В порту я обязан сбежать любой ценой, если надеюсь выжить.
Только бы не заметили мозоль от писчего пера на пальце руки, следов от колец видно не будет. В море я их не ношу, на берегу, в своем замке, пробыл недолго. Лицо ещё не скоро утратит морской загар, на бледного дворянина я похожу мало. То ли дело брат, который не высовывает носа из замка. Повезло, что здесь я оказался, не он.
Один из людей канцлера склонился надо мной. Только боги ведают, чего стоило мне изобразить страх в голосе.
— Не убивайте! Я только служил герцогу! Сокольничьим был, — плаксивый голос толком не удается. Сам бы я ни за что себе не поверил. Черт.
Удар сапога под ребра выбивает дыхание, вынуждает опрокинуться на спину.
— Сокольничий, значит, верхом ездить обучен. С нами пешком прогуляешься.
— Отпустите меня! Я никому ничего не скажу!
— Погоди, — ближе подошёл маг. Я его раньше не видел. Ещё одно чудо этой ночи, жизнь вообще щедра на удачу, — Белобрысый. Хороший товар, да и на корабле лишним не будет. Удерешь ведь, если верхом посажу? Удерешь. По глазам вижу. Нам проблемы не нужны, — настойчивое вливание чужой магии в сознание. Трещат по швам внутренние щиты, мне нечем их поддержать. Собственного дара как будто не существует. Сон накрывает разум, сопротивляться ему нет никаких сил.
Что же мне подлил в питье настоящий сокольничий, что я не могу воспользоваться своей собственной магией?!
— Перекинь через седло. Да смотри, чтоб не съехал вниз. Дело нужно сделать чисто. Слишком хорошо за него заплатили. И Канцлер, и этот второй, как его черта?
— Мили… — мир для меня провалился во тьму.
Глава 11
Настя
Начальство пыталось пилить меня целый день. Опоздала! Ну с кем не бывает. Имею я право проспать?
— У меня жоп был не в порядке! Пришлось заказывать такси, — написала я в общем чате начальству, невольно процитировав Антона. Народ отнёсся с пониманием. Жаль, я только к обеду проснулась и поняла ЧТО именно написала.
Зато коллеги отсыпали из своих запасов лечебных травок. И как я ни отказывалась, мне их всучили. Хорошо быть фармацевтом. Ромашки теперь! Хоть облопайся! И все с таким сочувствием смотрят. Коры дуба целый пакет. Судя по степени измельченности подозреваю, что Семён из соседней лаборатории грыз ее лично своими зубами, на крайний случай обратился к бобрам за помощью. А и ладно, перемелю в кофемолке, надеюсь, она переживает эту акцию садизма, ну или мазохизма. Тут как пойдет. И наварю целую гору мыла против угрей. Жаль, Антон ко мне больше не заглянет. Хороший клиент. Платежеспособный наверняка. За первую партию, правда, не рассчитался. Но его можно понять. Я бы на его месте тоже не рассчиталась. В дурдом бы поехала нервы лечить.
Хорошо, что он у меня не взял никаких данных свекрови. Наверное, даже прекрасно. Хотя лучше, если бы все-таки взял. А ещё лучше, если б он ей позвонил. И сообщил своим басом малость заплесневелую новость: «Галина Николаевна! Поздравляю с разводом сына! Анастасия вам теперь Никто!» Вот именно так, с большой буквы! Честно, я была бы счастлива абсолютно и полностью никогда не увидеть бывшую свекровь. И не услышать.
Заполошно чирикнул мой телефон. Вспомнила солнышко, вот и лучик. Галина Николаевна щедро отсыпала смайликов в сообщении. Настенная живопись какая-то. Или иероглифы. Интересно, что она хотела этим сказать? Ёлка, ягодка, мужик, домик и сердечко до кучи. Наверное, желает мне счастья с сыночком. Попробуй, пойми. На всякий случай бросила ответное сообщение.
— Я не разбираюсь в изысках китайского.
Пусть позлится, змеям полезно выпустить яд. В ответ слезливая мордочка, сердечко и символ демона. Ну, что ж. Удачи в китайском.
Собрала вещи в сумку. Попрощалась с коллегами, почти элегантно закинула гору сушёной травы в пакет. Нет, ну какие же добрые вместе со мной трудятся люди! Я, правда, теперь похожа немного на Бабу Ягу. А, главное, счастье от всех событий прошедшей ночи так и распирает меня изнутри. Море! Особняк! Волшебство! Ну и что из того, что меня могут убить. Это мелочи. Хуже то, что ни с кем не поделиться удачей. Даже в гости никого из подружек не позовешь. Мало ли. Да и сама я пока не освоилась толком.
— Всем хорошего вечера!
— Удачи с жопом, — грохнул отдел.
По дороге заглянула в торговый центр, это скопище бутиков. Странно, но купальников в продаже почти и нет. С тоской посмотрела за окно на тающие сугробы и выбрала черный. Уж, какой есть, зато смотреться будет на мне весьма элегантно. Белая галька, моя бледная кожа, отдающая синевой, черный купальник. Была не была! Соломенную шляпку тоже купила. Осталось разжиться шезлонгом и все будет точно так, как в фильмах. Ещё бы бокал пузатый купить и соломинку!
Надеюсь, меня не грохнут до того, как я успею насладиться своей новой жизнью.
— Девушка, оплачивать будете?
— Да!
Зачем мне вообще сдался тот купальник? Через сутки, уже даже меньше, колдун и Феликс уйдут. Пляж со всех сторон обсажен кустами, Лора сказала. Можно было и голышом загорать. Хотя, с моря наверняка могут увидеть. Ладно, купила и купила. Хуже, уж точно, не будет.
Шезлонгов во всем торговом комплексе не нашлось. Мечта о красивой жизни пошла трещинами. Буду сидеть на кухонном табурете, зато с бокалом сока и в шляпке. Хотя наверняка можно диван выволочь из дома на бережок, взять в руки книжку. Угу. А потом затаскивать тот диван обратно, чтобы под дождем не намок. Так и постройнеть до состояния швабры недолго, если каждый день заниматься гимнастикой с мебелью. Ещё не известно, сколько весит тот самый диван. Нет, без шезлонга решительно не обойтись. Где бы его раздобыть? Может, Лора знает адреса плотников?
До родного подъезда добралась почти без приключений. Мелочи, вроде косых взглядов прохожих на пляжную шляпку на моей голове, в расчет не берём. Ее все равно некуда было положить. Руки заняты пакетами.
Вот и лифт. Ещё немного осталось, и я на берегу моря! Или в саду. Жаль, секатор не догадалась купить. Но может, он найдется в запасах у Карла?
Вышла на площадку перед своей квартирой и сразу захотела нырнуть в лифт обратно.
Что же я наделала!!! Сашка, бедный, осиротел. Кошмар какой. Меня же посадят! Галина Николаевна! Мне вас почти что жаль.
Черные пакеты, как толстые вороны, угнездились под моей дверью. С них уже натекла лужица крови.
Может, я ошибаюсь? Ну ведь просила не трогать свекровь! Только попугать. Что же теперь будет?!
Лифт захлопнул дверцы и сбежал в свою шахту. Я осталась стоять. Надо, наверное, куда-то звонить? Делать что-то? Ужас какой. Может, удастся бочком проскочить в квартиру? Вдоль стеночки? Ой!
Клацнули дверцы лифта. Наверное, сосед вернулся домой. Он сейчас и сдаст меня в органы правопорядка как главного монстра. Надо бы хоть домой заглянуть, бросить еды Несчастью. Отпустить чупокабра на вольные хлеба.
— Ну, уважила! — раздался за спиной голос свекрови, — А я все у соседки сидела, выглядывала тебя в окно. Хотела лично всё высказать.
— Вы живы? — обернулась я на голос. Гадина Николаевна выглядит странно. Даже странней, чем обычно. Вместо обычной кички, волосы на голове стоят дыбом. Помады на губах нет. Под глазами рассыпалась тушь.
— Почти жива! И все благодаря тебе.