Его соленый вкус танцевал на моем языке, и я затрепетала от нежного стона, который он издал. Я не стала тянуть. Дело было не в том, чтобы играть и дразнить. Все дело было в том, чтобы вытащить его разум из тех темных мест, куда он ушел. Речь шла о том, чтобы успокоить его. Я взяла его в рот, и, хотя, у меня не было большого опыта в минете, я быстро поняла, что когда парень уже в тебе, то на самом деле нет неправильного способа сделать это.
Ну, за исключением, возможно, использования зубов в не столь соблазнительной манере, но все равно.
— Айви, — прорычал он, все его тело напряглось, когда я сосала и двигала туда-сюда, водя языком по головке. Он выругался, и его тело напряглось.
Жар затопил меня, скользя вниз по телу. Я тосковала по нему совсем не так, как несколько мгновений назад.
Я втянула его так далеко, как только могла, и этого оказалось достаточно, судя по тому, как его рука сжалась вокруг моей головы, и по томным звукам, которые он издавал. Затем его рука скользнула к моей шее, и его большой палец нашел мой пульс, это странно чувствительное место для меня, и он нежно массировал кожу, пока я не сжала свои бедра вместе. Он распух на моем языке за секунду до того, как попытался оттащить меня, но я не позволила ему этого сделать, потому что он пульсировал и рычал мое имя.
Когда все закончилось, я, довольно гордая собой, отодвинулась. Или же я попыталась сесть поудобнее. Но я не успела устроиться. Рен резко двинулся, хватая меня под руки, поднимая на ноги. Я ахнула, когда его пальцы быстро справились с моими штанами, и прежде, чем я успела сказать «ах», он стащил с меня штаны, нижнее белье и ботинки.
Господи, какой же он был одаренный!
И сильный… действительно сильный.
Рен приподнял меня на кровати, когда он устроился так, что самая интимная часть меня была выстроена в линию перед его ртом.
Он ничего не сказал, когда я посмотрела на него сверху вниз. Мое сердце бешено колотилось от яростной, необузданной силы, запечатленной в его поразительных чертах. Ошеломленная, я сцепила ноги, чтобы сохранить равновесие, когда он схватил мои бедра… мою задницу, и его пальцы впились в мою плоть.
А потом его рот оказался на мне.
Без предупреждения. Никакого медленного нарастания. Губы. Язык. Сосание. Потягивание. Я ахнула, хватаясь за его голову, чтобы не упасть. Он пожирал меня, его рот был горячим, влажным и всепоглощающим.
Я попыталась произнести его имя, но потеряла всякий контроль, когда мое тело напряглось. Я была за пределами связной речи, за пределами всего, кроме того, что его рот делал между моими бедрами. Мне казалось, что я вот-вот умру, что я умираю, а потом это случилось. Я закричала, мое тело сжалось, когда освобождение пронзило меня, пульсируя и пульсируя, и никогда не кончаясь. Это подкосило мои ноги.
И тут Рен поймал меня.
Я рухнула в его объятия — обмякшая, довольная и обессиленная. Я едва справилась с тем, как он прижался ко мне, так что мы оба лежали на боку, и моя щека покоилась на его груди. Между нами не было произнесено ни слова, и вот так он заснул, крепко прижимая меня к себе, словно боялся, что я ускользну от него.
Хотя я не заснула.
Я не могла этого сделать, так как приятная дымка освобождения исчезла, и я подумала о том, что мне нужно было предпринять.
То, что я должна была сделать для него.
Глава 25
Рен все еще был в душе, когда я выскользнула из комнаты. Я сказала ему, что проверю Кайла и удостоверюсь, в порядке ли он, прежде чем мы отправимся в путь. Я настояла на этом, потому что не хотела, чтобы Рен был рядом с этим ублюдком.
Было еще рано, и утреннее солнце заставило меня вздрогнуть, когда оно жгло парковку. Я была не одна, когда вышла на улицу.
Фабиан стоял перед дверью, за которой держали Кайла.
— Вы что, всю ночь здесь торчали? — спросила я.
— Время от времени, — ответил он без всякого выражения на лице. — Хотел убедиться, что он остается там, где ему нужно быть.
— Он никуда не денется. Доверьтесь мне.
— Он и не денется.
От холода в его голосе у меня по спине пробежал холодок. Я огляделась, но больше никого не увидела.
— А где же Динь?
— Спит в комнате в конце коридора. Он сейчас с Фэй. — Фабиан наклонил голову. — Почему ты его так называешь? Динь?
Я подняла брови и откинула с лица выбившийся локон. Этот вопрос меня удивил.
— Я просто… ну, он никогда не называл мне своего настоящего имени и напомнил мне Динь-Динь.
Губы Фабиана изогнулись.
— Интересно. — Последовала пауза. — Я слышал вас вчера вечером, ребята.
Мои глаза расширились, когда жар хлынул мне в лицо. О Боже, мы почти не шумели! Ну, стоны то были… определенно стоны сексуального характера. Стены в этом месте должны были быть такими же тонкими, как тот чертов ковер. — Я не знаю, что вы там слышали, но это были не мы.
Он нахмурился, наблюдая за мной.
— Я слышал, как вы с Реном разговаривали с тем человеком внутри.
— Аааа. — Я издала сдавленный смешок. Боже. А теперь я просто смутилась. — И?
Его хмурое выражение исчезло, но взгляд все еще оставался тяжелым.
— Именно поэтому я тут и стою.
Мой взгляд метнулся к нему. Прошла напряженная минута, полная понимания, а затем Фабиан отступил в сторону. Я потянулась к двери.
— Я так же слышал, как ты стонала, — добавил Фабиан. — Ты вопила, как дикий лось на пастбище.
У меня отвисла челюсть.
— Дикий лось пасется на пастбище?
— Да. Именно так. Это довольно… беспокойно.
О Боже, я совсем не походила на дикого лося.
С пылающим лицом я отмахнулась от него и открыла дверь мотеля. В комнате было тихо, но мы оставили свет в ванной комнате включенным, и я могла видеть его из прихожей.
Он дремал, уткнувшись подбородком в грудь и прижав запястья к трубе. Однако у этого человека были кошачьи чувства, потому что я сделала только один шаг к нему, и он тут же проснулся.
— Доброе утро, — сказала я, направляясь к нему. — Я бы принесла тебе кофе и пончик, но потом вспомнила, что ты мне не нравишься.
Он фыркнул и отвернулся.
— Если ты здесь, чтобы, наконец, убить меня, просто покончи с этим, потому что ты чертовски меня раздражаешь.
— Я здесь не для этого. — Войдя в ванную, я села на закрытое сиденье унитаза. — Я хочу поговорить.
— А я хочу воспользоваться этим туалетом, так что если ты не собираешься, то как насчет того, чтобы двинуть своей задницей и развязать меня?
Я рассмеялась.
— Этого не случится. Пока нет.
Его взгляд медленно скользнул по мне.
— Ты же знаешь, что они придут за мной. Они уже должны быть рядом, приближаясь ко всем вам.
— Я все понимаю. — Я скрестила одну ногу на другой. — Значит, у нас не так уж много времени.
— У вас почти не осталось времени.
— Почти. — Мой взгляд скользнул по нему, и я увидела, как мелкая дрожь пробежала по его телу. — Ты можешь мне не верить, но меня похитил принц. Меня схватили против моей воли. Я боролась, чтобы остаться в живых и не сдавалась. Ты даже не представляешь, что мне пришлось для этого сделать. — У меня перехватило дыхание, но я продолжила. — Ты можешь ненавидеть меня. Ты можешь ненавидеть Рена. Но сейчас мы — лучший шанс в мире. Мы были на одной стороне.
На его челюсти дрогнул мускул.
— Были?
Я не возвращалась к этому вопросу. Пока нет.
— А ты женат? У тебя есть дети? — спросила я.
— Что? — рявкнул он.
— Просто любопытно. Многие члены Ордена женятся друг на друге. Заводят детей. А ты что же? — Я положила подбородок на ладонь. — Ты совсем не выглядишь так, как раньше. Никакого обручального кольца. Ты всецело поглощен своей работой. Долгом.
— Да, — буркнул он. — Искоренение фейри — мой долг.
— Даже тех, что помогали Ордену? Летнего двора?
Кайл не ответил.
— И что же случилось? Почему ты не можешь мне этого сказать? Я слышала их версию, но знаю, что должно быть что-то еще. Должно же быть что-то, почему Орден повернулся против них.
Сжав губы в тонкую линию, он откинул голову назад на дно раковины.
Стиснув зубы, я покачала головой. Мне хотелось ударить его по лицу, но я сомневалась, что это заставит его говорить.
— Этого не может быть только потому, что они просто фейри.
Его голова резко повернулась ко мне.
— Не может быть?
Я замерла.
— Не имеет значения, кормились ли они или нет, помогали ли Ордену. Они — проклятая мерзость, заражающая наш мир, чертова болезнь. Орден не замечал этого, но мы то видели. — Его глаза сверкнули. — Мы сделали то, что должны были сделать, как и всегда.
Неужели он серьезно?
— Вы… «Элита» отвернулись от фейри Летнего двора только потому, что они были фейри?
— Есть ли еще одна причина, о которой я не знаю?
— Срань господня, — прошептала я, потрясенная до глубины души. — И это все? Вы предали их. Убили их. Забрали их Кристалл. Вы сделали все это, потому что они были фейри. Вау. У меня действительно нет слов.
Он выругался и обозвал меня идиоткой, но все, что я могла сделать, это уставиться на него. Здесь не было ни глубокой мотивации, ни скрытого плана действий. Просто… фанатизм и страх. Если именно это и представляла из себя «Элита»…, то они были ничем не лучше того фейри, который хотел захватить мир смертных.
Я была совсем на него не похожа. И Рен тоже. В тот момент, когда мы узнали, что есть фейри, которые просто пытаются жить своей жизнью, не причиняя вреда другим, мы объявили перемирие. Это было нелегко, но мы…
Мы хотели быть хорошими людьми.
В большинстве случаев.
Только не сегодня, правда. Сегодня я не была хорошим человеком. Я была худшим из худших.
И меня это вполне устраивало.
Кайл тяжело вздохнул.
— Ему придется убить меня, ты это понимаешь? Рано или поздно. Потому что я найду тебя и убью. Тогда он придет за мной, и если он не убьет меня, то я убью его. Он же предатель.
Я развела руками. Разговор был окончен.