Алеся отступила вглубь комнаты. Принц последовал за ней.
— Я устал от невозможности объясниться наедине. Тебя слишком хорошо охраняют.
— Я вас слушаю, ваше высочество.
— Как официально. Назови меня «Линсей».
Алеся промолчала. Принц приблизился к ней еще на шаг.
— Я предлагаю тебе расторгнуть помолвку с Лэндигуром и стать моей женой. Зачем он тебе нужен, этот некрасивый скучный менталист?
— Пригодится, — прошептала Алеся, начиная раздражаться. Какая ей разница, красивый ее жених или нет, если без него она так сильно скучает, а когда он рядом, то счастлива.
— Со мной вместе ты узнаешь, что такое настоящее наслаждение. Уедем из дворца вместе. Я больше не могу вдали от тебя.
— И сколько оно будет длиться это наслаждение? — насмешливо спросила Алеся. — Через сколько времени вы рассчитываете сменить меня на следующую?
Ее насмешка удержала его на расстоянии.
— Никогда не встречал такой как ты. Я все время грежу тобой. Какая разница, сколько их было до тебя? Пока я не встретил тебя, я как бы спал. Ты станешь последней, единственной отныне.
— Вы, наверное, говорите это каждой следующей.
— Ты мне не веришь?
Оу, он что, оскорбился?
— Такие люди как вы реально не способны всю жизнь хранить верность одной единственной женщине.
Его высочество помолчал, прежде чем ответить. Как ни странно, но он понял, что стандартные красивые фразы на Алесю не действуют, и продолжил немного в другом стиле.
— Однако я собираюсь отныне хранить верность одной тебе. Даже если я, спустя годы, и оступлюсь, то до этого дам тебе столько, сколько никто другой тебе дать не сможет. Те годы, которые ты проведешь со мной, будут незабываемыми. Ты просто не знаешь, какое наслаждение можешь пережить в моих объятиях. И потом ты все равно останешься моей женой. Принцессой. Как видишь, я с тобой честен. Отбрось свои предрассудки. Не бойся отпить из кубка свободы и наслаждения. Пойдем со мной прямо сейчас, — он шагнул вперед, кладя ей руки на плечи, прожигая ее взглядом серых глаз, будучи уверен, что девушка медлит исключительно от смущения.
Принц Линсей не знал, что та, которую он пытался увлечь за собой, была воспитана в другом мире, в котором простое, «мещанское», семейное счастье с уютными занавесками на окнах и счастливым детским смехом было в большой цене из-за того, что крайне редко встречалось.
— Нет, ваше высочество, — Алеся отступила еще на шаг, но дальше отступать было некуда. — Я очень высоко ценю простое, основанное на предрассудках, семейное счастье. Мне нужен муж, который мне никогда не изменит. И дети, доверяющие своему отцу.
— Но ты в любом случае не получишь своего простого счастья с Лэндигуром. Я почти что брежу тобой. Ты мне слишком нужна. Если ты мне откажешь, Лэндигур узнает, что ты никак не можешь быть дочерью Корвена Раутилара, — он стоял на расстоянии вытянутой руки, глаза его сверкали.
Алеся чуть склонила голову к плечу, изучая ментальные потоки резко втянувшего воздух сквозь зубы после ее движения принца. Оказанное ему сопротивление уже сильно его разозлило. И он действительно был намерен пустить в ход имеющиеся у него сведения о ней. Ну что же. Последняя попытка, решить дело мирным путем.
— Я внучка Корвена Раутилара. У него была дочь, которая стала женой Ладвика Ивондейла.
Принц внезапно резко шагнул вперед, схватил ее за запястья и сжал так, что тонкий ажурный золотой браслет смялся и больно врезался ей в кожу сквозь перчатку.
— Так ты дочь Элинары Ивондейл?
— Да, — удивленно ответила Алеся, не понимая бешенства, на мгновение охватившего принца.
Но тот сразу же взял себя в руки и тихо, нехорошо рассмеялся.
— И ты еще выпендриваешься. Пожалуй, я погорячился, предложив тебе стать моей женой. Но неземное наслаждение в моих объятиях ты все же испытаешь.
И он, быстро проведя ладонями вверх по ее рукам, схватил за плечи и прижал к себе, страстно целуя. Алеся сама не заметила, как закинула руки ему на шею. Ощущения были непередаваемыми. Линсей знал, о чем говорил ей несколько минут назад. И на несколько мгновений у нее мелькнула мысль расслабиться и испытать все то, что он мог ей предложить. Другого такого случая у нее не будет. Но уже в следующее мгновение перед ее зажмуренными от наслаждения глазами возник образ хмурого Харрайна. Ее жених теперь точно уверится в низком нравственном уровне своей невесты. А скрыть происходящее от менталиста она не сможет.
Алеся слабо дернулась, вырываясь. В следующую секунду принц ее оттолкнул.
— Уходи, пока я в силах тебя отпустить. И больше никогда не попадайся мне на глаза.
Она метнулась к двери, схватила ключ с полочки, но вставить его в замок не успела. Ключ повернулся с другой стороны двери. И на пороге стоял как раз Харрайн Лэндигур. А у нее сердце колотится, губы покраснели, волосы растрепались.
Королевский менталист жестом отпустил прислужника, открывшего ему дверь.
— Подожди немного снаружи, Алеся, — бесстрастно сказал он.
Она метнулась наружу, замерла за дверью, закрыв лицо руками. Потом вспомнила, что она целительница, и сбросила физиологическое возбуждение. Но сбросить-то она сбросила, а память о произошедшем все равно осталась.
— Ваше высочество, — тихо сказал за дверью Харрайн Лэндигур. — Я запрещаю вам приближаться к моей невесте. В следующий раз я буду действовать жестче. Вы меня поняли?
Что там сделал один из сильнейших менталистов страны с его высочеством, Алеся не знала и знать не хотела. Ее сердце как-то неровно колотилось. За дверью стояла полнейшая тишина.
— В следующий раз у вас это не получится, — хрипло проговорил принц Линсей, видимо, придя в себя и получив возможность ответить. — Я был вне себя. В следующий раз я буду настороже. Но не утруждайтесь. Я и сам к этой, даже не скажу девице, больше не подойду. Ведь вы все о ней знаете, Лэндигур, не так ли? И все равно объявили ее своей невестой? Не ожидал этого от вас.
И снова на несколько мгновений наступила тишина.
— Как странно повторяется история, Лэндигур. На этот раз она ваша невеста, — принц тихо и неприятно рассмеялся.
Алеся успела разозлиться на то, что этот, минуточку, столичный развратник недоволен тем, что она не девственница, ишь ты!
А в следующую секунду Харрайн вышел из комнаты, больше ничего не сказав взбешенному принцу.
— Пойдем, Алеся.
Они прошли запутанными пустынными переходами вниз, спустились в парадный вестибюль. Он молча помог ей одеться.
— Нам обоим нужно успокоиться, — сдержанно сказал менталист, усаживая свою спутницу в электромобиль. Немного проехав вперед, машина остановилась у обочины.
Они молчали довольно долго.
— В первую очередь, он не простит тебе твоего сопротивления, — заговорил наконец Харрайн, — а вовсе не отсутствие невинности.
— А ты уверен, что я сопротивлялась? — с горечью ответила Алеся, медленно сползая в черную пелену тоскливого уныния.
— Послушай, я же менталист, — с досадой ответил Харрайн, — я… Впрочем, ты многого не знаешь, потому что выросла в другом мире.
Алеся подняла голову, но встретиться с ним взглядом не смогла.
— Ты ведь знаешь, что не только целители у нас используют внутренние резервы организма? Не знаешь? Ну как же. Химики-технологи тоже создают материал, выправляя его структуру воздействием своих энергетических потоков. Они усиливают потоки специальным образом. Это так очевидно, что никто рядом с тобой даже не обмолвился об этом? Короче, его высочество в полной мере унаследовал от своего деда умение управлять людьми и какое-то уникальное умение людей чувствовать. Поэтому его подчиненные готовы идти за ним даже на смерть, а женщины не в состоянии оказать принцу сопротивление. На тебя Эренгайл воздействовал длительное время, а ты этого даже не заметила. А уж сегодня он наверняка использовал все свои возможности, но… я ведь встретил тебя в дверях.
— И что?
— Не в его объятиях.
— Ты поздно пришел. Он сам меня оттолкнул.
Харрайн неожиданно улыбнулся.
— Твоя честность, Алеся, иногда даже лишняя. Он оттолкнул тебя, взбешенный твоим сопротивлением. Ты должна была бы полностью растаять в его объятиях, а ты не спешила этого делать. Его высочество к такому не привык.
Алесе стало легче. Легче настолько, что она почувствовала, что и ее собеседника что-то гложет.
— Тогда в чем дело, Харрайн? — неловко спросила она.
— Я же королевский менталист, — неожиданно горько ответил он, — и непорядочное поведение принца, как это у вас на Земле говорят, зона моей ответственности. Но что я могу сейчас сделать? Он меня и вообще ненавидит, а уж сейчас и подавно.
— Ничего ты сделать не можешь. Иногда это случается. А на что он намекал, говоря, что история повторяется?
— Не знаю. Это что-то, о чем мне отец не говорил.
— Что-то связанное с моей матерью.
— Наверное.
— А тебе есть с кем посоветоваться? С кем-нибудь из придворных менталистов…
— Нет. Не в этом случае. Все они считают, что я не на своем месте. Разве только с королем…
— Я, конечно, понимаю, что не мне бы говорить, — нерешительно начала Алеся, чувствуя, что Харрайн внимательно на нее смотрит, — но не мог бы ты попросту «забыть» о сегодняшнем вечере. Если принц еще что-нибудь учинит, тогда и вспомнишь о своей ответственности, а? Тогда это не будет связано со мной, и все будет гораздо проще.
Харрайн пару минут молча смотрел на ее склоненную голову.
— Вообще говоря, принц Линсей приносит много пользы столице на посту главы городской стражи, — медленно проговорил он. — И в его поведении сложно перемешаны высокие и низменные порывы. Действительно опасно сместить равновесие неосторожным вмешательством. Я послушаюсь твоего совета, Юная Хозяйка Долины, — неожиданно тепло закончил Харрайн и еще раз улыбнулся.
Алеся подумала о том, что, если бы она застала Харрайна целующимся с другой девицей, ее реакция была бы куда более бурной, чем у ее жениха. Но ведь это она влюблена в него, а не он. И вообще, он думал о ней куда лучше, чем она заслуживала. Положительный же человек. И ей снова стало тоскливо и тошно.