– Ты завела себе питомца? – совладал с удивлением Луис.
– Я ведь хозяйка «Вороньего Гнезда»? Должна оправдывать ожидания. – Кайла почесала пернатую шею и отпустила ворона летать по комнате, затем без тени улыбки взглянула на собеседника. – Зачем ты пошел за мной? Я не изменю решения.
Он аккуратно прикрыл за ними дверь.
– Знаю. На самом деле я хотел извиниться. За то, что не поверил тебе.
– Это не в первый раз.
– Но я хотел бы это исправить, – виновато улыбнулся Луис. Алкоголь странно на него действовал, дружелюбие было ему не к лицу. – Давай попробуем снова доверять друг другу?
Кайла не сомневалась, что Минту осчастливили бы его слова. Может, она даже простила бы мужа. До очередной измены. Вот только Кайла прощать Луиса не собиралась.
– Мы оба прекрасно знаем, что ничего не выйдет. Я не смогу забыть, что ты оставил меня в снегу умирать. А ты не бросишь своих многочисленных любовниц.
Взгляд Луиса потемнел, но он сдержал вспышку гнева.
– Фрейя возвращается завтра. Изобразим видимость любящей семьи хотя бы для нее, – вытащил он свой главный козырь.
И этот козырь сыграл, пусть не так, как ожидал Луис. Кайла растерялась. Она не планировала встречаться с племянницей. Одно дело изображать жену, к тому же в ссоре с мужем, и совсем другое – стать матерью ребенку. Она просто не сможет! Минта ведь говорила, что весной Фрейя не приедет! В пансионе не отпускали во время учебы. Будь дома наводнение, пожар или…
– Это ты ее позвал?
– Ее мать вернулась из мертвых. Она должна быть с нами. Фрейе выделили три дня каникул, не считая дороги, но если хочешь, я оставлю ее дома до конца учебного года.
Это было щедрое предложение, учитывая, с каким облегчением Луис в свое время отдал дочь в пансион. А теперь сам договорился, чтобы дочь отпустили на побывку. С ума сойти!
– Я слышал, на центральной площади открыли кафе, – продолжил он, ободренный ее молчанием. – Дети любят сладкое, уверен, Фрейе понравится. Проведем день вместе, мы давно никуда не выбирались втроем. Или можем посетить театр…
Последняя фраза помогла Кайле собрать мысли в кучу.
– Ты серьезно предлагаешь сводить Фрейю к твоей любовнице? – опешила она.
– Черт, Кайла, я просто пытаюсь быть вежливым! – не сдержался Луис, и улыбка сошла с его лица. – Да, у нас были разногласия. Я не святой, не спорю. Но и ты тоже. Или думаешь, я не замечал, как смотрит на тебя этот мальчишка, Эмиль? А доктор Гарт? Вы постоянно вместе. Не будь он таким уродом, я бы заревновал.
– Он не урод.
– Да брось, Кайла! Ты всегда была слишком доброй. От него собаки шарахаются, – скривился Луис, но, заметив, как помрачнела жена, решил не развивать тему. – Речь не о нем, а о нас. Я хочу попробовать сначала. Если не ради меня, то ради нашей дочери.
Минта обожала дочь и, чтобы сделать ее счастливой, согласилась бы с чем угодно. Луису не повезло в одном: Кайла в отличие от сестры ему не верила.
– Не примешивай Фрейю. Она прекрасно знает, в каких мы отношениях. Я благодарна, что ты позволишь нам увидеться, но не более.
Она чуть не забыла про запасные очки. К счастью, вторая пара лежала на столике, прямо под носом, и Кайла нацепила их, прежде чем снова посмотреть на Луиса.
– А ты изменилась.
– Я уже говорила: горы меняют людей.
– Не в этом дело. Я думал, ты растеряла весь свой задор, стала мягкой, податливой. Раньше ты не спорила со мной. Но сейчас…
Нет-нет-нет! Кайла поняла, куда он клонит, и точно не хотела этого слышать!
– Хватит! – прервала она Луиса.
Она не собиралась чувствовать себя виноватой перед сестрой только потому, что понравилась ее мужу. Но Луис не остановился. Шагнул к ней, навис. От него пахло крепким мужским одеколоном, остро и неприятно.
– Так странно: мне пришлось потерять тебя, прежде чем вернуть. Я все ждал, когда ты станешь прежней. Сможешь смотреть на меня вот так, не пряча взгляд. Доказывать свою правоту. Ты чертовски красивая, когда споришь!
Он потянулся к ней, намереваясь коснуться щеки, но Кайла резко оттолкнула его руку тыльной стороной ладони.
– Я сказала: хватит! – Удар вышел не болезненным, скорее обидным. Особенно для Луиса, который не привык получать отказы. – Я была сегодня на кладбище. В склепе. И знаешь что? Черт с ней, с химерой! Там даже цветов не было! Ты вообще заходил туда после похорон?
Кайла не играла: голос дрожал от обиды. Было жаль сестру, ведь ее ни во что не ставил человек, который должен был быть самым близким! Она не знала, чего ждать после упоминания склепа. Страха, если Луис связан с контрабандой? Гнева? Стыда, что он ни разу не вспомнил о погибшей жене? Но Луис лишь испытующе смотрел на нее, будто видел впервые, а затем отступил.
– Отдыхай. Завтра в полдень я зайду за тобой, поедем встречать Фрейю, – произнес он задумчиво и вышел из комнаты.
Кайла со злостью ударила ладонью по столу, заставив Кроу, пристроившегося на торшере, с недовольным карканьем взлететь с места.
– Прости, Кроу! Просто… Вот же гад!
Она помнила первую встречу с Луисом, хоть тогда Кайла не особо интересовалась парнями. Магия казалась ей куда интереснее. И попытки обуздать собственную силу, и рассуждения о ней, вылившиеся в долгую жаркую дискуссию с молодым Луисом. Минта в спор не вступала, больше слушала и изредка смущенно посматривала на гостя, теребя кончик рыжей косы. Кажется, именно после того случая Абель пришло предложение о помолвке…
Кайла уставилась на фотокарточку с сестрой, чувствуя настоящую опустошенность. Луис мог ждать сколько угодно. Но той жены, которую он хотел, у него никогда не было.
Глава 7
О приезде следователя Рейн услышал от прислуги. Он как раз спустился поужинать, а в кухне гудело бурное обсуждение нежданного визита. Подробностей никто не знал, но вроде как Фертан лично хотел убедиться, что тело хозяйки отеля еще не прикопано под кустом, и потребовал с ней встречи. Луис негодовал, что его на эту встречу не позвали, а Рюдигер каркал, как старый ворон, что Кайла действует со стражами заодно и скоро их всех вышвырнут на улицу. Вот-вот, попомните его слова!
Вопреки опасениям Рюдигера, выгонять никого не стали. Рейн встретил Фертана в холле, когда тот закончил с делами и уже собирался уезжать.
– Тьен Гарт, удачно, что мы пересеклись. Не составите мне компанию? – позвал его следователь, доставая пачку сигарет.
Не то чтобы Рейн был завзятым курильщиком, но иногда хотелось выкурить сигарету-другую. К тому же от таких предложений отказываться точно не стоило.
Курить в холле запрещалось: правил в отеле было немного, но про курение Эмиль повторил трижды. Здесь было слишком много деревянных легко воспламеняемых предметов, один интерьер леса с птицами чего стоил. Два года назад из-за забывчивости постояльца случился пожар и выгорела вся западная часть дома – теперь туда не пускали, попеременно делая ремонт. Во дворике же установили небольшую беседку для таких случаев с видом на горы, прямо у обрыва. И свежий воздух на пользу, прочистит мозги.
Рейн облокотился на перила беседки. Горы окрашивались в алый вместе с плавно заходящим солнцем. Лес терялся в тени – или вырастал из нее, новый, черный, изломанный. Настоящий заколдованный лес, как в старой сказке. Злой сказке, если вспомнить количество обитающих на этой земле монстров. Но главное, чтобы со счастливым концом.
Пока Рейн наслаждался видом, Фертан затянулся сам и передал ему полупустую пачку. Сигареты были из дорогих. Уж если травить себя, то со вкусом.
– «Кортальо»? Неплохо. – Рейн узнал марку – Квон в дни особенно тяжких раздумий пользовался такими же. Вытащил сигарету и, прикурив магическим огоньком, с наслаждением затянулся.
– Знаете, почему я вас позвал?
Рейн пожал плечами. Скорее всего, из-за вмешательства Вистона – столичных тут не любили. Хотя было бы неплохо, найди следователь виновного в покушении.
– Сегодня ночью кто-то сжег тело Эрни Семь Монет. – Фертан больше не курил, крутил в пальцах сигарету. – А разрешение на визит в Пустошь я получил только утром, – не дождавшись другой реакции, добавил он, разглядывая панораму.
Многозначительная пауза подразумевала, что Рейн должен что-то сказать, но доктор затянулся в очередной раз, скрывая удивление за невозмутимостью. Вот и визит вежливости… Ничего удивительного, что Фертан примчался сюда на всех парах: Рейн и Кайла провели в Пустоши куда больше времени и могли поделиться деталями. Кайла наверняка уже поделилась, раз его следователь расспрашивать не спешил.
Рейн понимал обиду Фертана: угробить кучу сил, чтобы получить разрешение на визит в Пустошь, а утром найти дверь в морг взломанной, а тело – сожженным в печи крематория. Теперь в Пустошь идти было не за кем. В другом случае следователь, может, и прикрыл бы дело, но покушением заинтересовались из столицы и одним отсутствием улик с расследования было не съехать. Он даже не мог подшить к делу прочитанную в воспоминаниях записку, потому что прочитал ее до получения разрешения. Проклятая бюрократия!
Рейн не сомневался, что «кем-то заинтересованным из столицы» был комиссар Вистон и, судя по кислому выражению лица, прижал он местную стражу крепко. Также он прекрасно понимал, что раз кто-то смог пробраться в морг к страже и не просто уничтожить улику, а сжечь тело, то связи у него были. Как минимум в кругах теневого братства, никто другой на подобную аферу не решился бы.
– Братство спросили? – поинтересовался Рейн, выпуская дымок.
– Заказчик пожелал остаться инкогнито. Заплатил полсотни кровентов – от таких денег братство не отказывается. Но они очень извинялись, что помешали расследованию.
Фертан не скрывал злой иронии. Братство редко извинялось искренне, и чаще всего это выражалось в поступках, а не словах. Так, например, в столице появилась школа для сирот, обучение в которой оплачивалось из их кармана. А чего стоило воздвижение тюрьмы, построенной после побега из старых казематов одного из основателей братства?.. Из нее сбежать тоже пытались, но пока безуспешно. Братство постаралось на совесть, поставив магические замки и щиты вокруг камер.