– Да, это действительно страшно. А кто еще у вас водится?
– О-о-о… я тебе сейчас покажу…
Перворожденные хмуро следили за кривляющимся Беликом и с каждой минутой мрачнели все больше: кажется, высокородная леди окончательно спелась с малолетним стервецом. Хохочет без перерыва, что для наследницы старшего дома непростительно. Настоящая леди должна быть холодна и неприступна, как далекие вершины Драконьего хребта, а она…
Мирена снова рассмеялась.
– Спасибо, Белик, это было замечательно.
– Правда? – просияла Гончая. – Тебе понравилось?
– Очень. У тебя настоящий талант притворяться.
Белка скромно потупилась.
– Спасибо, мне это уже говорили. Таррэн, а правда, Мирена чудесная? Ну, признайся!
– Правда, – с улыбкой согласился эльф, неотрывно следя за своей резвящейся парой и тщетно пытаясь забыть восхитительный запах ее волос. Без толку: едва он успокаивался и расслаблялся, как ей снова требовалось потянуть его за рукав, лукаво заглянуть в глаза или мелодично пропеть на ухо что-нибудь дерзкое, а то и звучно послать воздушный поцелуй, после чего неуемное желание вспыхивало с новой силой. И эльф снова заставлял себя дышать ровно, сидеть прямо, упорно пытаясь не видеть за мешковатой одеждой ее ладной фигурки и не вспоминать тех восхитительных ночей, которые Белка ему подарила.
Вот и сейчас дыхание снова перехватило, а руки сами собой дернулись навстречу, но Белка хмыкнула и проворно упорхнула. На этот раз – в сторону речки, откуда вернулась с целым котелком холодной воды, которую и принялась с энтузиазмом разбрызгивать на ближайших соседей. Разумеется, при этом по чистой случайности эльфам доставалось больше всего.
– Эй! – возмущенно пискнула Мирена, когда ее от души обрызгали свежей водицей. – Белик, перестань!
– Почему? Жарко же. Гляди, как нашему Линни понравилось – уже облизывается.
Линнувиэль действительно слизнул влагу с губ, едва не позволив себе кровожадного оскала, но быстро опомнился. Ух, зараза какая. Чуть не довел снова, но дудки: не проймет больше. Хоть всю реку сюда перетаскает, а не дождется!
– Ай-ай-ай, – разочарованно протянула Гончая, в который раз не увидев результата. – Мирена, да он заболел! Перегрелся, наверное? Смотри, какой вялый и безжизненный! Линни, тебе плохо? Опять животик болит? Хочешь, помогу? Я умею, правда – так могу наподдать, что потом полгода в кусты не захочется.
– Спасибо, я в порядке, – с убийственной вежливостью поклонился эльф.
– Точно, перегрелся, – убежденно констатировала Белка и вдруг выплеснула на него весь котелок.
Леди Мирена испуганно замерла, прекрасно зная, каким может быть темный маг в гневе – однажды на ее глазах Иттираэль сжег незадачливого дурака, нечаянно наступившего ему в толпе на ногу. И сейчас она боялась даже представить, что произойдет.
Линнувиэль спокойно достал белоснежный платок, неторопливо утерся, после чего стряхнул прозрачные капли с промокшей рубахи и благодарно кивнул.
– Ты прав: очень освежает. Но в следующий раз предупреди, пожалуйста, заранее: я разденусь, чтобы эффективнее было.
У Корвина и остальных отпали челюсти, а Белка и вовсе замерла.
– Мама дорогая… испортили! – вдруг ахнула она, непонимающе тряся опустевшим котелком. – Нет, это надо? Какая-то сволочь испоганила нам эльфа! Порчу навели или даже след заколдовали на болезнь! Прямо разум потерял! Такой был веселый, милый, ушастый, а теперь… Да тебя ж сглазили, Линни! Таррэн, ну-ка, шарахни его по башке, чтобы не прицепилось! Ой, нет! Руками не надо! Лучше кинь чем-нибудь издалека, а то вдруг это заразно?
– Не бойся, не заразно, – неуловимо усмехнулся хранитель.
– Ты уверен?
– Конечно. Я же маг.
Гончая скептически оглядела его с головы до ног и мысленно вздохнула: все, этот нестарый еще жлоб действительно нашел способ отвязаться от ее нападок. Смотрит с едва уловимым пренебрежением к такому способу вывести его из себя и даже со снисхождением. Мол, ну-ну, что еще придумаешь? Крепкий орешек. Если уж котелок не подействовал… Торк! Да он умнее, чем казалось!
Белка пристально взглянула в спокойное лицо эльфа, в глазах которого уже стихало мимолетное пламя раздражения, безошибочно увидела там странное понимание, которого совсем не ждала так рано, еще раз вздохнула и покачала головой.
Да-а-а, похоже, он скоро сообразит, что вся эта бравада – исключительно для отвода глаз. Может, уже находится на верном пути. Причин еще не понял, конечно, но будет и дальше пытаться разобраться. Подмечать, оценивать, сравнивать. Умный, зараза. Но, что самое интересное, своими догадками Линнувиэль отчего-то не спешил делиться с сородичами. Вон как смотрят, болваны ушастые. Прямо сожрать готовы, лишь бы избавиться от такого «милого» спутника.
– Браво, Линни, – пробормотала она едва слышно. – Высший балл за сдержанность. Похуже, чем в свое время Таррэн, но тоже очень неплохо. Мое уважение, ллер.
– Взаимно, – с легким удивлением отозвался эльф, и она удовлетворенно кивнула: значит, не ошиблась в нем.
Белка вновь нацепила прежнюю маску безбашенного сорванца и умчалась изводить оставшихся нелюдей. Только зарубку сделала в памяти и старательно запомнила: с хранителем надо быть вдвойне осторожной. С такого станется и в лесу тайком подкрасться, чтобы найти ответы на свои вопросы.
– Мали-ко-о-он…
Лишь ближе к ночи Таррэн наконец вздохнул с нескрываемым облегчением, потому что Белка, кажется, всерьез притомилась. Она уже не так рьяно теребила подуставших эльфов, больше не мчалась наперегонки с норовистой кобылкой Мирены, грозя по пути снести каждое встречное дерево, выворотив его с корнем. Почти перестала цепляться к Линнувиэлю и даже не слишком надоедала остальным. Во всяком случае, по мере того как постепенно сгущались сумерки, раздраженный скрежет зубов слышался от перворожденных все реже и реже. Может, и эльфийка помогла, сама того не ведая, потому как Белка, истосковавшись по женской компании, большую часть времени уделяла именно ей – развлекала, смешила, смеялась сама и, кажется, слегка отошла от утомительной личины Белика. А может, еще что-то повлияло. Но в любом случае это было хорошо.
Таррэн, улучив момент, когда она в очередной раз умчалась куда-то в лес, незаметно приблизился к эльфийке и негромко шепнул:
– Спасибо, Мирена. Честное слово, твое присутствие для малыша очень важно. Он сам еще не до конца это осознает. Но я очень тебе благодарен.
Мирена удивленно обернулась, но он больше не стал ничего добавлять – просто одобрительно кивнул. Он действительно был благодарен за то, что Белка в кои-то веки позволила себе расслабиться. Не хотел, чтобы она и дальше напоминала сжатую, готовую распрямиться пружину, в которую снова превратилась рядом с перворожденными. И лишь сегодня, первый раз после того, как они покинули пределы, снова стала напоминать себя прежнюю.
Скудный ужин прошел в блаженном молчании, потому что Гончая, в какой-то момент пропав из виду, до позднего вечера так и не соизволила появиться. Чему, если честно, Таррэн был даже рад – он пока не был готов спокойно закрыть глаза и, чувствуя ее каждой клеточкой тела, благополучно уснуть. А сейчас у него появился шанс окончательно привести себя в порядок и даже сделать это так, чтобы никто ничего не понял.
Неожиданно в спину что-то легонько ткнулось.
Эльф осторожно скосил глаза и в немом изумлении уставился на еловую шишку, выкатившуюся из травы прямо ему под ноги. После чего обернулся и наткнулся на бездонную синь загадочно мерцающих глаз.
– Соскучился? – мило улыбнулась ему Белка, подпирая плечом ствол дерева и качая на ладони еще одну шишку. – Лови!
Таррэн легко уклонился, отчего боевой снаряд звонко щелкнул по висящему над костром котелку и едва не расплескал горячую воду. Угли под ним протестующе зашипели, и Шранк бросил на саботажницу укоризненный взгляд. Но ее это не смутило: Гончая прицелилась и снова кинула.
Эльф только вздохнул, но уворачиваться больше не стал, поэтому шишка попала точно в цель и чувствительно тюкнула его по темечку.
– Есть! – довольно кивнула Гончая, доставая из-за пазухи целую горсть еловых снарядов. – Линни, не хочешь поработать мишенью? А то мне практика нужна, но тут совсем негде тренироваться!
Младший хранитель согласно кивнул, отлично понимая, что, если откажется, тут же будет погребен под громадной кучей еловых или любых других шишек. Отчего-то ему показалось, что неугомонный пацан непременно их раздобудет. Поэтому он поступил ровно наоборот, за что и был вознагражден очередным кислым взглядом и весьма вялым обстрелом. Зато Аззару досталось по полной – две шишки больно клюнули его в плечо, третья чиркнула по виску, хотя он честно пытался уклониться, а последняя с отвратительным чмоканьем шлепнулась прямо в готовящуюся кашу. Атталис отделался расплесканным травяным напитком и небольшим пятном на щегольской белой рубахе. Корвин и Маликон успели вовремя пересесть за спины эльтаров и на этот раз избежали назойливого внимания. Мирену Белка, по традиции, не тронула, Шранка доставать ей было неинтересно. А вот на Таррэна вскоре обрушился целый водопад из колючих снарядов.
– Малыш… – сдался он на третьем десятке, когда одна из них чмокнула его прямо в лоб.
– М-да? – жизнерадостно отозвалась Белка, запуская в полет еще одну шишку. – Ты чем-то недоволен, мой милый ушастик?
– Да. Мне не нравится быть объектом охоты.
– Почему? Из тебя получается отличная добыча – сам беленький, волосики черненькие, ушки кроличьи… такой славный! Прямо грех проходить мимо!
Она ловко пульнула последнюю шишку и наклонилась за новой порцией, от избытка чувств зачерпнув целую пригоршню.
Таррэн мысленно застонал.
– Еще одна шишка, и ты пожалеешь, – без особой надежды предупредил он, за что получил в спину целую очередь и негодующе обернулся. Но снова наткнулся на два сверкающих голубых бриллианта, полных неумолимого притяжения, и, попав под их диковатое очарование, сдавленно ругнулся.