МАЙК: доброй ночи.
БЕТО: hasta luego.
Я сидел и думал о том, как странно разрываться между двумя командами… разными друзьями… прямо двумя мирами… гадая при этом, смогу ли я выжить и найду ли когда-нибудь своё место в мире.
И вдруг Ава дёрнулась.
– Джеймс, – встревоженно прошептала сестра.
– Что? – спросил я, отложив в сторону телефон.
– Здесь что-то не так, – сказала она удивлённо. – Стефани права. Здесь ничего плохого не происходило. Никогда.
Я встал, чтобы посмотреть на экран.
– О чём ты?
– Это правда, – прошептала Ава. – Посмотри на все статьи. Будто место благословлено. Я нашла много историй в портлендской газете. Взгляни. Лесные пожары сильно ударили по Орегону. Везде. Кроме этого места. В этом лесу не сгорело ни дерева. А в другой статье написано, что оползни всегда обходят этот город стороной. Даже экономический кризис не затронул Брентвилл. С бюджетом всё хорошо было. Тебе не кажется это странным?
– Очень, – сказал я и взял мышь, чтобы самому пролистать статьи.
– Похоже, их… оберегают, – сказала Ава.
Я понял, к чему клонит Ава. Но не верю. Волшебства не существует.
Глава 13
После ужина я пошёл в комнату вместо того, чтобы посмотреть телевизор с семьёй. Лёжа в постели, я не переставал думать о статьях. Хотя и не нашёл ничего об именах, кроме некрологов, мне интересно, что происходило в городе. Должно же быть объяснение, почему оно такое безопасное. И то, что здесь никогда ничего плохого не происходит, противоречит тому, что я уже получил жуткие письма от незнакомца.
Я хотел только выяснить, кто и зачем отправил письма. Но получалась одна бессмыслица. Ясно, что миссис Филлипс не Хранитель, но мистер Моррис ещё остаётся подозреваемым.
Кроме его слов об опасности крыши, ничего подозрительного нет. Я не знаю, суеверен ли он, чтобы верить в Кровавую луну. Миссис Бенсон, её муж, миссис Мартин и мистер Брент слишком милые. Они вряд ли бы стали заниматься подобным. Отец Джека, мистер Харви, тоже кажется добрым. Он приготовил для нас еду и не стал жаловаться на беспорядок, который я устроил на барбекю. От воспоминаний о том дне меня передёрнуло. Но любой мог оказаться Хранителем. Я спрыгнул с кровати и подошёл к окну.
Я выглянул в окно на секунду. А потом быстро задёрнул шторы, убедившись, что не осталось никакой щели. Чтобы никто не мог за мной проследить. Сердце билось бешено, в ушах звенело, и я забрался в постель. Мне захотелось открыть коллекцию видео с Итой. И я нашёл то, что искал.
На видео моя Ита одета в шикарное фиолетовое платье с маленькими серебряными звёздочками на краях её декольте. Они мерцали и сияли, когда она смеялась. Кажется, я как-то пошутил перед началом съёмки. Но когда она посмотрела в камеру, то словно говорила, что любит меня. На душе становилось теплее. И мне даже показалось, что я в безопасности.
– Помни. Ничего не бойся, – прошептала она. – Твои предки всегда с тобой. Присматривают и направляют, если ты сбиваешься с пути. Наши antepasados, родители, бабушки и дедушки, прабабушки и прадедушки – все они охраняют нас. Не переживай, Jaimito. Тебя всегда защитят.
Несмотря на то, что она говорит о магии, она говорила будто о чём-то хорошем. Это потому, что она вселила надежду – моя семья всегда рядом, даже когда кто-то умирает. Они словно ангелы-хранители. Как и последний из Хранителей дома… слова из письма снова вспомнились мне. Поэтому я сильнее укутался в одеяло и пересматривал видео Иты. Мне стало легче от мысли, что она оберегает меня. Нас.
– Что делаешь? – спросил отец, откинув одеяло. От страха я подпрыгнул и уронил телефон, который упал на кровать. Я поднял и быстро выключил видео.
– Ничего, просто… смотрю видео с Итой.
– Ох, скучаешь за Гуэлитой? – спросил папа, расправляя покрывало и тщательно накрывая меня.
– Постоянно, – ответил я и положил телефон. – Она рассказывала лучшие истории. И Consejos у неё всегда были правильные.
Папа улыбнулся тонкой, едва заметной улыбкой. Он будто отвечал мне, что всё понял.
– Конечно. Она была особенной.
– Она есть. Она всё ещё со мной. Прямо тут.
– Пора спать, – сказал отец. – Уберёшь телефон?
– Уже? Ещё нет одиннадцати.
– Одиннадцать – это уже поздно, – ответил папа. – Нам с утра на работу.
– Но телефон никак не помешает тебе спать. Есть наушники.
Папа почесал затылок. Он вздохнул немного раздражённо.
– Дело не в шуме, – сказал он. – Просто нельзя засыпать под утро. Это вредно для здоровья.
– Но лето же на дворе, – канючил я.
Немного нервная улыбка указывала на то, что папе этот спор уже надоел. Но я не останавливался.
– Школа через три недели.
– Поэтому прекращай ложиться спать под утро. Пора выстраивать график сна. Подумай, надо постепенно. В 11:00 на этой неделе. В 10:00 на следующей. В 9:00 ещё через неделю. Всё просто. Будешь спать по девять часов и рано утром вставать на занятия. Договорились?
– Ох! – не сдержался я и закатил глаза.
Отец скрестил руки и засмеялся.
– Что? – спросил он. – Это ведь звучит разумно.
– Ты мыслишь как взрослый. Не по-детски, – пробормотал я, наклоняясь в поисках шнура для зарядки.
Папа наклонился и подал мне шнур. Подключив к зарядке, телефон я положил лицевой стороной вниз на тумбочку.
– Нужно купить подставку для зарядки, – сказал отец, поцеловав меня в лоб.
– Нет, – сказал я. – Просто выключу телефон ночью.
– У тебя не будет pesadillas[34]? – спросил папа.
– Нет, недолго посижу.
Папа постоял и посмотрел на меня прежде, чем развернулся и вышел из комнаты. У двери он остановился.
– Постарайся не пользоваться телефоном. И не выходи на крышу. Это опасно, – сказал он, когда я потрясённо уставился на него. – Да. Я знаю об этом. Доброй ночи. Люблю тебя.
– Тоже люблю тебя, – прошептал я, затем папа закрыл дверь.
Я поворочался не меньше часа. И не смог заснуть. Так что решил включить компьютер. Меня ничего не отвлекало, так что я стал изучать имена на надгробных плитах.
В газетах не было ничего толкового.
Но через несколько часов я наконец-то нашёл нормальный сайт. Ещё и с бесплатным пробным периодом. И то, что я нашёл, пробрало меня до дрожи. Я сидел за столом, уставившись в записи. Так много мыслей вертелось в голове.
Стоит ли мне показать Аве всё утром? Это её напугает? Так же сильно, как меня?
Из-за того, что я не уснул, живот начал урчать. И теперь я не смогу уснуть, пока что-нибудь не съем. Все свои заметки я спрятал, засунул в карман пижамы и спустился вниз за перекусом. В доме темно и тихо. Никого будить не хотелось, так что я прокрался мимо комнаты Авы. На цыпочках. По ковру. И это при том, что я был в носках.
Когда я добрался до лестницы, то стал ещё аккуратнее, ведь спальня родителей была рядом. Первая ступенька заскрипела. Вторая издала что-то вроде стона. Третья и четвёртая предательски громко заверещали. Мне казалось, что сейчас я разбужу всех. Папа не любил, когда мы что-то делали на кухне после того, как он наведёт там порядок. Но не мог себя пересилить. Я проголодался. И наемся только большим сочным сэндвичем с ростбифом и queso fresco[35].
Свет на кухне я не включал. Только щёлкнул выключателем на вытяжке над плитой. Для готовки этого было достаточно, и я полез в холодильник за нужными ингредиентами.
Ростбиф, queso fresco, листья салата, помидоры. Нет лука – ну спасибо. И майонез. Какой же бутерброд без майонеза. Я положил на тарелку пару кусочков хлеба и начал собирать бутерброд. И, закончив, сделал шаг назад, чтобы рассмотреть его. Идеальный. Но не хватало маринованного огурца. Я полез в холодильник и ничего не нашёл. Тогда открыл кладовку и на верхней полке увидел новую банку маринованных огурцов с укропом. Я встал на цыпочки и потянулся за ней. Как только удалось дотянуться до банки…
Кряяяяяяяяяк…
Я замер.
Дверь, что ли?
– Ава? – стараюсь спокойно спросить я. – Это ты?
Кряяяяяяяяк.
– Прекрати. Я знаю, это ты. Не надо меня пугать!
Крииип. Крииип. Крииип.
Я снял банку с полки и ждал в тёмной кладовой, прижимая солёные огурцы к себе. Было немного страшно. Не боялся, просто немного испугался. Я прислушался, но слышал только собственное сердцебиение.
Криииип. Крииииииип. Крииииииииип.
Я наклонился, чтобы выглянуть и посмотреть на кухню. Но увидел лишь раковину с аккуратно сложенной посудной тряпочкой, висевшей на крючке. Стоп. По полу ползёт тень?
– Я тебя вижу. Лучше не трогай сэндвич.
Внезапно тень сменила направление и поползла ко мне. Подпрыгнув, я чуть не уронил банку.
– Блэки! – закричал я, когда увидел пса перед дверью кладовой. – Ты что тут? Где Ава?
Я подошёл к столешнице и включил свет. В кухне стало светло, я даже ненадолго ослеп. Но всё в порядке. Сэндвич целый.
– Хороший мальчик, – сказал я Блэки, когда он обнюхивал стойку.
– Джеймс? – Ава зашла в кухню, протирая глаза. – Что такое? Ты чего здесь?
– Искал имена из списка и проголодался. Делаю себе сэндвич, – сказал я. – Думал, что один тут, но появился Блэки. Напугал меня. Я чуть не выронил банку с огурцами!
– И? Ты что-нибудь нашёл? – спросила Ава и уселась. – О людях из списка.
Я вздохнул и положил огурцы рядом с сэндвичем. Достал свои записи из пижамных штанов.
– Да, – ответил, крепко сжимая листик кончиками пальцев. – Ты точно хочешь почитать? Это довольно жутко. Я не хочу тебя пугать.
Ава пристально посмотрела на меня.
– Джеймс! – сказала сестра. – Не тяни.
И она вырвала листик из рук…
– Это дети, Ава, – сказал я, когда она развернула листик и начала читать. – Те четверо. Одному было десять. Двоим одиннадцать. А этому девять. Девять, Ава!
– Дети… ладно. Дети умерли, и их похоронили. Что жуткого? Ну, это ужасно, да. Но такое случается. Тогда детей могло быть больше, чем сейчас.