Ему самому будет нелегко жить с этим сознанием.
К тому времени как Билл закончил, он плакал, однако лицо Джинни оставалось каменным, и у него мелькнула мысль, что их брак, похоже, закончился. Он не винил ее в этом.
Понимал ее чувства. Сам он чувствовал то же самое.
И все же Билл был рад тому, что высказался. Пусть это, может быть, разбило ему жизнь, но, по крайней мере, он освободился от зависимости от Ньюмена Кинга. Теперь он хотя бы знал, что волен действовать так, как сочтет нужным, не заботясь о том, что всплывут его прошлые прегрешения.
Джинни по-прежнему молчала, по-прежнему смотрела на него жестким, непроницаемым взглядом, и Билл продолжал, объяснив, что произошло сегодня вечером в «Хранилище», описав ярость Ньюмена Кинга, то, что председатель правления не в силах расторгнуть подписанный контракт, то, что над ним можно одержать победу.
Закончив, Билл рухнул на диван, обессиленный, эмоционально опустошенный.
Джинни продолжала молча смотреть на него.
— Я все понимаю, — наконец сказала она. — Не знаю, смогу ли я простить, и определенно я не забуду, но все это подождет до тех пор, пока мы не разберемся с главным. В настоящий момент нашей первостепенной задачей является избавление от Ньюмена Кинга. И возвращение Сэм.
Сэм.
Сглотнув подкативший к горлу клубок, Билл кивнул.
— На мой взгляд, ты предложил дельную мысль. Не знаю, обрушит ли это всю его корпорацию, но потеря конкретных «Хранилищ» определенно сделает Кингу больно. Думаю, ты должен связаться с другими директорами.
— Я собираюсь немедленно этим заняться.
Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга. Биллу страстно хотелось узнать, о чем думает Джинни, однако ее лицо оставалось непроницаемым. Наконец он собрался с духом.
— Где мне… — Он кашлянул. — Где мне спать?
Джинни задумалась, глядя на него.
— В постели, наверное. — Она подняла руку. — Это не означает, что я тебя прощаю, но я понимаю, что обстоятельства были из ряда вон выходящие.
— Я…
— И я не хочу, чтобы Шеннон знала. Как я уже сказала, это все подождет.
Билл кивнул.
Джинни вздохнула, и в ее глазах блеснули слезы. Она решительно их смахнула.
— Чего ты ждешь? Ложимся спать!
3
На следующий день Билл сидел утром у себя в кабинете в «Хранилище», копаясь в бессвязных, неразборчивых записях, оставленных на компьютере его предшественником, когда зазвонил телефон. Его личный номер. Билл тотчас же схватил трубку.
— Алло!
— Билл? — Это была Джинни. — Я получила посылку от Сэм. Доставленную курьерской службой «Федерал экспресс».
У Билла екнуло в груди.
— Я ее еще не вскрывала. Рассудив, что ты, наверное, захочешь при этом присутствовать.
— Я сейчас приеду, — сказал Билл.
К тому времени как он приехал домой, Джинни уже вскрыла пакет, но видеокассету еще не просмотрела. Она сидела, держа ее в руке, мрачная и настороженная.
Подняв взгляд на вошедшего мужа, Джинни задумалась на мгновение, затем протянула кассету ему.
— Я сомневаюсь, что мне захочется это смотреть, — сказала она.
— Ты права, — заверил ее Билл.
Джинни кивнула.
— Делай с ней что хочешь.
Уронив кассету на пол, Билл наступил на нее, ломая на куски. Подобрав обломки, размотал магнитную ленту и выбросил все в большой мусорный бак в гараже.
— Ты уже связывался с кем-либо из директоров? — спросила Джинни.
Билл покачал головой.
— Я все пытаюсь собраться с духом. У меня просто из головы не выходит, а что, если они все на стороне Кинга? Что, если хотят оставить все так, как он им приказывает? Что, если они решат сами расправиться со мной, от его имени? Контракт запрещает Кингу преследовать меня. Однако на других директоров, полагаю, это не распространяется.
— Разве Кинг сам не говорил, что из заклятых врагов получаются лучшие директора?
— Говорил, — подтвердил Билл.
— А как насчет тех, с кем ты познакомился на курсах? Вы ведь нашли общий язык, так? Почему бы тебе не начать с них?
Билл кивнул.
— Хорошая мысль. — Он вздохнул. — Но Кинг, вероятно, шантажирует всех. На тот случай, если одного обучения окажется недостаточно. Он нас подставляет, затем использует это против нас самих.
— Но если у них есть силы, чтобы выступить против Кинга, быть может, у них найдутся силы, чтобы признать свои ошибки и ответить за последствия… — Джинни оставила фразу недосказанной.
— Возможно, это сработает, — согласился Билл. — Я с ними свяжусь.
— Но будь осторожен.
— Знаю. Вероятно, Кинг отслеживает мою электронную почту, прослушивает телефон. Нужно найти какой-нибудь другой способ связи.
— Почта, — предложила Джинни. — Обычная почта. Или служба доставки «Федерал экспресс».
— Ты предлагаешь сделать все по старинке?
— Так надежнее.
— Если только у остальных директоров нет своих мистеров Лэмов, которые вскрывают их письма.
— Тут придется рискнуть.
Билл продолжал кивать.
— Возможно, нам удастся это провернуть.
Джинни его поцеловала. Впервые с тех пор, как он признался в своей измене.
— Выше нос!
— Мы обязательно сможем это провернуть!
— Вот так лучше.
У Билла имелся список всех остальных «Хранилищ» в Соединенных Штатах, с указанием телефонов, но в нем не было имен директоров, и он определенно не собирался говорить с ними, когда те на работе.
Кончилось все тем, что он обзвонил все «Хранилища», выяснил, как зовут директоров, после чего позвонил в справочную службу всех указанных округов и узнал номера домашних телефонов директоров. Двух в списке не оказалось, и Билл решил не заморачиваться. Всем остальным он позвонил, поздно вечером или рано утром, и хотя вначале он робел и стеснялся, не зная, как высказать то, что ему нужно было сказать, постепенно говорить становилось все проще и проще. Он выяснил, что большинство директоров, подобно ему самому, были принуждены к соучастию помимо своей воли и многие открыто ненавидели Ньюмена Кинга.
Кое-кто из тех, кому звонил Билл, отнесся к его вопросам с подозрительностью, и для них он придумал какую-то отговорку, якобы связанную с деловой необходимостью.
Возможно, эти директора согласились бы поддержать его план, однако нельзя было исключать и то, что они верные сторонники Кинга, и Билл не собирался рисковать. Если у него возникали хоть какие-то сомнения, он не называл истинную причину своего звонка.
Ему повезло. Митч Грей, директор, которому он позвонил в первую очередь, тот самый, с кем они наиболее тесно общались на подготовительных курсах, ненавидел Ньюмена Кинга, похоже, так же сильно, как и он сам. В настоящее время Митч был в Огайо, и он сразу же ухватился за предложение Билла. Он даже предложил ему помочь установить связь с другими директорами.
— Я намереваюсь составить подробный отчет, — объяснил Билл. — И разослать его по почте всем домой. В нем я опишу, что произошло здесь. Мне бы хотелось устроить что-нибудь вроде общего выключателя, договориться о едином времени, когда все директора разом возьмут «Хранилища» в свои руки и начнут исправлять то, что натворил Кинг. Здесь, у себя, я действовал постепенно, последовательно, однако если так поступят все, это даст Кингу время подготовиться, придумать какой-то способ противостоять нам. Я же хочу застигнуть его врасплох. И, на мой взгляд, нанести ему ощутимый удар можно будет только в том случае, если мы сразу отнимем у него всю власть.
Митч помолчал.
— Как вы думаете, что он такое?
— Не знаю, — честно сказал Билл.
— Почему, как вы полагаете, он так поступает?
— Не знаю.
— Вы действительно считаете, что мы сможем с ним бороться?
— Попробовать обязательно нужно.
— Но вы считаете, что мы победим?
— Да, — подтвердил Билл. — Мы обязательно победим.
После долгих размышлений вечером он пришел к выводу, что массовые увольнения станут лучшим сигналом начала войны. Разом избавиться от всех сторонников Кинга во всех «Хранилищах», после чего тотчас же начать уреза́ть власть компании. Билл составил приблизительный график и сохранил его на компьютере.
На следующее утро он позвонил другим директорам.
По прошествии двух недель все было готово.
Служба доставки «Федерал экспресс» продолжала каждый день приносить видеокассеты, якобы от Сэм, но Билл и Джинни разбивали их без просмотра. Кинг ежедневно звонил Биллу на работу, оставлял сообщения на автоответчике и присылал письма по электронной почте, отправлял ненужный товар, который приходилось отсылать обратно, звонил сотрудникам домой, приказывая им выполнять его волю и обещая продвижение по службе, делал все законное, чтобы пошатнуть власть Билла, но тот очень мудро проводил кадровую политику, и подчиненные хранили ему верность. Влияние «Хранилища» за пределами торгового зала практически полностью исчезло, и Джунипер медленно, но верно выбирался из трясины рабства.
Не все директора поддержали Билла, но бо́льшая их часть присоединилась к его плану. Вдвоем с Митчем они связались больше чем с двумястами директорами, среди которых оказалось всего десять таких откровенных деспотов, что их даже не стали посвящать в замысел. Еще человек пятнадцать произвели неопределенное впечатление, и им тоже ничего не сказали, посчитав, что осторожность не бывает излишней. Но остальные сто семьдесят пять директоров полностью поддержали заговорщиков, согласившись сделать все возможное, чтобы свалить Кинга. Они были готовы пойти на унижения и позор, готовы были пожертвовать своим благосостоянием во имя высшего блага.
Билл ими гордился.
План заключался в том, что все директора «Хранилищ», участвующие в заговоре, должны были назначить общее собрание всех своих сотрудников в воскресенье утром в пять часов по Тихоокеанскому поясному времени, в шесть часов по Горному поясному времени, в семь часов по Центральному поясному времени и в восемь часов по Восточному поясному времени, так, чтобы все собрания совпали по времени и начались в один и тот же момент, независимо от того, в каком часовом поясе находится конкретный магазин. Воскресенье было выбрано потому, что в этот день «Хранилища» открываются позже обычного.