Она спустилась по лестнице за своим заботливым женихом и со звоном задвинула массивную щеколду на входной двери. Затем, кое-как добравшись до своей кровати, рухнула, заснув еще до того, как почувствовала мягкую подушку под щекой.
А с утра она увидела у входа большой букет невероятно красивых золотистых и белых цветов. И взяла их с собой в общежитие, несмотря на неодобрительное молчание Харрайна. Не пропадать же уже все равно срезанным цветам.
В Академии Целителей начались полноценные занятия, и все остальное для старшекурсников отошло на периферию сознания. Алеся привезла в подарок своему учителю, Верондиру, из Долины видеопроектор совместно с процессором персонального компьютера. Она по частям перенесла в Черной Сфере детали, которые никак нельзя было сделать, исходя из чисто эмеранских технологий. Ей помогал один парень в обмен на то, что второй такой компьютер они соберут у него в лаборатории в Найджере. Всем было интересно, сколько продержится во Втором мире техника из Третьего мира.
Пока что все прекрасно работало. Алеся с удовольствием вручила учителю, без которого уже успела соскучиться, и видеопроектор и диски с самыми популярными в Долине земными фильмами. Верондир был очевидно тронут ее подарком. Удивительно было даже, насколько они сблизились, учитель и его ученица, со времени первого обучающего занятия, прошедшего всего несколько месяцев назад, на котором Верондир объяснил удивленной Алесе, что на самом деле менталисты мыслей не читают, как все наивно думают. Они только ощущают сетку энергетических потоков, пронизывающих мозг любого живого существа, а уж человека в особенности. Точность, детальность и степень безошибочности заключения менталиста зависит от его опытности и умения правильно интерпретировать то, что он ощущает. «Поэтому, Алейсия, тебе придется много учиться, запоминать, интерпретировать и опять много учиться. Причем у меня не забалуешь».
В этой непрестанной учебе незаметно подошли те выходные, на которые было намечено посещение первого заседания Общества Исследователей Затопленных Государств в этом году. Алеся вместе с Саймондом и Мерхальдом честно отправилась на заседание. Нельзя сказать, что сами по себе раскопки разрушенных и затопленных государств ее сильно увлекали, хотя Саймонд с горящими глазами излагал ей подробности при каждой встрече. Она ничего не поняла из первого доклада, посвященного вооружению затопленного Зарангона.
— Здравствуй, Алейсия, привет парни.
Алеся медленно обернулась, узнав по голосу Лидиану. «Момент истины». Узнают парни принцессу или не узнают?
— Знакомьтесь, моя подруга Инелла из академии химтехнологий. Инелла, это Саймонд и Мерхальд, целители. Они тоже интересуются раскопками.
— Первый доклад как раз для парней, — непринужденно вступила в разговор принцесса, одетая в форму адептки академии химтехнологий. — Вооружение.
— Я не понял, откуда докладчик так хорошо знаком с зарангонским оружием, — увлеченно заговорил Саймонд.
Парни принцессу не узнали.
— У нас же есть образцы. В нашей академии сплав, из которого сделаны эти автоматы, прекрасно изучен. Но их вооружение слишком тяжелое. Зарангонцы в целом, как народ, сильнее и выше эмеранцев. Капитан Эренгайл, например, специально тренируется, чтобы иметь возможность пользоваться зарангонским автоматом.
— Зато какой результат, — восторженно сказал Мерхальд. — Не то, что наши металлические пульки.
— И под водой не ржавеют! Представляю, сколько мы всего найдем.
— Полвека под водой может повредить даже зарангонским сплавам, — уверено поддерживала разговор Лидиана. — У меня подруга как раз занимается такими исследованиями…
Алеся немного выпала из обсуждения. Вот она, человеческая наблюдательность. Понятно, Мерхальд видел принцессу только на редких портретах, да и то мельком. Но Саймонда-то приглашали на королевские балы, он видел девушку «живьем». И все равно не узнал. Действительно, человек видит только то, что предполагает увидеть. Как, спрашивается, нормальный житель Эмераны мог узнать в адептке в форменной юбке и блузке с эмблемой академии, в очках с широкой оправой на носу, визуально меняющими не только яркие живые глаза, но и длинненький носик, принцессу Эмераны. А Лидиана еще и длинную косую челку отпустила. Во дворце она ее зачесывала вверх, но сейчас челка наискось закрывала почти половину лица. Да и еще поверх очков. Зрелище еще то. Но живую хорошенькую принцессу в этой скучной адептке до сих пор не узнал никто.
— Пересаживайся к нам, Инелла, а? — сказал Саймонд. — Химики-технологи в этой экспедиции — основные специалисты, точно? Мы, целители, нужны только вам в помощь. Вот если ты неудачно упадешь, и нога у тебя — хрусть… или захлебнешься, и нужно будет тебя откачивать…
Тут выдержка Лидианы в первый раз дала сбой, и девушка начала краснеть.
— Саймонд! — Алеся возмущенно пихнула друга локтем в бок, — она же не привычная к шуточкам целителей.
— Я только хотел сказать, что всегда помогу.
Лидиана быстро ушла за своей сумочкой, чтобы пересесть к ним поближе.
Значительная часть занятий на третьем курсе проходила теперь в различных лечебницах. Верондир упорно водил свою группу в лечебницы Разделительной Стены. Он не знал заранее, где именно требуется помощь в наибольшей степени. С утра, в день занятий, ему звонили из распределительного центра и сообщали, куда больше всего поступило больных.
На следующий день, после посещения заседания общества археологов, Саймонд с другом и Алеся в группе Верондира отправились в одну из центральных клиник Стены. Большинство клиник внутри Разделительной стены были небольшими, способными оказать только самую неотложную помощь. Но, если требовалось более длительное и серьезное лечение, то больных перевозили в одну из центральных клиник, где оборудование было получше, и персонала побольше. Со стороны Найджеры вдоль Стены шло широкое шоссе. Дальше за тянулась была разделительная полоса свободно зарастающих бурьяном пустырей, и только потом начинались нормальные жилые кварталы столицы.
Алеся проходила практику на первом этаже клиники, в приемном отделении. Она тщательно отрабатывала способы и приемы диагностики самых различных заболеваний. О талантливой ученице Верондира уже все знали и вполне дружелюбно к ней относились. Впрочем, ко всем ученикам Эннарда Верондира в лечебницах Разделительной стены относились уважительно и дружелюбно, а уж к нему самому чуть ли не с преклонением. В этот раз, как и всегда в последнее время, Алеся осталась одна в приемном отделении, а остальные вместе с ее учителем поднялись на верхние этажи, где были палаты с больными и операционные. Она сидела рядом с кушеткой с больным, пытаясь определить, что же не в порядке у этого гиганта. Он лежал без сознания, а нарушения энергетических потоков Алеся заметить никак не могла. Сложный случай. И вдруг со стороны «Джунглей» раздался монотонный гул, в стену клиники вдвинулась черная блестящая плита, ломая все вокруг. Включилась сирена. Все сотрудники приемного отделения бросились бежать наверх. Но тут «сложный случай» внезапно ожил, и, схватив Алесю за руки, сбросил на пол. Черная плита оказалась частью машины, въехавшей в приемное отделение по обломкам. А Алеся все боролась с пытающимся ее парализовать гигантом. Он, оказывается, тоже был целителем. Но в таких вопросах мышечная масса принципиальной роли не играет. Уровень дара у целительницы был выше. Она парализовала напавшего на нее бандита и вдруг замерла. Снаружи слышались характерные гулкие удары быстро приближающегося хронеора. Машина с черной рассекающей плитой проломила для него проход в сторону нормальной Найджеры. Перепуганная целительница срочно привела своего бандита почти что в норму, дав себе фору минут в пять, и бросилась бежать к выходу из клиники.
— Алейсия, стой!
Капитан Эренгайл опознал ее, несмотря на маску на лице и плотную шапочку до бровей. Она остановилась. Гулкие шаги-удары приближающегося хронеора становились все громче и оглушительнее. Капитан внезапно, прежде чем Алеся успела осознать, что он делает, стянул с себя защитный костюм стражника и схватил целительницу за руку.
— Кроме тебя здесь нет целителей. Хронеора нужно уничтожить. Каждый стражник позарез нужен. Надевай костюм.
За несколько секунд он помог ей натянуть на себя свой защитный костюм и отрегулировал размер. А в следующую секунду чуть отвернулся от нее, подхватил длинный мощный автомат, поднял его на уровень плеча и выстрелил. Ближайший столб электропередач с тихим скрипом перегнулся где-то на уровне трех метров от земли, верхняя его часть завалилась на бок. До конца столбу завалиться не дали не оборвавшиеся электрические провода. Так этот столб и застыл в виде буквы «Г».
— Реар, помоги целительнице забраться на столб. Алейсия, я подманю хронеора к столбу. Твое дело, его прикончить. Остальным — занять места.
Алеся при помощи подбросившего ее вверх стражника вскарабкалась на шершавый столб и кое-как закрепилась там, зацепившись за скользкие провода. От всей души надеясь, что провода останутся обесточенными все то время, пока она, неловко скрючившись, полулежит на обломке столба. Хронеор тем временем, раскрошив в мелкие осколки загораживающую ему выход машину с черной плитой, показался на пороге разгромленного первого этажа клиники. На пару мгновений замер, потом уловил присутствие капитана Эренгайла и его коня и гулко шагнул в нужном направлении. Капитан пришпорил коня и умчался вперед. Тогда хронеор «учуял» Алесю и сделал еще один прыжок вперед, уперся передней лапой-опорой в столб, столб шатнулся. Но в этот момент целительница послала импульс в глазные анализаторы техномонстра. Хронеор рухнул, как подкошенный, реально подкошенный им столб рухнул тоже. Алеся плавно соскользнула по обесточенным проводам на землю, совершенно оглушенная происходящим. Кто-то дернул ее за руку.
— Теперь в укрытие, — рявкнул капитан.
То есть, это было еще не все.
— Это прорыв, — коротко просветил ее Эренгайл, махнув рукой в сторону оградительного бортика шоссе, куда Алеся и отбежала, легла на землю и замерла. Капитан использовал в качестве укрытия поверженного хронеора, громоздившегос