– Я очень люблю тебя, – сказал я Блэки, притягивая пса к себе. – Правда. Ты самый любимый chucho на всём белом свете.
Лёжа так, я написал сообщения Бето и Майку, но не получил ответа. Тогда я полез в галерею и смеялся над фото кукол Авы, которые я сделал. Это совсем не надоедает.
– Это было здорово, – показывал я Блэки куклу с пруда. – Но всё равно не так шикарно, как мой завтрашний сюрприз. Ты же поможешь мне, мой мальчик? Хороший пёсик.
У Блэки было такое выражение морды, будто он пытался понять мои слова. Одна мысль о том, что собака Авы сыграет очень важную роль в моём гениальном розыгрыше, приводила меня в восторг.
– Хочешь посмотреть, подойдёт ли оно? – шепчу я Блэки и принимаю его молчание за согласие. Тогда я спрыгнул с кровати и пошёл к шкафу. – Только помни, что оно ещё не готово. Остались последние штрихи. Их я доделаю сегодня, когда все уснут. Но было бы неплохо примерить. Мы же должны убедиться, что всё подходит.
Я одел Блэки в костюм, который соорудил. Сел идеально. Чёрно-красные носочки в полоску, которые я прикрепил к его чёрной шлейке, облегали худые лапы. А дополнительные четыре блестящие ножки, которые я сделал из бумаги, обмотанной чёрной изолентой, блестели и оказались длинными. Они раскачивались и подпрыгивали вверх-вниз, когда Блэки ходил по комнате, волоча за собой мой старый рюкзак, похожий на брюшко гигантского паука.
– Подожди здесь, – сказал я Блэки, когда увидел, что в одном месте не заклеил костюм. – Мне нужно взять изоленту. Сядь, мальчик. Побудь тут.
Блэки пытался перевернуться, но живот мешал ему. Поэтому он пытался стряхнуть костюм. Когда это не сработало, пёс начал грызть пакет, но и этот план не увенчался успехом. Тогда он просто сдался и стоял, уставившись на меня.
– Хороший пёс! – сказал я. – Сейчас вернусь.
Посмеиваясь, я пробежал через холл в комнату родителей. И поскольку к ошейнику я приклеил бирки, то совсем не услышал, как Блэки вышел их комнаты. Он был почти у лестницы, стоя в костюме с большим животом, когда я наконец-то обратил на него внимание.
В панике я выбежал из комнаты родителей, чтобы прогнать его, но было уже поздно. Блэки спускался в гостиную. Четыре искусственные лапки покачивались вверх-вниз, а светлое брюхо тихо ударялось о каждую ступеньку, когда он шёл по лестнице.
– Блэки! – шиплю я на него. – Блэки, вернись сюда.
Только пёс совсем не слушался. Тогда я спустился на три ступеньки вниз и присел. Кладу руки на перила, чтобы оставаться незаметным для Авы. Блэки повернул за угол и подошёл к ней, сидящей на диване. Я не совсем так планировал свой розыгрыш, но раз уж тот план провалился, буду работать с тем, что случилось. Я остался на месте и внимательно следил, потому что уже не мог ничего сделать. Но сначала хорошенько напугаю Аву, чтобы «не давать ей расслабиться».
Ничего не подозревая, Ава останавливает передачу по телевизору и оборачивается, чтобы посмотреть на Блэки. Но вместо своего пса она увидела гигантского паука. Раздался леденящий кровь вопль.
Пёс-паук остановился и пристально всматривался в лицо сестры.
С криками Ава упала с дивана, поднялась и выбежала на улицу прежде, чем я успел остановить её.
Я сбежал по лестнице, но всё равно не успел остановить Блэки. Он выбежал из дома без поводка через парадную дверь вслед за Авой. Всё происходило так быстро, что я растерялся и просто побежал следом, пытаясь нагнать. Хвостики Авы развевались по ветру, когда она бежала к маме с криками о помощи, а пёс-паук небрежно семенил за ней. Его длинные блестящие лапы паука болтались вверх-вниз вокруг него, придавая ему вид настоящего гигантского паука.
– Ааааааа!!!
– Боже мой!!!
– Что это?
– Беги!
– Беги!!!
Дети, которые были на поросшем травой холме у нашего дома, кричали и разбегались в стороны. Родители хватали своих детей. Некоторые постарше убегали к своим домам. Другие запрыгнули на столы для пикника. Джек и Ронни взяли биты, отходя назад. Они подняли биты так, словно защищались. Пёс-паук же обходил территорию, принюхиваясь к запаху мяса, готовящегося на гриле. Блэки был сбит с толку кричащими людьми, пытающимися убежать от него.
– Стой! – говорю я Джеку, становясь между ним и псом-пауком. – Это шутка. Наш chucho, Блэки. Не бей его, пожалуйста.
Мама, держащая на руках дрожащую Аву, смотрит на меня.
– Блэки! – кричит она, не веря своим ушам. – Иди сюда, мальчик.
Пёс думал, что попал в беду, и убегал от нас. Он отскакивал, заползал под скамейку у стола для пикника и пытался спрятаться. Но он застрял, потому что имитированное пузо паука не смогло пролезть так же, как остальное его тощее тело.
– Блэки?
Всё ещё обнимая маму за талию, Ава обернулась и посмотрела на собаку-паука, которая пыталась протиснуться под скамейку. Блэки так сильно хотел пролезть, что мы не успели и понять, как он всё же смог просунуться. На самом деле лопнул мешочек с гранулами – они вылетели из имитированного пуза, рассыпались, покатились и подхватились ветром, разлетевшись в разные стороны. Они выглядели как крошечные яйца паучков, из-за чего дети разбежались в стороны с новыми криками.
Шарики рассыпались повсюду. Они катались по траве и цементу. Даже попали на столы для пикника, залетели под скамейки, цеплялись за игрушки и застревали в волосах и одежде детей, вызывая панику. Люди били по ним, размахивали руками и кричали, пытаясь стряхнуть их с себя.
Даже отец Джека, мистер Харви, не смог защитить курицу, потому что слишком поздно закрыл гриль.
– Ребята! Ребята! – кричал я им вслед. – Всё в порядке. Это всего лишь моя собака!
– Нет! – Ава кричала на меня, отходя от мамы и направляясь к Блэки. – Он мой пёс. Блэки – мой. И ты сотворил с ним такое, Джеймс! Ты травмировал его!
– О бедный малыш, – услышал я, когда Бет спрыгнул со стола для пикника и начал ходить вокруг пса с Авой, пытаясь заставить Блэки выйти из укрытия.
– Иди сюда, малыш.
– Выходи, мальчик.
Я осмотрел хаос, который устроил, и почувствовал, как кровь прилила к лицу. Мои щёки краснели не из-за смущения, а из-за стыда. Как же я мог так поступить? Как я позволил всему зайти так далеко?
Глава 6
Несмотря на то что все успокоились и вели себя мило, мне всё ещё было неловко, когда я помогал миссис Бенсон убирать беспорядок.
Соседские дети ходили с родителями, держа в руках пакеты из-под продуктов, и собирали маленькие серые шарики, которые раскатились по всему травянистому холму и лужайке, где было барбекю.
Ава пошла в дом Стефани взять ещё курицы, потому что ту порцию я испортил.
Миссис Бенсон довольно мило отнеслась к произошедшему. Вместо того чтобы устраи-вать скандал, она похлопала меня по плечу и сказала отпустить ситуацию. Затем представила меня мистеру Бренту, пожилому мужчине с седыми бакенбардами, который, по её словам, являлся прямым потомком одной из семей-основателей. Город назван в честь его прадеда.
– Мне очень жаль, – шепчу я, пожимая руку. Но вместо того чтобы испепелить меня взглядом, мужчина улыбнулся.
– Не волнуйся, – сказал он. – Всё поправимо.
Потом он спросил, не хочу ли я помочь очистить пруд с кои.
– Конечно, – сказал я, и мистер Брент помахал мне, чтобы я пошёл за ним.
Он показал мне, как пользоваться маленькими сетками, которые наши соседи хранили в мусорном ведре рядом с тем местом, где я оставил куклу Авы, Изабель, пару дней назад. Выполняя его советы, я медленно провёл ковшиком по поверхности пруда с кои, стараясь достать всё до последней крошки. Мистер Брент сказал, что кои могут проглотить их, и он не знал, чем мы ещё потом сможем им помочь.
Я знаю, что могло случиться, но не хотел думать о том, как чуть не убил прекрасных золотых и белых рыбок.
Когда я оглядывался на причинённый мною ущерб, испорченный праздник и ловил на себе взгляды соседских детей, мне хотелось плакать. Наверное, они считают меня дурачком. Но я сдерживал слёзы. Вместо этого я сосредоточился на влажных пеллетах, которые собрал в ведро.
– Держи, – сказала Ава, подходя ко мне сзади, чтобы отдать оптический прицел. – Это тебе пригодится, чтобы найти пеллеты с другой стороны улицы. Мама говорит, что собрать нужно всё.
Взяв свой оптический прицел, я повесил его на шею.
– Спасибо, – сказал в ответ сестре.
– Пока не стоит благодарности. Мы проведём за этим занятием весь день, – откликнулась Ава перед уходом. Я даже не успел извиниться за то, что использовал Блэки, которого сейчас мама отправила домой. Она не хотела, чтобы пёс бегал без поводка по окрестностям.
– Не волнуйся, – сказал мистер Брент. – Мы быстро со всем разберёмся. Видишь? С прудом мы почти разобрались. А Харви с сыном сейчас разожгут новый костёр. Не успеешь опомниться, как мы уже усядемся за стол, будем есть и хорошо проводить время.
– Наверное, так и есть, – ответил я, наблюдая за другими семьями. Все они вместе старались навести порядок в нашем саду. – Любезно с вашей стороны было остаться и помочь нам.
– В этом наши соседи лучшие, – сказал мистер Брент. – Мы заботимся друг о друге – несмотря ни на что.
– Это видно, – подтвердил я, потому что, к моему удивлению, все взрослые улыбались, смеялись и работали. – Кажется, что они даже не злятся.
– Нет, конечно, – говорил мистер Брент. – Мы видели и похуже.
– Хуже? – я поднял взгляд на мистера Брента. У него были очень длинные светлые брови, с которыми играл ветер. Казалось, будто они вечно поднимаются и опускаются. – Не понимаю, о чём вы.
Мистер Брент забавно пошевелил бровями, задумавшись.
– Каждая семья на Пайн-Сёркл является прямым потомком семей-основателей. Люди, которые приехали в Орегон, чтобы начать жизнь с чистого листа. Давным-давно. В каком-то смысле мы все росли вместе – мы, наши дети и дети наших детей.
– Серьёзно? – спросил я. – Не знал об этом.
– Конечно, вы же только переехали, – сказал мистер Брент, улыбнувшись мне. Я смотрел на глубокие морщины на его лице и видел в них нечто знакомое. Сострадание – раньше такое же выражение было у моей Иты. То же я увидел и в голубых глазах мистера Брента. – Переезжать тяжело. Я знаю. Но в конце концов ты поймёшь – всё к лучшему.