— Знать бы еще, как этот самый союз установить… — я досадливо вздохнула.
— Я сегодня же напишу королю, — заверил архивариус и на мое недоумение пояснил: — Его Величество ведь возглавляет наш тайный орден, король, как никто другой, заинтересован в заключении мира с драконами. Быть может, придворные архимаги знают, что же за такая таинственная вторая составляющая союза. Не волнуйся, Марина, — оно ободряюще улыбнулся, — мы обязательно найдем ответ.
А вот декан и старший куратор восприняли все не так благожелательно. Первый аж сердце схватился, а второй сразу на меня наехал:
— Ну все! Больше никаких поблажек! Теперь на моих занятиях будешь выкладываться больше всех! Ты обязана стать идеальнейшим хранителем! И станешь, никуда не денешься!
— Да и воспитание будущего правителя — это же, это… — у декана Белгаса даже слов не хватало. — Марина, вы хоть понимаете, какая на вас лежит ответственность?
— Понимаю, — убито отозвалась я.
— Ничего, воспитает, — магистр Диссер даже кулаки размял для пущего впечатления. — Уж поверь, дружище Белгас, там воспитывать не перевоспитывать, — и уже без наезда добавил: — Явно не зря сереброкрылый светозар появился не просто драконом, а магическим, связанным с человеком. Уж очень я сомневаюсь, что это просто случайность.
Я тоже не сомневалась. Наверное, чтобы просто был кто-то, кто сможет такого безответственного оболтуса, как мой Гринфрог, наставить на путь истинный.
В эту ночь Гринфрог спал особенно беспокойно. Просыпаясь от того, что он ворочался, я успокаивающе гладила дракончика, он вроде бы замирал, но через несколько минут все повторялось снова. Я так устала от этого, что под утро уже просто вырубилась. Но ненадолго. Меня разбудило прикосновение лапок к лицу.
— Гринфрог, ну ты что? — я сонно разлепила глаза.
В предутреннем сумраке комнате прекрасно было видно, что дракончик аж дрожит. Он лихорадочно касался моего лица, словно опасаясь, что я вот-вот исчезну.
— Пожалуйста, расскажи, что с тобой происходит, — я села на кровати, бережно его обняв.
— Просто я…я боюсь… — его голос дрогнул.
— Поверь, тебе обязательно станет легче, если ты поделишься, — я успокаивающе его гладила. — Я ведь тоже очень за тебя переживаю и обязательно помогу всем, чем смогу.
— Тут ты не поможешь, — совсем тихо ответил Гринфрог, опустив взгляд. — Во мне ведь часть твоей души, и потому я… — и вдруг лихорадочно выпалил: — Марина, это совсем скоро, я чувствую все отчетливее с каждым днем и…
— Чувствуешь что? — нахмурилась я.
Он ответил совсем тихо, едва слышно и даже со всхлипом:
— Смерть. Твою смерть.
У меня на миг ком в горле встал. Но я ответила как можно бодрее, даже улыбнулась:
— Гринфрог, не переживай, будущее все равно не определено, мы каждым мгновением жизни его меняем. Тебе совершенно нечего бояться. Как же я тебя оставлю.
Он ничего не ответил. Да и я больше ничего не говорила. Просто успокаивающе его гладила, пока дракончик не заснул. Но сама так до рассвета не смогла сомкнуть глаз. И без этих слов дракончика отчетливо чувствовала все последнее время, как сгущаются тучи. Но умирать я уж точно не собиралась. Рановато мне на тот свет, слишком многое еще не сделано на этом. Вот только выполнить все нужно как можно скорее. И начать с осуществления того варианта, который вчера вдруг выдал магистр Диссер.
Похоже, мне и вправду удалось успокоить Гринфрога. С самого утра он вовсю ворчал и возмущался, как и прежде. Даже традиционно назвал меня злой и бессердечной, раз заставляю его идти на занятия. И пусть я ужасно не выспалась, но сам факт, что дракончик стал прежним, не мог не радовать. Я даже подумывала о том, чтобы сегодня рассказать ему правду об истинной сущности и предназначении. Все равно это когда-нибудь надо было сделать. Да и тем более нам с наступлением ночи предстояло идти в ангары. Как и предложил магистр Диссер, спросить о второй составляющей союза у самого грозового. Наверняка Гнев точно в курсе, что еще необходимо драконам, чтобы заключить мир с людьми. Раз уж одного сереброкрылого светозара недостаточно.
Ну а пока нам ждали две лекции и практика. Да и в архиве я по-прежнему работала. Хотя, узнав о нас с Гринфрогом, король и поручил выплачивать внушительную стипендию, но бездельничать тоже не хотелось.
Вообще я старалась лишний раз с Лексом не пересекаться. В последние дни мы с ним даже не разговаривали. Но на лекциях все равно по-прежнему сидели рядом. И, видимо, сегодня сказался недостаток сна, я прямо на занятии незаметно для себя уснула. Как потом выяснилось все это время проспала, уютно устроившись на плече Лекса. Пусть он и прикрыл меня иллюзией, чтобы преподавательница не заметила, но сам факт ужасно выбил из колеи. И толку я стараюсь быть от него как можно дальше, если все равно вот так вот получается? Правда, сам Лекс по этому поводу ничего не сказал, хотя я бы и не удивилась какому-нибудь ироничному замечанию.
А на практике вовсю лютовал магистр Диссер. Мне уже казалось, что я скопытнусь раньше, чем стану достойным хранителем. Так что в архив я пришла уже вымотанная и усталая. Хотелось просто устроиться в кресле и уснуть на пару недель, но где уж там.
Магистра Сагрейна сегодня не было, но к вечеру обещал вернуться, ведь к грозовому мы планировали идти всей бравой делегацией. Ну а пока я сортировала книги на одном из стеллажей, Гринфрог схрумкал все оставленное ему заботливым нагом печенье и играл где-то в недрах архива с феями в прятки. Пока вдруг внезапно не появился вроде меня. Я аж взвизгнула, мелкий пакостник тащил за собой, держа за хвост, дохлую крысу.
— Гринфрог! — я отскочила в сторону. — Ты что принес?!
— Э, нет, даже не надейся, — он тут же лапкой изобразил знак стоп, — это не тебе, и не проси. Это моей Клементиночке подарок.
— На кой Клементине дохлая крыса?
— Да и не особо дохлая, вон еще дрыгается, — веско возразил он. — И как это на кой? Наглядная демонстрация, какой я выдающийся добытчик, и подарок к тому же шикарный. Я где-то слышал, что девушки любят меха.
Крыса и вправду уже подергивала лапками, вот-вот собиралась прийти в себя. Меня аж дрожь пробрала, я на всякий случай на кресло заскочила.
— Гринфрог, поверь, Клементина такому подарку точно не обрадуется. Ты бы лучше цветы ей подарил или сладости.
— Это банально, — упорствовал дракончик. — Тем более зря я, что ли, героически ее вылавливал! Жизнью, можно сказать, рисковал!
— Где ты вообще ее взял? — насколько я знала, в архиве никаких грызунов точно не водилось.
— Туда ходил, — Гринфрог махнул лапкой вправо, и в этот момент крыса таки вырвалась и удрала. — Ну вот… Это ты все виновата! Второй раз блукать в темноте я не пойду!
— Так ты на старых путях был? — я похолодела. А ведь и вправду архив напрямую сообщался с заброшенной частью университета…
— Ну а где же еще, — Гринфрог уже вовсю разобиделся.
— Но это же опасно!
— Да что там опасного? Только тип этот шлындает.
— Какой тип? — вмиг насторожилась я.
— Ну этот, который с комплексами, все в плаще ходит, ну ты знаешь его. В этот раз у архива караулил, но при моем появлении сразу во тьме скрылся.
— Наверное, просто не хотел быть замеченным, — растерянно пробормотала я.
С одной стороны, конечно, надо было радоваться, что нас охраняет, но с другой, все равно как-то было не по себе. И ведь, как выяснилось, лорд Сагрейн и вправду не писал той записки. И на ум приходил только тот тип в плаще. Но тогда он, получается, тоже иномирянин? Увы, пролить свет на его личность никто не мог. Декан говорил, что у их ордена много тайных служителей, даже сам король не знал всех поголовно. Но я почему-то не сомневалась, что совсем скоро незнакомец перестанет таиться, откроет свое истинное лицо. Быть может, как раз в момент той опасности, которую предчувствовал Гринфрог.
С наступление темноты мы отправились в драконьи ангары. Гринфрог спал и будить его я не стала, так спящим и понесла. Сопровождали меня архивариус, декан и старший куратор. Причем, как оказалось, лорд Сагрейн в отсутствии какого-либо света всегда принимал свой изначальный змеиный облик, чем не догадывающуюся об этом меня чуть до заикания не довел. Зато хоть прояснилось, что же за шипение мы тогда слышали, когда впервые добрели до архива.
У входа в ангары горели факелы, и наг сменил облик на более привычный. Стараниями декана Белгаса стражи сегодня здесь не было, нам же тоже лишний раз никому попадаться на глаза не стоило.
— Остается надеяться, что драконы не начнут буянить, — декан, похоже, нервничал.
— Нам, главное, до грозового добраться, а уж он-то всех утихомирит, — магистр Диссер был настроен вполне решительно.
А вот лорд Сагрейн аж сиял в предвкушении:
— Наконец-то услышу драконью речь!
Он ведь и вправду раньше с драконами не общался, хотя и пытался разговаривать. Но они упорно молчали, так что архивариус даже начал сомневаться в существовании их мифичного наречия. Зато вот теперь представился случай убедиться.
Я так надеялась, что Гринфрог все переговоры проспит, но как назло он проснулся прямо у входа в ангары.
— Есть смысл спрашивать, что мы тут делаем, сумасшедшая моя Маринка? О! — заметил сопровождающих. — Еще и с отрядом пенсионеров! Старички, без обид, просто у меня сегодня был трудный день, злая Маринка единственную крысу отобрала, ну вы понимаете.
Боюсь, они не понимали. Магистр Диссер являл «рукалицо», лорд Сагрейн лишь улыбнулся, а декан явно был в тихом шоке. Просто ему пока еще не доводилось с Гринфрогом пообщаться. Видимо, по представлениям Белгаса легендарный сереброкрылый светозар должен был вести себя немного иначе.
— А он точно…? — с сомнением уточнил декан.
— Без сомнений, — вместе ответили наг и куратор.
— Нет, мне вообще кто-нибудь что-нибудь объяснять собирается? — Гринфрог упер лапки в бока.
— Мы все вместе сейчас пойдем к грозовому, — пояснила я. — Спросим у него, как заключить союз с драконами.