ньги или то, что их заменит. Я знаю многих, многие знают меня. Поищем — найдем, главное — понять, что ищем. Так что там за рука была?
— Короткопалая, волосатая, с перстнями на пальцах, — ответил я, орудуя карандашом. — Хорошие такие перстни, дорогие. Один с алмазом, другой с рубином.
— Это рука того, кто сейчас владеет предметами, — уверенно заявила Стелла. — Лучше бы ты лицо увидел.
— А в идеале — адрес того дома, где сей таинственный незнакомец обитает, — огрызнулся я, подавив в себе желание назвать ее «мисс Очевидность». — Что показали, про то рассказал. И на том спасибо.
— Уж и помечтать нельзя, — возмутилась ведьма. — Я женщина, мне свойственен полет фантазии.
— Тоже верно, — согласился я. — Вот еще вопрос. Ну, найдем. А что после? Как мы их заберем? Сразу предупреждаю: с законом в конфронтацию вступать не буду, даже ради сохранения твоей жизни!
— А своей? — с ехидцей поинтересовалась Стелла.
— Если вопрос будет стоять так, что или я, или кто-то другой, то да. А если ситуация нейтральна, то нет.
— Не надувай так щеки, тебе это не идет, — попросила меня ведьма. — Хорошенький ведь мальчик, а как «фыр-фыр» начинаешь делать, то сразу на жабу становишься похож. И раньше времени не думай о том, что будет после. Потом наступит потом, ясно? Давай смотреть на то, чем мы займемся, как на некий деловой процесс. Бизнес-план мы уже составили, сейчас определимся с направлением работ, а после перейдем к чему?
— К чему? — поднял я на нее глаза. — Стелла, я не коммерсант ни разу. Я госслужащий, а в дипломе о высшем образовании у меня запись «архивист». Я не знаю, что там идет дальше. Видимо, поиск чиновника, который обеспечит правовое прикрытие?
— К маркетингу мы перейдем, неуч, — ведьма встала с дивана. — Ну, нарисовал уже? Показывай мне свои шедевры, Ван Гог доморощенный.
— Сама ты… — беззлобно ругнулся я. — Сейчас. Пять сек — и готово.
— Он еще и язык высунул! — всплеснула руками Воронецкая. — Великая Мать, с кем я связалась? Детский сад — штаны на лямках. Давай сюда!
Я протянул ей два листка, на которых как мог изобразил то, что видел во сне.
— А недурственно, — одобрительно произнесла ведьма. — Художественная школа?
— Два года, — признал я. — И мама учила, она художница. Ну, была когда-то.
— Вполне, вполне, — Стелла склонила голову к плечу, похоже, это у нее привычка такая. — Да, ты прав, это вещи очень старые.
— Ты с ними сталкивалась? — оживился я. — Скажи, что да!
— Мы договорились вроде друг другу не врать, потому — нет, не сталкивалась. Но ритуальное письмо я ни с чем не перепутаю. И еще, я про такие браслеты читала. В некоторых славянских племенах в совсем уж старые времена их вручали юношам после того, как они проходили испытания, эдакую инициацию, введение в основной состав, так сказать. Ну, до них ты мальчик, после — мужчина и воин. Если, разумеется, не оплошаешь. А поскольку тут золото, то, выходит, браслет этот не меньше, чем сыну главы рода принадлежал.
— Стелла, у них в те времена демократия была, — поправил я ведьму. — Пусть немного дикая, но все же. Глава рода да и князья из ранних — первые из равных, но не более того. И к золоту отношение было не настолько трепетное, как сейчас.
— Золото всегда было золотом, а вождь всегда оставался вождем. В любое время, в любом обществе, даже первобытнообщинном, — скривила рот Стелла. — И устремления у вождя всегда одинаковы: власти побольше, конкурентов поменьше, и чтобы именно его потомки заняли то место, которое он освободил. Потому дети простых ратников получали медные браслеты, отпрыски ближников — серебряные, а сынуля — вот этот, благородного металла. Так сказать, кто на что учился.
Наговаривает, зараза, на наших пращуров. Но не стану возражать, пустое это. И к делу не относится.
— Венец и кольцо, — задумчиво бубнила в это время ведьма, — самые обычные на вид.
— Слушай, а может, ты права? — я почесал затылок. — Может, это и правда комплект? Браслет сына, кольцо дочери, венец…
— Жены, — подняла на меня глаза Воронецкая. — Он очень похож на брачный, из тех, что жених невесте на свадьбе надевал. Такой обычай тоже был. Интересная идея, Валера, и даже очень. То есть кто-то, к примеру, некий князь, сложил все в ларец и закопал, предварительно наложив на это добро некий заговор от лихого человека. Ну, или что-то в этом роде. Клад нашли, но условие не выполнено, и вот результат — мы сидим и гадаем, что к чему.
— Вариант, — согласился с ней я. — Одно только неясно — с чего бы князю этим заниматься?
— Понятия не имею, — отмахнулась Стелла. — Может, у него вся семья от морового поветрия вымерла, может, ее враги уничтожили — вариантов масса. Ты кто по диплому? Архивист? Хреново, как видно, ты учился, архивист. Подобные вещи не я тебе, а ты мне объяснять должен.
— Учился хорошо, запомнил немного, — и не подумал смущаться я. — Итак, историю мы придумали красивую, только вот практического смысла в ней немного. Где мы все это старославянское имущество искать станем?
— Для начала я сделаю пару звонков, — бодро ответила Воронецкая. — А после — по ситуации. Надеюсь, ты никуда не спешишь?
— У меня отпуск, если ты забыла. Так что нет, не спешу.
— Вот и славно, — хлопнула в ладоши Стелла. — Для начала иди-ка ты, милый друг, в парикмахерское кресло. Стасик вроде свободен был, он тебя в порядок приведет.
— Я недавно стригся!
— Недавно — это месяц назад? — уточнила Стелла, запустила пальцы мне в волосы, подергала и даже несколько вырвала, а после сдула их с ладони на стол. — Угадала? Нет уж, Валера Швецов из Москвы, так не пойдет. Если мы с тобой отныне становимся как попугаи-неразлучники, так будь любезен мне соответствовать. Тебе все равно, что кто подумает, а мне нет, я женщина тщеславная, это дело принципа. Если я иду с молоденьким мальчиком, то он должен быть идеален, хотя бы в вопросах прически и одежды. Пошли стричься, я сказала! И бриться тоже.
Вот это фигушки. Я к своему горлу никого из ее сотрудников не подпущу, тем более с бритвой в руках.
И я отстоял свои права. Нет, подстричься пришлось, но от бритья отбоярился. Но, ради правды, тот самый Стасик, несмотря на странноватый вид и перебор с тенями на веках, оказался отличным мастером, и мне то, что он сотворил, очень даже понравилось.
— На человека стал похож, — одобрила прическу и Стелла, когда я вернулся в ее кабинет. — А я как раз определилась, куда мы едем.
— И куда? — полюбопытствовал я.
— Кушать, как изначально и договаривались. Ты угощаешь!
Ого! Я-то надеялся, что мы шутки шутим, а оно вон как вышло. Нет, деньги у меня с собой были, но если она и правда попрется в особо пафосное место, вроде «Турандот» или «Сиксти», то их точно не хватит. Там здорово, спору нет, но мне подобные заведения теперь не по карману.
— А текила? — хмуро буркнул я. — Она с тебя.
— Верно! — хлопнула себя ладошкой по лбу ведьма. — Хорошо, что напомнил.
Глобус-бар прозвенел веселенькую мелодию, и красивая литровая бутылка с золотистой жидкостью перекочевала из него в довольно объемистую сумку Воронецкой. Странно, был уверен, что она с собой клатч возьмет, но ошибся. Хотя все равно вещь брендовая, сразу видно.
— Алена, ты за старшую, — проходя через зал, обратилась Стелла к высокой стройной девушке. — Если что, можешь всех сотрудников убить, я разрешаю. В случае если возникнет вопрос вне твоей компетенции и ты не сможешь принять решение, звони, я телефон отключать не стану. Валера, что остановился, на кого засмотрелся? Пошли, мой хороший, пошли, время летит быстро, а дел у нас еще очень много.
— Иду, моя радость, — отозвался я и томно вздохнул, вызвав улыбки у части персонала. — И зови меня теперь груздем, раз я все равно попал в кузов.
— Язык — что помело, — вздохнула женщина и подтолкнула меня в спину.
Помело. Это, милая, по твоей части. Кстати, интересно, а она на нем летает на самом деле? Ну, как всякая порядочная ведьма?
Как оказалось, летает. Правда, в соответствии с веяниями времени, помело приняло форму новенького серого «Бугатти». Черт, а ведьмой быть как минимум небезвыгодно. Даже если весь ее автопарк состоит всего из двух автомобилей, то это все равно впечатляет.
— Так в прошлый раз «Роллс» был, — заметил я, обходя машину по кругу. — Красиво живешь, Воронецкая.
— В прошлый раз я в лес ездила, — резонно заметила она. — Там без внедорожника никак. А тут город. Сам-то что? Все больше пешком, пешком?
— Центр же, — я показал рукой на Ленинградский проспект, по обыкновению не радующий взор малочисленностью автомобилей. — На метро быстрее.
Вру. Скажу честно — вру. Нет у меня машины. Но это легко объяснимо: нет прав — нет транспортного средства. И в ближайшие года три-четыре не будет, можно даже не пытаться их по новой получить. Никто мне их не выдаст, спасибо родителю за труды. Впрочем, мне и в метро неплохо, тем более что на работу мне и в самом деле проще добираться общественным транспортом. Это экономит кучу времени, нервов и денег.
— Ну-ну, — Стелла укоризненно глянула на меня. — И даже дверь мне не откроете, мужчина?
Умна, ничего не скажешь. Тыкает пальчиком в разные точки, проверяет, где и на чем я проколюсь, прежде чем начать дрессуру. Хорошо, пусть будет так. Она ведь тоже кое в чем права — нам друг без друга не обойтись. Да и потом, мне происходящее становится все более и более интересным, несмотря даже на то что в финале все может закончиться плачевно. Скажем так, возможно, именно этого мне и не хватало последние сонные годы. Я уж думал, что дурь из меня вся вышла, испарилась, ан нет, начинает в душе что-то старое, давно забыто просыпаться. Появился в воздухе некий давно забытый аромат, от которого в голове немного шуметь начало. Возможно, это и есть тот самый иллюзорный запах приключений. Ну и еще немного чебуреками откуда-то тянет. Видно, кафе рядом.
Я бы сейчас пару-тройку съел. Таких, прямо в масле, ушастых, сочных, только вот эта фифа вряд ли соблазнится на подобное. Ей, небось, какой-нибудь салат «Нисуаз» подавай, после телячью печень по-лионски и крокембуш на сладкое. Мне отчего-то кажется, что она поклонница именно французской кухни.