— Может быть, вы не откажетесь? — осторожно поставив чашечку на стол, спросила Лидиана. — И тогда мы с ним… познакомимся.
— А ему ничего после этого не будет?
— Скорее всего, нет. Я учусь в Академии под вымышленным именем. И если я, как адептка Академии Инелла Рэниор, посещу организационные заседания, никто ничего не сообразит. Никто, даже во дворце не знает, что адептка Рэниор это и есть принцесса Лидиана. Я стала за последние годы очень скрытной.
— Как же вам удалось? Поступить в Академию под вымышленным именем.
— Харрайн помог. Заверил документ. Свидетельство королевского менталиста — это очень серьезно. Конечно же, все во дворце знают, что я учусь в Академии Технологий. Скрыть такое невозможно. Но никто кроме Харрайна не знает, что я учусь под вымышленным именем.
Алеся не выдержала и посмотрела на опустившего глаза менталиста. Все время разговора он держал, так называемую, ментальную сетку спокойствия. Это умели делать все опытные менталисты. Понять, какие эмоции скрываются за такой сеткой, было почти невозможно. Сама Алеся пока сетку спокойствия выстроить не могла.
— То есть, когда все выяснится, все шишки достанутся Харрайну? — уточнила она. Затем еще подумала и добавила. — Советник короля давно мечтает занять место королевского менталиста.
— Не он один мечтает куда-нибудь сплавить Харрайна, — неожиданно усмехнулась принцесса. — Но кто же им даст?!
— Ладно, — согласилась Алеся. — Осталось только решить, что нужно предпринять, чтобы Саймонда за этот год не женили, а вас не выдали замуж.
— Хочу вас обеих предупредить, — неожиданно заговорил тихо пивший чай Харрайн, — что по отношению к Монтегуру до сих пор никаких серьезный мер не предпринималось, потому что все считают вас еще детьми. Но если вы выдадите, какие вы обе изощренные интриганки, — он улыбнулся, — то последует адекватный ответ.
— Не убьют же они Саймонда? — осторожно спросила Алеся.
— Нет. Но могут, например, отправить его заканчивать учебу в далекую провинциальную академию. Как, по-вашему, станет относиться Саймонд Монтегур к той, по вине которой ему не дали закончить лучшую академию целителей в стране? Тем более что эту девушку лично он совсем не знает.
У Лидианы в руке задрожала чашечка с чаем.
— Я всегда буду советоваться с вами, Харрайн, — тихо произнесла девушка.
Алеся не успела ничего сказать, потому что снаружи послышались быстрые шаги, и на пороге гостиной появился красивый молодой человек. Все встали, потому что вошедшим был наследный принц Ромальд, темноволосый, темноглазый, как и сестра.
— Лидиана, так нечестно, — весело сказал принц, махнув рукой. Садитесь, мол, обратно, я не любитель церемоний. — Ты знала, что этот хитрец Харрайн приведет свою невесту для знакомства, и ничего не сказала мне! Представьте мне вашу невесту, Харрайн.
— Алейсия Раутилар, ваше высочество, — торжественно сообщил Харрайн.
Принц подтащил к столику еще одно кресло, непринужденно сел в него, закинув ногу на ногу. После этого сели и все остальные.
— Знаете, Алейсия, сколько мы сватали Харрайну девушек? — спросил его высочество весело и добродушно. — Нам ужасно хотелось женить нашего менталиста. Подумать только, он объявил своей невестой совсем молоденькую девушку. Вы ведь его лет на десять моложе?
— Да, наверное, ваше высочество.
— Я сгораю от любопытства. Неужели вы, наконец, влюбились, Харрайн? Вы как-то сказали, что если женитесь, то только по большой любви. И как оно?
Харрайн, понятно, промолчал.
— Не знаю как женитьба, — нарушила тишину Алеся, — но помолвка у нас по расчету.
— Да? Ну вот видишь, Лидди, ничего нет страшного в браке по расчету. Даже Харрайн, и то это понял. Хочу вам, Алейсия, сказать, что меня тоже женили по сговору. Но, когда я увидел, кого мне предназначили в жены, я понял, что я самый послушный сын на свете. С тех пор прошло три года. Это просто удивительно, жить вместе с другим человеком, и, каждый раз, когда в ней открывается следующая грань личности, понимать, что… э-э-э… ты еще больше ею очарован. Сейчас моя Велена ждет нашего первенца. А я жду — не дождусь и нашего с ней ребенка, и того, как она будет хороша в роли матери.
— Ну еще бы, — пробурчала Лидиана, — ты иначе относился к такому милому существу, как Велена.
Алеся осторожно посмотрела на Харрайна. Тот сидел с невозмутимым видом, глядя в свою почти пустую чашечку, как ни в чем не бывало. Совершенно было очевидно, что если принцу Ромальду просто подобрали подходящую невесту, причем, наверняка не обошлось без участия королевского менталиста, то принцессе Лидиане Харрайн давал возможность сделать выбор самостоятельно.
— Хоть немного расскажите о себе, Алейсия, — попросил принц.
— Она — провинциалка и увлеченная исключительно медициной зануда, — дословно процитировала Лидиана.
— Неужели? — усмехнулся его высочество. — Ну и еще невероятная красавица, с неярким, но эффективно действующим обаянием личности. То есть, неиспорченная столичной жизнью юная красавица-целитель из одного из знатнейших родов королевства. Поздравляю вас, Харрайн. Вам заслуженно повезло.
Алейсия сильно покраснела.
— Благодарю вас, ваше высочество, за одобрение моего выбора, — неожиданно саркастично ответил Харрайн, — но к несчастью, нам с Алейсией пора идти. У нее завтра занятия с раннего утра.
— Вот так всегда, — расстроился принц. — Стоит мне прийти, так самое интересное заканчивается.
— Я с вами больше не разговариваю, Харрайн, — мрачно сказала Алеся, когда черный электромобиль отъехал от дворца. Она в течение всей встречи с принцессой мстительно мечтала о том, как скажет эти слова своему обидчику. — Только коротко и по делу.
— Прости меня, Алейсия, — тут же ответил менталист и притянул ее к себе свободной рукой на мгновение. — Я так и знал, что тебя заденет мое поведение. Но твоя импульсивность, обычно очень милая, могла в тот момент навредить. Не только принцессе, но и тебе самой. Прости. Не надо меня наказывать.
Алеся почувствовала себя маленьким ребенком-несмышленышем, покраснела и опустила голову.
— Ну так как? Прощаешь? — серьезно спросил Харрайн.
— Придется, — ответила она, отвернулась и прижалась лбом к стеклу окна.
Глава третья
Всю следующую неделю старшекурсникам академии было не до учебы. В ближайшие выходные планировался очередной открытый бал. Он должен был пройти в стенах самой Академии Целителей, и адепты всю неделю готовились принимать гостей из других учебных заведений столицы в родных стенах. Помимо танцев предполагалось проведение различных конкурсов, соревнований, игр, веселых розыгрышей. Одним словом, молодежь готовилась развлечься на полную катушку.
Саймонд Монтегур не принимал участия в подготовке грядущего веселья. После того, как Алеся рассказала ему, что попытки родственников самых разных девушек его женить на какой-нибудь красавице — это не случайность, а, можно сказать, государственная политика, парень сильно побледнел.
— Значит, мне не отвертеться, — обреченно сказал он, глядя перед собой потухшими глазами.
— Не отчаивайся, — подбодрил его Мерхальд, посмотрев на друга с искренним состраданием. — Главное, продержаться, пока Лидиану замуж не выдадут.
— И тебе совсем не жалко несчастную девушку? — возмутилась Алеся. — Ее за какого-то карьериста собираются выдать.
Мерхальд промолчал, и было видно, что несчастную девушку ему не жалко ни капельки.
— Давай, ты скажешь, что в кого-нибудь уже влюблен, — Мерхальд выдвинул предложение.
— И она уже умерла, — мрачно добавил Саймонд.
— А что? Это идея. И ты никак не можешь утешиться.
— А в кого? — вмешалась Алеся. — Вы же понимаете, что вашу версию будет проверять охранная служба Эмераны, а не кто-нибудь.
— Я влюбился в одну из своих пациенток, — продолжал фантазировать Саймонд, — но шансов на брак у меня не было. Потому что она мне не пара. Она вообще из-за Стены. Я с ней познакомился на практике. Она хорошая.
— Осужденная?! — Мерхальд скептически скривился.
— Ну, предполагается, что я идиот, — задумчиво протянул один из самых талантливых адептов Академии Целителей. — Штрихом больше, штрихом меньше… Главное — чтобы не приставали. Сейчас пойду, портрет принесу.
И к невероятному удивлению Алеси, целитель и вправду принес портрет какой-то идеально красивой девушки, смотрящей на зрителя из туманной дали.
— Сам рисовал, — с гордостью объявил он, по достоинству оценив потрясенный вид своей подруги. — Вот и пусть охранная служба Эмераны ищет по портрету оригинал. Если найдут, то я на ней женюсь, потому что это — моя фантастичная мечта.
— Подожди, она же умерла — напомнила Алеся.
— Ах, да!
— Давай портрет, я «по секрету» его своим сестрам покажу, — деловым тоном сказал Мерхальд.
— Забирай. Я сегодня еще один такой состряпаю и у себя в комнате повешу. И волосы черной лентой завяжу. И кольцо с черной полоской надену. Дескать, у меня такой траур ненавязчивый.
Мерхальд внимательно посмотрел на друга.
— Только не вздумай ничего изображать. Из тебя такой же актер, как из меня собачка на шести лапках.
— Не буду. Мне Верондир то же самое сказал. Буду молчать и уходить от ответов. Скорбь у меня такая, дескать, молчаливая.
Алеся еще раз посмотрела на портрет темноволосой и темноглазой фантазии Саймонда.
— Зато ты рисуешь обалденно, — с восхищением сказала она.
И уже через пару дней вся академия знала, что у Саймонда Монтегура траур в связи со смертью невероятно красивой, доброй и несчастной девушки, которую он, оказывается, тайно, но очень сильно любил.
Осенний бал начинался маскарадным танцем. Алеся надела поверх яблочно-зеленого платья теплого оттенка длинный свободный плащ с разрезами, переливающийся как сполохи огня, плащ с капюшоном. Она прицепила золотистую вуаль поверх капюшона и решила обойтись без маски. Большой Зал академии успешно переделали в бальный. Когда адептка Раутилар, изящно придерживая длинное платье, в него вплыла, в зале уже было множество людей в маскарадных костюмах. На галерее с удобством разместились члены жюри.