Женщинам и вовсе запирают дар, когда те выходят замуж, чтобы они не погубили себя, мужа и собственных малышей в порыве дамских истерик. Только безбрачные девицы способны сохранить свою природную силу, да щё жены драконов. Среди двуипостасных не принято запечатывать дар жены. Даже наоборот, чем сильней магически одарена жена, тем больше ею гордятся.
Эта же девица ничему не обучена. Один удар магии, и от надёжного артефакта ничего не осталось. Кристалл-накопитель просто расплавлен. Сколько же в ней силы? Много. Даже больше, чем я мог предположить.
Теперь становится очевидным, почему всех до единой дочерей Морриган уничтожают. Такая сила, разум и полное отсутствие умения себя сдерживать. Одна дурная эмоция и весь город погибнет. Или наоборот, скроется в гуще листвы. Уф. Вот теперь стало страшно. По-настоящему. Искренне. Как бывало иногда в море посреди бури. Вот только буря способна утихнуть, а дар Анестейши никуда не исчезнет.
Кто ее обучал и чему? Девица отнюдь не глупа, разбирается в травах, я сам своими глазами видел раскрытые книги на столе в ее комнате. Но почему тогда Анестейша ничего не знает о магии? Ни крупицы теории! Ее разум столь же чист и ничем не запятнан, сколь чисто небо после дождя. Ни облачка нет.
Черт! И в гибели артефакта виноват только я! Страшно представить, что ещё она могла сотворить под руководством такого учителя! Идиот! Не мог повозиться чуть дольше? Самого-то учили использовать дар с осторожностью! Первое время тренировали только на поленьях и брёвнах. Строго-настрого запрещали касаться магией артефактов! Ещё повезло, что зверь ее уцелел, и девица не разнесла к черту всю кухню!
Отругал ее! Вместо того, чтоб успокоить, объяснить что случилось! Дебил. Почему так повел себя? Терпения не хватило? Нет? Тогда что? Вновь попал под давление чувств? Захотел прикоснуться? Пожалуй! Ещё и в расход ее вверг. Сам виноват, как более опытный маг, как тот, у кого за плечами долгая практика, как мужчина в конце-то концов! А платить за мою глупость станет девчонка.
Как же стыдно сейчас! Ещё повезло, что худшего ничего не случилось.
— Она опасна, Далет. Очень опасна.
— Как и все дочери Морриган. Величие их дара становится проклятием.
— Для них же самих.
— Для всех. Светлая половина ее силы способна очистить земли от всего, что на них произросло. От трав, людей, животных. Темная половина способна преумножить жизнь. И тогда вскоре на земли придет неминуемый голод и смерть. Дочерей Морриган нельзя выводить из баланса. Это ошибка. Никто не ведает, в какую сторону качнется маятник их силы. Хуже только то, что в молитве она может достучаться до своей матери.
— Ты в это веришь? — внимательно всмотрелся я в лишённое страстей лицо берсерка.
— Верю. Теперь верю. На моей родине таких, как она, берегут. О них особо заботятся. Анестейша способна творить великие чудеса. Возвращать с порога смерти тех, кто должен уйти, вдыхать жизнь в бесплодные земли, изгонять мор, утраивать стада. В тех землях, где жили подобные ей, не бывало случая, чтобы овечки приносили по одному агнцу. Всегда рождали по двое, а то и по трое. Пустыни благоухали степным разнотравьем, а море щедро делилось рыбой. Даже шторм и тот стихал от пения дочерей Морриган. Так рассказывают старики. Кто-то из них ещё помнит последнюю ведьму нашей земли. Я раньше не верил в эти легенды. Был слишком молод.
— Странно. Среди нас принято верить, что дочери Морриган приносят своей силой только мор.
— Глупость. Хотя, у вас, может, и так.
— Почему?
— Потому что сама Морриган как-то спустилась на землю прельщенная честью, доблестью и красотой берсерка. Все наши мужчины таковы.
— Слабо верится. Порченая овца есть в любом стаде. Ну или баран, — неуместно пошутил я.
— В любом, — кивнул головой Далет, — но среди нас принято изгонять или убивать тех, кто не может сохранить своей чести и доброты сердца. Внешняя красота не столько важна для мужчины.
— Наверное. Допустим, Морриган действительно спустилась на землю и…?
— И полюбила. Родила дочь. Это было так давно, что никто уже и не помнит, когда именно. Та девушка родила ещё дочерей. И так из поколения в поколение. Все потомки того берсерка и богини — дочери Морриган, все они несут в себе великую силу. Но только не каждой она открывается. Большинство умирает, так и не узнав, кто они по рождению.
— Красивая легенда. Дочь богини, — ухмыльнулся я.
— Хочешь верь, хочешь нет. Но злить Анастейшу точно не стоит. Я подчиняюсь традиции своего народа и стану служить дочери Морриган до конца, какой бы не была ее воля. Хозяйке подчиняются даже змеи.
— Как тот артефакт у нее на браслете?
— Змейка не артефакт. Она живая.
— Вот в это точно не верю.
— Твое дело.
— Соглашусь лишь в одном, сейчас Анастейша опасна. Ее необходимо обучить использовать дар. Я постараюсь помочь в этом.
— Смелость — удел победителей и мертвецов. Бери вот эти горшки и пойдем навестим мир демонов.
За воротами в Иномирье меня сразу же окружил аромат изысканных кушаний, аромат моей замковой кухни, будто вот-вот на пороге появятся слуги, подадут мне чашку кипящего кофе и подплавленный сыр на тарелке. Только ради этого блюда я держу у себя карликового дракончика. Что может быть вкуснее хрустящей зажаренной с сыром булочки в пламени крохотного дракончика? Чей рост не больше моей чернильницы? Разве что трюфель. Трюфель! Это его нотка пробилась сквозь аромат шоколада! Мерещится, что серебряный поднос уже стоит на письменном столе, и все как прежде. Брат вот-вот войдёт в дверь, начнет свои разговоры, обсуждения, сплетни.
— МММ! — застонал я невольно. Как же хорошо от одного запаха становится на душе.
— Смотри, чтоб тебя не стошнило от дурного запаха.
— Чего? — опешил я, и наваждение мгновенно слетело. Холодные комнаты, берсерк рядом со мной, браслеты каторжника на руке.
Скорей бы со всем этим покончить.
Мы расставили припасы по полкам холодильного шкафа, поудивлялись обилию специй в ящиках шкафа. Многие из них Далет выложил, чтоб отнести в дом.
— Пару горошин перца с собой прихватите. Золото вот. Пару серебрушек я тоже положила, — опустила хозяйка на стол небольшой кошелек, — Меня не ждите. Вернусь, когда захочу. Шкаф выбирайте хороший и сразу заряженный как надо.
— Будет исполнено, госпожа, — кланяется ей Далет.
— Я могу вас научить справляться с даром.
— Ты знаешь, наверное, не стоит. Я лучше прикуплю пару учебников, так привычней. Кстати, держи. Это тебе на вечер. Базовый курс химии, органика и неорганика. Расскажешь потом свои впечатления, — небрежно положила она на стол стопку печатных изданий.
— Благодарю. Я не испорчу страниц ваших книг.
— Пока, ребята. Я отправляюсь успокаивать нервы! Не забудьте покушать.
— Вам это нужно, Анестейша, — улыбнулся я примирительно. Все же до чего она хороша.
— Хам! Я никогда не была истеричкой!
— Как и любому магу!.. Нужно просто найти покой в своем сердце…
Хозяйки и след простыл. Что я за баран? Опять оскорбил. И ведь не хотел.
Далет растерянно, как мне показалось, вскинул голову, словно принюхался к неощутимому ветру.
— Долг берсерка — беречь выше всех благ дочь Морриган, — задумчиво произнес он, — И исполнять ее приказы.
— Беречь придется на расстоянии. Анестейша отправилась отдыхать! Или громить мир. Тут уж как повезет.
— Я отправляюсь за ней. Думаю, ты и один способен выполнить приказы. В первую очередь используй отраву. Только сделай это в лесу.
— Благодарю за доверия! — саркастически ухмыльнулся я. Далет исчез вслед за хозяйкой. Преданный пёс! Что он может сделать, если девушка выйдет из себя? Ничего. Даже не маг, да и виданное ли дело — справится с такой силищей!
Опять ведь станет ублажать хозяйку всеми силами. А она станет на него смотреть, благодарить, может и что-то приятное скажет… Неужели я ревную? Было бы к кому! К обречённой. Вот идиот!
Вышел в комнату, должно быть, дамскую спальню, подобрал с постели пакет из странной материи. Скорей всего рыбий пузырь особой выдержки, а может, и рыбья шкура. Слишком уж гладкий. Но пахнет из него удивительно вкусно!
Черт с ними со всеми, и вправду отправлюсь в лес. Хоть смогу привести свои мысли в порядок. Да и поем в удовольствие без чужих глаз.
Глава 45
Анджей
Дело улажено как подобает. Почти улажено, осталось чуть-чуть.
Если уж невеста — ведьма, да ещё и зельеварка, то и подарки должны соответствовать ее особой натуре. Расстарался, как мог, обошел все злачные места порта. Ни денег не пожалел, ни времени, ни усилий. Ещё бы чёртовы эльфийские стражи не волочились за мной по пятам, было бы совсем хорошо, да и проще все сделать.
Но и от них мне удалось улизнуть единственным темным проулком во всем городе. Через крыши.
Талант! И опыт, куда ж без него. И не такие чудеса изворотливости приходилось мне проявлять вместе с братьями, чтобы только не попасться на глаза разъяренному отцу.
Мягкое место у меня только одно, а ремней у него всегда было много. Всем нам, его детям, воспитания доставалось поровну. Теперь даже смешно вспоминать. Эльфы, конечно, ничуть не похожи на барона. С ними связываться много опасней. Тут не порка светит, тут виселицей может запахнуть. Еще бы! Убийство горожанина — немалый грех.
Бесшумно приоткрыл чердачную дверь. Сушильня на чердаке — особое место, что может быть более предсказуемо, чем найти ее здесь. Эльфы ли, люди, все любят спать на душистых простынях. Где ещё можно добыть в городе поток свежего ветра, кроме как на чердаке? Ставни открыты, зияет чернотой узкая шахта лифта. Подошёл ближе, запутавшись самую малость в чужом пододеяльнике, заглянул вниз.
Чёртовы ушастые и здесь извернулись. Нет бы, подвесить для бельевых корзин хоть мало-мальски крепкую цепь! Вместо неё вниз уходит лохматая веревка, всем своим видом намекающая на мой скорый суицид.
Черти эльфийские! Ни малейшего понятия о комфорте ночных непрошеных визитёров! Ещё и корзина сделана из лозы. Неглубокая, вся в дырах. Как, интересно, в такой жильцы нижних этажей поднимают мокрое белье сюда, чтоб просушилось? Отжимают его, что ли, всем ушастым семейством? Вода же в шахту все равно потечёт, плесень расползется по всему дому.