В среде православных паломников существовала традиция прикладывать к Камню Помазания саваны, которые верующие потом берегли для собственного погребения.
Подготовка тела Христова к погребению. Мозаичное панно за Камнем Помазания
Ныне эта традиция не сохранилась, несмотря на особо ревностное здесь поклонение с освящением на плите сакральных предметов, сбором лампадного масла, периодически выливаемого на плиту священниками, и помазанием плиты различными благовониями самими же паломниками.
А теперь послушаем, что рассказывают про Камень Помазания русские паломники XVIII–XIX вв.
И. Лукьянов: «И как митрополит со христианы, с ними же и мы, вошли, и тут, немного пошед, сажен с пять, ле жит камень противу врат церковных от мрамору белого, огражден решеткою медною. И с того камени положен быст Христос во гроб Иосифом и Никодимом; и на том камени Христа в плащеницу обвивали. И тот камень митрополит и все християне целовали; и мы такожде целовали; потом и иных вер. А над тем каменем горят 8 кандил с маслом древяным от разных вер. А сказывают про тот камень, что подлинно был не мраморной, но простой белой. А тот-де камень турок французу за многие червонные продал, и на том-де месте положили вместо того сей мраморной. А кандила над тем каменем положила царица Елена, однакож о том подлинного известия нет. А что говорят, будто франки его украли, и сему невероятно, мудро его у турок украсть».
Серапион: «Потом чрез главный вход введены внутрь великия церкви, и прежде всего поклонились месту, где по снятии со креста положен был Иисус.
Ныне на сем месте лежит мраморная доска, обведенная овальными столбиками белокрасного цвета; в ней длины 3 аршина, а широты 1; над нею висят 8 больших серебряных Лампад, в которых день и ночь горит масло. Из них: 4 Греческия, 1 Коптская, 1 Сирийская, 1 от франков и 1 Армянская».
А. Н. Муравьев*: «Первый предмет, поражающий взоры при самом входе, есть камень миропомазания, на котором благообразный Иосиф чистой плащаницей обвил снятое со креста тело. Над ним всегда горят восемь лампад; по сторонам стоят двенадцать подсвечников, в равном числе принадлежащие грекам, латинам и армянам. Как бы оселок веры, испытующий первым впечатлением чувства вступающих в Храм, ле жит в преддверии сей камень на падение и на восстание многим».
Архимандрит Л. Кавелин: «Камень этот покрыт ныне мраморною плитою розового цвета. Над ним балдахин на четырех столбах, под покровом коего висят неугасимые лампады всех христианских вероисповеданий, имеющих свои алтари в храме Гроба Господня. По углам камень украшают бронзовые шары и большие подсвечники. Он принадлежит обще трем вероисповеданиям: греческому, армянскому и латинскому. Предание о нем двоякое: одно, что он взят из одной скалы с Голгофою; другое, что его принес собствен но для помазания живоносного тела Иосиф с Никодимом и что он зеленоватого цвета; ревностные не по разуму богомольцы портили святыню, желая унести на память хотя малую частичку дорогого камня, и это вынудило покрыть его мрамором».
Н. В. Берг: «Прежде всего является, направо, желтая мраморная плита, – камень миропомазания, на котором, по преданию, лежало тело Господа, снятое со креста. Над этим камнем горит восемь неугасимых лампад хорошей европейской работы – дар одного русского путешественника».
Д. А. Скалон*: «Если войти во храм, то прямо пред вами лежит на полу мраморная плита, под нею находится камень, на котором миропомазали тело Спасителя».
И. П. Ювачев: «Мой путеводитель, ученый араб, быстро прошел вперед, распростерся перед большим розоватым камнем, лежащим на полу, и поцеловал его. Я последовал его примеру.
– Камень миропомазания, – сказал он мне коротко.
Этот камень, окруженный гигантскими свечами на высоких подсвечниках, служит, так сказать, введением к поклонению святых мест. Ему же дают и последнее лобзание, уходя из храма. Еще бы! На этом камне лежало тело Спасителя, когда Иосиф и Никодим повивали его плащаницею с ароматами.
Но тут у меня в голове прокрадывается скептическая мысль: если ученые археологи оспаривают подлинность Голгофы и самого Гроба Господня, то можно ли поверить, что сохранилось предание о камне, на который возложили снятое с креста тело Спасителя?
Я остановился в раздумье. А сколько еще дальше будет указано разных святых мест и предметов! И что же – всегда сомневаться и отрицать достоверность предания? Хочу верить. Но где взять веру?
– Господи, – помолился я, – помоги моему неверию!
Да, этот камень воистину пробный для паломника. Вот у простецов нет никакого сомнения. Ничтоже сумняся, бац в землю и горячо целуют камень. Иной не удовлетворится одним местом, перецелует камень во всех углах. И у них есть основание.
– Вы почему думаете, что на этом камне совершилось миропомазание тела Иисуса Христа?
– Святые отцы положили, так и нам предали.
– А они откуда узнали об этом?
– По откровению от Бога и Его святых ангелов. Против такого довода нельзя спорить. Действительно, только остается одно: поверить.
Впрочем, разве можно сомневаться, что этот камень святой? Разве пролитыя на нем слезы и миллионы поцелуев с искреннею верою и любовию не освящают его? Разве горячия молитвы над ним в продолжение веков не делают его святым для последующих веков? Наконец, разве этот камень, откуда бы он ни был взят, не есть настоящий жертвенник безпредельной любви людей к своему Спасителю?
С облегченным сердцем я еще раз склонился перед камнем миропомазания и горячо приложился к нему с молитвою апостолов:
– Господи! приложи нам веру».
Бог с ними, с разночтениями по поводу цвета камня, формы ограждения и истории его происхождения. Но обратили ли вы внимание, что в абсолютном большинстве случаев наша плита названа «камнем миропомазания», а не просто «помазания»?
Не ошибка ли? Ведь тот «состав из смирны и алоя, литр около ста», который принес Никодим, был предназначен для умащения тела перед погребением и никак не связан с миро – священным масляным составом, заповеданным Моисею (Исх. 30:23–25), коим освящалась Скиния и помазывались священники, цари и пророки. Очевидно, что путаница в понятиях возникла оттого, что упомянутое в Евангелии благовонное вещество «смирна» называется также и «мирра» и входит в состав миро. Кроме того, понятие «миропомазание» приобретает особый смысл в контексте событий, связанных с погребением и воскресеньем Иисуса: простое ритуальное умащение оборачивается помазанием на Царство… Дальнейшие размышления по поводу значения слова «миро» изложены в главе 52.
Глава 38Скальный череп
Из Евангелий мы прекрасно знаем, где свершилась казнь Иисуса, вот здесь: «И, придя на место, называемое Голгофа, что значит: Лобное место…» (Мф. 27:33) или: «И привели Его на место Голгофу, что значит: Лобное место» (Мк. 15:22), или «И, неся крест Свой, Он вышел на место, называемое Лобное, по-еврейски Голгофа» (Ин. 19:17). Всем любителям русского языка я советую значение выражения «лобное место» сначала проверять по евангелиям на греческом, латинском или церковнославянском языке и только потом, для подтверждения полного торжества логики, по толковому словарю В. Даля. Вот, для примера, тот же стих из Матфея на церковнославянском: «И пришедше на место, нарицаемое Голгофа, еже есть глаголемо краниево место». «Краниево» – от κρανίον, что значит «череп». В греческом оригинале – κρανίου τόπος – «черепово место». Этимология слова «голгофа», хоть и представляется темной лошадкой, но имеет общепринятое объяснение: от видоизмененного греческого произношения арамейского слова גולגולתא(gulgoltha) – череп. Для сравнения: на иврите «череп» – גולגולת (gulgoleth). То, что Голгофа воспринимается безоговорочно, как место казни, – конечно же, результат стереотипного восприятия как слова «череп», так и «лобное место». Ясно и наглядно: здесь люди лбы свои склоняют на плаху, и головы летят направо и налево… Тем не менее, в еврейской традиции нигде больше не зафиксировано такое название для места публичной казни.
Интересна и латинская кличка Голгофы, тоже широко распространенная, – Кальвария. На латыни череп – cranium (влияние греческого языка) или calva. Слово calva имеет два значения: первое – «черепная коробка», а второе – «орех с гладкой скорлупой». Отсюда и calvus – лысый, плешивый. То есть «лысый» и «череп» – суть омонимы. А слово Calvaria, ныне употребляющееся в значении «Голгофа», восходит, конечно же, к Вульгате, к уже полюбившемуся нами евангелическому выражению «Calvariae locus» («черепово место», или, если вам угодно, «лысое место». Нет сомнения, что именно знание базовой латыни позволило Булгакову* изобрести гениальный оксюморон – Лысый Череп…
Ну, а теперь определение Владимира Даля:
«Лобное место, возвышенность, холм, курган, сопка; место казни, видное со всех сторон; в этом знач. переведено в Евангелии саlvarium, темя».
…Какую еще информацию можно почерпнуть из Евангелий о месте распятия?
1) «…Место, где был распят Иисус, было недалеко от города» (Ин. 19:20).
2) «…Иисус, дабы освятить людей Кровию Своею, пострадал вне врат» (Евр. 13:12).
3) «Были тут и женщины, которые смотрели издали…» (Мк. 15:40) – то есть, можно предположить, что казнь свершалась на возвышении. Но только предположить.
4) «На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен» (Ин. 19:41).
Стереотипное же выражение «гора Голгофа» (породившее и «Лысую гору»: раз череп – значит, лысый – см. выше) возникло вообще не ранее V века…
Но! Давайте не будем отрываться от историческо-географической действительности страны Израиля и ее топонимики, с помощью которых можно легко и изящно доказать, что Голгофа вполне ординарное название для скалистого холма.
Во-первых, в разных пределах Земли обетованной часто встречаются географические названия с корневыми буквами ג (г) и ל (л) – Галилея, Голаны, Гильгал, Гило… Все они восходят к словам גל (gal – волна, вал, накат), גלגל (galgal – колесо, круг), גילגל (gilgel – катить, вертеть, крутить), גלל (galal – перекатывать). Ну да, горы похожи на перекаты волн. Того же корня и слово גולגולת (gulgolet – череп). Покатая скальная горка – чем не череп?