Аристарх хмыкает.
— Может, он указал на какую-то ранее посещённую реальность, где осталось что-то ценное?
Олег пожимает плечами. Это не его дело — делать выводы, он лишь предоставляет информацию. Аристарх проматывает имплантированный видеофиксатор Олега. Останавливает паузу на моменте оргазма Леры.
— И этим вы соблаговолили заниматься вместо задания? — укоризненно спрашивает Аристарх. — Я вынужден это наблюдать в пятый, если не в десятый раз. Иногда мне кажется, что вы пытаетесь меня укорить. Вы не думали найти себе девушку из Операторов?
— Мне нравится регулярный секс с настоящими девушками, — без доли стеснения говорит Олег. — И чтобы каждый раз — первый и последний.
Начальник группы хочет сказать что-то едкое, но хмурится и машет рукой.
— Хорошо, мы отвлеклись. Это ваше дело. Вы смотрели карту города? И в какое время?
— Посмотрел, примерно в три с половиной часа дня, перед маршруткой.
Они проматывают видеофиксатор ещё немного назад и ставят на паузу. Олег смотрит на карту и замечает определённые странности, не замеченные ранее — в месте у старого театра пять улиц пересекаются между собой, образуя пятиугольник. Олег хорошо разбирался в географии родного города, и ни в одной из других реальностей Пучка такого не замечал.
— Всё верно. Этот район они перестроили шесть месяцев назад, к пятилетию независимости Сибири. То есть две «вилки» назад. Оставили только театр в центре, старые двухэтажные дома снесли, а новостройки выстроили в форме пятиугольника. Нам показалось это странным. Мы послали Влада разведать, что там на самом деле произошло. Он загубил одну реальность, осталось три, включая ту, в которую он ушёл месяц назад и которую исследовал сегодня ты.
— Которую я сегодня запорол. Я не поставил фиксатор после своего ухода.
— Возможно, этого и не стоило делать. Эта Ветвь ещё останется стабильной какое-то время, — покачал Аристарх головой. — Ты должен будешь вернуться туда и сходить до театра.
Олег вскакивает со стула.
— Но это же… третье погружение. К тому же, скоро должна быть новая «вилка».
— Да, опасно, — пожимает плечами Аристарх. — Опасно и для тебя, и для остальных. Раздвоившийся Изменник с полным инструментарием — это серьёзная угроза. Но пока мы ничего не будем говорить Верховному Секатору. Разберёмся с кондицией сами. Если поймёшь, что Влад решил действовать вразрез с планом Службы, придётся… Заодно посмотришь, как гибнет мир после третьего погружения без фиксатора.
* * *
Олег поднимается на лифте на двенадцатый этаж, выходит на смежную лоджию и смотрит на город.
Ветвь кажется аккуратной, ухоженной, но при этом мёртвой, как будто человека одели в парадный костюм и положили в гроб. Вечерние улицы пусты. Машины кое-где неподвижно замерли в пробках, в окнах домов горел свет, но силуэтов людей не видно, как будто их всех обвели курсором и удалили из реальности. Несмотря на свет заката, мир тускнеет на глазах, как будто кто-то выкрутил бегунок цветопередачи до нуля. Загорающиеся звёзды на небе сливаются в одну большую полосу. Олегу становится не по себе, он открывает сумку и бросает в воздух микростабилизирующую капсулу. Она взрывается над его головой крошечным фейерверком, и небольшой участок вокруг становится нормальным, цветным.
Пользоваться лифтом во второй раз Олег не рискует — спускается по лестнице. На крыльце подъезда вытаскивает «ухи» плеера и прислушивается — тишина настолько звенящая, что Изменника пробирает нервная дрожь.
Он выбегает по улице в сторону центра города, пересекая затихшие перекрёстки. Ближе к центру достаёт навигатор — теперь не надо стесняться использовать служебные приборы на улице. Красный крестик показывает три близко расположенные точки в здании театра. Ему выслали подкрепление из других отделов, решает Олег, выбрасывает вперёд пару капсул и ускоряет темп.
Двери театра открыты. Изнутри доносится музыка — какой-то прямолинейный панк-рок начала девяностых. Влад как раз любил такой. Олег бросает у входа капсулу, вбегает в вестибюль, заходит на лестницу и на последних ступенях останавливается.
На ступенях лежит кусочек витой пары — светло-серый кабель в оплётке, из кончика торчат восемь разноцветных жил, разложенных для обжимки в блок.
«Все идут парами, и полосатые слева. За исключением голубых — те стоят в центре, и их полосатый справа. Именно за это их окружили зелёные. В стане оранжевых — левый уклонизм, а коричневые заняли ультраправую позицию…»
Лифтёр номер 4213 работал до Службы монтажником-кабельщиком и тянул локалки. Забавно, так действительно легко запомнить. Олег бросает кабель на пол, достаёт из кармана тяжёлую пишущую ручку с золотым пером. Колпачок ручки горит красным и растекается по ладони, образуя рукоять, а перо расширяется, превратившись в дуло пистолета. Олег перекладывает оружие в другую руку и тянется к навигатору в кармане, но не успевает.
— Олег, я вижу тебя,– слышит он голос Влада позади.
Изменник стоит за спиной внизу, на выходе из служебного коридора. В руках у него такой же пистолет-ручка.
— Положи оружие на пол. Я не хочу стрелять, –говорит Влад, поднимаясь по ступеням.
— Правда, не пытайся, — слышится второй голос сверху, из зала.
От этого голоса у Олега по спине побежали мурашки.
Свой голос он не спутает ни с каким другим.
Из зала выходит Олег-2. На нём точно та же одежда, что и на Олеге-1 — служебная куртка, поношенные кроссовки, с воротника висят наушники плеера. Этот Двойник не из этой Ветви. Он пришёл из Бункера.
За ним из другого зала выходит Влад-2. Олег-1 понимает, что с тремя людьми ему не справиться, и бросает ручку на пол.
— Я создал Развилку в день, когда ты пришёл за мной, — говорит Влад-2. — Вышел через туннель, породив своего двойника. Квантовое деление. Потом вернулся по туннелю в эту Ветвь. Мне удалось перехватить твоего двойника в квартире у Леры. Вы поругались, и ты — точнее, вот тот твой двойник — чуть не убил её перед уходом. После этого ты вернулся в бункер, а мы трое — в эту реальность, которая начала разрушаться.
— Этот театр, точнее, бомбоубежище под ним — один из Парадоксов, — продолжает рассказ Влад-1. — Таких мест всего штук десять по России. Есть люди-парадоксы, вроде нас, а есть места-парадоксы. Это своего рода туннели, проходящие через все Ветви. Про них принято молчать, потому что все пользуются портальными наклейками. Только лифтовая наклейка позволяет перемещаться только в Бункер, а туннели — минуя их. И создавать новые Ветви.
— Я предполагаю, что они — изобретение конкурентов, — говорит Влад-2.
— Конкурентов? — смеётся Олег-1. — Кроме Службы есть кто-то ещё? Это шизофазический бред. «Полный пердимонокль», как говорит Аристарх. Мы — монополисты.
Влад-2 повышает голос.
— Тебе хорошо промыли мозг! Позволили возомнить себя Богом. Но это не так. Ты всего лишь циничное чмо, которому такие же уроды дают указания, что делать. Не думай, что ты свободен. По-настоящему свободные не станут жить в Бункере, который не существует ни в одной реальности.
Первый Олег делает пару шагов по ступеням вниз. Он уже сомневается, но всё ещё спорит.
— Может, мне нравится так делать? Нравится так жить? Мы же все делаем полезное дело, и…
— А мы не делаем полезного! — перебивает его Олег-2. — Ты — и я — никогда не умели анализировать историю. Вся наша деятельность сводится к уничтожению самых перспективных Ветвей и контролю за ростом плохих.
Олег-2 усмехается и кивает.
— Не правда. Я думал над всем этим, ты должен это помнить. Даже если правда, мне плевать. И что ты предлагаешь? Ты же знаешь, что если мы не вернёмся, то погибнем в этой реальности. И этим мы предадим Службу. И попадём в ад…
— Лифтовая Служба — это и есть ад, Олег! — говорит Влад-1. — Пойми, мы все — грёбаные демоны, предатели, которым нет прощения. У нас есть Перемещатели. С помощью туннеля мы сможем сделать столько клонов и столько Перемещателей, сколько нужно для вторжения в Бункер, а потом уничтожить его.
Олег-2 подходит ближе, и Олег-1 бросает презрительный взгляд на своего двойника.
— А ты-то почему с ними? Что за дурь у тебя в башке?
— Ну, я подумал, может, действительно кроме Бункера есть кто-то, кто следит за Ветвями. И если мне просто так дали спокойно уйти в реальность с этим туннелем, это значит, что у меня появился шанс всё исправить — если не в своей жизни, так в жизни нескольких реальностей.
— Шанса нет, — вдруг говорит Влад-2, глядя в навигатор. — На локаторе двенадцать точек, театр окружён. Быстро в подвал.
Они бегут по лестнице вниз, поворачивают в коридор и добегают до конца. В углу Олег-1 видит узкую деревянную дверь и лестницу в подвал.
— Ад, говоришь, — усмехается он и смотрит, как два Влада и его Двойник спускаются по лестнице. — Нет, ребята, ад совсем не такой.
Он срывает с пояса магнитную полоску, надрывает и бросает в лестницу, захлопывает дверь и прыгает назад, в коридор. Через две секунды позади слышится взрыв, дверь выбивает огненным шаром и кусками тел.
Олег никогда не узнает, было ли сказанное двумя Владами правдой. Но ему плевать, потому что задание он выполнил.
илл. А. Павлов
* * *
Осталось секунд тридцать.
Олег выходит на улицу, смотрит на пятиугольник улиц и довольно потягивается. Слева по двум проспектам медленно движется тёмно-сизое облако, постепенно опускаясь вниз и превращаясь в реку из мутного снега. Слева и справа он замечает преломления света в форме пяти-шести человеческих силуэтов, направляющихся к нему.
Элитная группа номер Шесть, чистильщики.
— Я уничтожил обе копии Влада и своего двойника, — говорит Олег. — Эта Ветвь обречёна, но соседняя, с развилкой, всё ещё живая. И ещё шесть других с туннелем. Нам не составит труда обойти их все.
— Нам — да, — кивает одна из безликих фигур. — Тебе — нет. 42-ая группа слишком много знает. Мы найдём другие ваши копии.