Лицо-то молодое, чистое. Приятное, чего уж скрывать. Но было в нем что-то неправильное. Нечеловеческое. Нечто… иное, что ли? Какое-то смутное несоответствие. Будто мальчишка выглядел старше глазами, но каким-то образом позабыл возмужать лицом и телом. Странно. Непонятно. И тревожно. Дорр-ххар… Мальчишка назвал его титул правильно. А упоминание Ирртар-саттер – одного из немногих уцелевших воинских братств подгорного народа еще со времен расовых войн – вовсе ни в какие ворота не лезло. Не говоря уж о том, что тайный знак его почти забытой ячейки Остарре он хорошо спрятал под бородой. И теперь, не зная, куда смотреть, заметить его ой как непросто. Нет, гном-то заметит сразу и обязательно поклонится старому ветерану, но человеку о таких вещах знать не положено!
Дорр-ххар взглянул на Гончую еще острее, правильно расценил выражение лица Шранка и обращенный к вожаку молчаливый вопрос, а потом осторожно наклонил голову.
– Я слушаю.
Белка удовлетворенно кивнула:
– Приятно иметь дело с умным собеседником. Мое уважение, дорр-ххар, еще раз простите за спешку, но нам нужен быстрый путь.
– Что?! – ошеломленный гном даже отступил на шаг, не веря своим ушам.
Путь, он сказал?
– Мы должны оказаться на той стороне к ночи, уважаемый, – спокойно добавила Белка. – Это очень важно, а у нас нет времени на три дня по обычному Переходу. Поэтому повторяю: нужен быстрый путь. Немедленно и на ближайшие сутки.
Бородач озадаченно крякнул.
Ишь ты, какой шустрый… Путь ему подавай! Прямо вынь да положь! А то, что путем далеко не всякие гномы могут пройти, это ему без разницы! Что далеко не каждому его открывают – тоже! Не говоря уж о том, чтобы заикаться о его существовании вблизи остроухих шпионов! Мать мастеров! Как они вообще узнали, что здесь есть путь, когда его закончили лишь пять лет назад?! И что тогда знают еще?! Может, для эльфов сам факт существования быстрых путей уже давно не секрет?! Может, уже пронюхали, а то и свой создают где-нибудь под соседним хребтом?!
– Не знаю, откуда вам известно…
– Тебе привет от Крикуна, – так же спокойно сообщила Гончая, и у гнома изумленно расширились глаза. – Или, может, назвать его полным именем?
– Не надо. – Седовласый ветеран покачал головой. – Незачем сотрясать воздух чужими регалиями. Но имя – еще далеко не все, мальчик. Его можно узнать случайно, подслушать, выпытать, украсть… а для того, чтобы я открыл путь для остроухих, требуется нечто большее, чем просто имя.
Гончая наклонилась и тихо шепнула три коротких слова, после чего выпрямилась и тонко улыбнулась.
– Этого достаточно, чтобы не считать меня самозванцем?
Дорр-ххар до боли прикусил губу и вынужденно признал:
– Да, это весомый аргумент: тайное слово можно передать только добровольно. Но смертным оно недоступно.
Белка насмешливо изогнула тонкую бровь.
– А кто сказал, что я человек? Крикун вообще иначе, как хмерой, не кличет. К тому же из всех присутствующих только мне он мог доверить слово: сам знаешь, старый ворчун не терпит остроухих. Он же и про путь просветил, да сказал, что ты не откажешь.
– Но в тебе нет нашей крови, – возразил гном.
– И слава богам!
– А тебе известно, что мы никому прежде не открывали путь… со стороны? И что ни один перворожденный никогда не вставал на эту дорогу?!
Белка кивнула.
– Да. Но мы не можем ждать три дня.
– Не могут они… – пробурчал гном, неприязненно покосившись на эльфов. – А я не могу пропустить остроухих! Тем более хранителя! Это запрещено старейшинами, и не Крикуну менять каноны!
– Да кому же их тогда менять, как не ему?! Таррэн, сними капюшон.
Дорр-ххар вздрогнул, безошибочно узнав безупречный профиль наследника Изиара, и поджал губы: хозяина Серых пределов было трудно проигнорировать. О его появлении вот уже два десятилетия судачили все пролетающие воробьи. Говорят, страшной силы маг. Задень такого – и вся торговля пойдет прахом, ведь в его распоряжении было столько тварей, что просто диву даешься, как эти порождения ночи вообще могли родиться на свет. Да и новый Переход открылся только благодаря его молчаливому согласию. Захочет – и не станет больше ни его, ни гномов, ни доходов… Даже обитаемых земель может не стать, потому что последнему отпрыску древнего рода эльфов подчинялась поистине жуткая мощь. Выходит, он с самого начала знал о тайно проложенном пути? Похоже, что да, иначе не смотрел бы он сейчас так спокойно. А от такого аргумента уже не отмахнешься.
Гном неохотно наклонил седую голову, изобразив нечто вроде приветствия.
– Мое почтение, высокий лорд. Прошу прощения, что не признал сразу.
Таррэн медленно кивнул, краем глаза держа в поле зрения Белку, а та вопросительно подняла брови.
– Теперь мы можем пройти?
Дорр-ххар натолкнулся на ее предельно серьезный взгляд и поджал губы, нутром чуя, что тут не все гладко. Но затем взглянул глубже, на мгновение окунулся в бескрайнюю синюю бездну, где уже появлялись первые изумрудные искорки, и неожиданно даже для себя успокоился. Просто перестал думать о посторонних вещах и зачем-то кивнул.
– Идемте, – сухо велел он, резко развернулся и быстрым шагом скрылся в темноте.
Эльфы нестройной колонной потянулись внутрь полутемного коридора, по пути одарив Белку крайне противоречивыми взглядами, но расспрашивать поостереглись. Вдруг сварливый карлик передумает?
Следом за недовольным коротышкой они свернули из основного коридора, прошли несколько полутемных залов, какие-то полуобжитые комнаты, целую вереницу перекрестков. По пути со странным чувством осознали, что за какие-то жалкие годы предприимчивые бородачи успели неплохо тут обустроиться и, кажется, не собирались останавливаться на достигнутом. Разминулись с несколькими крайне удивленными гномами, явно не ожидавшими увидеть в этих полупустых тоннелях гостей. Затем пересекли еще один широкий коридор, едва не запутались среди бесконечной череды абсолютно одинаковых залов, пугая чуткое эхо дробным перестуком копыт, но спустя полчаса оказались в неприметном тупичке, куда едва смогли втиснуться, не пригибая голов.
Гном тяжело вздохнул и замер у стены, явно заколебавшись.
– Спасибо, дорр-харр, – сказала Белка, сочувствующе коснувшись его напряженного плеча. – Я понимаю твои сомнения. Но сейчас другие времена, требуются другие решения, которых вы избегали столько веков. Это не нам менять. И не вам. Эпоха войн давно закончилась, Серые пределы возрождаются, а любой ненависти когда-то должен прийти конец. Даже вашей. Да, это трудно, порой почти невозможно, но всем приходится выбирать. И вам, и эльфам, и людям. Ты знаешь, почему ушел Крикун, и знаешь, почему он столько лет живет так далеко от дома, наконец-то занимаясь тем, что для него по-настоящему важно. И я рад, что ты свой выбор тоже сделал. Спасибо, что не подвел. А ваша тайна останется с вами: мы с Таррэном об этом позаботимся.
Дорр-ххар сумрачно кивнул, а она сняла перчатку с правой руки, пошарила за пазухой, коснулась чем-то крохотным неприметного камня над самой головой гнома и властно махнула застывшим в изумлении темным.
– Вперед, чего таращитесь? Особого приглашения ждете? Кто не успеет за два удара своего сердца, останется здесь: путь не любит ползунов. Шранк, Таррэн… я иду последним.
Эльф молча кивнул, посмотрев на свою пару долгим внимательным взглядом, а Шранк без лишних слов скользнул в открывшийся проход. За ним потянулись остальные, ломая голову над многочисленными загадками и тщетно стараясь понять, где, как и чем дерзкий юнец сумел так зацепить старого бородача за живое, раз тот безропотно показал им сокровенную тайну всего подгорного народа. Но если Белик прав и быстрый путь действительно существует, то они домчатся до той стороны гор гораздо быстрее положенных трех суток. Удастся сократить дорогу в несколько раз! А в той ситуации, в которой оказался Темный лес, этот срок мог стать воистину решающим.
Какой именно магией пользовались мастера-гномы, создавая это чудо, никто не знал. Мало кто вообще был в курсе того, что такие пути существуют, а уж ходить по ним не доводилось никому из презренных чужаков. Особенно перворожденным: слишком уж бородатые коротышки берегли свои секреты от любопытных. И эльфы не могли представить, чтобы кто-то из гномов мог добровольно рискнуть таким сокровищем.
– Так, ушастые! Опять застыли, как лягушки на морозе? – нагнал их со спины непривычно сухой голос Белки. – Вперед и галопом, иначе не поспеем к ночи, а после наступления темноты путем не ходят даже гномы! Таррэн, пни особо ленивых, да посильнее, пока Карраш не надумал цапнуть их за мягкое место! Я нагоню.
Эльфы послушно пришпорили коней, понесшись по бесконечной стреле узкого коридора во весь опор. Ни эхо, ни грохот, ни даже стук копыт по крепкому камню – ничто не нарушало покой этого странного места. Будто летишь по воздуху, все время сомневаешься, а не сон ли это, и напряженно смотришь в далекую светлую точку, за которой когда-нибудь обязательно покажется выход.
– Спасибо, – повторила Белка, обернувшись на миг, и старый гном несильно вздрогнул, снова с головой окунувшись в бездонную синеву ее глаз, исчезнув из этого мира и напрочь забыв обо всем остальном.
Он растворился в этих глазах, как в живительном озере. На долю секунды замер, неожиданно узнавая, а потом со странным облегчением улыбнулся в ответ. Вот теперь все правильно. Вот теперь он наконец понял, в чем дело и почему он оказался бессилен перед этой странной магией.
– Значит, ты и есть Белик?
– Точно, – кивнула она, взлетая в седло. – А ты – Брадорас ит А’врас. Племянник нынешнего подгорного владыки, третий по силе маг в его доме и ближайший родич нашего Крикуна. Я прав?
– Он передал со скальным братом, что ты, возможно, придешь. Только не предупредил, зачем и с кем именно появишься. Темные… я не ожидал от него такой подставы. За нее мне придется еще не раз оправдываться перед владыкой. Но раз все так сложилось, пусть – терять все равно уже нечего. Особенно мне. А ему после протеста короне и вовсе без разницы. Кстати, мой брат был прав: тебе совершенно невозможно отказать.